Сюжеты облаков

Гамлет: "Видите вон то облако в форме верблюда?"
Полоний: "Ей-богу, вижу, и в самом деле: ни дать, ни взять - верблюд!"
Гамлет: "По-моему, оно похоже на хорька"
Полоний: "Правильно, спинка хорьковая"
Гамлет: "Или как у кита"
Полоний: "Совершенно как у кита!"
                (Вильям Шекспир. "Гамлет, принц датский")

  «Здравствуйте! У меня есть немного свободного времени, поэтому   я с удовольствием расскажу вам о себе и о своей работе. Только, пожалуйста, постарайтесь понять меня правильно. К сожалению, очень многие, даже подобные мне, узнав, чем я занимаюсь, сразу заявляют с «понимающим» видом: «А, так вы – ангел!» Ну, надо же придумать такое! Как будто каждый, кто трудится в Небесных Сферах, принадлежит к сонму ангелов... Глупость несусветная! Моя работа – далеко не ангельская, но я не променяю её ни на какую другую.
  Я – Мастер Облаков, то есть тот, кто придаёт им определённую форму. Конечно, далеко не все облака, что видны на небосводе, сделаны мною. Такая работа была бы под силу только Творцу, а у него дел и без этого  хватает. Ваяние и зодчество из гор водяного пара Он великодушно доверил таким, как я.  Для меня облака, разбросанные по небу – то же самое, что глыбы необработанного камня для скульптора: лишь одна из тысячи превращается в скульптуру, более-менее совершенную. Вы, наверное, подумали, что высекать статуи из неподатливого камня труднее, чем менять форму облаков? Ошибаетесь! На самом деле, работа скульптора – в  сотни раз легче моей. Во-первых, наши творения несоизмеримы по масштабам. Даже самый грандиозный каменный колосс, когда-либо изваянный на Земле, в сравнении с облаком среднего размера выглядит миниатюрной статуэткой. Во-вторых – инструменты: орудовать молотком и железным резцом куда проще, чем управлять потоками ветра, меняющего форму облачных гор. Да и увидеть результат своего труда мне непросто, ведь гору не окинешь взглядом, если работаешь вплотную к ней, а стоит отступить на большое расстояние – теряется сила воздействия на материал. Чаще всего приходится лепить облако буквально вслепую, и тогда получается что-то похожее на абстрактные творения художника-авангардиста: без совершенной формы, без интересного содержания и, по большому счёту, без смысла. По счастью, как и все, кто живёт и работает в Небесных Сферах, я не теряю связи с обитателями Земли. Между прочим, большая их часть об этом даже не догадывается, но для меня это абсолютно неважно. Достаточно, чтобы время от времени кто-нибудь из людей смотрел на мою работу. Глаза, обращенные в небо, я безошибочно нахожу среди миллионов глаз тех, которые большую часть своей жизни заняты исключительно земными делами. Но если хоть одна или две пары глаз устремлены вверх и видят мою работу со стороны –  этого достаточно. Как всякий обитатель Небесных Сфер, я могу проникать в сознание людей, но  не для того, чтобы управлять их волей или читать чужие мысли. Просто умение видеть человеческими глазами свою работу и читать мысленные образы, нарисованные фантазией в их сознании – один из обязательных профессиональных навыков любого Мастера Облаков.
  Как видите, хоть моя работа и считается творческой, но результат ее зависит от множества чисто технических нюансов. Найти подходящее облако, эту бесформенную гору водяного пара – не полдела, и не четверть дела, даже не десятая его часть. Слишком многое зависит от удачи, от благоприятного стечения множества факторов, не последние из которых – метеоусловия,  экологическая обстановка, солнечная активность и связанные с нею возмущения магнитного поля Земли... да мало ли, что ещё! «А как же вдохновение?» – наверное, спросите вы. Ну, вдохновение  вдохновением, а работать нужно каждый день. Вот и сейчас, рассказывая все это, я уже присмотрел подходящую снежно-белую облачную гору. Немного великовата, но так всегда кажется до начала обработки. И хороший воздушный поток рядом, всего в паре километров. Холодноват немного, но это даже лучше: тёплые воздушные течения иногда распыляют облачную массу, а этот – сработает чётко, как скальпель! Я пока не решил, что сделаю из облака, но – успеется. Самые лучшие идеи приходят по ходу дела, проверено!

*          *          *

– Юрка, а тут клёво! Никогда бы не подумала, что сразу за Кольцевой  такая природа. Совсем, как у нас дома!
– Ну, положим, досюда от трассы неблизко, мы больше часа пилили,  да все по просёлку. Дорожка –  звездец всему, как говорится, прощай подвеска.
– Дорога, как дорога, я даже вздремнула чуток.
– Как ты ухитрилась? Я бы на заднем сиденье всю задницу отбил, не то, чтобы заснуть...
– А подежурил бы лишние сутки, как я –  тоже бы «ухитрился».
– Чего ты хватаешь эти лишние дежурства? Всех денег не заработаешь...
– «Всех денег»! Кто бы говорил! Знаешь, сколько медсестра в травме получает, если без сверхурочных? Тебе мама на карман, и то больше даёт!
– Ирка, ладно, не злись! Я не в том смысле. Обидно просто, что на тебе ездят...
–Ой, надо же, какой заботливый! Не боись, студент, прорвемся! Ты бы о себе лучше побеспокоился.  Как в эту сессию, много хвостов  отрастил?
– Много, немного – все мои.
– Вот то-то. Смотри, вышибут с  предпоследнего курса, и тогда – «будет тебе, бриллиантовый, дальняя дорога да солдатские хлопоты в казенном доме...»
– Накаркай еще! Артистка погорелого театра...
– Да, не артистка. А поступать на театральный все равно буду. Если и в этот раз не получится – попробую ещё через год. И вообще, хватит трепаться! Ты костёр развел?
– Ну.
– Баранки гну! Ложись, пользуйся моментом!
– Опаньки!  А если  Гошка с Лорой придут?..
– Дурачина! Я сказала «ложись», в смысле – отдыхай. Смотри, какое небо классное! И облака... Разве такие облака в твоём задымленном мегаполисе увидишь?
– У нас много, чего увидишь. Давай, двигайся.
– Эй, аккуратнее! Тебе что, двуспального покрывала мало?
– Мне – и целого мира мало! Ух, хорошо! А то облако, и вправду, впечатляет. Как атомный взрыв!
– Зубы мне не заговаривай. Лежи смирно, наши, действительно, скоро придут. А облако – вовсе не на взрыв похоже, скорее, на дерево. Толстый ствол, густая крона... Ой, да куда ж ты лезешь, наказание моё!

*          *          *

«Удача! Едва я начал работу, она сразу привлекла внимание там, внизу. Пока что зрителей только двое, но мне достаточно и этого. Увидев облако их глазами, я сразу понял, чего в нем не хватает, а что, наоборот, лишнее. Сейчас я направлю воздушный поток в середину. Облачная масса вскипает, как пена, и нехотя расступается в стороны. Вон те крайние комки белого надо придержать, иначе облако порвется на две половины, а мне этого совсем не нужно. Кажется, я начинаю понимать, каким его сделаю, и это придаёт уверенности. А она – вера в свои силы –  такой же инструмент Мастера, как и все остальные. Сомневающийся в себе никогда не создаст ничего достойного. Но вера в себя  ни в коем случае не должна превращаться в самоуверенность, такой «инструмент» может только  навредить. Материал я выбрал удачно! Со стороны облако, наверное, напоминает огромный торт, украшенный горами взбитого крема... К сожалению, сейчас я не могу в этом убедиться, потому что те двое, что внизу, больше не смотрят в небо, они снова заняты друг другом. Ничего страшного, немного поработаю вслепую. Сейчас сожму его с боков, и от этого облачная масса сделается чуть повыше. Главное, чтобы не было неожиданных сюрпризов на небосводе...»

*          *          *

– Гошка, чёрт безрогий! Нашёл время звонить!
– Спокойно, Юр! Что случилось?
– Да ничего не случилось! Этот козёл решил мне супер-новость  сообщить: мол, местные сказали,  что магазин в деревне сегодня уже не откроется. Они поехали на электричке до ближайшей станции. Путешественники хреновы! Как будто нельзя было в городе пивом затариться....
– Ну, и зачем так орать? Все же хорошо.
– Ага, надо бы лучше, да некуда. Взбрыкнула, как антилопа, на которую тигр напал. Чего смеешься?
– Юрка, ну не злись! Это меня телефон испугал. А ты, и правда, набросился на бедную девушку, как тигр. Нет! Ты – Витязь в тигровой шкуре!
– Ага, он самый... Шкуру вот только оставил сегодня дома, на вешалке: не по сезону одежка. Упс! Ты чего?..
– Ничего. Целую тебя! Ты у меня – супер-лучший! Но отдаваться тебе под первым попавшимся кустом я вовсе не собираюсь.
– Понятно.
– Ничего тебе не понятно. Не хочу, чтобы твоя мама думала: вот, приехала провинциалка в столицу, окрутила ее мальчика ради прописки-квартиры...
– Дура ты, Ирка! Я же люблю тебя! И плевать мне, что там мать про тебя думает.
– Я тоже тебя люблю, дурачок ты мой! И про маму так не говори, она у тебя хорошая. Мне кажется, мы с ней даже подружимся... когда-нибудь. У тебя, кстати, глаза мамины. И – губы. Поцелуй меня.
– ...
– Хорошо! Как с тобой хорошо, Юрка!

*          *          *

«Солнце сияет, на Земле сейчас, наверное, жара, зато здесь, в небесах, царит вечная прохлада. Люди не зря с давних пор восхищаются небом и не жалеют для этого самых красивых слов. «Воздушный океан», «хрустальный небосвод»... Звучит неплохо,  но все это, как писал какой-то их поэт  – «слова, слова, слова...» Они не выражают всей глубины, всего многообразия Небесной Сферы.  Я уверен в этом, хоть и не слишком  разбираюсь в человеческих языках. Для меня в этом нет необходимости, лучшее, что я могу «сказать» – говорю своими творениями. И, кстати, пора продолжить дело. Хоть моё Облако и меняется в нужном, заданном ему направлении,  нельзя пускать это дело на самотек. Самое главное в работе Мастера Облаков – умение сосредоточиться. Пока замысел будущего творения  только рождается в сознании – еще можно расслабиться, можно отвлекаться на разговоры, копаться в воспоминаниях. Если же  чувствуешь, что дело пошло – всё лишнее в сторону! Мир вокруг меня состоит из множества вещей, но с этой минуты меня интересует только моё Облако. Все остальное – лишь постольку, поскольку может пригодиться в работе»

*          *          *

– Посмотри на своё «облако-дерево».
– А что?
– Да ничего. На нем  «плоды»  выросли.
– Ой, и правда! Здорово, Юрка! В самом деле, похоже. «Висит груша, нельзя скушать...»
– А сбоку, смотри, открытая пасть, как у дракона. Сейчас он твою грушу и схавает. Я бы, кстати, тоже перекусил.
– Проголодался? Сейчас чего-нибудь соображу... Знаешь, когда я на природе, совершенно есть не хочется.
– Лежи, отдыхай. Я сам приготовлю. Огонь, железо, мясо –  дело мужчины!
– Ого! У нас в программе  шашлык?
– Будет и шашлык. Но первый номер программы – сосиски с хлебом. Сейчас, только чуток обжарю.
– Ой, смотри, самолёт! Такой маленький!
– Это спортивный. Сейчас начнёт фигуры высшего пилотажа отрабатывать.
– Красиво как! На фоне облаков...

*          *          *

«Ненавижу самолёты! Согласен, что злобных чувств следует стыдиться и ни при каких обстоятельствах не давать им волю. Это всё – человеческое, слишком человеческое. Мне, Мастеру Облаков, негоже уподобляться обитателям Земли. Но самолёты все равно не люблю. А за что мне их любить?  Стремительные, наглые, они всегда появляются неизвестно откуда и непонятно зачем. Вот и этот – затеял свои акробатические упражнения возле моего Облака, и сразу перепутал воздушные потоки. Чувствую, что боковые формы нарушаются, из плотной кучевой массы вытягиваются жидкие серые нити, словно клочья ваты из разорванной ткани старого одеяла. Отвратительное зрелище! Что я могу сделать, чем помешать этому вандализму? Да ничем. Могу только смотреть, как разрушается на глазах  недоделанное Облако.  Смотреть либо  собственным зрением, либо глазами тех двоих, которые только что были первыми и единственными зрителями моего творчества. А теперь с таким же интересом они готовы наблюдать и процесс разрушения моего незаконченного творения. Когда я думаю об этом, в душе рождается почти человеческое чувство. Обида? Сожаление? Не знаю, как его назвать, мелкие переживания обитателей Земли мне мало знакомы: в конце концов, я Мастер Облаков, я живу и творю в Небесных Сферах. Но, видимо, слишком уж часто смотрел я на свою работу человеческими глазами, и это не прошло бесследно. Уже давно стал замечать, что, создавая облако, я порой думаю: а как оно будет выглядеть с Земли? Казалось бы, какое мне дело до тех, кто внизу, до тех, чьи глаза всегда служили мне лишь подспорьем в работе, не более! Я всегда считал, что форму будущего творения придумываю сам, и только сам! Так откуда же это странное подозрение, что автором моих произведений являюсь не я один? Нет, надо что-то делать с этими мыслями! Иначе можно совсем одичать и – очеловечиться...»

*          *          *
          
–  Улетел... А как он классно чертил в воздухе! Я как-то  видела фотку в интернете: самолет в небе, а за ним –  белый дымный шлейф, и он складывается в «сердечко». Прикольно!
–  Фотошоп это, ежу понятно. В интернете тебе на небе  что  угодно нарисуют: хоть «сердечко», хоть «I love you», как на твоей майке.
– Наверное... Смотри, а облако наше совсем развалилось. Сейчас и не скажешь, на что оно похоже...
–  Я лучше за костром посмотрю. Сосиски чуть не сгорели. Блин! Опять Гошка звонит...

*          *          *

«Теперь уже ясно, что сегодня я работал впустую. Облако, которое было задумано, как новый шедевр, как одно из лучших моих произведений – безнадёжно испорчено. То, что не успел  сделать круживший  в небе самолёт, довершил атмосферный фронт, нахлынувший с юго-востока и нарушивший формы всех облачных масс в этой части небосвода. Больше мне здесь делать нечего. Остатки облака я комкаю и рву в клочья, раскидываю в стороны. Бесполезный брак! Воистину, чтобы жить и творить в Небесных Сферах этой Земли, нужно иметь ангельское терпение! А я, как уже говорил, далеко не ангел...»

*          *          *

– Все, Ирка, собираемся! Гошка   место нашёл,  получше этого: речка, лес, рядом деревенька-три двора. Ночевать будем на сеновале. Он уже с какой-то бабкой насчёт баньки договорился.
– Ого! Какая у твоего приятеля деловая хватка...
– А то! Хорошо, что здесь палатку ставить не начали. А ехать туда всего ничего, через полчаса будем на месте. Выходные проведем на «пять с плюсом»! Эй, Ирка, ты чего?
– А чего?
– Да лицо такое, как будто не рада.
– А, не бери в голову. Поехали, «отличник»  мой!

... Хлопнули автомобильные двери, заурчал мотор, и ярко-красная «Лада» покатила прочь. На поляне с примятой травой  остались угли костра, залитого остатками минералки. Жидкий дымок поднимался в небо, где  клочья разорванных облаков  через несколько минут сложились в    пятно, похожее на «сердечко». А под ним полупрозрачные облачные нити, прежде чем раствориться навсегда в голубом небе, образовали неразборчивые буквы, которые, если приглядеться, складывались в надпись «Я люблю тебя!».