Эльдар Рязанов. Одиночество

               
Кто не печалился, не плакал никогда,
                Чья жизнь лишь постоянная бравада:
                Не слишком высока его звезда,
                Таких у нас толпа, вернее стадо.

Такая мысль пришла мне после знакомства с поэзией Эльдара Рязанова. 
Звезда его высока - это неоспоримо!
В середине 80-х годов, достигнув пика  творчества как режиссера, он перешел в разряд мыслителя и философа, оценившего свои достижения.
И эта трезвая мысль о не желании занять пьедестал меня просто покорила:

В трамвай, что несется в бессмертье,
попасть нереально, поверьте.
Меж гениями – толкотня.
И места там нет для меня.
В трамвае, идущем в известность,
ругаются тоже, и тесно.
Нацелился было вскочить,
да черт с ним, решил пропустить.
А этот трамвай до Ордынки.
Я впрыгну в него по старинке,
повисну опять на подножке
и в юность вернусь на немножко.
Под лязганье стрелок трамвайных
я вспомню подружек случайных,
забытых товарищей лица.
И с этим ничто не сравнится!
                Сентябрь 1986

Есть у людей такая потребность - выразить себя. Одним из самых простых и распространенных способов всегда была поэзия.
Обычно такое желание возникает в  юношеском возрасте, когда  не удается сдержать своих  эмоций. Но это быстро проходит - реальность всегда забивает юношескую романтику.
 Случаются исключения. Известный пример из мировой  поэзии - библейский царь Соломон который писал о своей любви в зрелом возрасте. 
И еще Микеланджелло. Он влюбился за 60 и стал писать посвящения даме сердца. Но это единицы...
Однако у части людей тяга к поэзии проявляется в зрелом возрасте параллельно с  осмыслением окружающего мира.Это уже философская поэзия. 
Часто такое доверительное отношение к бумаге  возникает из-за отсутствия понимания у отставших современников. Потому люди пишут в надежде, что их поймут более умные и образованные потомки.
Случилось это в 80-х годах прошлого века и с известным сценаристом и режиссером Эльдаром Рязановым.
Перемены в нашей стране он почувствовал раньше многих. Прежние идеалы втаптывались в  грязь и чувство безысходности нарастало:

Я желал бы свергнуть злое иго
суеты, общенья, встреч и прочего.
Я коплю, как скряга, как сквалыга,
редкие мгновенья одиночества.
Боже, сколько в разговорах вздора:
ни подумать, ни сосредоточиться.
Остается лишь одна опора -
редкие мгновенья одиночества.

Обращение к поэзии в середине жизни  случается с обычно с мудрыми  людьми обладающих юной душой стремящейся к идеалам.  Ищущим, с нерешенными внутренними противоречиями:

У памяти моей дурное свойство –
Я помню то, что лучше позабыть.
Хочу прогнать больное беспокойство,
Но не могу себя переломить.

Оставаясь как и все творческие натуры одиноким, он полностью отдавался  работе. Через упорный труд и юмор он пытался отыскать связь с с народом. Его постоянный конкурент Леонид Гайдай использовал элементы цирковой клоунады. Но Рязанов был глубже и подтягивал зрителя к более полному восприятию мира.
Сначала  он делал это с помощью интеллигентного юмора. Не обходилось без элементов сатиры на дурацкие структуры социалистического  общества.
Начал с культмассового сектора в "Карнавальной ночи" в 1956 и продолжил почти через 30 лет в  "Забытой мелодии для флейты" в 1987 году.И там и там - приспособленцы в число которых Рязанов не вписался и выжил только за счет таланта.
Если бы не хрущевская оттепель и всенародный успех, карьера режиссера могла бы закончится уже после "Карнавальной ночи". Возможно тогда бы, он точно стал поэтом  на 20 лет раньше. Но у  Эльдара была более "объемная" страсть - режиссура.
Конечно, ему хотелось ухватить и то и то и это. Он  сам писал, что не раз душой разрывался на части:

Жизнь страницу за страницей
перелистывает в срок.
Как бы мне остановиться!
Как бы мне прервать поток!
Разрываюсь я на части,
разлетаюсь на куски.
Говорят, что в этом счастье,
а не то помрешь с тоски.

Постоянная борьба с цензурой и с чиновниками от кинематографии  изматывала  больше чем основная работа.
"Ирония судьбы" и "Служебный роман" вознесли  его на вершину славы. Кажется - продолжай копать эту золотую "жилу"  возникновения любви из  ненависти со счастливым концом. Но Рязанов искал  новые жанры - исторические водевили и фантасмагории. в которых искусно вставлял свою  сатиру:

Стараюсь жить я по уму,
заверить, что благоразумен.
Но мне-то ясно самому,
что я – увы! – непредсказуем.

Рязанов понимал, что не он один  в таком раздрае - вся страна застыла на распутье.  Жизнь только ухудшалась. И так  бесконечно продолжаться не могло, даже с таким  терпеливым народом как наш:

Сколько лет
все нет и нет
жизни человеческой.
Мчат года.
Всегда беда
над тобой, Отечество.

Пик его стихотворчества – середина 80-х. И как-то вдруг он стал чувствовать, что такая отдушина свободы мнимая и ненадолго:

И кажется, отныне никогда
на голых ветках не набухнут почки…
Что не взрастить на бездыханной почве
ни выдумки, ни мысли и ни строчки…
И жуть, что ты приехал в никуда.

Постепенно от такого осмысления с элементом обреченности творчество перешло к природе, а потом к Богу. Так он пришел к своей лирике с  мелодичной основой.
Кроме хита «У природы нет плохой погоды" самым известным стало  стихотворение Молитва которое стало главной песней в фильме «Небеса  обетованные»:

Господи, ни охнуть, ни вздохнуть,–
дни летят в метельной круговерти.
Жизнь — тропинка от рожденья к смерти,
смутный, скрытный, кривоватый путь.
Господи, ни охнуть, ни вздохнуть!
Снег. И мы беседуем вдвоем,
как нам одолеть большую зиму…
Одолеть ее необходимо,
чтобы вновь весной услышать гром.
Господи, спасибо, что живем!
Мы выходим вместе в снегопад.
И четыре оттиска за нами,
отпечатанные башмаками,
неотвязно следуя, следят…
Господи, как я метели рад!
Где же мои первые следы?
Занесло начальную дорогу,
заметет остаток понемногу
милостью отзывчивой судьбы.
Господи, спасибо за подмогу!