Дятел

На краю большого села жил-был Дятел. Ничем особым не отличающийся от всех своих собратьев: обыкновенный, серый дятел. И лишь утро озаряло землю на краю, с той стороны, где он обитал, раздавалось: тук-тук-тук, тук-тук-тук.
 
Село находилось в тех местах, где когда-то шумели леса. Вот где было раздолье всем птицам. Но со временем, когда поселившимся здесь людям не хватало жизненного пространства, леса извели. И если предки Дятла имели дело с живым, спелым деревом, то наш Дятел давненько уже не пробовал мягкой и пахучей сердцевины ствола.

Вообще-то дятлы считаются санитарами леса, удаляя личинок короедов из стволов деревьев. И наш Дятел по заведенному порядку так же стремился «очищать» лес с той лишь разницей, что лесов вокруг не было.

Сельчане засыпали и просыпались в соседстве с беспрестанным сухим тук-тук, да тук-тук-тук. Многим это надоедало и они старались изгнать Дятла с края села, а иные уже просто не могли жить без этого гулкого тук-тук, стрекочущий звук которого, своим навязчивым ритмом, заменял им все прочие мысли. За то, что дятел являлся частью сельского пейзаж его и назвали Деревенский Дятел. Те, кто относились к нему лояльно, ждали его занудное тук-тук-тук по утрам, те же, кого он раздражал, ворчали.

Но были и такие, которые насмехались над бедной птицей:
«Деревьев нет, а он долбит. И что это он в этаком «сушняке» нашел?».

А Дятел в последнее время долбил большое сухое бревно, врытое возле колодца, на вершине которого на тележном колесе аисты свили гнездо.

И утром и днем и вечером долбил Дятел сухое бревно по кругу, выполняя свою программу природы. Долбил до той поры, пока не рухнула верхушка столба и колесо, и гнездо и аист, в придачу. Все это насмерть придавило Деревенского Дятла.

На окраине села наступила тишина, не строчил Дятел-пулеметчик, не скрипело тележное колесо на столбе, не гуркал в гнезде аист, тот вообще убрался из этих мест. Грустно стало в селе, как-то пустынно.

Но более народ жалел об улетевшем аисте: "Ну не живут аисты, где водятся беспокойные дятлы".