Глава VIII из повести Времена не выбирают

Глава VIII Бабкины Владимир Сергеевич и Клавдия Сергеевна

Летние каникулы каждый год, начиная с 1956 года, я проводил в компании с двоюродными:   сестрой Татьяной (1949 г.р.) и братом Виктором (1951 г.р.) в станице Слепцовской у бабушки с дедушкой, а позже в 60-х годах в станице Троицкой в Доме Бабкиных. Родители Татьяны и Виктора – Бабкин Владимир Сергеевич (1918 г.р.)  и Клавдия Сергеевна (1924 г.р.  - родная сестра моего отца) были учителями. Владимир Сергеевич преподавал  ботанику и биологию в старших классах, а Клавдия Сергеевна учила детей в младших классах.
Мои первые воспоминания о Бабкиных: Владимире Сергеевиче и Клавдии Сергеевны начинаются с середины 50-х годов, когда они жили и работали преподавателями в станице Верхний-Наур Надтеречного района Чечено-Ингушской АССР. Станица располагалась на правом высоком берегу реки Терек. Они жили в небольшом обмазанном глиной доме, предоставленном им сельсоветом. В доме, как и во всём селе, тогда ещё не было электричества и прочих коммунальных удобств. Дом стоял на окраине села, а дальше за селом располагалась обширная пологая степь, переходящая в холмы и возвышенности Терского хребта с редкими засухоустойчивыми кустами тамариска. Ветер гонял по степи высохшие под знойным солнцем большие шары растений, объединенных одним названием - перекати-поле. Многочисленные шары перекати-поля собирались в низинах, цеплялись за кусты. Мы с детьми собирали перекати-поле в большую кучу и поджигали. Горели сухие шары с треском как порох, а мы, дождавшись когда пламя уменьшится до безопасного, прыгали через догорающий костёр. 
Бывая у них в гостях в станице Верхний-Наур, помню, как Клавдия Сергеевна приносила из школы домой большие кипы школьных тетрадей с синими обложками. Вечером при свете керосиновой лампы она проверяла письменные работы учеников. Шариковых ручек тогда не было, писали деревянными ручками, у которых на конце в специальном приспособлении крепилось металлическое перо. Клавдия Сергеевна макала перо в чернильницу,  набирая красные чернила, исправляла в тетрадях ошибки и ставила оценки. Потом сушила промокшие от чернил листы над керосиновой лампой.
В конце 50-х годов Бабкины переехали из станицы Верхний-Наур на новое место работы - в  ингушское село Алхасты.  Село располагалось в горном ущелье Большого Кавказского хребта. Их дом стоял на склоне одной из гор, поросшей густым темным лесом. Мимо дома по камням струился арык с холодной и чистой водой. На дне горного ущелья арык впадал в многоводную и бурную с холодной водой реку Асса. Владимир Сергеевич и Клавдия Сергеевна, как представители сельской интеллигенции, пользовались уважением и заслуженным авторитетом среди местного ингушского населения.
Но Владимира Сергеевича всегда тянуло на его малую родину в станицу Троицкую где он родился, где жила его мама, двое родных братьев – Василий да Иван и многочисленные племянники. Станица Троицкая располагалась в трех километрах от станицы Слепцовской выше по течению реки Сунжа. В Слепцовской жили родители Клавдии Сергеевны и моего отца – Жилины Сергей Иванович и Пелагея Леонтьевна. 
Станица Троицкая основана в 1845 году на месте бывшего Волынского укрепления, одного из многих укреплений, которые строились на Линии Грозный – Владикавказ. Станица отличалась от других обширными фруктовыми садами местных жителей. Бабкины купили в Троицкой земельный участок со старым полуразвалившимся домом и начали строительство своего собственного дома.
Строительство собственного дома у Бабкиных растянулось на  несколько лет, а учитывая достройки, пристройки и перестройки – на всю оставшуюся жизнь. Дом был турлучного типа. Турлучная постройка представляет собой обычный тип первобытных степных построек на Северном Кавказе, Дону и в Приазовье, Стены из шестов, вкопанных в землю, переплетаются лозой или хворостом и обмазываются глиной, перемешанной соломой и навозом.
В отличие от первобытных турлучных построек дом Бабкиных имел мощный бетонный фундамент, на котором устанавливался каркас, состоящий из бревенчатых столбов, называемых «сохами». Сохи вверху скреплялись «венцом», то есть бревенчатой связью, служащим основанием кровельным стропилам. Стенные промежутки между сохами заделывались деревянной переборкой, скреплялись плетенкой из хвороста и обмазывались толстым слоем глины, перемешанной с соломой.
Самым трудоемким процессом при строительстве такого дома было обмазывание его глиной. Традиционно в станице мазали дом, как говориться, «всем селом». Назначали выходной день, заготавливали достаточное количество глины, соломы и навоза. Созывали на этот день 20-30 человек из числа родни и соседей. Женщины с утра принимались за приготовления еды, мужчины «распускали» водой глину и замешивали её соломой, при этом использовали лошадей. Лошадь, управляемая мальчишками ходила по кругу и копытами перемешивала глину, мужчины лопатами подбрасывали размокшую и расползающуюся глину в центр кучи. Готовый замес носили в ведрах к каркасу дома и обмазывали каркас от пола до венцов. Роли среди участников процесса были строго распределены. Работа шла споро и весело с шутками и прибаутками. Работали с перерывом на обед до позднего вечера. Обычно управлялись за один день.
После окончания работы все садились за наспех сколоченные столы у дома прямо во дворе. Женщины накрывали столы, наливали каждому работнику в алюминиевые чашки первое, раскладывали на второе большие куски мяса, выставляли свежеиспеченные вкусные пироги. Таким вот общим вечерним застольем на свежем воздухе с самогонкой отмечали окончание важного ключевого этапа строительства дома. При этом самогонку, заранее варили  по известной уже читателю технологии. Гуляние с песнями и танцами продолжалось обычно далеко за полночь.
В станице Троицкой у тети Клавы и дяди Володи я с моими двоюродными Таней и Виктором помогали  взрослым, принимали участие в строительстве дома и других делах. В саду при доме мы собирали для себя и на продажу фрукты и ягоды: черешню, вишню, смородину, груши, яблоки, айву. Во дворе на костре в больших тазах варили варенье: нам доверяли ответственную работу – помешивать варенье большой деревянной мешалкой. Вот здесь по принципу «Кто, при чем состоит, тот то и имеет», мы огромным удовольствием облизывали горячую деревянную мешалку, вкушая изумительный аромат свежего варенья.
Привлекали нас и на строительстве дома. Во время обмазывания стен дома глиной нас сажали на лошадь, которая перемешивала глину, и мы с удовольствие катались на ней, управляя процессом. В последствии на строительстве дома, нам доверяли малярные работы. Строящийся большой дом имел четыре комнаты, летнюю веранду и кухню в пристройке. Потолки обшивались листами фанеры, полы настилались деревянные, сплошь деревянной была и веранда. Из этого можно понять, что объем малярных работ в доме получался немалый. Наша помощь здесь была весомой. Таким образом, мы – дети приобрели опыт малярных работ: разводили и замешивали краску, красили окна, двери, полы и потолки; мыли после окончания работ малярные кисти, сохраняя их для дальнейшей работы. После малярных работ нас отмывали с головы до ног от засохшей краски, особенно после работ на потолках. Сначала мыли наши волосы, головы, руки, ноги, майки и трусы керосином, потом мы брали хозяйственное мыло и шли на речку отмывать с себя керосин.
Дядя Володя, как опытный педагог, умело организовывал нас на сборе смородины. Выдав каждому из нас стеклянную банку, он садился под большое дерево грецкого ореха, растущего во дворе, брал в руки карандаш и бумагу, и объявлял нам детям соревнование – кто больше соберёт ягод. Мы бегом мчались к кустам смородины, быстро наполняли банки и бежали обратно под орех, где Владимир Сергеевич отмечал в учётной тетради - кто сколько собрал. Татьяна быстро сообразила, как можно увеличить количество явок к ведру со смородиной и получить больше зачётных палочек в тетради учётчика: надо незаметно высыпать в ведро не всю смородину из банки, а только половину. Недолго она пользовалась своей хитростью – мы с Виктором её разоблачили, обиженно требовали восстановления справедливости.
Владимир Сергеевич - талантливый и умелый педагог, никогда не повышал голос на нас. Он всегда разговаривал с нами спокойно и уверенно призывал нас к порядку, справедливо разбирал возникающие между нами конфликты. Я видел, как он справлялся со своими учениками, во время так называемой производственной практики – на колхозных полях после окончания учебного года, когда школьников привлекали на прополку овощных плантаций. Его педагогический опыт не раз пригодился мне в дальнейшей жизни.