Глава XIV из повести Времена не выбирают

Глава XIV Моя первая семья

Отпраздновав со своими родителями и школьными друзьями своё 20-летие, я уехал на работу в посёлок Затеречный и 16.01.1968 года был зачислен на работу в цех поддержания пластового давления оператором четвертого разряда. Когда я вошел в кабинет начальника Ставропольского нефтепромыслового управления  Галушкина Василия Ивановича, как  прибывший на работу по распределению молодой специалист у него на приёме, скорее всего не случайно, был начальник Цеха поддержания пластового давления Дзичковский Юрий Николаевич. Это и определило моё будущее место работы во второстепенном производстве нефтепромыслового хозяйства. Кто знает, окажись в тот момент в кабинете начальника управления, предположим начальник цеха по добыче нефти и газа, как бы сложилась в дальнейшем моя профессиональная карьера.
Много лет спустя, когда я работал в производственном объединении «Актюбинскнефть» у меня в руках была трудовая книжка нашего главного инженера - Балгимбаева Нурлана Утеповича. Просматривая этапы трудового пути второго руководителя объединения, я видел, как мощная рука его влиятельного отца и родственников, целенаправленно с начала трудового пути вела Нурлана по ступенькам карьерной лестницы. В начале пути - оператор и мастер по добыче нефти; затем - мастер по капитальному и подземному ремонту скважин; следующие ступеньки - начальник нефтепромысла, начальник производственно-технического отдела и главный инженер нефтепромыслового управления.  И так далее – образцовая биография на пути к вершинам власти. В результате - некоторое время Балгимбаев Н.У. работал в Москве в Министерстве нефтяной промышленности, а затем несколько лет был Премьер-министром в правительстве, вторым человеком в Казахстане после Назарбаева.
  У меня был иной путь, никто из родственников меня не вёл по жизни, в партии я не состоял, в застольях с начальством не участвовал. И, тем не менее, через пять лет с начала моей трудовой деятельности меня – студента заочника 6-го курса нефтяного института назначили на высокую должность – начальником отдела организации труда, технического нормирования и заработной платы Ставропольского нефтепромыслового управления. Работавший до меня начальником отдела Ботов Константин Михайлович ушел на пенсию по возрасту. Он был очень влиятельным человеком в управлении и в посёлке Затеречном. Ставропольское НПУ, наряду с такими  предприятиями нефтяной отрасли как: Управление буровых работ, Строительно-монтажный трест, Нефтеперерабатывающий завод, Транспортные предприятия и другие – было градообразующими предприятием в городе Нефтекумске и посёлках нефтяников: Затеречном, Величаевка, Озек-Суат, Зимняя Ставка. Численность работающих в Ставропольском НПУ насчитывала свыше трех тысяч человек, максимальный объем годовой добычи нефти – семь миллионов тонн – это достаточно весомый вклад  в общий объем добычи нефти по стране, составляющий  в те годы 350-400 млн. тонн.
На самом деле из пяти лет с начального периода моей трудовой деятельности в Ставропольском НПУ один год я не работал, а лечился от туберкулёза в Ставропольской краевой больнице и в Тебердинском санатории в горах Северного Кавказа. Как тут не вспомнить замечательное стихотворение советского поэта Александра  Кушнера «Времена не выбирают»: 
Времена не выбирают,
 В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.
Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи – невинный
Век, в котором горя нет.
Ты себя в счастливцы прочишь,
А при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
Флорентийской и проказе?
Хочешь ехать в первом классе,
А не в трюме, в полутьме?
Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время — это испытанье.
Не завидуй никому.

Вновь «Красное колесо», катившееся по нашей стране  с 1914 года, оставило теперь и на мне глубокий отпечаток: в годы моей учёбы в нефтяном техникуме я получил тяжелое инфекционное заболевание, вследствие низкого социального уровня жизни и неблагоприятной  санитарно-эпидемической обстановки в ЧИАССР  и в городе Грозном.
В связи с окончанием моей учёбы в Грозненском нефтяном техникуме я навсегда покинул неспокойный регион – Чечено-Ингушскую АССР, переехав на работу в Ставропольский край
Вместе со мной в Ставропольское НПУ получила распределение и Берлизова Аня. Она училась со мной в Грозненском нефтяном техникуме в параллельной группе 63-Э-2. В годы  совместной учёбы в техникуме я её не замечал. Она была очень тихая, скромная, не заметная, не привлекающая к себе внимание, на фоне боевых парней и девушек из её группы. В техникуме я её не замечал, вероятно, по тому, из неприметного подростка 15-ти лет, она постепенно, как в известной сказке, к концу учёбы превратилась в привлекательную девушку.
Естественно, с первых дней работы в нефтепромысловом управлении мы с ней подружились, как сокурсники. Тем более, что работали в одном и том же Цехе поддержания пластового давления в, жили рядом в общежитиях она в женском, а я в мужском.
Со временем дружба переросла в любовь. Анну я очень сильно любил и мы поженились осенью 1970 года.
Её мама Вера Федоровна – терская казачка из станицы Старогладовской, из той самой знаменитой казачьей станицы, на берегу реки Терек на линии Грозный - Кизляр, в которой 120 лет назад в артиллерийской батарее служил 23-летний юнкер Лев Николаевич Толстой. Полученные им впечатления о красивых, гордых и независимых терских казаках, об их жизни, быте и обычаях легли в основу его повести «Казаки». 
В 1961 году режиссер В.Пронин снял по повести Л.Н. Толстого одноимённый фильм, в котором исполнителями главных ролей стали популярные актёры советского кино того времени: Леонид Губанов, Зинаида Кириенко и Борис Андреев. Фильм «Казаки» был номинирован на  Золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля за отличную режиссёрскую работу.
Вера Федоровна была  - красивая и статная женщина с густыми темными вьющимися волосами. Приехав в п. Затеречный на нашу свадьбу и увидев еще по дороге от Буденновска  до Затеречного на протяжении  сотни километров неприглядные степи, сокрушалась, о том, где теперь живёт её  единственная дочь. Конечно же, степной посёлок Затеречный не шел ни в какое сравнение с миллионным городом Днепропетровском, раскинувшимся на берегах Днепра.
Ставропольский край очень разный по природно-климатическим зонам. В нем есть и горные, и лесные, и степные зоны. Есть настоящие песчаные пустыни. Нефтекумский район и посёлок нефтяников Затеречный как раз и располагался на юго-востоке Ставропольского края на границе с Дагестаном в пустынной и безводной местности. Вся травяная растительность, буйно распускавшаяся весной в окрестных степях, к концу мая начисто выгорала. 
Летом температура воздуха на улице и в домах при отсутствии кондиционеров стабильно держалась в диапазоне 30-35 градусов по Цельсию. Знойный ветер с пылью и песком гонял по степи сухие кусты перекати-поля, собирая их в кучи в пересыхающих руслах рек и маловодных каналов. Освежающий дождь летом редко выпадал, его ждали и принимали как награду и люди и растения. С тех времён у меня на всю жизнь сформировалось стойкое убеждение в том, что дождь летом – великое благо!
Летом 1971 года у нас родился сын Женя. Он родился в городе Грозном. Мне надо было ехать на очередную летнюю сессию в Грозненский нефтяной институт, а у Анны подходил срок. Поэтому мы приехали в этот город и поселились у тети Ларисы – родной сестры мамы Анны.
В январе 1975 года у нас родился второй сын - Гена. Он родился в городе Ставрополе, куда Анна по рекомендации врачей была направлена в Краевую больницу на сохранение. В ожидании второго ребенка я провел в гостинице Ставрополя предновогодние дни и первые дни 1975 года. Гена родился 2 января. Я хотел назвать его Денисом, но Вера Федоровна предложила  и настояла на другом имени - Гена. 
 Теперь уже не помню за давностью лет, кто из наших детей стал ангелом-хранителем нас с Анной – Женя или Гена. Дело было так. Однажды среди ночи мы проснулись от плача ребёнка. Плакал он от того, что его надо было покормить, или  от того, что начал задыхаться от дыма я не знаю.  Мы включили свет и увидели, что густой дым заполнил комнату от потолка и чуть ли не до пола. В дыму ничего не видно. Быстро открыли все двери и окна, стали проветривать помещение и искать причину задымления.  Оказалось, что на подаренной нам на свадьбу радиоле стоял плашмя включенный утюг. Он и прожег наполовину верхнюю деревянную крышку радиолы, отчего и произошло задымление. Кто-то из нас с Анной среди ночи в темноте включил утюг в электрическую розетку, вместо, стоящего рядом подогревателя детского питания в специальной бутылочке с соской. Хорошо, что на радиоле не было легковоспламеняющихся материалов, и не начался пожар.  Последствия оказались бы непредсказуемыми.
Как меняются времена и обычаи – сейчас трудно представить себе, что можно ребёнка пяти лет оставить одного во дворе дома. В Нефтекумске в середине 80-х годов такое было в порядке вещей. Помню, когда Женечке было пять лет, я послал его купить хлеб в магазин, на соседнюю улицу. Магазин располагался на закрытой для транспортного движения улице Школьной, а дорога в магазин проходила через небольшой сквер за нашим домом. Женя моё задание выполнил с успехом. Надо было видеть, какой гордостью светилось его лицо, когда он передавал мне принесённый им хлеб.