Скучная история

Скучная история?
Учитель и ученица. Врач и пациентка. Банальный сюжет банальной истории. Олечка с детства банальность презирала.
Помнила пухлую, противную и распутную Лельку, которая нагло сидела на коленях учителя физики в ЛТО. Восьмой класс. Холодное северное лето. Редиска. Грязь под ногтями. От еды в столовке тошнит. Вечером собираются все вместе и поют под гитару про солнышко лесное, а Лелька-гадина, созревшая не по годам, поет со всеми, но на коленях учителя физики. Правильно его потом погнали, в девятом, за растление малолетних…
Со временем случай этот Олечка позабыла. Школу закончила не из последних.
Без блеска, но хорошо закончила французское отделение университета. Хорошо с плюсом, это ведь почти то же самое, что пять с минусом, правда?
Удачно вышла замуж на четвертом курсе за своего скучного обычного ухажера. Никто не хочет оставаться Catherinette – по-французски старая дева, наступает после двадцати пяти.
Удачно устроилась работать в хорошую гимназию, а дальше пошло-поехало… Ведь это не банально, верно? Мы, взрослые люди, понимаем, что каждый случай надо рассматривать отдельно, так?
Сначала родила первого, Сашу. Потом, неожиданно, сразу двоих: Дашу и Машу. И уже зацепило-поволокло. Она крутилась в круге –ша: Саша, Маша, каша…
Работа, декрет, работа, снова декрет. Дети плакали, росли, с ними нужно было постоянно заниматься, на кружки разные водить.
А тут еще ипотека. Муж, противный, розовый, пухлый, не созревший пожилой младенец. В каком это романе уже было? Не вспомнить Оленьке. А еще тетрадки. Орфография чертова французская: accent aigu, accent circonflexe… Незаметно для себя начала сходить с ума…
Подружки продвинутые (не больше одного ребенка, любовник, маникюр, фитнес) советовали обратиться к специалисту, де, поможет, направит… Денег жалко было до смерти – Сашке нужно было покупать новые горные лыжи – старые перерос.
Все же собралась. Позвонила.. Записалась. Пошла. Психотерапевт сначала показался ненужным – зачем пришла, спрашивается? Говорит прописные истины. Да и странный… Одет непонятно и пациентов принимает босой…
Через неделю, однако, позвонила в клинику сама – записалась на повторный прием. Решила посмотреть, что дальше будет…
Психотерапевта звали Владислав Александрович. Красиво, правда?  Не то, что розового мужа – Леша Попов. Гадость какая, фу!
Сходила раз, другой, третий. Ничего не изменилось. Тетрадки, бессонные ночи, орущие дети, не по годам плешивый, никчемный муж. Зачем-то начала вести дневник. Сама не заметила, что в дневнике описывает себя как высокую, зеленоглазую, а сама-то – без слез не взглянешь – маленькая, с попой под коленками, невыразительная серая мышь, рабочая лошадка…
После десяти сеансов Владислав Александрович начал сниться ночами. Чего они только не делали… Да ничего! Не поймешь, чего делали. Языки, кошки… Было, конечно, один раз…
Ей делом надо заниматься, а тут он…
И диагноз, ведь, пустячный: невроз навязчивых состояний. Не паранойя же?  Не пойду. Больше никогда не пойду, говорила себе Оленька. И что, что глаз дергается, руки дрожат. А потом вдруг сидит на уроке, рассказывает Passe Compose идиотам тринадцатилетним, а перед глазами узкие сухие ступни, пальцы рук, тонкие, музыкальные. Или лежит с розовым, противным, и представляет себе другое, сухое, мужское, зрелое тело. В подмышку носом уткнуться – раствориться в запахе. И понимает вдруг Оленька, что давно она себя потеряла, а, может, и не находила никогда. И звонит она тогда в клинику неврозов и узнает, что Владислав Александрович принять ее не может, так как уехал на Сейшелы с семьей в отпуск законный на две недели. Сгорбится Оленька. Скажет, что ж? Не по Сеньке шапка, гусь свинье не товарищ, что там еще говорят в таких случаях? И на работу. Ведь от неврозов же не умирают, правда?  Банально уж слишком.