Ловец

Лето, середина Июля, чистое ярко-синее небо над головой, горячее обжигающее солнце, прямо то, что я люблю, все как по заказу, ничего бы не стала менять. Я сижу на лавочке, наблюдаю, как мимо перемещаются люди, проезжают машины, все куда-то спешат, вот молодая женщина, на остановке, в панике ищет свой телефон в сумке. Рядом кучка подростков, что-то бурно обсуждают, смеются. А вот мимо меня промчалась довольно тучная женщина, чуть не сбила с ног, в желтой, мерзкого цвета кофточке и огромной белой шляпе, скрывающей ее лицо. За руку она тащила упирающегося мальчишку, вопившего на всю мочь «купи», «ну купи». Его рев заглушил даже сирену пролетевшей мимо скорой помощи. Вдруг я затаила дыхание, навстречу шел мне мужчина, словно вот только что сошел со страницы журнала. Он не сводил с меня глаз. Потеряв самообладание, я уставилась на него, не мигая, как вдруг откуда-то из-за моей спины навстречу к этому мужчине выскочила импозантная женщина, и они под руку направились в сторону такси. Он что-то шепнул ей на ухо, усаживая в салон, она наигранно рассмеялась и они скрылись в неизвестном направлении. Закрыв лицо руками, я скрылась от этого мира. На секунду, и открыв снова глаза, я увидела напротив себя парня, с взъерошенными волосами, в коротких шортах, растянутой майке - борцовке, в общем, как я «люблю», с туповатым взглядом и животной ухмылкой. Он никак не вписывался в мой мир, за которым я только что наблюдала минуту назад, поэтому, надев на плечи рюкзак, я отправилась к пристани, чтобы перебраться на косу и насладиться песком, Волгой и солнцем. Наконец сменив пижаму Пикачу, на легкий купальник. Перескочив из зимы в лето.
    В кармане настырно звонил телефон, но не было смысла брать трубку, все равно за ревом мотора ничего не услышу, а драть глотку и позориться, у меня не было ни малейшего желания. И лишь одна мысль, когда доберусь до берега, задушу ту сволочь, которая так настойчиво пыталась дозвониться, и скорее всего по какой-нибудь глупости.
Уже сидя на песке, я просмотрела пропущенные звонки, это был Марик, мой друг.
  -Марик, я, конечно, понимаю, что  твой друг, но это же не мешает мне придушить тебя при встрече, ведь так?
   -Ха, Марго,- Марик явно был в превосходном настроении.- Ты зря злишься, меня пригласили на вечеринку, за город, там будет много красивых девчонок.
  -Здорово, не забудь надеть новые трусы, а то девчонки засмеют твои парашюты в цветочек.
   -Они меня засмеют еще до моих трусов, ты идешь со мной. И это факт, а не приглашение. Кстати, что ты сейчас делаешь, визги какие-то?
   -Я на пляже…
   -А, ну тогда ясно, что там за зоопарк, кстати, в чем ты пойдешь на вечеринку?
   -В старых трусах и со старым другом, видать, мне тоже не светит с кем-нибудь познакомиться, раз я иду с тобой.
   -И умрем мы в один день.
   -Да, я даже прослезилась, представив себе картину, что проживу бок обок с тобой всю жизнь, Бог с ним с трусами, как-нибудь в одних всю жизнь прохожу, но что всю жизнь рядом с тобой, это конечно крах.
   -Да, тебе в этой жизни не повезло, вот такой я нехороший друг.
   -Я уже себе сочувствую.
Я чувствовала, что Марк сейчас ухмыляется на том конце трубки.
   -Марк, а что будет за компания?
  -Да один знакомый дал клич на своей странице в социальных сетях, что намечается вечеринка, и вход свободный. Я конечно не халявщик, но что-то меня зацепило. Так что приезжай, адрес я тебе скину сообщением.
   -Хорошо, кидай.
Я наслаждалась спокойным времяпрепровождением, так было хорошо, и так спокойно, что хотелось остановить время и забыться в нем, ненадолго конечно и от такого спокойствия можно одуреть. Мой пасмурный характер соскучился по солнцу и теплу. Люди вокруг раскидали свои тела по пляжу, растапливая за зиму накопившийся жир. Между ними сновали птицы, в поисках пропитания. Просто идеальная картина для ленивых, вставать с лежака не хотелось, под палящим солнцем меня разморило, но я все же окунуло свое тело в прохладную воду. Я как-то раз уже перегревалась на солнце, больше мне не хотелось испытать чего-то подобного, и усилием воли я все же погрузилась в воду, уйдя в нее с головой. Остудившись, я вынырнула и столкнулась нос к носу с молодым человеком. Он тоже выплыл на поверхности и не ожидал столкнуться с кем-то нос к носу. Бледный, взъерошенный, уже на берегу я заметила огромный розовый шрам на его животе. И что-то екнуло у меня в сердце, и перед глазами возник образ Марика, рыжеволосого парня, с пронзительно голубыми глазами, с курносым носом. Я всегда говорила, что ему нужно было родиться девчонкой и все мужики были бы сейчас его. Всегда смеющиеся глаза и вечно довольный жизнью человек, чтобы не случилось. Полная противоположность моей хмурой личности. Каштановые волосы, смуглая кожа, карие глаза и жесткий, холодный взгляд как у плохого полицейского. Мы противоположности, но никогда не ссорились, хотя с моим характером это сложно, сарказм из меня так и лился рекой, растворяя в нем всех окружающих.
    У меня перед глазами постоянно возникали образы, то шрама, то лицо Марика, на протяжении всего оставшегося дня. По дороге домой с пляжа, дома, пока приходила в себя, по дороге за город, на вечеринку. Я порывалась несколько раз позвонить Марику, и просто услышать его голос, чтобы успокоить себя, но каждый раз останавливалась.
    Наконец добравшись до места, я вышла из машины и осмотрелась по сторонам. Место мне не внушало доверия. Вокруг пустырь, а дача за высоким деревянным забором, за которым разрывалась лаем собака. Тяжело вздохнув, я набрала Марика, он долго не брал трубку, что заводило меня. Наконец на том конце взяли трубку, и уже изрядно выпивший голос ответил.
   -Да?
   -Марк, я на месте, может, ты меня все-таки встретишь?!
   -А,- и пауза, чувствовалось, что Марку трудно заставить свой промытый мозг алкоголем работать и понимать.- А, Марго, это ты?
   -Нет, это твоя совесть, если ты сейчас не нарисуешься, я потом тебя закапаю.
   -Все, я иду.
        Я стояла наверно еще минут двадцать, пока, наконец, не показалось пьяное тело Марика, которое выползло наружу, он еле держался на ногах и думаю мало что соображал вообще сейчас.
    -О, Марго, я немного пьян, извини, - и он пошатнулся.
    -Я вижу,- успела ответить только я, как из-за спины Марика, нарисовалось тело незнакомого парня.
    -Привет!- парень попытался изобразить на своем лице что-то вроде улыбки, но больше походило на оскал. Злобные глазки, блестящие от алкоголя, мерзкий, лапающий взгляд.
    Замешкавшись на пару секунд, я все же прошла в довольно просторный двор, из дома гремела музыка, клубная, на одной ноте. Кругом какие-то пьяные люди, слева, огромный костер, у которого собралась компания. Кто-то медленно потягивал пиво, кто-то уже остекленевшими глазами пялился на костер. Вокруг летал запах, табака, алкоголя и еще да кучи смесь запахов, и капля воздуха, чистого и свежего. Марик ковылял впереди меня, на нем все также продолжал висеть мешком этот парень. Я с омерзением осматривалась по сторонам, в голове прокручивая одну и ту же мысль, «какого черта я забыла в этой богадельне и почему не поверну в обратном направлении, явно это не мой праздник жизни», но все же продолжала на автопилоте идти за Мариком.
     -Что будешь пить?- обернувшись, спросил тип.
     -Ничего, спасибо,- буркнула я, останавливаясь у крыльца дома, инстинкт самосохранения не позволил мне сделать шаг в дом.
     -Зря, у нас много есть чем тебя порадовать,- ухмыльнувшись, проговорил парень.
      Я лишь промолчала, у меня не было ни малейшего желания вступать в диалог с этим субъектом. Марк поплелся за ним по лестнице, уже стоя на крыльце, Марк обратил свое внимание на меня.
   -Марго, тебе что-нибудь принести?
   -Да, свое тело через пять минут, мы едим домой,- сверкнув глазами я в упор посмотрела на Марика, не обращая внимания на типа.
  -Ну, зачем ты так, я только стал выходить в астрал,- заплетающимся языком проговорил Марк.
   -Если ты не вернешься через пять минут, то гарантирую, что ты выйдешь в ад.
   -Какая у тебя грозная подруга, Марк, тебе не повезло.
  Ничего не ответив, я присела на перила и наблюдала свинство, творившееся на этом мероприятии. 
    Казалось, время для меня просто остановилось, деградация народа с таким обилием алкоголя только увеличивалась, меня уже бил невроз, и я периодически поглядывала на дверь, за которой скрылся Марк с субъектом. Наконец, они появились на пороге, точнее появился тип, на лице которого была маска, пятак отверстиями для глаз, огромным ртом, красного цвета. Вымазанный весь в темно-красную краску, на груди болтались бузы из зубов животных. На себе он тащил Марка, он просто спал на нем, иногда издавая нечленораздельные звуки. Я пребывала в полном шоке от увиденного, как в кино про индейцев. Не сводя с них глаз, стараясь не привлекать к себе внимания, я шла за ними. Тип усадил Марка на плетеное кресло из сухой травы, а сам расположился напротив него. Их разделял огромный костер, я села рядом с Марком, наблюдая эту картину, не понимая, что происходит и не снится ли мне все это сумасшествие. Люди начали что-то подкидывать в костер, и мгновенная вонь разнеслась вокруг, дышать стало невыносимо трудно, меня просто стал душить кашель. Все вокруг поплыло, голова загудела, вокруг меня стали плясать языки пламени, лица, в голове стоял гул, в вперемешку с протяжным завыванием,
     Вдруг все стихло, мне стало легко, и я полетела сквозь туннель. Ни страха, ни паники, осталась только легкость, свобода. Я поднималась все выше и выше, у меня не было желания оглядываться назад. Меня ничего не держало, поэтому я поднималась выше, к самому солнцу. Вдруг мелькнули лица мне близких людей, они поймали меня за руку. Ничего вокруг, только лица близких, кто оставил меня когда-то. Они смотрели на меня, их лица сияли, они, молча, смотрели на меня. Людей с каждым мгновением стало собираться больше и больше, они окружали меня. Все улыбались, спокойные, доброжелательные и мне от этого хотелось просто ликовать. Столько счастливых приятных людей, кого-то я лично знала, кого-то видела мельком, но все они как-то значили для меня. Вдруг среди этой толпы я заметила Марка.
     -Марк, ты, что делаешь здесь?
     -Мое время пришло, я теперь буду среди них,- и он улыбнулся.
    -Значит и мое время пришло?- осознала я, где нахожусь
   -Нет, тебе пока еще рано,- и он улыбнулся.- Тебе пора уходить. Посмотри.
   Я посмотрела вниз, куда указывал Марк. Передо мной возникали яркие вспышки того, что происходило с моим телом. Вот меня кладут на каталку, и машина реанимации несется через весь город с включенной сиреной, пробираясь сквозь поток машины. Вот я уже в отделении реанимации, врачи колдуют надо мной. Вот Марк, врачи пытаются привести его на месте в чувство, потом врач смотрит на часы и тяжело поднимаясь, уходит от него. Вот его уже кладут в черный мешок, и замок закрывается, скрывая бледное лицо Марка.
 -Нет,- замотала я головой.- Нет, слышишь меня, я останусь здесь, ты не имеешь права меня прогонять.
    Но Марк ничего не ответил, он с силой толкнул меня обеими руками в грудь, и я полетела вниз. Снова гул, боль, нехватка воздуха.
    -Ну, давай-давай, девочка, приходи в себя, борись. Пришла, давайте-давайте, где кислородная маска?
    Я попыталась открыть глаза, но все вокруг было смазано, голова просто раскалывалась и я снова отключилась. В этот раз не было никакого выхода из тела, без ведений им сновидений, я просто провалилась в пустоту.
   Когда очнулась, услышала монотонный стук и писк приборов. Разлепив с трудом глаза, я какое-то время пыталась сфокусировать картинку мира, с трудом, но все же это мне удалось. Вокруг были белые стены палаты, приборы, у кровати капельница. В палату вошла медсестра, ушедшая с головой в телефонный разговор. Я  пристально смотрела на нее, мне было интересно, когда же она все-таки обратит свое внимание на меня. Появилось жгучее желание напугать ее, но видя ее эмоциональный разговор, вряд ли ее бы отвлек даже пушечный выстрел. Наконец после продолжительной беседы, она все же решила подойти ко мне, чтоб поменять бутыль с раствором в капельнице, не расставаясь с собеседником. Наконец наши взгляды встретились, я немигающим взглядом сверлила ее, а она на секунду прибывала в  шоке, застыв на месте.
   -Привет, рот закрой,- ухмыльнулась я.
   -Я сейчас врача позову,- неизвестно, кому из нас сказала медсестра и вылетела пулей из палаты.
   Через пару минут вошел врач, он сухо поздоровался, посмотрел показания приборов. Поинтересовался о моем самочувствии и вышел, уже в дверях он бросил.
-К вам зайдет следователь, задать пару вопросов.
Внутри что-то сжалось, я чувствовала, что добрыми вестями не пахнет. Я сразу попыталась вспомнить, что произошло на той вечеринке, но воспоминания ускользали, как бы я не цеплялась за них. Я так увлеклась этими гонками, что не заметила, как следователь прошел в палату, взяв стул и усевшись близко к моей кровати, смотрел на меня. Я повернулась и тоже стала смотреть на него, наконец, смутившись, он уставился в свой блокнот.
    -Добрый день, Маргарита Гончарова.
    -Добрый,- сухо бросила я.
    -Вы можете вспомнить, что произошло в дачном поселке?
   -Нет, я пыталась, но ничего не могу вспомнить?
   -Совсем ничего?
  -Совсем.
    Конечно, были обрывки воспоминаний, но мне было стыдно их рассказывать. Мои воспоминания были больше похожи на бред сумасшедшего, и их лучше  рассказать психотерапевту, который бы дал мне прописку в дурдоме, но не как для показаний.
   -А что с Марком, где он?- я старалась проговорить как можно ровным голосом и не смотреть на следователя, глаза бы выдали меня.
   -Сожалею, но Марка Иванова больше нет. Его тело вчера из морга забрали родители.
   -Что с ним произошло, что вообще там произошло?
  -Пока идет следствие, но первые признаки того, что он был в алкогольном опьянении и упал в костер, тело сильно обгорело. Мне очень жаль.
  -Кто-то еще пострадал? Я смотрела в потолок, я не могла смотреть на следователя, иначе бы просто разрыдалась.
   -Кто-то еще?
   -Да, мы там были не одни.
   -Нет, там больше никого не было, эта дача давно заброшена, хозяева дачи давно ее не посещают.
   -Нас пригласил коллега Марка, я не помню, как его зовут.
   -Хорошо, мы проверим Вашу информацию.
   -А со мной что?
  -Вы надышались едкого дыма, уж не знаю, что было добавлено в костер, но в дачном поселке еще несколько часов стояла невыносимая вонь. Вам еще повезло, что прибежали сердобольные соседи и вовремя нашли Вас.
 - Вы найдете этого ублюдка?
   -Мы постараемся, до свидания.
«Конечно, как же, так и кинулись искать», повернувшись к окну, по моим щекам побежали ручейками слезы, от безысходности. Конечно, где-то в глубине я жалела и себя, что оказалась такой беспомощной и глупой, ведь внутреннее чутье подсказывало мне, что нужно было забрать Марка и бежать оттуда без оглядки.
    Вечером меня навестили родители, взволнованные, они пытались скрыть это за болтовней обо всем. О работе, о доме, о собаке. Но фальшивость эмоций я считала моментально, чувствовалось, им хотелось рассказать, и даже догадываюсь о ком, но не решались. Наконец я не выдержала, нужно же было кому-то набраться смелости и признать это.
    -Я знаю, что Марка больше нет,- выдала я уставшим голосом.
    -Дочь, что произошло, следователи толком ничего не говорят.
   -Я не помню, когда похороны,- я представляла себе другого человека, чтобы не разревется, не хотелось мне перед ними быть слабой. Да и вообще, слабой я могла позволить себе лишь с Марком, он был частью меня, а теперь я осталась одна, и это одиночество  ядом разливалось по моему организму, постепенно проникая в сердце.
   -Когда похороны?
   -Послезавтра,- тихо прошептала мама.
  -Что врачи говорят, они меня выпишут?
  -Что ты,- всполошилась мать, хватая меня за руку.- Ты сама была на грани смерти, так что минимум ты пролежишь здесь неделю.
  -Я не могу, мне нужно попрощаться с Марком.
 -Ему не поможешь,- вмешался отец, обнимая маму.
-Я устала, вы идите,- у меня не было сил и желания далее вести с ними бестолковый диалог.
-Да-да, мы понимаем, отдыхай,- мама с папой поцеловали меня, и вышли, оставив меня наедине со своими мыслями.
-В поле зрения мне попался телефон, я набрала Ростика, брата Марка, вечный хулиган и балбес, но когда нужно, на него можно положиться.
-Да,- послышался хрипловатый голос.
-Мне очень жаль…
-Ты как?
-Я не знаю
-Во сколько завтра?
-Свои, к 9
-Ростик, мне нужна твоя помощь, привези мне что-нибудь из одежды и забери меня отсюда, я должна быть там.
-Я буду,- не задавая лишних вопросов, выдал Ростик.
-Хорошо, до завтра.
    Утро выдалось дождливым, по стеклам бежали струйки дождя, все вокруг было серым и унылым. Я дождалась врача и спросила, могу ли я покинуть больницу, на что получила отказ. Наконец завалился Ростислав, в руках у него был просто баул.
   -Я не знал что взять, ты знаешь, женского не ношу, но тут вот порылся в вещах Марка, посмотри сама, а я пока тебя в коридоре подожду.
  -Спасибо,- чуть слышно проговорила, мне было как-то неловко, что Марка нет, а я осталась, как показатель несправедливости судьбы.
    Перебирая пакет, я наконец выбрала обычные джинсы и серую футболку, благо Марк был почти моего телосложения, так что я легко поместилась в его вещах. Кроссовки его, конечно, мне были велики, но ничего не поделаешь, босиком ехать это глупо, да и заезжать за моими вещами, уже не было времени.
    -Я готова, поехали,- озираясь по сторонам, я пошла вперед, Ростик по дороге снял с себя толстовку и отдал мне. Скрывшись в капюшоне, я уже из машины наблюдала как дождь все сильней и сильней набирает силу. Темное небо давило, грозясь обвалиться на землю, то там, то тут блестели молнии, раскаты грома, шабаш стихии. Ростик молча, гнал машину по пустынным улицам, изредка пробегали промокшие до нитки прохожие, зонты их не могли укрыть от проливного дождя.
   Мы подъехали, но я никак не решалась выйти и взглянула на Ростика, чтобы найти причину покинуть машину.
   -Тебя никто не винит,- бросил Ростик, выходя первым, я поплелась вслед за ним. Мимо меня проходили люди, скорее всего какие-то родственники. Они о чем-то шептались, не обращая на нас внимания.
   Зайдя в комнату, я замерла, гроб стоял закрытый.
   -Он сильно пострадал, мать узнала его по кулону,- прошептал у самого уха Ростик. Наконец я встретилась глазами с матерью Марка, она устало взглянула на меня и вдруг замерла. Мое сердце екнуло, я не знала чего ожидать.
    -Ты пришла?
    -Да,- протянула я, медленно шагнув вперед.
   -Марк очень обрадовался бы, увидев тебя,- потом она беглым взглядом осмотрела меня, было видно, что эти вещи знакомы, но она промолчала.
   Я присела рядом у изголовья, мне было морально проще принимать события, которые сейчас происходили вокруг меня, ведь я не видела Марка, для меня он просто сейчас вышел, но скоро вернется. Наконец начали прибывать люди, я вышла, чтобы дать другим попрощаться с Марком и нечаянно попала в его комнату. Все осталось в ней как при Марике, полки над письменным столом,  над кроватью огромный плакат какой-то группы. А на столе незаконченный рисунок карандашом. Мое хмурое лицо наполовину в центре листа, его небольшой портрет в профиль в верхнем правом углу.  В правом нижнем углу еле прорисованный  рисунок. С трудом я угадала ловца снов. Я долго заворожено смотрела на рисунок, сопоставляя его со своим сном.
    Я покинула комнату лишь, когда гроб с Марком начали выносить. На улице собралось довольно приличное количество народа, я смотрела на всю эту толпу с непонимающим взглядом. Мне хотелось подойти к каждому и спросить, для чего они здесь, зачем пришли устраивать это шоу. Я хорошо знала Марка, но они знали его или им это только казалось, что они его знали. Попрощавшись, все стали рассаживаться в автобус, кто-то в свои автомобили, чтобы поехать на кладбище. Я стояла и не понимала происходящего, озираясь по сторонам. Весь тот день я была как в коматозном состоянии, пришла домой, меня впустил, молча отец, с кухни выбежала мать, хватая меня за плечи, пытаясь понять, что со мной происходит. Я спокойно освободилась от нее и прошла в свою комнату, упала на кровать и, уставившись в стену, смотрела в одну точку. Не помню, сколько времени я так пролежала, но когда услышала чьи-то шаги, закрыла глаза, чтоб меня не беспокоили. Мне так хотелось в этот момент остаться одной наедине с собой, но в нашем доме  этого невозможно достичь. Мама как прыщ на одном месте всегда  напомнит о себе, причем в неподходящее время, у нее на это прямо чутье.
    К вечеру я сползла с кровати и вышла на кухню. За столом сидели родители, они ужинали, что-то тихо обсуждая между собой. Я прошла как тень мимо них к шкафу, достала стакан и налив себе апельсинового сока, снова скрылась в своей комнате. В этот раз меня никто не окликнул.
    Неделя тянулась за неделей, я не заметила, как наступили 40 дней с момента смерти Марика, мне об этом напомнил Ростик, сказав, чтобы я обязательно была, так просила передать его мама. Мне не хотелось идти в то место, пропахшее горечью и болью, но никакие оправдания не могли помочь. Так что в назначенный день я пошла к Марику домой. Там было полно незнакомых людей, они сновали туда-сюда, как пассажиры на остановке, от стола и обратно, этот конвейер не прекращался. Я застыла у порога, силясь пройти дальше, понимая, что я здесь лишняя, что Марика здесь уже нет и мне собственно тут делать нечего. Но меня тут же выхватывает взглядом из толпы мама Марика, она задерживает на мгновение на мне взгляд, словно пытается вспомнить кто я, наконец, в ее глазах проясняется мысль.
   -Проходи,- устало улыбается она и скрывается в комнате. Я все еще стою на пороге, помявшись, понимаю, что это будет как-то неудобно, если мама его увидит меня снова на том же месте. Пройдя в комнату, где было много народа, я примостилась на самом краю, чтобы ретироваться оттуда при удобном случае.
   У меня сложилось впечатление, что людям раздали пригласительные на бесплатный обед. Они не заканчивались. Не успевал один поднять свое объевшееся тело со стула, как тут же его место занимал следующий. Мне было невыносимо смотреть на все это. Никто почти и словом не обмолвился о Марике, в основном обсуждали все свои насущные проблемы. Да запихивали в рот все, до чего могли дотянуться их загребущие руки. А кто уже не мог, есть, запихивал еду к себе в сумку. Наконец мне весь этот зверинец надоел, и я вышла, столкнувшись в дверях с Ростиком.
    -Ты куда?- удивился он.
   -Думаю, мне уже пора,- еще раз оглянувшись на жрущих за столом, убедилась в правильности своего решения.
   -Я тебя понял,- перехватив мой взгляд, ответил Ростик.- Пройди к Марику в комнату, моя мама хотела тебе кое-что передать.
   Я зашла в комнату Марика, в ней ничего с тех пор не изменилось, лишь только добавилось фото с черной лентой, да лампадка.
   -Здравствуй Марго,- уставшим голосом произнесла мама Марика.
   -Здравствуйте,- чуть слышно ответила я.
  -Знаешь, это не мое желание, меня просил Марик….,- она взглянула на меня, как будто решая, стоит ей дальше говорить.- Во сне, говорит отдать ей, она поймет и снимает с себя кулон.
   И она протягивает мне тот самый кулон в виде ловца снов, я как завороженная смотрела на него, не решаясь взять.
   -Бери, теперь он твой, пусть будет так, как решил мой сын.
   Приняв кулон, я не знала, что в таких случая говорят, «спасибо» мне казалось неуместным.
    -Хорошо. Я пойду,- и, взглянув ей в глаза последний раз, понимая, что больше меня с этим домом ничего не связывает, ушла.
    -Передала, что она там хотела?- спросил меня Ростик, облокотившись о стену, смотря куда-то себе под ноги.
   - Да, пока Ростик.
   -Полицейский говорит, что вы сами виноваты, и Марик сам упал пьяным в костер.
    -Это ложь,- жестко ответила я, смотря на Ростика, силилась понять, что он этим хочет сказать.
   -Спасибо, я тебе верю, - кивнув, он скрылся в комнате Марика, успокаивать мать, было слышно ее рыдание и тихий шепот теперь единственного сына.
   Я бродила по серым улочкам, все время, прокручивая в голове моменты, связанные с Мариком. Вот мы идем со школы, бурно обсуждая прошедший день. Вот он с подарочным пакетом заваливается ко мне на день рождение. Казалось, что жизнь будет бесконечной, мы были постоянно вместе, и воспоминаний большинство осталось совместных. А теперь я осталась одна, лишь кулон, который я крепко держала в руке. Вообще дни тянулись один за другим, тускло, безжизненно. Мимо мелькали лица людей, но мне на них было абсолютно наплевать, конечно, работа спасала от мыслей, которые просто выворачивали наизнанку, но она не утешала, а лишь притупляла боль. Со временем я поняла, сколько бы ни прошло месяцев, лет, тебя прежнего больше нет. Какая та часть тебя умирает вместе с близким человеком, теперь есть до и после. Ты все время в голове придумываешь чудесное воскрешение, разговариваешь, чтобы хотя бы в мыслях, но он жил. Уже дома, сидя в своей комнате, я рассматривала кулон, он мне был знаком, откуда он был у Марика, не имела понятия, но то, что он никогда не расставался, это я знала точно. Теперь с ним не расставалась я, мне всегда снились сны, но после смерти Марика, меня стали мучить кошмары. Я просыпалась и уже на автомате поворачивалась к стене, не открывая глаз, шептала «куда ночь, туда и сон», но вновь засыпала только под утро, и не выспавшаяся тащилась на работу, и все по кругу, как день сурка. Говорят, когда чего-то боишься, нужно взглянуть страху в глаза, а мне все время снился тот дом, лицо Марика, и кулон. Я несколько раз порывалась поехать в то место, но откладывала в последний момент, не могла себя пересилить, но понимала, что это нужно сделать, для себя, для Марика в конце концов. Его не было, а я просто существовала, тень от живого человека. Небо давило на меня, вдавливая в землю и скрывая от меня солнце, до которого мне хотелось дотянуться. Мир вокруг превратился в сплошной склеп, возведенный  подсознанием. Я не знала, как из него выбраться, это стало частью меня. Наконец я дала себе и Марику обещание, что в годовщину я приеду.
   Наконец наступил этот роковой день, жара стояла за окном невыносимая, солнце палило нещадно,  и мне как-то немного было легче преодолеть себя, унять свой озноб, бивший меня уже несколько дней при одной только мысли о поездке к тому месту, но делать было нечего, нужно было сделать этот решающий шаг. Взяв с собой свечи, спички, чистый листок бумаги, ручку, я поехала на ту дачу. Дорога давалась тяжело, воздух раскален до предела, на дороге пробки, все злятся, сигналят друг друга, подрезает. Прямо ад на земле. Ехала с тяжелым сердцем, но свернуть было нельзя, я так за год ни разу не посетила кладбище, а тут просто нужно было съездить. Подъехав к нужному месту, я долго не решалась выйти из салона, вцепившись в руль. Мимо прошла какая-то тетка с козой, хмуро посмотрев, что-то проговорила, но я не расслышала, в закупоренной машине. А спрашивать, чего она бесится, мне не хотелось у меня итак нервы были на пределе, а тут еще эта баба. «Да пошла ты к черту» прошипела я, скорее самой себе, чем той женщине, но все же мне немного стало легче, от выплеска эмоций. Наконец выйдя из машины, я поплелась к дому, осматриваясь по сторонам. Встречала меня уже не преступная крепость, как в прошлый раз, а покосившийся забор, кое-где с оторванными штакетниками. Калитка была раскрыта на всю. Заглянув во двор, и убедившись, что там никого нет, я вошла. Двор зарос травой, уже высохшей от невыносимого пекла. Дом встретил меня выбитыми окнами. Меня манили его пустые глазницы. Я шагнула в эту темноту и растворилась в ней. Мне казалось, что я исчезла из этого мира, он отошел на задний план. Вытаскивая наружу внутренний мир, в который погружалась с каждой минутой, захлебываясь в нем, становясь частью него. Меня несло потоком, этот вихрь эмоций и мыслей рождаемых в моей голове, становились навязчивыми, липкими. Это были мысли, превращаемые в шипы, длинные, острые. Они впивались, пронизывали до самой души. Не давая вздохнуть. Я хватала урывками воздух, пыталась протолкнуть его внутрь, но он застревал комом. Все мое сознание сосредоточилось на этой боли, я пыталась укрыться от нее, вырисовывая старательно в своей голове образы и картинки, вселяя свою душу в птицу, но мои же мысли вновь возвращали обратно, рывком, не давая ухватиться за образ. Я практиковала это, когда хотела оказаться наедине с собой. Весь вихрь мыслей, эмоций хотела остановить решительным шагом в сторону мчащегося автомобиля или, смотря в «глаза» пропасти под мостом, под которым ничего нет, все скрыто темнотой ночи. Она все скрывает, что видим мы днем, но ей подвластно больше. Ночь обнажает мысли, чувства, идеи, бред. Все то, что скрыто дневным светом. День слепит тебя, а ночь подсвечивает тебя изнутри, выставляя напоказ, обнажая изнанку. Ты порой сам не знаешь, где ты настоящий, днем, среди людей или ночью, среди мыслей, фантазий и иллюзий.
Ты был в лабиринте зеркал, где нет ничего, кроме зеркала, куда ни падает твой взгляд, везде ты видишь свое отражение. Страшно? Нет, пока не всматриваешься в свое отражение, останавливаешь взгляд, замираешь, и видишь глаза, а в них зеркала, и тонешь в своих мыслях и фантазиях, снова лабиринт из зеркал и нет этому конца.
А знаешь, что я люблю? Раздается шепот у меня в голове, и я не знаю, это мои мысли или кто-то другой в моей голове. Я люблю небо, и обрыв под ногами. Что в них общего? Это падение в бесконечность. Когда стоишь у обрыва, а над головой раскинулось небо, черное, бездонное, усыпанное мелкими звездами. Знаешь на что это похоже? На зеркало, да, зеркало это небо, а звезды глаза - это глаза, твои глаза в отражении. Они зажигаются и тухнут, как и твоя жизнь. Днем звезд не видно, есть одно большое солнце, скрывающее, ослепляющее, затмевающее небо и эти самые звезды. Ведь когда ты поднимаешь глаза, там где солнце, ты не можешь смотреть на это место, отворачиваешься, а ночью, когда солнце наконец исчезает- выходят на первый план небо и звезды.
 Обрыв и небо похожи, тебе хочется прыгнуть и растворится в этих безднах, ощутить себя частью воздуха или птицей, парящей в потоках, наслаждаясь свободой и легкостью.
Теперь начинаешь понимать, что  значит «нужно бояться своих желаний», окружающий мир, в котором ты живешь, начинает разрушать тебя, и твой внутренний мир, который ты создавал, уже полностью поглотил тебя, и он обнажает все несовершенство твоего бытия в этом мире, и тут ты попадаешь между молотом и наковальней. Неизвестно, что хорошо, что должно одержать верх. Везде будет потеря, везде будет жертва. Если выберешь мир, в котором живешь, душа умирает, перестаешь мечтать и надеяться, довольствуешься лишь тем, что имеешь. А выберешь свой мир, он скрашивает минуты твоей жизни, но с каждым разом, ты начинаешь понимать, что это всего лишь иллюзия. А еще страшней увидеть в зеркале глаза тех, кого нет. И ты смотришь в эти глаза, они говорят, что ты ни в чем невиноват. А ты не веришь, потому что знаешь, что тебя любят таким, какой ты есть, но ты себя не любишь, потому что ты есть, а человека – нет. Смерть на тебя смотрит их глазами. Ты все время прокручиваешь в голове мысли о нем, и она не отпускает. Ты больше не живешь, ты умер вместе с этим человеком. Ты мертв, пока не отпустишь, а ты это сделать не можешь. Он сросся с тобой, он живет в твоих мыслях, в твоей голове. Винить в этом его нет смысла, это ты сам запер его. Он может и рад выбраться, но ты воздвиг стены из своих мыслей и воспоминаний. Вам двоим тяжело дышать, и ты не знаешь, насколько тебя хватит. Говорят, время лечит, нет, оно лишь отшлифовывает твои чувства, если их не было, они чахнут. А если были, тебе конец, ты пропал, пропал навсегда. Ты живешь, мир вокруг тебя вертится, но ты как спичка, от одного воспоминания, музыки, слова, и перед глазами как вагон поезда пролетают образы прошлого и вместе с ними твоя жизнь, увлекаемая ими. Самое страшное, что ты как наркоман, понимаешь, что летишь в пропасть, но не готов отказаться от этой эйфории.
   Я бесцельно бродила по заросшему двору, пытаясь воссоздать в голове тот день, но так и не вспомнила всего, те же воспоминания. Наконец я нашла то место, где был злополучный костер, поставила свечу, и попыталась зажечь ее спичками, но огонек упорно продолжал тухнуть. Уже почти самым носом я клевала в эту свечку, укрывая ее, но она не поддавалась.
    -Интересно, и долго ты будешь так делать?
Я вздрогнула и обернулась на голос, так была сосредоточена этой упрямой свечкой, что не заметила, как возле меня появилась женщина. Лет пятидесяти, худощавая, довольно высокая, с коротко стриженными черными крашеными волосами. На ушах большие кольца – сережки из янтаря, закутанная в черное. Ее тонкие пальцы сжимали сигарету, она смотрела на меня спокойно, даже с каким-то легким пренебрежением, как на ребенка.
     -Ну, я смотрю, вроде не дура, но по телодвижениям так не скажешь,- хмыкнула дама.
     -Вы вообще о чем?- спросила я, не зная, принимать это как оскорбление или совет. Оглянувшись по сторонам, я убедилась, что мы с ней только вдвоем.
    -Парень умер от огня, а ты пытаешься ему свечу зажечь. Ты логику-то включи.
   -Так принято покойникам свечки ставить,- пыталась возразить я.
  -Да, в церкви, где все равны, но не на месте гибели. Здесь другие стихии нужны, вода например, вода-то с собой есть?
   -Да, в машине валяется,- захлопав глазами, пролепетала я.
   -Ну, долго ты еще смотреть на меня будешь, иди за водой,- тяжело вздохнув, женщина где-то в траве обнаружила пенек и, усевшись на него, смотрела на меня. Подперев кулаком подбородок, она смотрела на меня, а я смотрела на нее, в руках вертя бутылку с водой, будто увидев в первый раз.
   -По увереннее, вылей круг с метр вокруг себя, а потом сядь и положи ладони на землю. Я все делала в точности как говорит женщина.
  -Теперь сосредоточься на своем дыхании, представь себя там, где тебе хорошо. Я сразу мысленно оказалась на побережье в руках с ниткой, а высоко в небе летал ярко – оранжевый змей. Вдруг, рядом появился Марик, улыбающийся, счастливый.
  -Марик,- окликнула я, а он улыбнулся, взяв нитку.
  -Красивый змей, мы никогда с тобой такой не запускали. Марик не сводил восхищенных глаз со змея, а я стояла сзади и не могла поверить в его присутствие.
  -Марик, но как, такого не может быть,- я все не верила своим глазам.
  -Чего не может быть?- наконец Марик посмотрел на меня.
 -Как ты здесь оказался?
 -Я всегда теперь здесь живу,- он улыбнулся и посмотрел на меня в упор.- Теперь я живу в твоей голове, в одном теле две души.
   -Значит, ты теперь всегда будешь со мной,- я не могла поверить в это.
  -К сожалению да,- и Марик отступил от меня.
  -Что значит «к сожалению»,- сердце вдруг бешено заколотилось.
  -Это случайность, но я ничего изменить не могу, прости,- и он стал отдаляться от меня. Я попыталась бежать за ним, но картинка вокруг меня вдруг начала рассыпаться на мелкие осколки и я стала падать в пропасть, теряя сознание. Меня кто-то тряс, где-то вдалеке раздавался голос Марика «Дыши! Только дыши»
   -Марик!- я крикнула в пустоту, чтобы найти выход.
  -Давай, давай девочка, возвращайся,- у самого уха шептал женский голос. Наконец я с трудом разлепила глаза, а вокруг был тот же двор, тот же полуразрушенный дом. Женщина сидела на земле, крепко обняв меня.
  -  Как ты меня напугала,- она обеспокоено заглянула мне в глаза, а я смотрела на синее небо, ища в нем силы.
   -Что случилось?- уставшим голосом прошептала я.
   -Ты прекратила дышать, забилась в конвульсиях, я пыталась привести тебя в чувство, но ты как сосуд, в котором зарождается буря.
 -Я видела погибшего друга.
 -Неудивительно, ловец - стихийник.
 -Ты о чем?
-Ты поймала его душу, когда она насильственно была выкинута из тела. Но ты еще и стихийник. Можешь управлять всеми четырьмя стихиями.
-Значит, все эти кошмары, видения, принадлежат не мне?
-Твое тело принадлежит двум душам, которые выталкивают друг друга. Ловец собирает души и перемещает их, с помощью стихии, которая противоположна гибели, но нужно сделать сразу, как она попала в тебя, и  если они имеют право на жизнь, либо уничтожает эту душу. А ты нечаянно поймала ее и по незнанию таскаешь  в себе.
-Но мы же всегда были друзьями, как такое, возможно, что его душа пытается вытеснить мою?
-Ты – жизнь, а он - смерть. Ты должна избавиться он него, иначе он как паразит, уничтожит тебя.
-А что будет с его душой?
-К сожалению, теперь она должна жить в чьем-то теле, а иначе погибнет, а если позволишь ей остаться, погибнете оба, либо пересели ее.
-Как?
-Либо искать труп, либо отобрать тело у живого.
-То есть убить?
-Да, но не стандартно, ты можешь управлять стихиями, пробуди их, и они помогут тебе. Просто слейся с ними, и они станут частью тебя, у каждого свой путь к стихиям.
-А какой же мой?
-Я не знаю, мне не дано тебе в этом помочь, единственное, что чувствую, это нужно тебе посещать свое «место», там ты найдешь ответ на все свои вопросы.
-А в чем твой дар?
-Направлять, таких, как ты,- она усмехнулась и закурила. Устремив свой взгляд куда-то вдаль.
-Как ты открыла его?
Она, также молча, закатала рукава, держа сигарету в зубах, и моему взору открылись жуткие шрамы на запястьях.
  -Очнулась в палате,- начала рассказывать женщина, как что-то обыденное.- Я тогда связалась с нехорошей компанией, семья у меня была вполне обычной, по меркам людей, нормальной, но это меня не уберегло от дурной компании. Не хватило мозгов подумать о том, куда я ввязываюсь, а потом понеслось все под откос. Воровство, скандалы, хаты. Я не помню, когда меня окончательно понесло, время пролетело в наркотическом угаре. Все как в тумане, не знаю, правда, это было или мне только привиделось. Как избил меня до полусмерти один из торчков, приползла домой, как побитая собака, где меня встретила мать и с руганью накинулась на меня. Помню, как смотрела на себя в зеркало, худую, побитую, губы распухли, руки в крови и так себя стало жалко и одновременно противно за себя. Методично набрала себе ванну горячей воды и, черкнув лезвием по венам, погрузилась в воду. Очнулась уже в больнице, где меня выхаживала санитарка одна старая. Потом меня перевели в психушку, где я и встретила одного, кто указал мне дальнейший путь. Он сказал, что мое призвание отыскивать таких как ты, ловцов и указывать им дорогу.
   -И ты поверила психу?
  -Это был врач.
  -Странно, обычно врачи не верят во все такого рода.
  -Вот и я его спросила, сам ли он верит, во что говорит, а он только усмехнулся и говорит, конечно, теперь я буду вместо розовой собаки, и ушел прочь.
    -Что за собака?
    -Розовая, мягкая собачка –  игрушка, когда мне было плохо, я делилась с ней своими проблемами, и мне становилось легче, но когда в моей жизни появились наркотики, собака не смогла меня спасти.
    -Значит я не первая такая?
-Нет, у меня был один подопечный, но я не успела его отыскать.
-Что произошло?
- Он шагнул с девятого этажа, так и не узнав, что же с ним произошло.
-Ты думаешь, меня спасешь?
-Я не знаю,- она усмехнулась и покачала головой.
-Ладно, мне пора идти. Я поднялась и пошла к машине. Женщина меня не окликнула. Сев в машину, я не могла поверить, в действительность происходящего. Но тут вышла женщина, даже не взглянув на машину, она скрылась за поворотом. Вернувшись, домой и, выпив залпом стакан воды, я упала на кровать и уснула.
  Когда я проснулась, было уже совсем темно, мне не хотелось подниматься, поэтому, не включая свет, я лежала. В дверь комнаты постучались, и с трубкой в руках вошла мама.
   -С работы говорят, звонят, возьми.
   -Да.
  -Ты чем занята?
  -Сплю.
  -Ты заболела?- обеспокоенный голос в трубке.
 -Нет, просто сплю.
 -Ну, хорошо. Слушай, мы с девчонками собираемся в клуб, поехали с нами, оторвемся.
Я посмотрела на часы, уже было около десяти вечера.
  -Ко скольки собираемся?
 -Ну, давай к двенадцати, ты на машине будешь?
-Да. Кто бы сомневался, это девица просто так не звонила, ей лень было тащить куда-то свою пятую точку пешком, поэтому она и вспомнила обо мне.
-Ты заедешь за мной?
-Хорошо, к двенадцати буду.
-Я уехала, - бросила родителям уже на пороге.
 На улице темно, горят фонари, и не одной души. Что-то бубнит радиоприемник, но я даже не вслушиваюсь, просто фон, фон моей жизни. Кто-то что-то вокруг бубнит, а я не вслушиваюсь, мир уже стал для меня фоном. Теперь у меня появилась цель, и все вокруг просто потеряло смысл. Я не знала с чего начать, и от злости просто дергала руль. Наконец моя знакомая соизволила спуститься, и мы поехали по ночному городу.
   -Привет,- она окинула меня оценивающим взглядом, было видно, что мой внешний вид оставляет желать лучшего, джинсы, кроссовки, помятая футболка, но она быстро взяла себя в руки, нацепив маску радушия, и защебетала о себе любимой.- Давай заедем еще за девочками, они тут неподалеку нас ждут. Мы забрали девочек и поехали, тут же моя знакомая потеряла ко мне всякий интерес, а я к ним.
 -Куда едем?
-Тут не далеко, новый клуб открылся.
  Припарковались у клуба, возле которого уже кучками стояла молодежь. Полупьяные компании то тут, то там создавали заметную толпу. Мы кое-как пробрались через толпу, и попали в помещение. Завеса дыма, кислород явно здесь появится не скоро, девчонки сразу улетучились, а я решила пробраться к барной стойке и понаблюдать за всем со стороны. Я заказала себе коктейль и мирно потягивала его, посматривая по сторонам. Но недолго я была в одиночестве, из толпы я выхватила взглядом как какой-то пьяный мужик пялится на меня, заметив мой взгляд, он направился ко мне. Вцепившись в бокал, я хотела уже, было исчезнуть в неизвестном направлении, но не успела. Пьяное создание упало на стул рядом со мной и уставилось на меня опухшими глазами. Где-то внизу его живота что-то взыграло, наверно это была любовь с первого взгляда. Он что-то пытался мне втолковать, как вдруг за спиной у этого опьяневшего существа возник тот самый коллега, у которого погиб Марик, он меня не заметил, он был очень увлечен девушкой, которую держал за талию и что-то шептал ей на ухо. Во мне что-то внутри начало разгораться, как по жерлу вулкану побежал обжигающий огонь, казалось, что сейчас дым пойдет из ушей. Я со всей злостью сжала в руке бокал и сверлила взглядом этого парня, не зная, что делать. Мой сосед, заметив мое безразличие, попытался привлечь к себе внимания, постучав мне по руке, и отшатнулся, когда я перевела свой взгляд на него. Он мгновенно протрезвел, лицо исказилось от ужаса. А у меня лишь был немой вопрос, «какого черта тебе от меня нужно?!» Я как-то, сама не замечая, инстинктивно втянула воздух, не сводя глаз с мужчины, пару секунд и лицо его стало багровым, потом снова поменяло цвет уже на синий. Я тряхнула головой, в висках пульсировало, а когда пришла в себя, мужчина лежал вниз лицом на стойке, но всем было все рано, подумаешь, пьяный мужик уснул, с кем не бывает. Меня колотило, от такой жуткой картины, зажимая ладонью рот, я ринулась в поисках туалета, пробиваясь сквозь толпу. Стоя уже перед зеркалом в туалете, умываясь холодной водой, пытаясь привести себя в нормальное состояние, я заметила лопнувшие капилляры в глазах, не думала, что мужик оказался таким мнительным, что ему стало жутко от моих глаз или это было что-то другое? Но мне было в тот момент совершенно безразлично, пошатываясь, я, вышла из туалета, хотела найти этого коллегу, но сил не было, и я потащилась домой. Свет фонарей, фар, сигналы автомобилей, все это смешалось и вызывало невыносимую боль, снова застучало в висках. Вцепившись, в руль, я пыталась удержать свое сознание и доехать до дома, перестраиваясь, я взглянула в зеркало заднего вида и увидела улыбающееся лицо Марика, потом свое, из носа текла кровь, а я даже не обратила на это внимание. В голове как эхом раздалось «остановись». Припарковав машину на обочине, я отключилась, не помню, как долго была в таком состоянии, в голове возникали образы дня гибели Марика, вновь его смеющееся лицо, и мои глаза, в них была пустота, ничего кроме черных провалов глаз. Вернул меня в реальность стук в окно и тут же звонил телефон, мне с трудом удалось сосредоточиться. Возле машины стоял сотрудник ДПС и барабанил в окно. Сбросив вызов, я опустила стекло, вытирая рукой кровь.
   -Доброй ночи, с Вами все в порядке?
   -Нет,- не стала отпираться я.
  -Вы сегодня что-то употребляли?
  -Нет, я недавно вышла из больницы, и видать не долечилась, мне стало плохо, и я припарковалась.
  -Вам вызвать скорую?
 -Я не знаю,- выдохнула я.
 Патрульный ничего не ответив, взял рацию и передал дежурному, чтобы прибыла карета скорой помощи.
   -Извините, у Вас не будет воды?- в горле все пересохло, жажда была просто невыносимая.
Он, также молча, протянул мне воды через окно. Протянув дрожащую руку к спасительной влаге, я жадно отпила наверно полбутылки, и стало как-то легче. Я даже не заметила сразу, как на обочине припарковалась скорая помощь. Врач скорой о чем-то перебросился с патрульным и подошел к моей машине.
   -Как Вы себя чувствуете?
  -Не знаю,- выдавила я. Врач открыл дверцу. Вспышка. Делают укол. Вспышка. Я вижу себя в карете скорой помощи, чувствую, как скорая летит, меня болтает из стороны в сторону. Вспышка. Я в палате, из меня торчат трубки, суетятся врачи. О чем-то ведут споры. Все. Темнота.
    Такая легкость, ни страха, ни боли, вообще ничего, как-то спокойно и хорошо, как раньше никогда не было. Все вокруг белое, как в тумане.
   -Остановись,- раздался голос Марика эхом, в моей голове. Я обернулась, он смотрел на меня, но улыбки уже не было на лице. В первый раз я видела его обеспокоенным.- Я не хотел. Тебе нужно отпустить меня, а ты еще больше привязываешься ко мне, гоняешься за призраками, это бесполезно, меня не вернуть, я плачу за свою ошибку, но не хочу, чтобы расплачивалась ты. Пересели меня в другое тело, и не ищи виноватых, их просто нет, как и меня.
   -Я нашла его Марк, нашла, мне только осталось добраться до него и когда я его отправлю сюда, я успокоюсь. Я справлюсь, я обещаю.
   -Время идет, ты погибнешь, оставь эту затею, подумай лучше, двоих не спасти.
   -У меня хватит сил на нас двоих, а нет, значит, умрем вместе,- я упрямо смотрела на него, а он на меня, мы оба молчали, зная, что разговор бессмысленен, каждый будет настаивать на своем. Вдруг откуда-то снизу раздавался разговор, это врачи колдовали над моим телом. Я снова посмотрела на Марика, но он уже шел куда-то от меня, далеко, не оборачиваясь. Мне лишь оставалось бросить ему вслед «Я люблю тебя, слышишь», но он не слышал, он растворился.
   Через некоторое время, сидя на подоконнике, я смотрела на ночное небо, любовалась полной луной, она притягивала и заставляла внутри меня что-то сжиматься от восторга, и звезды, россыпь, мелких огоньков по всему полотну неба. После того, как я пришла в себя, поняла, что только и думаю, что о Марике, во мне не осталось других мыслей. В моем мире, нет больше света, это как погружаться в воду, опускаешься на дно, а вода над тобой смыкается, и выбраться не можешь, нет сил. Смерть близкого человека открывает твою некогда скрытую темную сторону, мрачную, холодную. Где бы ты ни был, чтобы ты не делал, в минуты одиночества, ты все время мыслями возвращаешься к близкому тебе человеку. Вранье, что боль проходит, она разлилась внутри тебя, впиталась, теперь ты здесь, а он там, и ничего нельзя изменить, пока однажды вы не встретитесь снова.
   -Хорошо,- выдохнул голос у самого уха. Эта была та незнакомка, она тоже не сводила глаз с полной луны, так манящей к себе. - Закуришь?
    Я взяла сигарету и затянулась, снова повернувшись к окну.
-Он курил одну за другой, а я так и не научилась курить, не понимаю как это, и не понимаю, как жить без него.
-Несколько часов назад привезли мужчину, его, кажется, сбила машина, он точно умрет, его повезли в реанимацию.
-Спасибо, - бросила я и кинулась вон из палаты. Осторожно выскользнув из палаты, тут же натолкнулась на врачей скорой помощи, несшихся с каталкой по коридору, другой катил рядом капельницу. Я рванула вслед за ними, чтобы не потерять из виду. Мелкими перебежками, я оказалась у дверей реанимации. Отдышавшись, я в стороне наблюдала за врачами, дожидаясь пока пациента оставят в покое. Наконец суматоха улеглась, озираясь по сторонам, я пробралась в реанимацию. Неприятное ощущение, вокруг белые стены, наверно также выглядит и морг. Пищат приборы, и мужчина, весь в трубках. Я осторожно приближалась к нему, как зверь, готовящийся к прыжку. Даже забыла дышать, будто боялась спугнуть. Внутри все сжалось, не сводя с него взгляд, как в трансе. Что-то внутри сжалось, резкая боль, от которой  просто не смогла устоять на ногах, и рухнула на колени.  Живот словно скрутило, задыхаясь, хватаясь за кровать, я попыталась подняться, но боль не отпускала. Воздух вокруг зазвенел, резко стало холодно, казалось, еще чуть-чуть и пойдет снег. Как в замедленной съемке я смотрела на кафельный пол, на который падали капли крови. Стирая их рукой, я пыталась отползти к двери, но было не выносимо тяжело. В голове слышался крик Марика «Стой! Стой!»
    -Нет, Марик, не время,- хриплым голосом, выдавила я, и стала отползать, хватаясь за ручку двери, мне нужно было покинуть это место. Уже за дверью, меня немного отпустило, но сил не было, голова раскалывалась, меня рвало всю изнутри, что-то тянуло назад, а мозг говорил, убирайся оттуда.
   -Я не смогла, я не готова его отделить от себя,- отдышавшись, прохрипела все еще надломленным голосом.
   Женщина только посмотрела на меня и снова отвернулась к окну, затягиваясь сигаретой.
   - Чего ты боишься? Ты долго такими темпами не протянешь, можешь не успеть, помни об этом,- бросила незнакомка и удалилась.
   -А вдруг он забудет меня?- я смотрела в белый потолок, пытаясь прийти в себя.
  -Все может быть, но такова жизнь.
  -Ненавижу такую жизнь, почему именно он, почему так.
  -Так решил Бог.
 -Ты сама в это веришь, в Бога-то?- горько усмехнувшись, я посмотрела на незнакомку. Она ничего не ответила, только горел красный огонек ее сигареты, да белый дымок клубился, рисуя причудливые узоры в моем воспаленном воображении.
 -А ты?
 -Я не знаю, когда я думаю о Марке, перестаю в него верить, и думаю, может, его не зря распяли. Марк не заслужил такой смерти. И мне плевать, что там за гранью, я хочу, чтобы этот урод умер у меня на глазах, и не просто умер, а мучился.
  -Месть плохая штука, из-за нее много совершается опрометчивых поступков.
  -Может быть. Но я стараюсь сохранить хладнокровие, не осталось слез, осталась боль, которая дает мне силы жить дальше, и ответственность за него, пока я помню, он жив. Мне большего не нужно.
  В комнату вошел врач, посмотрел по сторонам, казалось, он заметил кого-то, но тут же повернулся в мою сторону.
   -Мы завтра Вас выпишем, анализы в норме, не думаю, что стоит Вас держать дольше.
   -Я тоже так думаю, у меня есть еще дела.
  -Хорошо, до свидания.
      Утром приехали родители, привезли мне чистые вещи, и мы отправились домой. Я смотрела из окна автомобиля, как стекают капли дождя. Родители старались говорить на нейтральные темы, даже где-то шутить, но это плохо у них выходило, чувствовалось, что они устали от всего этого, не от меня, конечно же, понимая, что моей вины нет. А от ситуации, когда ты видишь, что ребенок меняется на глазах, и явно не в лучшую сторону,  но ты не знаешь, как ему помочь.
   -Может, тебе стоит съездить к морю?- стоя у плиты спросила мама, стараясь не смотреть на меня.
   -Думаешь, поможет?
  -Ну, не знаю,- мама осторожно присела за стол и, взяв мои руки в свои, старалась прочитать по моим глазам, что же все-таки со мной происходит.
  -Думаю, если только прыгнуть с обрыва и больше не всплывать. Мне нравится твоя идея, я поразмыслю над ней на досуге.
  Мама всплеснула руками, она не ожидала такого ответа.
   -Ну что ты. Ты должна жить, жить дальше.
   -Кому должна? Не говори мне про это, у меня теперь есть цель, а жизни -  нет,- я поднялась и ушла в свою комнату. Конечно, было легче разрыдаться в своей комнате, оставшись одной, но слезы  не помогали. Это как лекарства, когда ты принимаешь их бесконтрольно, сначала помогают, а потом от них никакого толка. Так и здесь, легче не становилось, внутри пустота, выжженная земля, без права на восстановление. Оставалось только одно, приручить эту боль, смириться с ее постоянным присутствием. А душевная пустота теперь заполнялась раздражением и гневом, на себя, на мир который меня окружал. Я ненавидела всех, потому что они жили, а Марк нет. Я вспомнила мужчину из клуба, конечно, прямого убийства с моей стороны не было, и меня нельзя было привлечь, но косвенно я была виновата. Эта безнаказанность развязала мне руки, я поняла свою силу, мне лишь нужно было прислушаться к себе, и внутренняя боль трансформировалась в силу, которая способна уничтожить все вокруг, и меня в конечном итоге, но меня это мало волновало. Всему есть конец. Мне не было жалко того человека, конечно, я не судья, но пьяные свиньи меня приводили и до этого в бешенство, а теперь и вовсе. Я представила себе того типа, и мое воображение дорисовало, как он объят пламенем, а я наблюдаю за всем  этим представлением с бокалом коктейля. Почему я применила стихию воздуха, непонятно, наверно она мне была ближе. С этими мыслями я и заснула.
   Утро меня встретило мрачной погодой, которая еще больше загоняла в депрессию, и тут я вспомнила слава мамы о солнце и море. «Может и вправду все бросить и рвануть за горизонт?». Недолго думая накатала начальнику смс с просьбой об обещанном отпуске, списалась с туроператором и уже через мгновение паковала чемодан. Настроение было приподнято, я носилась по дому, в поисках необходимых вещей, которые бы мне пригодились и вот я уже поднимаюсь по трапу самолета. Встречай море и солнце! Уже сидя в самолете мне стало легче, даже задышалось по-другому. Это как оставить тяжелый груз, знать о нем, помнить, но не тащить его за собой. Проблемы и вопросы никуда не делись, но казалось в тот момент, что все будет хорошо, по крайней мере, мне так хотелось. Самолет приземлился к вечеру, пройдя все процедуры, я, наконец, попала в свой номер. Конечно, сразу захотелось домой, одиночество повернулось сразу другой стороной, но нет, нужно быть сильной и не давать волю эмоциям, переодевшись, сразу спустилась в сад, окружающий гостиницу. Морской воздух, растения, все придавало вокруг какую-то силу, энергию, которую мое тело начало впитывать с быстротой пылесоса. Я чувствовала, как она разливается во мне, возвышая меня над миром, вытесняя что-то плохое внутри меня.
     Проснувшись рано, я отправилась к морю, хотелось побыть с ним наедине. По дороге, я никого не встретила, отель спал. На берегу было тоже тихо, море слегка волновалось. Я прогуливалась вдоль берега, волны, заходящие на берег облизывали мои ноги. Было прохладно, но так хорошо, спокойно, подняв с берега камень, я бросила его в воду. Наблюдая его короткий полет. Чувствовала, что море разливалось уже во мне, обволакивая своим спокойствием, передавая свою мощь и величие, его красота завораживала и одновременно  пугала. Нет ничего в мире однозначно положительного или отрицательного, все относительно, как на чашах весов. Смотря, в какую сторону, перевесит то или иное. Огонь может согреть тебя холодной ночью или уничтожить целый город. Воздух мы ощущаем с помощью ветра, он придает нам легкость, а ураган может уничтожить все на своем пути. Земля дает нам опору под ногами и порой уходит из-под ног. Водой мы наслаждаемся, утоляя свою жажду, а потом вода утоляет свою жажду, заходя на землю или срываясь горным потоком, сносит все на своем пути, безжалостно уничтожая тех, кто недавно ей так радовался. Так и человек, в нем живет нежность, перемешанная с жестокостью. И ему постоянно нужно балансировать, между ними, находя золотую середину.
Возвращаясь в гостиницу, я увидела стойку, где продавались экскурсии. Конечно же, я выбрала поездку к водопадам. Кинув в рюкзак планшет, полотенце, я отправилась на приключения. Внутри все ликовало, в предвкушении чуда. Сев у окна, всю дорогу наблюдала, горы, лес, птиц, разрезающих небосвод. Небо было чистое-чистое, и яркое солнце, периодически всю эту идиллию нарушала шумная компания молодежи. Во мне все вскипало, градус повышался, я готова была уже разразиться и уничтожить все вокруг, потому что это было невыносимо. Гид периодически одергивал, но этого хватало буквально на пару минут. Наконец мы покинули автобус, компания ринулась к горной речке, не слушая инструкции гида. Я отправилась вслед за ними, стараясь держаться на некотором расстоянии. Река бурлила, пенилась, закрыв глаза, и набрав полной грудью воздух, я стала медленно выдыхать, сосредоточившись на журчании реки. Это как слушать музыку в наушниках или стерео, когда тебя обволакивает звук, ты в нем тонешь, сливаясь воедино.
    -Бу!,- послышался звук и самого уха. Резко обернувшись, я увидела одного из парней уже мне «хорошо» знакомой компании из автобуса. Я не заметила, как стояла по колено в воде, но мне-то бояться было нечего, я словно приросла ко дну, а вот этому парню повезло меньше, недолго его ухмылка украшала лицо, она быстро исчезла, за доли секунды. Гипнотизируя взглядом наглеца, как удав кролика, я загоняла парня глубже в воду, он  в ужасе  пятился от меня, заходя вглубь реки, и не устоял на ногах, поток сбил его, и потащил по камням. Друзья кинулись за ним,  все произошло  быстро, никто не успел опомниться, как парень исчез, уносимый рекой. Люди из автобуса кинулись за ним вдоль берега, гид в отчаянии звонил в МЧС, я же присев на камень и достав булочку, наслаждалась живописным местом, когда еще доведется побывать в таком. Парня спасли, отогревали чаем, укутали в плед, а его беднягу трясло, уже не знаю от чего больше, от холода или от страха. Он с затравленным взглядом наблюдал за мной. Все-таки приятно, когда человека настигает мгновенная карма, а не заоблачная божья. Я снова зашла в воду, и так было хорошо, казалось, что река обрадовалась моему приходу, зашуршала громче камнями.
    -Эй, можно тебя?- утирая нос, все еще закутанный в плед, позвал меня парень. Он уже боялся заходить в воду и поглядывал периодически себе под ноги, боясь оступиться на скользких камнях.
    -Как водичка, освежила?- ехидства мне не занимать, так что я не удержалась. – Тебе смотрю, повезло, а то я уже подумала, что достанут жмурика.
    -Я хотел извиниться перед тобой.
    -За что?
Парень потупил взор и снова с опаской поглядел себе под ноги. Он был напуган и решил извиниться, не понимая за что, но чувствовал, что я приложила руку в его плавании.
    -Ладно, топай,- усмехнувшись, я пошла прочь, «тебе просто повезло», подумала я, зная, что мне было наплевать на последствия, он выжил чудом. «Так, стихия воды проверена», остались земля и огонь. Чувствовала я себя просто замечательно, надеясь, что незнакомка ошиблась. Я купалась в море, наслаждалась диким пляжем, чайками над головой, их свободой, но в душе, где-то в глубине чувствовала, как назревает тревога, но я отгоняла от себя дурные мысли, не зацикливаясь на них.
    Я проснулась в холодном поту, воздуха не хватало, тело все пылало огнем, дрожащими руками я открыла окно, но не помогало. Подойдя к зеркалу, я застыла, из зеркала на меня смотрело существо. Бледное, осунувшееся, с красными глазами. Вдруг резкая боль в животе, закрыв ладонью рот, я выбежала во двор. Меня выворачивало наизнанку, кровью, а  вместе с ней уходили и последние остатки сил, я потеряла сознание.
    Очнулась я уже утром, в своей кровати, а рядом со мной сидела незнакомка и протирала мое лицо холодной салфеткой.
   -Как ты узнала?- чуть слышно прошептала я.
  -Я почувствовала, что тебе нужна моя помощь.
  -Я использовала стихию воды, остались две, еще две.
  -Ты успеешь?
 -Да, сейчас отлежусь и подумаю, как познакомиться с этими стихиями. Только пока приходится их постигать через других людей,- усмехнулась я.- Неосознанно.
 -Вся наша жизнь постигается через других людей, и свои круги ада ты проходишь благодаря человеку.
 -Марику?
-Нет, себе, это твое решение,  твой выбор, не его.
- Он не должен был умереть, рано, совсем рано. Я хочу, чтобы он жил, видел моими глазами, слышал моими ушами, жил, пока я живу.
-А ты живешь?
-Я не знаю, порой мне кажется, что я существую, и смотрю на мир глазами покойника, но может это я умерла, а не он? Ты знаешь, когда я о чем-то просила Бога, сильно, оно сбывалось. Мне хотелось умереть. Мне казалось, что мы просто друзья, но я ошибалась. Мы дополняли друг друга, мы одно целое. Я поняла, что абсолютно люблю этого человека, как естественно человек воспринимает себя, так естественно я воспринимаю эту любовь. С его уходом, что-то ушло изнутри, тепло, осталось выжженное поле, пустота и гнетущее состояние не возврата.
 -А может стоить отпустить?
-Не могу, мне страшно, я держу его крепко за руку и боюсь отпустить, растворится, и я его больше никогда не увижу, меня от одной мысли бросает в дрожь. Поэтому я постоянно думаю о нем, не бывает и дня, когда бы я мысленно не возвращалась к нему. Я стараюсь сдерживать слезы, но иногда это просто не выходит. Говорят, что когда мы плачем, там человек находится в воде или весь мокрый, но я больше боюсь, что своими слезами и своим отчаянием терзаю его. Меня все время мучает один вопрос, он не дает мне покоя, мучился ли он? Осознал, испугался. Наверное, и я боюсь этого страха агонии, страха боли, но не самой смерти, в ней я вижу свое спасение и успокоение.
    Я не знала, сколько провела в постели, но за окном было темно, дотянувшись до телефона, он мигал пропущенными звонками и сообщениями от родителей. Не было сил подняться, на меня давила такая усталость. Но и лежать не было больше сил. Сев на кровати. Я дотянулась до ночника, я - то включала свет, то гасила, как последние вспышки сознания в моем воспаленном сознании, уже уверенность в том, что я смогу отомстить за Марика, казалась нереальной, я продолжала жить уже на инстинктах. Напротив кровати стоял шкаф с зеркалом, из него смотрело нечто, что когда-то было мною. Ковыляя из последних сил, я остановилась, всматриваясь в отражение, и не узнавала в нем себя. Засаленные волосы, бледное лицо  с ввалившимися пустыми глазами. Все руки были покрыты синяками, сняв футболку, картина была та же. Как из Бухенвальда, ребра торчали, тело лилового цвета. Накинув снова футболку, я вышла на улицу, чтобы вдохнуть свежий воздух. В темноте мелькнул огонек сигареты и мужской голос, на выдохе протянул.
   -Хороший вечер.
   -Да уж, не плохой,- бросила я, проходя мимо.
  -Ты куришь?
  -Нет, я сурок.
  -Что?- не понял мужчина.
  Я ничего не ответила, даже слово казалось тяжелым, чтобы его произносить, поэтому я молчала. Даже диалог с собой не велся в моей голове, не было сил, ни физических, ни моральных. Дойдя до берега, я рухнула на песчаный берег, рядом шуршало море, в небе россыпи звезд. «Ты помнишь, мы видели горы, а давай мы рванем на рассвете туда?». «Марик, какие горы, ну если меня только кто-то потащит на своем горбу, то я согласна». «У нас хватит сил». «Вот там мы и встретим закат». «Мне нравится твой оптимизм, бьющий через край». С этими мыслями я и провалилась снова в глубокий сон. Мой спасительный сон, наверно там я и жила, я бежала по песчаному берегу моря, держа в руке нитку, а в небе летел оранжевого цвета змей. Вдруг картинка сменилась, я уже стою перед огромным костром, внутри него стоит Марик и улыбается мне.
   -Мама, смотри, там какая-то тетя спит,- пропищал у самого уха детский голос.
   -Накурятся всякой дряни и спят, потом на берегу, не подходи, иди сюда.
  -Сама дура,- поднимаясь с песка, прошипела я, даже не глядя на женщину. – Понаплодятся такие вот дуры, потом другие мучаются,- все еще бурча себе под нос, шипела я. Переодевшись, посмотрела на себя в зеркало, шорты и футболка болтались как на швабре, но делать нечего, пришлось идти так. Остались несколько дней до возвращения домой, и я решила исполнить мечту Марика, а может это была моя мечта, теперь уже я и сама не знала, отправиться в горы. Выбрав экскурсию, мы поехали по серпантину, автобус ехал у самого обрыва, маня своей пропастью, но водитель сохранял хладнокровие, и мы продвигались в горы все дальше и дальше. Женщина рядом шептала какую-то молитву, заглядывая через меня в окно.
   -Мне кажется, мы сорвемся в пропасть,- шептала женщина, трепеща от ужаса.
   -Почему же, кажется,- многозначительно посмотрела я,- мы и впрямь сорвемся, а Вы пока читайте молитву, пока мы будем лететь, может, успеете отжать себе путевку в рай.
   -Да что Вы такое говорите?!- Завопила женщина.
   -Если Вы будете так орать, Вам не дадут билета, нужно быть смиреннее,- не унималась я, вгоняя женщину еще в больший ужас. Ее толстое лицо побелело, губы дрожали, еще мгновение и ее накроет истерика. Вдруг колесо на что-то наехало, и автобус слегка подпрыгнул, это выбило последние капли рассудка женщины, и она завизжала. К ней подлетел гид, пытаясь успокоить и убедить ее в безопасности поездки, но это не действовало. Пока все устремили свое внимание на женщину, я успела уловить какую-то легкость, мгновение и мы летим в пропасть, я была пристегнута ремнем безопасности, автобус начало переворачивать, бить об камни, как в стиральной машине, смешались люди, еда, вопль, лицо толстой тетки, как в замедленной съемке. Я снова перевела взгляд в окно, и там все кружилось, горы, леса, как в калейдоскопе. Наконец автобус приземлился на крышу, кто бы сомневался в моей удачливости, меня тряхануло добро, наверно это было болезненнее всего из моего приключения на сегодня. Все стихло, только гудело у меня в голове и жужжание мухи, пролетевшей мимо. Ей явно было плевать на происходящие события, она присела на кончик моего носа и стала чистить лапки. Виски пульсировали, впившийся ремень безопасности не давал вздохнуть полной грудью. Нащупав кнопку, я отстегнула ремень и рухнула вниз, как мешок с картошкой.  Встать я не смогла, ноги не слушались, пробираясь на четвереньках, я вдруг уловила запах смерти, он разливался со всех сторон, заполняя пространство, наконец обернувшись резко по сторонам, я заметила, руки, ноги, хаос из человеческих тел, крови. Мгновение, и меня начало выворачивать, повсюду были тела, куда бы ни попадал мой взгляд. Наружу из меня пыталось что-то вырваться, ломая меня, причиняя невыносимую боль, крик вырвался с такой силой из меня, казалось, горы задрожали, и эхо раздавалось со всех сторон.
   -Нет, Марик, подожди, пожалуйста, не уходи, нет,- шепча, я пыталась вырваться из злополучного автобуса.- Мы еще не все сделали, остался только огонь, мы должны завершить цикл и тогда мы можем уйти, а пока ты мне нужен. Слышишь?!- крикнула я куда-то в небо, пытаясь отвлечься от происходящего и унять свой организм, который теперь просто стал бременем.- Еще чуть-чуть, я хочу посмотреть на что способна. Над головой возникла незнакомка, заслоняя собой солнце, которое пряталось за ее макушкой, создавая впечатления нимба. Она смотрела на меня, а я на нее, мне нечего было сказать, а ей не было смысла. Присев рядом на корточки, она своей холодной рукой закрыла мне глаза, и я провалилась в сон.
  Очнулась я уже в машине скорой помощи, сознание постепенно возвращалось, и с ним невыносимая боль, хотелось закричать, но вырвался лишь протяжный стон, из глаз предательски текли слезы, и сил совсем не было вытереть, руки не слушались, да и все тело будто было не моим.
   -Очнулась,- над головой возникло лицо фельдшера.- Видать у тебя хороший ангел хранитель.- Потерпи, девочка, чуть-чуть еще, осталась жива, скоро доедем,- она с тревогой смотрела то на меня, то на дорогу, держа меня крепко за руку, изредка пожимая ее, давая понять, что она здесь. «Марик, может мне уже себе скорую помощь купить, хорошая машина, а самое главное полезная».
 Позже, уже в больнице узнала, что из всего автобуса выжила я, и то каким-то чудом. Врачи, пациенты, ходили на меня посмотреть. Кто-то вздыхал и жалел, как у кровати покойника. Кто-то пытался подбодрить. А мне хотелось одних сжечь, других убить и всегда я не могла определить, что выбрать лучше. Апогеем стал приезд родителей, эти «заботливые люди» просто душили своим вниманием, всегда не вовремя и невпопад. Многочисленные ушибы, закрытая черепно-мозговая травма и так мелкие недоразумения, но с появлением в палате любопытных и озабоченных, развилась аллергия на людей, постепенно перераставшая в маниакальную ненависть.
    -Там раздают напитки и поп корн?
   Родители недоуменно переглянулись, списывая мой вопрос на сотрясение.
   -Где?- спросила мама.
   -Там?- указала я пальцем на дверь.- Ну, раз на меня ходят все посмотреть кому не лень.
    -Просто все очень переживают за тебя,- улыбнулась мама.
    -Замечательно, я очень рада, но пусть врачи прекратят это паломничество.
   -Хорошо, я скажу об этом. Мы думали, что делаем для тебя лучше, а мы чуть не потеряли тебя,- мама гладила мою ладонь.
  -Не вини себя,- я сжала в ответ ее ладонь, давая понять, что вины ее нет.- Просто так сложились обстоятельства, а может это карма. Пап, оставь в аэропорту мою машину, прилечу, сама доберусь до дома.
  -А может, лучше мы сами тебя встретим?- всполошилась мать, переглядываясь с отцом.
   -Мам, не надо носиться со мной как с писаной торбой, я большая девочка и сама могу добраться до дома, поверь.
   -Я просто беспокоюсь за тебя,- чувствовалась обида в голосе, но она старалась не выдать себя.
   Родители были со мной еще сутки, конечно, они могли бы еще остаться, но под моим давлением, нехотя они все же уехали, но все равно, под каким-либо предлогом мама звонила. Мое терпение было готово просто грандиозно лопнуть, но я старалась сохранить хладнокровие, понимая, что она переживает и ощущает себя виноватой за то, что произошло со мной. Каждый винит себя за кого-то, родители себя за меня, я, за Марика. Если отбросишь чувства, понимаешь, что ты ни в чем не виноват, но все же, что-то изнутри тебя разъедает, как ржавчина металл, постепенно, жёстко, причиняя боль. Ты боишься забыть человека даже на мгновение, сразу чувствуя вину за минутное предательство. Ты боишься и своей смерти отчасти, что того, кого ты бережешь в своих воспоминаниях, забудут и о нем некому будет вспомнить. Меня эти мысли не покидали ни на секунду, садясь в самолет, я оглянулась по сторонам, задержавшись на мгновение на трапе. Хотелось еще раз запечатлеть в своем сознании хорошие ощущения, которые вскоре будут прошлым.
    Пройдя на стоянку за машиной, я увидела незнакомку.
-Прилетела?
-Да, только что, теперь можно и домой. Тебя подвести?
-Пожалуй, да.
- Странно, у меня сложилось впечатление, что это не я испытывала стихии, а они меня на прочность,- мы неслись по оживленной трассе, на город спустились сумерки, горели фонари, провожая нас, в приемнике играла какая-то спокойная музыка, и так в этот момент было спокойно и хорошо.
  -За все нужно платить, получая опыт, ты теряешь самое драгоценное, что ты можешь отдать, это свою жизнь, она уходит постепенно от тебя.
-Самое ценное, это жизнь близкого человека, ты ее осязаешь, чувствуешь, пока человек жив и рядом, но когда он ускользает, эта легкость покидает тебя, придавливая к земле, не давая подняться. А своя жизнь протекает параллельно, только когда ты сам одной ногой в могиле, осознаешь никчемность своей жизни.
-Самоубийцы глядят на мир глазами покойника, там нет света, там пустота и отчаяние. Говорят, он был счастлив, ему все хватало, а потом его не стало и никто не может понять причину, почему человек поступил так, а не иначе. Они всегда одиноки, и это вопрос времени, они несчастливы от природы и достаточно одной малой пружины, чтобы сработал механизм. Они одиноки, когда одни, когда в толпе, толпа это ширма, за которой спрятан ты. Вроде в толпе, пытаешься быть с ними на одной волне, но что-то вдруг накатывает волной и тебя несет, и вот ты уже тащишься домой. По дороге срывая с себя удушающий шарф, падаешь на кровать, зарываешься в подушку и рыдаешь, от невыносимой боли, разрывающей тебя изнутри, и думаешь, еще чуть-чуть и ты решишься, но нет, ты снова находишь маленькую нить, удерживающую тебя от решительного шага. А сам все время думаешь, ну когда же, когда придет именно тот момент, когда ты просто нажмешь на кнопку «стоп».
-Я люблю скорость,- едва уловимая улыбка скользнула по бледному лицу.
-За спиной появляются крылья, и хочется взлететь.
-Отделяясь от земли.
-И оставляя позади все, кроме осознания смерти,- я слышала свой голос уже со стороны. Вдруг из умиротворенной ситуации меня вырвал красный сигнал светофора. Рядом припарковался черный автомобиль, опустилось окно, из салона вырывалась клубная музыка и клубы дыма. Наконец дым рассеялся, и появилось лицо парня, убившего Марика. Я ничего не видела, кроме нахальной улыбки, которая рассекала душу. Улыбка просто притягивала свой взгляд, наконец, очнувшись, как слайд, сменилось лицо, это была незнакомка, но улыбка осталась прежней, еще слайд и вот уже передо мной сидит мое отражение, только на меня смотрят провалы вместо глаз, а за спиной черные крылья. Вдруг оно закричало, ультразвуком, по телу пробежала нервная дрожь, дальше как в тумане. Рука на переключатели скорости, не успев загореться зеленый свет, машина ублюдка визжа, сорвалась с места, я не отставала, и рванула за ним. Началась игра.
  Мы летели на бешеной скорости, перестраиваясь, не притормаживая ни на секунду. Сигналили автомобили, шарахаясь в разные стороны.  Где-то из-за поворота вылетели пару машин ДПС. Включив сирены, они помчались за нами, требуя по рации  остановиться, но уже где-то на третьем светофоре мы скинули их с хвоста, пробок не было, мы летели без помех, не обращая внимания на знаки и светофоры. Наконец расстояние между нами сократилось, куда бы он ни перестроился, я не отставала, предугадывая каждый его шаг, но мне нужно было уже не предугадывать, а опередить его действие. Я боялась, что он ускользнет, впереди был мост, отличное место, чтобы закончить игру, и мне нельзя было его упустить. Проскочив последний светофор, почти поравнявшись с ним, дав ему чуть фору, я резким движением выкрутила руль и врезалась в его машину, припечатывая ее в отбойник, со всей силы вдавливая в пол педаль газа. Удар, скрежет, осколки стекол разлетавшихся со всех сторон, впиваясь в тело, пробивая все вокруг шрапнелью, автомобиль урода вспыхнул, как спичка, пожирая автомобиль с бешеной скоростью и вот уже огонь перекинулся на мой автомобиль.  Все было кончено, резкая боль, но она быстро отступила, уступая место легкости и умиротворению. Все было как в замедленной съемке, наконец, подъехали ДПСники, что-то кричали, размахивали руками, дергали дверь, но она не поддавалась, передавая кому-то что-то по рации, а мне настолько  было все безразлично, я смогла лишь нащупать кнопку и отстегнуть ремень безопасности, но сил на большее не хватило, и я потеряла сознание.
    Открыв глаза, я увидела перед собой горы, ущелье, на большом камне сидел старик, а  по склону ходили кучками бараны.
   -Добрый день,- присаживаясь рядом со стариком, проговорила я, смотря куда-то вдаль.
  -Круг сомкнулся?
  -Да. Старик лишь кивнул и, кряхтя, поднялся, опираясь на палку.
   -Ну, тогда нам пора идти,- проговорил старик и погнал свое стадо дальше в горы, а я, не оборачиваясь, поплелась вслед за ним.
Снова  открыв глаза, я взглянула в зеркало заднего вида, на меня оттуда глядели небесного цвета глаза.
                12.09.2019