Ради других

Ева проснулась уже уставшей. Она проспала около девяти часов. Этого достаточно, чтобы выспаться. Но организм считал иначе. Девушка ощущала слабость во всем теле, как будто вчера пробежала несколько километров. Комнату заливало солнце. С улицы доносились людские голоса и шум возни играющих детей. Под окнами был детский сад. Было около двенадцати часов дня, дети вышли на прогулку. Бегали и играли. Когда-то Ева тоже была такой. Маленькой, беззаботной и счастливой.

Перед сном она думала, как встанет и будет рисовать. Но сейчас она не чувствовала в себе сил на это. И на другое тоже. Ева закрыла глаза и погрузилась в тяжелые мысли. Как живут другие люди? Как они живут без этой всепоглощающей слабости? Как живут с желаниями и целями? Ева смутно помнила себя здоровой. Это было детство и подростковые годы. Тогда она любила жизнь. Она вскакивала утром и бежала по делам. Художка, школа, рукоделие, сериалы, прогулки с друзьями, катание на велосипеде по городу с фотоаппаратом наперевес. Счастливая жизнь. Теперь же она не жила, а выживала. Попытки рисовать. Получалось плохо, как будто она растеряла все навыки. Фриланс как способ оплатить квартиру и еду. Она могла работать только вечером и ночью, так как утром и днем была слишком усталая и сонная. В начале болезни она думала, что просто надо выспаться. Но выспаться больше не получалось никогда, как долго она бы ни спала, в какое время бы не ложилась. Сериалы? Не хватало сил смотреть больше серии в день. В основном Ева спала или лежала на кровати без сил, глядя в потолок или стену. Работалось дико медленно, Ева постоянно не могла сосредоточиться. Прослушивание музыки и работа. Все, что осталось. Зачем все это? Это не жизнь. Ева надеялась, что выздоровеет, но теряла веру.

Это была депрессия. Бич современности, большинством людей не воспринимаемый всерьез. Ева и сама вряд ли смогла бы понять людей с этим недугом, если бы он ее не коснулся.
Еда дома закончилась, надо было идти в магазин. Ева привела себя в порядок как могла, оделась и покинула дом. Громко щебетали птицы, было солнечно. Но девушка ничего не чувствовала по этому поводу. Хотя, нет. Она ощущала тоску, безбрежную тоску, потому что ничего не испытывала.

Ева шла по улице. Из-за угла навстречу ей вышла девушка. Она плакала. Когда девушка приблизилась, она случайно задела Еву плечом. В голове у Евы как будто что-то взорвалось. Это было необъяснимо. Она на миг увидела незнакомую комнату. Это был офис, куда она недавно устроилась на работу. Перед ней стоял разъяренный мужчина — ее начальник. Он кричал, вопил по поводу того, что она неправильно сделала отчет. Ева ощутила, как по щекам текут слезы. Она остро чувствовала обиду и несправедливость. Ее вина была не так велика. Но начальник явно ее невзлюбил… Наваждение рассеялось, и Ева снова стояла посреди улицы. На глаза навернулись настоящие слезы. Она чувствовала обиду и огорчение. Девушка, толкнувшая ее, удивленно остановилась. Она перестала плакать.

— Ой, извините, ради Бога! — девушка была смущена, что толкнула Еву. Она вгляделась в лицо Евы и заметила слезы. Она достала из кармана шоколадную конфету и протянула ей, улыбаясь. — Все образуется.

— Ничего страшного. Спасибо, — пролепетала Ева.

Девушка двинулась дальше по улице. Ева была шокирована. Ей все еще было грустно из-за начальника. Но… Это не ее начальник. Не ее воспоминания. Не ее боль.

Ева сходила в магазин, как и собиралась. Она застывала у каждой полки, растерянно думая о произошедшем. Когда девушка вернулась домой, она села на кровать, поставив пакет с продуктами на пол и уставившись в пустоту.

***


На следующий день это случилось снова. Ева наступила на ногу в метро одному мужчине, когда она ехала в парк с целью сделать пару набросков. Ева поспешно извинилась, но мужчина не злился. Потому что Ева забрала его боль. Ему изменила жена. Ева чувствовала себя ужасно теперь. Предательство любимого человека. Но в то же время она была… счастлива.

Она чувствовала себя бесполезной. Бессмысленная, пустая жизнь, не приносящая пользы или радости даже ей самой. А теперь она каким-то непостижимым образом обрела способность забирать чужую боль себе. Она стала полезной. Она могла помогать.
И Ева решила, что будет перенимать боль до тех пор, пока сможет это делать.

***


Ева больше не рисовала. И работать не могла. Она чувствовала себя плохо от душевной боли, которую она забрала у незнакомых людей. У нее не было больше сил заниматься этим.

Остановиться? Прекратить это? Ева не могла. Да, ей было плохо, но она делала людей умиротворенными, а порой и счастливыми, и она чувствовала от этого настоящую эйфорию. Болезненную эйфорию.

Ева слаба. Всегда была слаба духом. Иной на ее месте воспользовался бы способностью как-нибудь более разумно. Но не Ева. Кто-то справлялся бы с этой ношей дольше. Но не она.
Последние три удара.

Расставание. Теперь Ева совсем одна. Ей все равно, что есть и другие люди. Она не хочет быть ни с кем другим. Лучше его нет и не будет.

Ева одна в целом свете. Она обожает общаться, но ее оставили все друзья. Почему? Почему она так несчастна? Почему никого не может удержать рядом?

У Евы умерла пятилетняя дочь. Несчастный случай. Больше ее малышка никогда не скажет «мама», не будет есть блинчики со сгущенкой по утрам. Никогда не пойдет в школу. Боже, за что?

Ева бежала по мостовой. Все три сегодняшних удара были не ее. Это не ее боль, не ее жизни. Но последняя история уничтожила ее до основания. Слишком больно. Пожалуйста, хватит. Ева перелезла через перила. Внизу бушевала река. Была плохая погода, дождь и ветер хлестали девушку по щекам.

Больше не будет боли. Ни чужой, ни своей. Ни потерь других, ни ее глубокой депрессии. Она прыгнула вниз. Ева не умела плавать. Водная гладь сомкнулась над ее головой. Река поглотила ее.