Профессия - геолог

Памяти          
Юры Бурмистрова               
               

Часть I


Юра Бурмистров родился в теперь уже далеком 1958 году в Казахстане. Его родиной явилось село Глинково (ныне Акбастау) Байдибекского района Южно-Казахстанской области. Семья большая и дружная, можно сказать интернациональная. Отец – механизатор, мама – преподаватель географии в школе. Юра был старшим ребенком в семье, а кроме него еще брат и две сестры не давали ему скучать.

1 сентября 1965 года, как и его сверстники, новоявленный ученик пошел в первый класс. Рос он обычным сельским пацаном. Уже в 13-14 лет Юра стал помогать отцу. Так что к технике – тракторам и комбайнам приобщился рано, проявляя все качества трудоголика.

Школьные годы прошли быстро. В 1975 году он окончил среднюю школу села Глинково. Дальнейшей учебе выпускник предпочел работу, а осенью следующего 1976 года его призвали на службу в ряды Советской армии, а точнее Внутренних войск. Сначала призывник был направлен в Литву (г. Шауляй). Дальнейшую службу Юра Бурмистров проходил уже на Украине (г. Белая Церковь).

Будучи сержантом и начальником радиостанции он «спуску своим подчиненным не давал, демонстрируя жесткие организаторские качества». Известно, что в армии вполне могут красить пожелтевшую траву в зеленый цвет или белить здание казармы на морозе, чтобы потрафить начальству. Отсюда, почему не организовать тряску осенних листьев, загнав своих солдат на деревья?

Раньше говорили: «Дембель неизбежен, как крах империализма». Чем ближе был долгожданный день демобилизации, тем чаще возникали мысли о том, чем заниматься на «гражданке». Честно отслужив положенный срок, сержант Бурмистров осенью 1978 года вернулся в родное село.

Дома все было прозаично, а просторы нашей страны огромны. Вот и решил он махнуть на Север, как и многие. Одним словом, позвала парня романтика в далекие неизведанные края, да и деньжат заработать не повредило бы. Так, уже в 1979 году он волею судьбы и по зову сердца оказался в заполярном Норильске.
 
Немало людей после службы уезжали на Север, а некоторые здесь и служили. В Норильске в то время шло всевозможное гражданское и промышленное строительство и кадры соответствующего профиля здесь были нужны. Не мудрено, что «кандидат в северяне» попал в одну из строительных организаций Норильского горно-металлургического комбината имени А.П. Завенягина, где и стал трудиться плотником-бетонщиком. Понятно, что эта работа и на «материке» не из легких, а здесь Заполярье.

Север людей притягивает, но не каждый приживается в этих суровых условиях. Слабакам здесь не место. Особенно трудно приходилось в первое время. Жесткие климатические условия, неустроенность, да и «длинный» рубль оказывался не таким уж и длинным. Материальные затраты не сопоставимы с «материком». Желательно заработать все «полярки», т.е. северные надбавки, а для этого надо отработать в Заполярье не менее пяти лет. Короче, мало не покажется, да и романтики маловато в этом рутинном и тяжелом труде. Естественно, что парень мечтал о северных просторах, суровой, но удивительной природе Таймыра. Вот и уходили простые парни-работяги в рыбаки-охотники и в геологию.

Как уже говорилось, его мама была преподавателем географии, да к тому же возглавляла школьный туристический клуб, что не могло не отразиться на сыне. Отсюда и возникло решение стать геологом. В советские годы образ геолога был овеян романтикой наравне с профессиями летчика, моряка и другими. Песня «Геологи», написанная Александрой Пахмутовой в 1966 году, стала своеобразным гимном этой профессии. Геолог представлялся в виде бородатого мужчины в штормовке с рюкзаком и молотком, который пробирался сквозь таежные дебри, карабкался по горам или шагал по заболоченной северной тундре. Немало среди представителей этой нелегкой профессии было и женщин. Еще в бытность работы плотником-бетонщиком Юра Бурмистров поступил на заочное отделение Иркутского политехнического института для получения специальности связанной с геологией.

В 1982 году, отработав практически три года на строительстве, будущий геолог устроился на работу в Ордена Трудового Красного Знамени Норильскую комплексную геологоразведочную экспедицию (НКГРЭ). В те годы геология была еще в некотором роде в «почете». В актовом зале экспедиции одна только галерея из портретов лауреатов Ленинской и Государственной премий заставляла испытывать гордость за эту организацию. Под руководством некоторых таких  «людей из легенды»: Виктора Фомича Кравцова, Василия Степановича Нестеровского, Виктора Александровича Люлько и других пришлось ему впоследствии работать. Это были представители славной когорты первооткрывателей уникальных сульфидных медно-никелевых месторождений в районе Норильска.

Раньше особо должностями не баловали и приняли претендента в геологи рабочим на геологоразведочных работах. Занятие на первый взгляд немудреное, но не из легких: работа в кернохранилище, геологические маршруты, отбор и первичная подготовка проб, сплавы по рекам, обустройство полевых лагерей, различные хозяйственные работы, связанные с этим, включая приготовление пищи. По сути дела, это своеобразный разнорабочий в геологии: ходи, копай, таскай, но с умом. Условия зачастую экстремальные. Парень оказался трудолюбивым, смекалистым и стремительным в своих действиях, которые нередко опережали мысли. Учитывая заочное обучение по специальности, его перевели техником-геологом.

Игарский район. Здесь и произошло становление Юры Бурмистрова как геолога. Предыдущими исследователями на Игарской площади был выявлен ряд проявлений меди, включая Гравийское месторождение и Сухарихинское рудопроявление, а также множество других полезных ископаемых.

Для объективной оценки характера и масштабов медного оруденения в районе необходимо было проведение дополнительных геологических исследований. Это открывало необходимый простор для профессиональной деятельности молодого геолога. Он с головой окунулся в работу.

Оруденение Игарской площади было связано с медистыми песчаниками и локализовалось преимущественно на определенных стратиграфических уровнях и горизонтах осадочных пород. В районе  значительно проявилась ледниковая деятельность. При проведении валунных поисков с целью определения источников разноса рудных валунов Юра Бурмистров особенно отличился. Благодаря природной смекалке и наблюдательности он обнаружил наибольшее их количество.

После окончания в 1986 году Иркутского политехнического института он уже как инженер-геолог продолжал трудиться в Игарской геологопоисковой партии.

С этого времени у Юры Бурмистрова начался новый этап жизни. По программе повышения квалификации его направили в город Ташкент на курсы по тематике поисков проявлений и месторождений урана и золота. Здесь он познакомился с молодой и хрупкой девушкой Аллой, которая приехала на обучение из Туркмении, где работала после окончания Новочеркасского геологоразведочного техникума. Судя по всему, она ему сразу приглянулась. Отразив притязания других поклонников, уже к окончанию обучения Юра сделал ей предложение «руки и сердца» в свойственной ему стремительной манере, чем ее совершенно обескуражил. Их непосредственное знакомство длилось всего несколько дней. Не получив должного ответа, он обещал приехать за ней через полгода. Долгое прощание в аэропорту Ташкента привело к тому, что потенциальной невесте, возвращающейся на работу в Ашхабад, пришлось догонять самолет бегом по бетонке.

Пожаловав через некоторое время на Западную Украину, где на тот момент находилась его избранница, «соискатель» добился поставленной цели, да и девушка проявила характер перед родственниками. Результат не заставил себя долго ждать. Бракосочетание отметили скромно, но с учетом местного колорита. Тогда еще Юра Бурмистров не знал, какой счастливый фант он вытянул из колоды судьбы и как это отразится на его жизни в будущем.
 
После этого молодожен был вынужден снова отбыть в Заполярье. Надо было решить вопрос «семейного гнезда», да и о трудоустройстве молодой жены следовало позаботиться. Муж и жена как нитка с иголкой.
 
Ближе к лету Алла сложными путями транспортной логистики попала из Западной Украины в Игарку - небольшой заполярный город на Енисее, где базировалась Игарская геологопоисковая партия. Стоит только предполагать, какое впечатление произвел на девушку Север. Естественно, что о каком-либо благоустроенном жилье речь идти не могла. Молодой ячейке советского общества на первых порах предоставили половину балка с удобствами на улице, но как говорят: «С милым рай и в шалаше», то есть в балке или в геологической палатке. Уже потом в Норильске они перебрались в «гостинку». Алла была принята на работу техником-геологом.

В этом же 1987 году на Игарской площади началось в полном объеме производство геологосъемочных и поисковых работ с глубинным геологическим картированием. Групповая геологическая съемка масштаба 1:50 000 с сопутствующими поисками на перспективных участках настоящая школа для геолога. Геологические съемочные и поисковые маршруты с комплексом опробования, геохимические и геофизические исследования, круглогодичное бурение скважин, камеральная обработка материалов, входили в состав запроектированных работ по изучению и оценке площади. Следует отметить, что все полевые работы должны были производиться в условиях труднопроходимой лесотундры, изобилующей болотами, торфяными буграми, реками и ручьями, заросшими лесокустарниковой растительностью с полчищами кровососущих насекомых.
 
Вместе со своими коллегами геологами Юра Бурмистров стал наматывать сотни километров изнурительных поисково-съемочных маршрутов, сплавляться по рекам, забрасываться на вертолетах для отработки намеченных участков работ, подвергаться нашествиям комаров, мошки и мокреца, быть «братом» дождям и холоду, а иногда и зною, жить в палатках безо всяких удобств и вдали от цивилизации. В тундре нянек нет, а также театров, магазинов, больниц и много чего другого.  Короче, приходилось испытывать и стойко переносить все тяготы и лишения полевой жизни, которые может выдержать не каждый. Это касалось в основном рабочих. Как-то раз двое таких пытались покинуть полевой лагерь, но проблуждав в тундре пару суток, все искусанные мошкой вернулись назад, так и не найдя дорогу в Игарку. Некоторые исчезали во время кратковременных вылетов на базу партии.

Отмечались случаи саботажа и отказа от работы. Один подобный персонаж заявил, что он не «Camel» чтобы таскать рюкзаки по тундре. С этим пижоном провели соответствующую «беседу» и отправили с первой  же оказией, чтобы не разлагал коллектив.
 
Аналогичными методами пользовался и геолог Бурмистров, который «в лихих» игарских полях одного своего рабочего заставлял рыть ямы и брать геохимические пробы под дулом нагана». Понятно, что это был своеобразный блеф, но на ленивого и нерадивого рабочего подобные действия производили должное впечатление. Отсюда и стали распространяться слухи, что геологи хотели убить и утопить одного парня, а другому угрожали оружием, принуждая работать. От его трудоголизма случилось пострадать и жене. Он считал, что в поле как на войне не может быть больных, а значит «вперед и с песней».

Юра Бурмистров полностью отдавался геологической работе и его «быстрые ноги носили по тундре бесшабашную голову». Со всей его коммунистической убежденностью он брался за любое дело. Да, была в его биографии и такая страница, за что в шутку друг называл его «краснопузым». Вступил он в партию не по корыстным мотивам, а по идейным соображениям.

По жизни он был скромняга-парень и трудоголик, пренебрегавший бытовыми мелочами, предпочитавший действовать «крупными мазками». Несколько рассеянный, а иногда и не совсем собранный, погруженный в производственно-геологические думы,  Юра случалось бывал объектом добрых шуток со стороны коллег. Он вполне мог улететь на участок работ, оставив при этом полевую сумку висящей на двери балка со всем ее содержимым, необходимым для работы, включая секретные на тот момент топопланшеты. Ключи от многочисленных ящиков постоянно им терялись. В этой связи, нередко можно было найти замки с отпиленными дужками. Были также подозрения, что ключи от камерального помещения потерялись не без его участия, хотя к ним главный геолог партии прикрепил железное кольцо внушительных размеров. Как-то раз, он вознамерился отправиться с базы партии в город в тапочках, несмотря на то, что на улице стоял сорокоградусный мороз. Задумался просто человек. Бывает.

Постепенно геолог Бурмистров стал Юрием Борисовичем, а среди коллег - «Борисычем». Бурную деятельность он развивал не только в полевых условиях, но и в камеральный период обработки полученных материалов. Юра настолько увлекся работой, что практически на год потерял связь со своими родными, живущими в Казахстане, да еще и адрес места жительства сменил. Они не на шутку обеспокоились и смогли отыскать его только через отдел кадров экспедиции. С телефонами тогда было довольно сложно, а до писем у Борисыча руки не доходили.

Не одной работой жив человек. Был Юрий Борисович заядлым грибником и ягодником, любил рыбачить и охотиться, когда позволяло время. Обладал он и поварскими способностями. В мгновение ока пеклись блинчики, готовились голубцы и сагудай, да и по части плова мог показать класс, а также многим другим блюдам. К слову сказать, геологи в большинстве своем могут готовить простую и вкусную пищу даже на костре.

Отдельная тема – любовь к животным. В этом Борисыча в полной мере поддерживала жена Алла. Собаки, попугаи, кошки, а позже перепелки, стали полноправными членами семьи. Примечательно, что все это беспокойное хозяйство довольно мирно уживалось между собой. Правда, четвероногая часть «зоопарка» иногда весьма заинтересованно и с охотничьим азартом посматривала на «пернатую» диаспору. Была даже мысль о разведении попугаев. Глава семейства соорудил для них знатную клетку. «Куры» нестись категорически отказывались. Оно и понятно, ведь они оказались особями мужского пола. В начале лета в организованном порядке все представители животного мира вместе с хозяевами отбывали в Игарку до середины осени. Полевой геологический сезон никто не отменял. Соответственно, после его окончания передвижной «зоопарк» возвращался на место прежней дислокации в Норильск.

Собаки пользовались у Юры Бурмистрова особым статусом. Молодой пес Таймыр не совсем успешно постигал азы науки, необходимые охотничье-геологической собаке. Борисыч по этому поводу не расстраивался и «собакина» особо не притеснял. Вне полевого сезона он благополучно проживал с хозяевами в «гостинке» в обществе остальных ее питомцев. К сожалению, впоследствии его украли.
 
Следует сказать, что многие геологи заводили «собакиных» как верных четвероногих друзей и соратников. За редким исключением они прекрасно чувствовали себя в тундре, сопровождая хозяина, демонстрируя при этом свои охотничьи навыки. Борисыч дружелюбно относился к представителям собачьего племени. Правда, одна из собак по кличке Лайма, не приветствующая по отношению к себе панибратского обращения, еще бы немного и откусила ему нос.

Любовь к животным однажды чуть не спровоцировала аварийную ситуацию вертолета МИ-2. Борисыч со своим коллегой возвращался с участка работ на базу партии. Вместе с ними на борту находились еще два «пассажира»: пес Таймыр и дикая утка с поврежденным крылом. Пернатая живность захотела вырваться на свободу и ей это удалось. В тесноте салона начался переполох. Пес бросился ее ловить, запрыгнув на плечи бортового техника, сидящего справа от пилота. Вертолет сделал резкий вираж с некоторым пике на сравнительно небольшой высоте. «Пассажирку» поймали, а  четвероногого охотника пристегнули к железному ящику с «секретами». МИ-2 выровнял курс и продолжил полет.

В начале октября 1989 года на озере Бедовом, что в Игарском районе, спасая друга, погиб главный геолог партии Владимир Федосович Ржевский. Это трагическое событие стало настоящим ударом для его родных, друзей, коллег и знакомых. В определенной степени работа геологического коллектива Игарской геологопоисковой партии на некоторое время была дезорганизована, но вскоре последователи и Юра Бурмистров в их числе, продолжили производственную деятельность по проекту. Гравийское месторождение меди  и другие рудные объекты Игарской площади были детищем Ржевского. К сожалению, не всем планам по геологическому изучению района на тот момент суждено было сбыться.   



Часть II


Время неумолимо шло. Заканчивался губительный для страны «горбачевский» период правления. В 1989 году официально объявили о начале экономического кризиса в СССР. В 1989-1991 годах  отмечалось резкое падение темпов экономического развития, обострились социальные, а в ряде случаев и национальные отношения. Не заставил себя долго ждать демографический кризис. В конечном итоге произошел распад СССР.

Настали «лихие» 90-е годы. Для геологической отрасли они ознаменовались сокращением объемов работ, закрытием предприятий и организаций, систематическими невыплатами зарплаты, сокращением и увольнением сотрудников. Какие-либо положительные перспективы просматривались очень смутно. В различной степени продолжали функционировать геологоразведочные подразделения при добывающих предприятиях. Норильская комплексная геологоразведочная экспедиция на тот момент входила в состав ГГП «Красноярскгеология» и ее работники в полной мере испытали на себе все прелести бюджетного финансирования. Люди стали массово увольняться из экспедиции, переходить в геологические структуры Норильского горно-металлургического комбината, искать иные сферы деятельности и различные способы выживания. Некоторым представителям славного племени геологоразведчиков пришлось заниматься банальным процессом «купи-продай», разводить собак, шить пуховики, торговать пивом и прочее. Дело доходило и до организации небольших кооперативов.
 
Своеобразной палочкой-выручалочкой послужил Таймыргеолком, образованный на территории Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа в 1992 году. Часть геологов перешла туда на работу.

По воле жизненных обстоятельств Юра Бурмистров, работавший в то время  геологом Игарской геологопоисковой партии НКГРЭ, в 1991 году вынужден был уволиться из этой организации. Геологи – люди близкие к природе. Наверное, это определило в большей степени направление дальнейшей деятельности Борисыча. В конечном итоге «в поисках себя и своего большого финансового счастья» он оказался в малом бизнесе.

В 1992 году кооператив с экзотическим названием «Адам» стал ареной предпринимательской устремленности бывших работников Игарской партии: двух Владимиров и одного Юрия. Они  не были новичками в тундре и ранее при случае охотились и рыбачили на ее просторах. Сверстали бизнес-план и стали воплощать его в жизнь. Район Сазоновских озер место в Игарском районе известное. Основной продукцией кооператива была рыба, которую солили и коптили. Небольшим подспорьем служила водоплавающая дичь и ондатра. Кроме этого собирались и заготавливались грибы и ягоды, а также березовые веники. Работа кипела. Отдыхать было некогда. Юра, как трудоголик  по своей натуре, не уступал своим компаньонам в работе, фанатично и с полной отдачей выполняя ее. Природа дама капризная, требующая к себе уважения. Одного трудолюбия не всегда хватало добытчикам-заготовителям. В тундре важнейшей составляющей являлся транспорт. Мало просто заготовить «продукцию». Не менее важно ее своевременно вывести с участка. Первое время выручали попутные вертолеты, «Уралы» и вездеходы, задействованные на производстве буровых работ, которые худо-бедно осуществлялись в районе. Со временем транспортная логистика стала проблематичной, что сильно осложнило их работу.

У конкурирующего кооператива «Кардаш» были те же проблемы. Как говорят: «От трудов праведных не наживешь палат каменных». Постепенно «свободный и раскрепощенный» труд новоявленных добытчиков превратился в борьбу за выживание.

В этом отношении на Енисее было работать проще. Река являлась естественной транспортной магистралью, по которой бодро перемещались «Прогрессы», «Казанки» и «Обушки». Большим разнообразием отличался и ассортимент рыбной продукции, которая в ряде случаев сдавалась на проходящие баржи и теплоходы.

У начинающих кооператоров не хватало слаженности действий. Первоначальный оптимизм постепенно улетучивался, уступая место обыденной реальности.

Осень в Заполярье приходит быстро. В октябре наступает уже «материковская» зима, не говоря уже про ноябрь. Юра Бурмистров находился еще в тундре. Продукты у него закончились, не считая рыбы. Транспорта все не было. Компаньон Володя в Игарке  занимался как раз организационными вопросами. Борисыч решил выбираться с участка своим ходом. Подумаешь, каких-то километров сорок пройти. Большая часть пути при этом пролегала по заснеженной труднопроходимой лесотундре.

 В своей обычной манере он не стал обременяться элементарными вещами: топориком, запасными портянками и прочим, отправившись налегке. В окрестностях гравийного карьера, что недалеко от Игарки, подуставший Юра Бурмистров неожиданно провалился в не замерзший ручей. Развести оперативно костер, чтобы обогреться и обсушиться, не удалось. В глубоком снегу, который приходилось утаптывать, веточки и палочки горели плохо и гасли. Переодеться хоть во что-нибудь сухое, по известным причинам, не представлялось возможным. В некоторой степени пригодился лишь шарф. Чтобы не замерзнуть Борисыч решил продолжать свой путь в ускоренном темпе. На пределе сил он добрался до домика дежурного. Валенки, чтобы их снять, пришлось разрезать вместе со штаниной. Налицо было сильное обморожение. Особенно пострадала одна из стоп. На другой ноге частично были затронуты пальцы. В помещении удалось немного отогреться.

Естественным итогом оказалась Игарская городская больница, где Борисычу оказали первую помощь. Дело принимало серьезный оборот, началась гангрена. Встал вопрос об ампутации. Было решено отправить его в Норильск по месту прописки, что явилось абсолютно  правильным.  Коллеги геологи встретили вертолет и увидели бледного, но не потерявшего присутствия духа Юру Бурмистрова. Не мешкая, прямиком пострадавшего повезли в Больничный городок. В приемном покое Борисыча осмотрел врач. К недоумению доставивших его в больницу сотоварищей он заявил, что сейчас мест нет и придется подождать. На это один из геологов ответил, что они не уйдут до тех пор, пока их коллегу не госпитализируют. Ненадолго отлучившись, врач вернулся и Борисыча на первое время определили в коридоре детского отделения больницы. В результате хирургического вмешательства у него ампутировали часть стопы на одной ноге и фаланги пальцев на другой. Еще бы немного и последствия обморожения могли быть более печальными.

К чести коллег стоило сказать, что все они приняли деятельное участие в судьбе Юры Бурмистрова и без должного внимания он не остался. Не зарастала «народная тропа» в больничное отделение, где он лежал. Приносили продукты, необходимые вещи, средства гигиены, анальгетики.
 
НКГРЭ переживала нелегкие времена. Зарплату систематически задерживали. Совместными усилиями геологов Игарской геологопоисковой партии, а также кооператива «Адам», где работал Борисыч, удалось аккумулировать  некоторую сумму денег, чтобы хоть как-то помочь материально. Жена Алла временно находилась на «материке». Узнав о случившемся, она при первой возможности вылетела в Норильск. На ее хрупкие плечи легла забота о пострадавшем муже.

На работу устроиться было весьма проблематично. На первых порах приходилось трудно. Благодаря приобретенному еще в юные годы умению прекрасно вышивать и вязать, а также своему природному трудолюбию и упорству, Алла стала основной «добытчицей» в семье. Связанные ей перчатки и береты поступали на реализацию в художественный салон, что худо-бедно позволяло выживать в это трудное время. Предлагался даже вариант лепки пельменей на автовокзале Норильска, который девушка отвергла, основываясь на имеющемся геологическом образовании, определенном опыте работы по специальности и эстетическом характере своей натуры.

Юра Бурмистров шел на поправку. Молодой организм способствовал реабилитации. С присущим ему оптимизмом он подключился к «трудовой» деятельности. Способность к быстрому обучению была его характерной чертой. Первым делом приобрели вязальную машину. Освоив агрегат в кратчайшие сроки, их своеобразный «кооператив» начал производить женские колготки. Женщины НКГРЭ на себе протестировали их качество и остались весьма довольны этой специфичной продукцией. «Процесс пошел», как говорили раньше. Жизнь постепенно налаживалась, но еще оставляла желать лучшего.


Часть III


В 1993 году Норильская комплексная геологоразведочная экспедиция была принята в состав Норильского горно-металлургического комбината. Это стало хорошим стимулом для продолжения геологоразведочных работ и воодушевило ее работников. Начальство пошло навстречу устремлениям геологического коллектива Игарской геологопоисковой партии. Юра Бурмистров снова вернулся в ее лоно в качестве геолога. В это время шло составление отчета по проведенным в районе поисково-съемочным работам. Людей не хватало. Никто не изъявлял желания заниматься геохимическими работами и их результатами. Борисычу и доверили эту «мутную» тему, за которую он взялся со свойственной ему решимостью и оптимизмом. По известной только ему одному «методике», с привлечением элементов математического анализа Юра Бурмистров ринулся в геохимические дебри.

Многострадальный отчет по ГГС-50 с комплексом поисковых работ по выявлению месторождений меди и глубинным геологическим картированием на Игарской площади за 1986-1994 годы был сдан. Особых вопросов к геохимическим изысканиям Борисыча не возникло.

Профессия геолога весьма специфична. Сегодня он работает на одном объекте, а завтра уже на другом. Распространены всевозможные реорганизации, сокращения и прочее.

Жена Алла тем временем устроилась на работу в Таймырский фонд геологической информации при Таймыргеолкоме.

В 1995 году о Юре Бурмистрове вспомнил военкомат. Ему было присвоено звание «лейтенант запаса». Понятно, что от этого факта Борисычу было не жарко и не холодно.

Геологическая эпопея Юрия Борисовича продолжалась. В 1996 году он уже возглавлял завершение поисковых работ на Фокинской площади с составлением отчета (этап 1988-1996 годов).

Прекращение существования НКГРЭ, как самостоятельной производственной единицы и образование в 1997 году единой геологической структуры ПГП «Норильскгеология» никак не сказалось на трудовой деятельности Борисыча.
 
В 1998 году судьба возвращает Юру Бурмистрова на завершение поисковых работ на Игарской площади в пределах Чернореченской антиклинали, полевые работы на которой проводились в период 1993-1998 годов. После составления и сдачи отчета игарский этап его деятельности был закончен.

В 1999-2002 годах Борисыч в составе геохимической партии участвовал в проведении геохимической съемки масштаба 1:200 000 на Авамской, Хантайской и других площадях Таймыра. Здесь вновь пересеклись геологические пути Юры и Аллы. Работы завершились составлением отчета.
 
Следует отметить, что непосредственным участником полевых работ являлась такса Цербер. Куда же Бурмистровым было без собаки? С ним Борисыч побывал во многих местах, расположенных на просторах Таймыра. По свидетельству коллег «… пропрыгал Цербер на своих коротких ножках, скуля от радости, рядом со своим хозяином не один километр».

Нельзя не сказать чего стоило Юрию Борисовичу участие в полевых работах. Его геологическая натура просто не могла сидеть в полевой сезон в конторе, несмотря на любые препятствия. Маршруты по тундре-лесотундре Таймыра даже человеку со здоровыми ногами занятие нелегкое. Борисыч бодрился и прихрамывая целеустремленно шагал по тундре, превозмогая боль. Недаром ведь говорят: «Держись, геолог, крепись, геолог».

Предприятие постигла очередная волна сокращений, в результате чего его жена вынуждена была расстаться с геологической средой и перейти в силу сложившихся обстоятельств в горно-металлургическую ипостась.

Юра Бурмистров так и продолжал трудиться в теперь уже ПО «Норильскгеология». В 2002 году его привлекли к созданию банка геолого-геофизических данных Норильского района. Работа масштабная, во многом рутинная, но нужная, заключающая в себе огромный объем информации.

В возрасте 45 лет Юрий Борисович по настоянию жены крестился в кафедральном соборе «Всех скорбящих Радость», что явилось знаменательным событием в его жизни. К этому подвигли его перипетии человеческого бытия.

Борисыч, как натура деятельная, нашел дополнительное применение своей бьющей ключом энергии. В Норильске, начиная с 70-х годов, стал постепенно развиваться горнолыжный спорт. Он поставил перед собой задачу освоить горные лыжи. Не секрет, что это весьма травмоопасный род занятий. Помнится в 80-е годы его друг, катаясь на горных лыжах в Румынии, сломал себе кисть руки, поимев в конечном итоге определенные проблемы.

Гора Отдельная в окрестностях города Талнаха служила местной горнолыжной достопримечательностью, где начинали постигать азы этого вида спорта доморощенные лыжники. Режим функционирования здесь по сути дела осуществлялся с октября да начала июня, за исключением самых холодных месяцев.
 
Юра Бурмистров в 2004 году вместе с женой махнули в Белокуриху – курорт в Алтайском крае, обосновавшись в санатории «Россия». Курорт кроме всего прочего, славился своим горнолыжным кластером. На третий день пребывания во время спуска с горы по трассе, Борисыч при падении сломал ногу. Перелом оказался сложным. Трудно себе представить, как дальше развивались бы события, не будь с ним Аллы. Врач, осматривавший его, почему-то принял пострадавшего за алкаша, немало удивив жену, которая уверила доктора, что ее муж не пьет и он просто геолог. Что и говорить, фраза классическая. Через неделю его решено было направить на лечение в Барнаул. Договорившись с водителем скорой помощи, Алла поехала в качестве сопровождающей. В очередной раз на плечи молодой женщины выпали нелегкие испытания. Что касается  Юры Бурмистрова, он как неисправимый оптимист на судьбу не роптал. Жена на период его лечения поселилась на квартире своей знакомой в Барнауле. Ее помощь и поддержка были ему необходимы. Борисычу, исходя из сложности травмы, установили аппарат Илизарова. Вот и получилось, что им пришлось провести здесь практически весь отпуск, после чего они поехали в Норильск, где впоследствии аппарат сняли.

В общей сложности Юра Бурмистров выпал из производственного геологического процесса почти на 9 месяцев. После с новыми силами он приступил к работе по продолжению создания банка геолого-геофизических данных, которая продлилась до 2007 года.

Судьба нанесла Юрию Борисовичу еще один жестокий удар. Приговор врачей  оказался безапелляционным. Необходима была срочная операция по удалению злокачественной опухоли. С онкологией шутки плохи. Пациенту сделали несколько операций. В ходе одной произошла остановка сердца, но его буквально вытащили с того света. Кроме того, позже требовалось проведение курса химиотерапии. На все это нужны были значительные денежные средства. ООО «Норильскгеология» смогло выделить «целых» 20 000 рублей, что было весьма прискорбно, ведь человек на тот момент проработал на геологическом поприще 25 лет.

Каким-то чудом его супруга от своей организации получила несколько сотен тысяч рублей и оплаченное направление в Московский научно-исследовательский онкологический институт им. П.А. Герцена, являющийся основным медицинским заведением в России по лечению и диагностике злокачественных новообразований. Здесь Борисыч мужественно прошел шесть курсов химиотерапии. Следует сказать, что на свой страх и риск жена также лечила его своими методами, эффективность которых, отметили даже врачи института. В курс «домашнего» лечения  входили настои трав, свежие перепелиные яйца, которые успешно «производили» заведенные для этой цели перепела, уколы иммуностимулирующих препаратов и прочее. Именно поддержка жены, ее самоотверженность, забота о состоянии здоровья мужа, вера в излечение и любовь сыграли немаловажную роль. Удивительно, что еще встречаются в нашей жизни такие женщины. В результате болезнь отступила,  но остались жестокие последствия.

Жизненные проблемы, связанные с состоянием здоровья, не сломили Юрия Борисовича, он не пал духом и не опустил руки, даже инвалидность оформлять не стал. Желание и далее следовать по стезе геологической деятельности в нем не угасло. Уже в 2008 году он возглавил работы по завершению подготовки геолого-геофизической основы для поисков медно-никелевых и платиновых руд на Курейско-Горбиачинской площади в качестве ведущего геолога комплексной геологической партии.



Часть IV


Жизнь есть жизнь. Отдельно стоит сказать о том, что чета Бурмистровых по обоюдному согласию совершила весьма благородный поступок. Преодолев бюрократические препоны, они оформили опеку над девочкой из интерната, забрав ее в конечном итоге к себе. Девочка-подросток была окружена заботой, вниманием и любовью, несмотря на ее трудный характер. Борисыч в ней просто души не чаял. Юра и Алла стали для своей подопечной  по большому счету ангелами-хранителями. Они сопровождали ее по жизни и после достижения совершеннолетия, продолжая всячески помогать.

В 50-летний юбилей Юрия Борисовича коллеги преподнесли ему памятный адрес. Он представлял собой квинтэссенцию жизненного пути юбиляра и по сути дела его личностную характеристику, включая гороскоп.

Рожденный в год собаки в 1958 году, Юра Бурмистров унаследовал ряд характерных качеств: честность, старательность, бескорыстность, преданность близким для него людям и избранной профессии геолога, готовность к новым приключениям, которые и так не обходили его стороной. Следует также отметить скромность, трудолюбие и даже одержимость в реализации поставленных задач, оптимизм, природную смекалку, некоторую бесшабашность в своих поступках, которая нередко приводила к трагическим последствиям.

Долгое время полноправным членом их семьи был желтовато-коричневый пес Цербер. Он как бы служил символом года Собаки, под которым родился его хозяин.

Юра всегда оставался верным мужем и хорошим семьянином. К моменту юбилея стаж его семейной жизни составлял 21 год.

Юрия Борисовича уважали в коллективе и отдавали должное его трудолюбию и прямодушности, хотя иногда дружески подшучивали. В год собаки родились, например, такие люди как Суворов и Черчилль.

Являясь по знаку Зодиака Тельцом, Юра Бурмистров проявлял потрясающую работоспособность, а также независимость и благородство, скромность в разговоре и уверенность в своей правоте. Не исключались моменты проявления гнева. Основными ценностями в конечном итоге для него являлись честная работа и общение в семейном кругу. Тельцами были такие незаурядные личности как Ленин и Жириновский.

Время неумолимо отсчитывало годы. Юрий Борисович продолжал трудиться в ООО «Норильскгеология» невзирая на проблемы, связанные со здоровьем. Каждое утро, прихрамывая, он бодро спешил на служебный автобус. Коллеги отмечали, что для него кроме всего прочего, было характерно проявление джентльменских качеств. Примером этого служило то, что «Юра никогда не позволял себе сидеть в общественном транспорте, если хотя бы одна женщина в салоне стояла». Можно сказать, что в наше время это достаточно редкое качество.

Следующим этапом производственной деятельности для Юры Бурмистрова стал отчет «Поиски месторождений меди, никеля и сопутствующих компонентов на Веткинской площади» (2009 год).

ООО «Норильскгеология» постепенно переходило на привлечение подрядных организаций. Геологоразведочные работы были в основном сосредоточены вблизи инфраструктуры Норильска, его горнодобывающих предприятий.

В ходе проведения ревизионных работ по оценке перспектив флангов и глубоких горизонтов Талнахского рудного узла на богатые и медистые руды еще в 2008 году была пробурена первая скважина, сразу вскрывшая богатую медно-никелевую руду. Основной объем буровых работ стал осуществляться, начиная с 2011 года.

По результатам проведенных ревизионно-заверочных работ на северных флангах рудника «Таймырский» (залежь Северная 3) Октябрьского месторождения сульфидных медно-никелевых руд был составлен отчет с подсчетом запасов.
В качестве ведущего геолога управления проектов геологоразведочных работ Юрий Борисович являлся ответственным исполнителем по указанному выше объекту. В июле 2016 года он защитил в Государственной комиссии по запасам (ГКЗ) материалы отчета с утверждением прироста запасов 1 миллион 700 тысяч тонн богатой руды.

Подсчету запасов и их защите в ГКЗ Юра Бурмистров отдавал все свои силы. Впереди еще было много работы, связанной с перспективой доразведки и переоценки запасов сульфидных медно-никелевых руд на фланговых частях рудных залежей. Предварительный суммарный прогноз по приросту запасов составил порядка 8 миллионов 500 тысяч тонн руды.

Рано или поздно перед каждым норильчанином  вставал вопрос об отъезде на «материк». Логика жизни подсказывала, что необходимо заканчивать трудовую деятельность на Севере. Об этом все больше напоминало состояние здоровья. В общей сложности Заполярью было отдано около 40 лет, из них 35 лет непосредственно геологии, которая для Борисыча стала главным делом жизни.
 
Уезжать из Норильска и бросать профессию геолога он не хотел. По сути дела Юра не был готов к увольнению и переезду на «материк». От предложения перебраться на работу в Санкт-Петербург Борисыч отказался. С Норильском его слишком много связывало.

В свете происходивших в организации преобразований с 1 ноября 2017 года Юрий Борисович вынужден был уволиться.

К тому времени у Юры, как последствие прошлого обморожения, обострилась старая травма и началось воспаление. В горячке производственных дел, а также где-то из-за собственного халатного отношения к своему здоровью, процесс был запущен. В результате заболевание стало прогрессировать. На общее состояние здоровья вне всякого сомнения повлияла стрессовая ситуация последнего времени, а также увольнение с работы, когда человек практически выпал из привычного для него ритма жизни и начал ощущать свою ненужность.

Приехавшая из отпуска жена Алла, не знала в полной мере истинного положения дел из-за несерьезного отношения мужа к болезни. В конечном итоге Юра был срочно госпитализирован в городскую больницу «Оганер».

Медикаментозное лечение результатов не приносило. Началась гангрена конечности и его стали готовить к операции. После оперативного вмешательства по ампутации в довершение ко всему у Борисыча случился инфаркт.

25 ноября 2017 года в 3 часа 40 минут в отделении реанимации у Юры Бурмистрова произошла остановка сердца.

Скорбная весть о его кончине разнеслась мгновенно. Все испытали самый настоящий шок. Такого трагического поворота событий не ожидал никто. Для жены Аллы  это был непоправимый жизненный удар, от которого нелегко было оправиться.

Отпевание происходило в храме «Всех скорбящих Радость» в Норильске, там же где его крестили.

Похоронили Юру в Новосибирске на Гусинобродском кладбище. Ему так и не пришлось пожить на «материке» в спокойной «пенсионерской» обстановке. Конечно, он втайне мечтал об этом. Мешала ему только его мятущаяся деятельная натура и фанатичная преданность профессии геолога. Всего несколько месяцев он не дожил до своего 60-летнего юбилея.

У всех, кто знал Юру Бурмистрова, он остался в памяти как честный трудяга-парень, геолог-профессионал, неотступно следовавший по геологической стезе, которая являлась для него основным смыслом жизни, как надежный товарищ, хороший муж и семьянин.

Добрая и светлая память о Юре Бурмистрове навсегда останется в наших сердцах.


Сентябрь 2019 г.