Дрожь планеты. Глава 13 - Погнались за кушем

Вся команда КСР «Витязь» изо всех сил пыталась вернуть управление космическим судном. Вспомогательные энергосистемы корабля функционировали, жизнеобеспечение экипажа не было под угрозой. Работали локаторы внешнего обнаружения. Но связь в мощном электромагнитном поле была нарушена. Инженеры-связисты пытались выйти на контакт с ближайшими кораблями и удалённой космической базой около орбиты Нептуна, но помехи не давали этого сделать.

Максим покинул свою привычную рубку главного инженера. Он в двигательном отсеке вместе с остальными инженерами руководил работой по восстановлению контроля над силовой установкой. Их настойчивые старания не приносили успеха. Максим догадался, что дело даже не в сбое самих магнитных ловушек – выключилось их цифровое управление. Центральный автомат управления тягой координировался мощным компьютером. Если хоть какой-то элемент управления давал сбой, то это приводило к неправильной работе всей системы.

«Поиски сломанного цифрового реле или платы вряд ли что-то дадут, такие ситуации исключительны почти на 100%. Компоненты для межпланетных кораблей изготавливаются и тестируются по высшему стандарту качества. Этот тип бортового управляющего компьютера и его ПО хорошо зарекомендовали себя. Видимо внешнее излучение в области сопел или рядом с зазорами магнитных ловушек такое сильное, что влияет и на электронные блоки, расположенные рядом с ними. Готов поспорить с кем угодно: стоит нам отлететь подальше и всё нормализуется!», - считал Максим.

Корабль продолжал движение выбранным курсом. Инерции полёта хватало на то, чтобы медленно, но неуклонно приближаться к центру области, выдающей сильные всплески электромагнитных импульсов. Капитан Григорий сильно пожалел о своём упрямстве. Жажда открыть неизвестное, прославиться и при этом хорошо заработать сыграла с ним злую шутку. Теперь ему нужно было выводить КСР на обратный курс, пока им ещё хватало ресурсов для возвращения на Землю.

Григорий перебирал в голове все возможные ходы: «Если мы просто пройдём опасную область по касательной, то в конце концов сила импульса ослабнет. Тогда мы запустим двигатели на полную и по эллиптической траектории выйдем в солнечную систему примерно где сейчас проходит Уран. А если впереди окажется некий массивный объект, то придётся дрейфовать вокруг. У нас есть аварийные спасательные маяки, которые на собственной тяге смогут добраться до ближайшей базы и передать наше сообщение SOS. Уверен, специалисты с Земли смогут найти выход».

- Выпустите одного разведывательного бота, - скомандовал капитан, - даже если мы его потеряем их в запасе ещё много. Нам нужны вменяемые данные об этом мнимом объекте.

- Капитан, наша скорость ещё слишком велика, - последовал ответ из инженерной палубы, - робот не сможет обогнать нас и отстанет. Такой вариант возможен, если скорость снизится. Но сейчас нет факторов, которые способствуют этому.

Капитан понял, что в спешке не совсем оценил реальную возможность использования бота. Это могло ударить по его репутации. Чтобы как-то выправиться он быстро ответил инженеру.

- А если пустить в ход один из 3 аварийных ракетных маяков? На собственном двигателе он с лёгкостью должен обогнать нас, чтобы передать обстановку впереди. Возможен такой ход?

- Капитан, мы не знаем наверняка, запуститься ли двигатель у маяка, но его конструкция более простая, думаю есть шанс.

- Запускайте маяк! – приказал Капитан. – Лучшего выбора сейчас у нас нет.

- Есть, - ответил инженер, - предупрежу сразу, он не рассчитан на массовый сбор данных, мы получим только базовую сводку.

- Это лучше, чем ничего, - заметил Григорий, - как только он вылетит выведите его показатели на наш дисплей. Всё понятно?

- Да, капитан. – Связь с инженерной палубой прекратилась.

Экипаж КСР сильно зависел от успеха этой разведывательной операции. Максим взял подготовку по запуску аварийного маяка на себя. Для этого он отобрал 3 лучших инженеров и двух молодых, но талантливых техников по обслуживанию роботизированных систем. Двое парней: Валерий и Том, совсем недавно завершили космическую академию и сразу же поступили на свою первую службу на борт «Витязя».

Специально собранная бригада вывела из хранилища в отсек запуска один из нужных маяков. Они подсоединили его к направляющим рельсам и закрепили на стартовом пилоне. В таком положении инженеры проверили все узлы аппарата. Маяк был загружен топливными ячейками и заправлен небольшим количеством жидкого топлива для стартового разгона. Группа во главе с Максимом прочесала все элементы ракеты. Удовлетворённые состоянием аварийного маяка они покинули отсек запуска. Вскоре был дан предупредительный сигнал и маяк вывели на стартовую позицию, внутренний шлюз закрылся. По следующей команде открылся внешний шлюз. Ракетный маяк находился в стартовой позиции. Чтобы не повредить собственный корабль двигатель аварийного модуля направили в сторону от корпуса «Витязя».

- Три минуты до запуска, - проговорил участвующим в пуске главный инженер, - займите места за своими пультами.

- Мы готовы, - ответили двое операторов, помогающих Максиму.

- Даю старт первичных систем, автомат предполётной проверки запущен, - продолжал Максим. – Активируем двигатель по моей команде.

Обратный отсчёт подошёл к концу. Аварийный маяк включил зажигание основного топливного двигателя. Струя выходящих из его сопла газов усиливалась, по показаниям приборов объект оставался стабильным.

Когда ракета начала отрыв от корабля внезапный мощный импульс ЭМИ снова настиг «Витязь». Новый выброс произошёл в нарушении его прошлых интервалов. На 2 с половиной минуты экипаж потерял возможность управления системами корабля. Вдобавок из строя вышли дополнительные маневровые движки. «Вот так невезуха! – выругался про себя Максим, - этот импульс выпущен как будто специально, чтобы насолить нам по-крупному».

Когда оборудование вернулось в рабочее состояние инженеры смогли восстановить видеосвязь со стартовым отсеком. Им открылась совсем нелицеприятная картина. Направляющие пилона были загнуты и отклонены в сторону от борта корабля. Крепёжные штифты оказались просто вырванными с металлом. Внешняя обшивка КСР оплавилась. Младший техник Валерий обратился к своему руководителю.

- Что могло пойти не так во время запуска? Мы всё сделали по регламенту. Только стартовая площадка теперь просто раскурочена. Основной пилон, фиксирующий ракету в нужном положении, повреждён и больше непригоден к использованию.

- Я вижу, - проговорил Максим, - очевидно помехи от ЭМИ вывели электронику самого маяка. Направляющие сопла отклонились от верного положения. Маяк дал крен при самом старте. Ракета запустилась и вместе с собой вырвала сам пилон. Есть данные о состоянии маяка в полёте?

- Видно, что с ним не всё в порядке – ответил Валерий. – Курс, которым он движется, сильно отклонён вбок. Я выдам команду на коррекцию траектории. Сложность в том, что такой манёвр выжжет много топлива. Более он не сможет менять курс.

- Делайте, - скомандовал Максим, - мы всё равно потеряли стартовую площадку. Надо добиться от этого аппарата хоть каких-то данных. Сейчас мы следуем вперёд совершенно вслепую.

- Связь с аварийным маяком есть, но слабая. Получилось изменить его курс, - продолжал рапортовать Валерий. – Нужно время, чтобы он смог обогнать наш корабль.

- Хорошо, в целом мы с задачей справились, - подытожил Максим, - теперь возникала новая. Надо восстановить стартовый отсек и починить пилон. Через несколько часов я сформирую ремонтную команду.

Вскоре группа разведки получила с маяка первые данные. Вся информация сразу же дублировалась на главный мостик КСР. Космонавты продолжали называть его «Мостиком» по традиции. Этот отсек находился в верхней носовой части корабля. Он являлся сосредоточением основных элементов управления «Витязем». Там же размещались рабочие места капитана, его старших помощников и пилотов.

- Сообщает старший по космической разведке, - послышалось на мостике. - Из обработанный на данный момент информации следует, что впереди находится некий объект, похожий на сверхмалую планету. Массу этого тела мы никак определить не можем. Судя по возрастанию гравитационного поля данный объект имеет твёрдую структуру, у него должно быть своё ядро. Совсем непонятно, как мы могли пропустить его в течении столетий наблюдения за космосом.

- «Столетий» - это сильно сказано, - прервал его речь капитан, - мощные телескопы работают чуть более века. И всё равно у нас всегда есть шанс пропустить что-нибудь важное прямо у себя под носом. Продолжайте.

- Радиоразведка засекла вокруг объекта мощное электромагнитное поле. Фоновый уровень радиации с учётом открытого космоса не превышает стандартные показатели. Самое сложно для нашего понимания то, каким образом возникает поглощение световых лучей в видимом для глаза спектре. Наша оптика не может сделать чёткий снимок. Мы фиксируем лишь тёмное однородное пространство, где на огромном расстоянии от его центра наблюдается еле уловимое ультрафиолетовое свечение. Сейчас ясно: именно это тело, с его постоянными ЭМИ, и вызвало отказ наших бортовых систем. – Доложил разведчик.

- Вы уверены, что рядом нет ещё каких-либо подозрительных космический явлений? – решил переспросить капитан. – Не совсем понятно, как некий крупный астероид может вызывать такие всплески! Есть вероятность, что мы попали в поле некого космического излучения, идущего из-за пределов Солнечной системы?

- Никак нет, - ответил старший разведчик, - мы бы засекли это ещё при отбытии с орбиты Земли. Всплески от дальних звёзд накрывают всё пространство, первой отреагировала бы наша база вблизи Урана. Мы же попали под импульсы только приблизившись к этому объекту.

После этого капитан немного поразмыслил и обратился к старшему пилоту.

- Сообщите курс относительно предполагаемого объекта в центре затемнённой области. – Запросил капитан.

- Движемся с небольшим отклонением от её центра, капитан, - начал пилот.

- Опасность прямого столкновения минимальна, правильно я понимаю? – уточнил капитан.

- Да, по имеющимся данным мы должны пройти мимо этого объекта. Но мы не можем рассчитать насколько сильным будет влияние гравитации, когда подойдём ещё ближе. – Высказал своё опасение старший пилот.

- Получается, есть риск быть захваченным гравитационным полем неизвестного объекта. Но это слабое предположение. Будет видно. А как долго мы будем выходить из области действия ЭМИ с сохранением текущей скорости? – решил узнать Григорий.

- Я основываюсь на том, что площадь воздействия ЭМИ представляет собой зону в виде сферы. Если окажется, что распространение волн в различные области окружающего пространства неравномерно, то такой срок не поддаётся прогнозированию. – Высказался Пилот. - Нам очень нужно запустить основной двигатель и вырваться из этого места. Мы сильно вышли за пределы нашей системы. Ресурсы на борту КСР изначально не были рассчитаны на такой долгий маршрут.

- Мы запустим двигатели в ближайшее время, - Григорий необоснованно попытался успокоить людей на мостке, - этим сейчас изо всех сил занимаются инженеры. Основной план состоит в том, что при выходе из области влияния ЭМИ наши бортовые системы придут в норму. Тогда мы сможем произвести перезапуск реактора и заново откалибруем магнитный излучатель.

- Капитан, если не удастся сделать это в нужное время, что предпримем тогда? - с волнением спросил другой пилот. Ему хотелось получить от своего командира некий запасной вариант выхода из довольно опасной ситуации.

- Починим стартовую площадку для аварийных буев и вызовем помощь. Уверен, нашим лучшим инженерам не составит особого труда привести там всё в порядок. Сигнал дойдёт до внешней базы около Урана менее чем за сутки. Их операторы смогут связаться с орбитальной базой Земли. Очевидно, нам на выручку может прийти быстрейший из доступных кораблей, спасательный транспортник «Серая молния». У нас есть эвакуационные модули, чтобы экстренно покинуть КСР. А вопрос возможной починки «Витязя» будет приниматься коллегиальным советом компании.

Такой ответ чуть приподнял команде дух. Григорий верил в свой план, но понимал, что всё выглядит чисто лишь на бумаге. Он надеялся в ближайшие часы получить исчерпывающую информацию от разведчиков и принять лучшее решение для спасения всей команды - это было его первостепенной задачей. Второй задачей являлось сохранение самого корабля. Если бы Григорий потерял доверенный ему добытчик, стоивший огромных временных затрат и денежных средств на постройку, то его лётная карьера была бы завершена. Капитан старался не думать о том, что ему всю жизнь, возможно, придётся работать вне космоса. Он старался сконцентрироваться на вытаскивании «Витязя» из той заварухи, в которую он сам же и направил его, думаю о большом заработке и сенсационном научном открытии.

Максим в это время со своими лучшими людьми разгребал повреждённый стартовый отсек вспомогательных машин. Завалы, возникшие из искорёженного при старте маяка металла, оказались огромными. Повсюду были оплавленные следы от реактивной струи ракеты. Группа инженеров работала с максимальной предосторожностью. Они одели полноценные космические скафандры. Главный инженер опасался внезапной разгерметизации повреждённого шлюза.

Мало-помалу отсек очистили от завалов. Основным местом для приложения дальнейших усилий стало восстановление направляющей системы, которая выводила маяк на стартовую позицию. Максим решил, что толпе народу в отсеке разом не развернуться. Он разбил всю свою команду на 3 группу по 3 человека. Сам он присоединился к бригаде по восстановлению подвесных пилоны для крепления буев. Им предстояло вручную наварить повреждённый металлический каркас.

Максим прикидывал: «Допустим, эту штуковину удастся восстановить, и она будет близка к первоначальному проекту. Но это лишь в грубом приближении! Стоит допустить промах, а он весьма возможен, и произойдёт ещё одна катастрофа при пуске. В любом случае делать нечего. Лично всё перепроверю три раза».

Мира, как и все в научном блоке корабля, находилась в курсе событий. Женщины не были испуганы, хотя для гражданских исследователей такая обстановка являлось весьма непривычной. К тому же лично Мире не внушал доверия их малоопытный капитан. Женщине хотелось быть уверенной, что их лидер вытянет КСР обратно к Земле. Мира начинала понимать, что риск не вернуться вполне есть. Её дисциплинированное мышление подсказывало: в космосе всё может случиться. От накатившей волны нервозности Мира легонько начала грызть ноготь указательного пальца. Потом она спохватилась и одёрнула себя. Ей не хотелось показать остальным коллегам насколько она сейчас разволновалась.

Её мысли вертелись в одном ключе: «Мы с мужем в последнее время оказались не в лучших отношениях. Но что мешало нам перед вылетом, как в былые времена, вырваться вечером на природу или, наоборот, в ночной ресторан! Он хороший человек, просто та женщина, которая его увлекла, и сама теперь не знает зачем он ей нужен. Решила поиграть с женатым мужчиной и чуть было не вывела его из семьи. А Чеслав легко повёлся на этот ход – почему он допустил это? Сейчас ему стыдно за своё поведение, он прикрывается грубостью, дистанцируется от меня. Ничего, пройдёт время, и мы вольёмся в прежнюю жизнь. Я даже не держу зла за его тайную «подругу», она ведь в какой-то мере помогла мне приоткрыть глаза на наши реальные отношения. Ах… Если бы только теперь вернусь домой. Ведь случае моей гибели в этом «мёртвом» космосе, она не станет ему и близкой заменой. Вряд ли она захочет с ним в дальнейшем жить. Хотя, как знать… Эх, Чеслав-Чеслав, как у нас так всё глупо завершилось даже без последнего тёплого слова».

Мира понемногу вышла из грустного размышления. «Я верю, что всё произойдёт наилучшим для меня образом, насколько я сама всё это заслуживаю! Всевышние силы не оставят меня!» - надеялась женщина-химик. На корабле, кроме случайных подруг в исследовательском блоке, из её хороших знакомых был только Максим – ему она доверяла более остальных. На коллег она положиться не могла - у неё с ними не сложилось достаточного взаимопонимания. «Девчата сами сейчас нуждаются в успокоении не менее моего», - подумала Мира про своих сослуживиц, - «Пойду свяжусь с Максом, он кажется мне надёжным человеком для выяснения реальной обстановки на борту. В конце концов, «железки и приборы» это его вотчина. Ему я доверяю, как это ни странно, больше чем нашему капитану Григорию. Может тут дело в возрасте, опыте и уверенном взгляде повидавшего жизнь человека? Пусть лучше Макс мне расскажет всю горькую правду».

Капитан Григорий и группа старших пилотов предприняли ещё одну попытку запуска основного двигателя. Команда с главного мостика связалась с инженерами и переспросила, нет ли препятствий для включения силового агрегата. Инженерам нечего было возразить, основной двигатель и бортовые системы проверялись уже тысячу раз. Максим сказал усталым и раздражённым голосом: «Запускайте через 10 минут, мои ребята сейчас покинут нижнюю часть отсека двигательных систем». Максим не верил в какое-то чудо, он, как технарь, понимал, что ЭМИ всё равно не даст реактору включится. В лучшем случае они получат движок с непредсказуемым управлением.

Капитан, напротив, с надеждой смотрел на процедуру перезапуска системы. Пилоты по его команде включили первичный силовой контур двигателя. Это привело к попытке бортового компьютера запустить реактор для обеспечения нужной кораблю мощности. Но ничего не пошло дальше первого этапа пуска энергетической установки. Автомат защиты сразу же заглушил реактор. Вывелось хорошо знакомое предупреждение о неизвестной неисправности системы.

После этого на мостике воцарилась тишина, разбавленная мерными звуками от различных приборов корабля. У Григория промелькнула мысль: «В лоб мы эту задачу не решим, чтобы получился желаемый эффект, надо что-то поменять во всей системе. Только что? Торчим тут как обессиленная касатка, выброшенная на берег». Капитан опять вышел на связь со старшим в отсеке дальнего космического обнаружения и разведки.

- Сообщите текущие данные с нашего аварийного зонда, - начал Григорий, - за прошедшее время мы получили что-то новое?

- Капитан, зонд при приближении к центру к центру тёмной области лишь зафиксировал ещё большую силу ЭМИ. Связь с ним неустойчивая. Похоже его электроника также барахлит, хотя его более простые системы должны выдерживать подобные импульсы. Вынужден вас предупредить: есть риск потерять зонд. – Ответила разведка.

- Выбейте с маяка новые данные, - потребовал Григорий, - нам они сейчас нужнее воздуха. Поймите, наша жизнь зависит от них. Приступайте.

- Сделаем, что можем. – Больше разведке сказать было нечего.

Бессилие в этой ситуации заставляло Григория становится более требовательным к остальным. Часто получалось так, что к себе он не предъявлял таких высоких стандартов как к своим подчинённым. Капитан временами понимал это и изо всех сил старался сдерживать свою нахрапистость.

Максим с помощниками завершили ремонт основания подвесного стартового пилона. Люди сильно устали даже, находясь в невесомости, - приходилось совершать кучу разнообразных движений. Главный инженер с коллегами покинули ремонтную зону стартового отсека роботизированных зондов. После снятия скафандров и мытья в особом, циркулирующем в закрытой капсуле-кабинке душе, он направился к себе в каюту для отдыха. Быстро поел высоко насыщенный калориями паёк. Потом подлетел к своему креслу. Там на его персональном коммуникаторе, вмонтированном в панель крышки стола, он увидел сообщение от Миры.

Оценив щепетильность ситуации и стойкое желание Миры поговорить наедине, он решил не связываться с ней по коммуникатору. Максим отправился в научный блок на её поиск. Как он и ожидал, Мира никуда не уходила со своего рабочего поста. Спать ей не хотелось, сказывалась нервозность. Мира сильно накрутила себя опасениями, что они все скоро погибнут.

- Мира, ты хотела меня видеть. – Сказал Макс, подойдя к ней.

- Ох, Максим, как ты вовремя! – у Миры в голосе прозвучала одновременно радость и облегчение. Выражение её лица оставалось испытывающим.

- Я смотрю, ты меня заждалась. А по какому вопросу хочешь поговорить, что-то срочное? – спросил Макс.

- Да, не совсем чтобы срочное, - замялась Мира, - пойдём за стол, - предложила она. Знакомые закрепились специальными ремнями, чтобы не слететь со своих стульев.

- Мирка, - перешёл на более мягкое обращение Макс, - я вижу тебя что-то гнетёт. Ты не хочешь поделиться?

- От тебя сейчас это сложно скрыть. Я действительно не стала бы так темнить по простому вопросу. Знаешь, меня, мягко говоря, напугала возникшая на корабле обстановка. Как стало понятно по последним часам полёта мы угодили в приличную передрягу. Какие у нас шансы вернуться домой? – открыто спросила Мира.

- Вот ты о чём. – Помедлил с дальнейшей фразой Макс. – Я не считаю, что всё так катастрофично как тебе кажется. Мы сейчас летим, а точнее, дрейфуем по неизвестной области пространства на некотором удалении от края нашей системы. Аномальное воздействие какого-то мощного излучения не даёт использовать основной двигатель. В остальном у нас проблем нет. Та ситуация на стартовой площадке зондов не в счёт, мы там всё скоро починим. Поверь мне, я знаю, что говорю.

- Макс, я тебе верю. Сложилось впечатление, что экипаж на мостике не совсем контролирует ситуацию. А в особенности старшие по должности. Капитан не предпринимает никаких шагов, чтобы «вытащить» нас из этой западни. – Высказала своё опасение Мира.

- Это не совсем так. Просто вы не видите всех их действий. Я сам скажу, когда сталкиваешься с чем-то неизвестным в первый раз очень сложно правильно выстроить свои действия. Да, наш капитан несколько молод, но он вполне компетентен. – Максим попытался как-то выгородить Григория.

- Хорошо, что это так. Как скоро мы сможем покинуть опасную для корабля зону? – спросила Мира.

- Есть предположение: мы должны пройти всю область насквозь, тогда излучение ослабнет. КСР сможет вернутся на орбитальную базу Земли с другой стороны Солнечной системы. – Объяснил Макс.

- Макс, благодарю, ты мне хоть с глазу на глаз сообщил что-то вразумительное. Стало легче. До этого даже не хотелось после рабочей смены возвращаться в каюту. – С облегчением сказал Мира.

- Отдохни, поговори с подругами. У вас же там в жилых каютах целая толпа народу. Не кисни одна. – Посоветовал Макс.

- Буду держаться, - пообещала ему Мира, - что у вас сегодня происходило на палубе? - женщина решила ещё немного пообщаться, голос Максима действовал на неё успокаивающе.

После цикла сна все члены экипажа вновь приступили к своим обязанностям. На мостике пилоты пытались спрогнозировать момент выхода из области мощных импульсов ЭМИ. Никаких новых данных от аварийного зонда больше не поступало. Разведка не могла выйти с ним на связь, они предположили, что он окончательно вышел из строя.

Без всякой объяснимой со стороны экипажа причины КСР «Витязь» начал менять свою прежнюю траекторию движения. Это сразу же насторожило пилотов, они принялись проверять, почему такое происходит. С их стороны не задавалось никаких управляющих команд. Капитан запросил у инженеров отчёт о состоянии вспомогательных двигателей. Те ответили, что дополнительные движки в порядке, но сейчас не задействованы. Григорий составлял запасной план на случай отсутствия успеха в перезапуске реактора.

Вспышки ЭМИ всё учащались. Они на некоторое время серьёзно выбивали из строя системы корабля. Подсознательно люди ощущали постоянный страх от возможной потери оставшихся рычагов управления. Среди инженеров ходило мнение, что электроника могла не выдержать постоянного силового воздействия. После очередного всплеска ЭМИ и дальнейшего восстановления работоспособности корабля на связь с мостиком снова вышел отсек разведки.

- Капитан, на трёхмерной модели тёмной области видим появление неизвестного объекта. Он находится как раз в её центре. Данные получены методом радиоразведки. Само тело представляет собой некое подобие малой планеты. О его строении ничего узнать не удаётся. Помехи глушат возможности наших сенсоров.

- Теперь мы хоть что-то знаем об обстановке впереди, - заявил капитан, - отклонение в нашем курсе связано с воздействием этого космического тела?

- Тут начинается самое интересное. Вначале этот астероид или осколок планеты находился практически в неподвижном состоянии. Импульсы ЭМИ исходили не от самого объекта, а формировались на его периферии. Природа возникновения такого мощного излучения из «ниоткуда» нам не известна. Но! – разведчик сделал сильный выдох, – буквально минут десять назад это тело перешло из спокойного состояния в устойчивое движение. Оно набрало ускорение и может даже пересечь траекторию нашего полёта.

- Как некий «булыжник» может стремительно набирать скорость? – с сомнением сказал капитан, - у вас точно не отказало обнаружение или что-то в этом роде? Мне сдаётся ЭМИ повредила наше внешнее аппаратное оснащение на обшивке корабля. Вероятно, фазированным антеннам пришёл конец, и вы наблюдаете у себя на дисплее какую-то «кашу».

- По нашим, много раз перепроверенным данным, все именно так. – Уверенно заявил разведчик.

- Что скажите о визуальном наблюдении? Излучение объекта не несёт опасности в видимом спектре. Мы можем провести его детальное изучение со смотровой палубы, естественно, при включенных защитных фильтрах. – предложил капитан.

- Да, с этого расстояния уже можно рассмотреть объект при многократном увеличении. – Подтвердила разведка.

- Хорошо, вышлите ваших людей к смотровой палубе. Я вскоре тоже прибуду туда. Конец связи. – Капитан завершил обмен мнениями.

После этого Григорий с его старшим помощником Стюартом направились на небольшую наблюдательную палубу. В этом особом помещении были установлены открывающиеся люки, за которыми несколько метров защитного комбинированного стекла со светофильтрами давали людям возможность наблюдать за космосом вживую. В целях дополнительной защиты члены экипажа надели специальные шлемы, оборудованные собственными затемняющими линзами. Система внутреннего мониторинга не выдавала признаков опасного излучения. Капитан отдал команду на открытие одного из наблюдательных люков.

Когда защита поднялась, все увидели поистине удивительное зрелище. Немного сбоку от носа КСР виднелась область тёмного беззвёздного пространства. Посреди этой кажущейся пустоты чётко виднелась огромная светящаяся окружность. От неё исходил размеренный светло-синий цвет с переливами голубого и фиолетового. В центре этого светящегося круга был непроглядный мрак.

- Что это может быть? – открыто спросил старший помощник.

- Такого в наших звёздных справочниках просто нет, - заявил один из разведчиков. - Мы открыли ещё одно космическое явление. Придётся действовать по обстоятельствам. Неизвестно, что такая находка может нам преподнести.

- Правильно понимаю, в центре этой сферы скрывается наш неизвестный «камушек»? - спросил капитан.

- Да, - ответил помощник главного разведчика, - вероятно именно там находится то, за чем мы обычно и охотимся на своём КСР. Только сейчас этот трофей нам не по зубам. А кто знает, сколько там может быть ценных веществ, вдруг на нём присутствуют новые, ещё не открытые элементы! Мы могли бы стать одними из самых выдающихся добытчиков за всю текущую историю полётов на КСР.

- Только сейчас нам надо вытаскивать судно из передряги, - прервал мечты разведчика капитан, - возможно наш резак даже не смог бы раздробить такую глыбу. Если в будущем найдём метод для защиты электроники, то придётся сюда на добычу лететь всем флотом. На полную обработку, разбор и транспортировку такого количества породы могут уйти десятилетия!

Находящийся рядом старший помощник Стюарт поддержал мнение своего капитана. Какое-то время люди продолжали смотреть на необычное космическое зрелище. Присутствующих на наблюдательной палубе из минутного оцепенения вывел внезапный сигнал, докладывали пилоты: «Капитан, мы окончательно потеряли контроль над курсом. Корабль неуклонно направляется прямо в сторону неопознанного массивного объекта. Нас захватывает его сильной гравитацией. Ожидаем ваших дальнейших указаний». Григорий сходу не мог сообразить что-то вразумительное и только промолчал в ответ. Команда поняла, что даже у их капитана для такой непредсказуемой ситуации нет соответствующего плана действий.