Бабочка

На руку Юльки села бабочка. Девушка в восторге засмеялась: «Сережка! Смотри какая красивая!» и протянула вперед загорелую руку, где по тонким пальчикам неспешно шествовала крапивница, аккуратно сложив пестрые крылышки. Только Юлька умела радоваться всему так по-детски. Но в последнее время это стало как-то раздражать Сергея, который встречался с Юлькой уже около года. «В свои 24 пора бы уже быть посерьезнее!» - подумал он и в ответ буркнул: «Ну и что? Бабочка как бабочка. Мерзкое насекомое с отвратительными лапками!». Юлька смутилась и даже чуть не расплакалась: «Но ты же знаешь, что я очень люблю бабочек!». Сергей снова сказал: «Ну и что?»
В последнее время он стал уставать от Юльки: от ее непосредственности, дурацких идей, вроде празднования дня Ивана Купалы с ночными посиделками и прыжками через костер, даже от ее привычки накручивать прядь волос на палец. А тут еще друг Витька подкинул идею скататься на машине в Крым. Втроем! На юге столько девушек. А его ждет только дурацкий смех Юльки и ее постоянные вопли: «Смотри какие хорошенькие птички! Вот бы их сейчас сфотографировать!» ну, или что-то в этом же духе.
На душе было муторно. Можно, конечно, было и отказаться, но как же южные красавицы с шикарными фигурами и длинными ногами? Да еще такие, про которых можно забыть сразу же после отдыха. А вот Юлькина мама уже не раз недвусмысленно намекала Сергею, что пора бы им узаконить отношения. Юлька, правда, всегда говорила: «Мама! Перестань!», но легче от этого не становилось. Наоборот, Юлька начинала казаться Сергею невероятной дурой.
С такими мрачными мыслями Сергей плелся в гости к Витьке: попить пивка и обсудить будущее путешествие.
Конечно, Сергей слышал о том, что многие великие люди творили и творят свои произведения под действием алкоголя, и, видимо как следствие подобного явления, ему в голову пришла гениальная мысль. Пьяно улыбаясь, Сергей дружески обнял Витьку и сказал:
- Витторио! Ты мой лучший друг уже фиг знает сколько времени, и посему ответь мне начистоту, как ты относишься к моей Юльке? Только честно!
Витька немного подумал и ответил:
- Нормально отношусь! Хорошая она у тебя. А чего спрашиваешь?
И тут Сергей выдал свою гениальную идею:
- Понимаешь, устал я от Юльки! Я от нее бежать готов, как черт от ладана, да и вообще, на югах столько возможностей! Я тебя попросить хотел кое о чем. Не в службу, а в дружбу поухлестывай на юге за Юлькой! Отвлеки ее от меня как-нибудь! Ну что? Согласен?
После недолгих размышлений Витька утвердительно кивнул. И друзья вместе погрузились в объятия Морфея.
Машина, мягко урча, уносила троих друзей в теплоту юга, подальше от серо-желтой уральской осени. Все шло как задумано: Витька заваливал Юльку комплиментами, и неудивительно, что через некоторое время они уже сидели вместе на заднем сиденье и весело о чем-то болтали. А Сергей коварно ухмылялся, стараясь, чтобы никто не видел его ухмылочек в зеркале заднего вида.
И вот он, Крым! Высокие кипарисы и терпко-соленый запах моря, так часто воспеваемый авторами всех времен и народов.
Друзья остановились в небольшом отеле. Через некоторое время Витька уже увлек Юльку в пестроту сувенирных лавочек, а Сергей, радуясь долгожданной свободе, отправился на пляж «на промысел».
Пляж пестрел загорелыми женскими телами, едва прикрываемыми модным разноцветьем купальников. У Сергея просто глаза разбежались. Он подсел к одной из девушек. Оказалось, что ее зовут Моника и что она приехала отдыхать на юг с родителями. О том, что было дальше, история умалчивает...
Тут Сергею стало совсем не до Юльки и Витьки. Но через несколько дней вернувшись в отель весьма довольным собой, Сергей обнаружил на тумбочке Витьки рисунок. Кто-то тщательно прорисовал профиль Юльки. Сергей поразился сходству: тот же маленький аккуратный носик, большие «оленьи» глаза, беспорядочная россыпь волос, а в них небольшая заколочка. В виде бабочки.
Тут сзади незаметно подошел Витька и ехидно спросил:
- Похожа?
- Похожа. Но что-то раньше не наблюдал за тобой подобного дара!
- Любовь-морковь еще и не то делает!
Сергей вопросительно приподнял бровь. И Витька рассказал, что, как водится, они с Юлькой раньше были просто друзьями и только теперь поняли, что жить друг без друга не могут.
«Прямо как у классика!», - Сергей криво усмехнулся и пошел опять к своей Монике, которая, как оказалась, никакая не Моника, а просто-напросто Машка... Но из головы не шел разговор с Витькой. Что же такого нашел в Юльке Витька, чего, он Сергей не разглядел?
А через несколько дней Сергей увидел Витьку и Юльку, весело фотографирующих морской простор, рассекаемый полетом чаек. Он понял, что безумно соскучился по Юльке, по ее дурацким идеям, детскому смеху и милой любви к бабочкам.
Тем же вечером и случился серьезный разговор.
- Понимаешь, ты не для меня. Ты совсем меня не понимал, а вот Витька...
- Что Витька! Я в конце концов почти муж тебе!
- Ага, а как же твоя Моника? Сереж, я ведь не слепая. Давай останемся хорошими друзьями! Не сердись и отпусти меня.
С Витькой разговор вообще не получился. С одной стороны, Сергею было до боли обидно, а с другой он хорошо понимал, что виноват сам. И ничего теперь уже не поделаешь.
Родной город встретил Сергея буйным листопадом, поблекшими красками и зеркальными лужами.
Сергей сидел в парке на скамейке. Рядом с ним, видимо приняв ярко-желтую досочку за цветок, присела бабочка. Она медленно ползла по доске, еще не понимая, что это вовсе не ее цветок. Сергей подставил руку. Бабочка доверчиво залезла на нее. Тогда Сергей накрыл ее другой рукой. Бабочка встрепенулась, но Сергей просто тупо смотрел перед собой. Тогда пленница начала тревожно бить хрупкими крылышками. В голове у Сергея запульсировал ее немой крик: «Отпусти меня!». Он вздохнул и медленно разжал ладонь...

Опубликовано в газете "Знак вопроса" №38 (336) от 20 сентября 2007 года