Роберт Гавловски, Польша

Softness

Soft whispers and a breath,
that penetrates.

A soft line of bow, soft
space and soft
air.

Soft walls and soft
light.

And silence soft,
tender.

Мягкость

Мягкий шепот и пронзительное дыхание.
Мягкая линия лука,
мягкое пространство
и мягкий воздух.
Мягкие стены и мягкий свет.
И тишина мягкая,
нежная.

Bookseller from Aleppo, 2016

In the middle of the city fallen into pieces,
I come across an old bookseller from Aleppo.

He's oblivious to tomorrow. Among explosions, smoke,
dust and fear he opens his stall again
and waits.

I ask him about Hatif's poems and how there is
something sacred in the "Sema" dance.

He spreads his hands wide and apologises for the war
and young men in bombers who have perfected their task
but how they do not think because if they thought
they would be thinking how they could
end the killing.

Продавец книг из Алеппо, 2016


В центре города, распавшегося на части,
я сталкиваюсь со старым продавцом книг из Алеппо.
Он не обращает внимания на завтра.
Среди взрывов, дыма, пыли и страха
он снова открывает свой киоск, и ждет.
Я спрашиваю его о стихах Хатифа и о том,
что в танце "Сема" есть что-то священное.
Он широко разводит руки и приносит извинения за войну
и молодых людей в бомбардировщиках,
которые выполнили свою задачу,
но они не так думают, потому что,
если бы они думали так,
они бы подумали о том, как можно положить конец убийству.

A Body Of Love

Do you remember her, Georg*? She
still stops in front of your Pharmacy
by Linzer Gasse.

Maybe she's a daughter of Watchmaker?
Maybe young journeyman loves her secretly
and instead of time machinery
they study eyes of the girl? They touch
her breast and her breath with their breaths.
They search darks nipples with their eager
eyeglasses.

Maybe hearts of clocks starts to beat a bit faster, maybe
clocks hustle minutes and years and this mad world
doesn't even know that it moves so fast because of boys
who search A Body Of Love.

*Georg Trakl

Тело любви

Ты помнишь ее, Георг*?
Она все еще останавливается перед вашей аптекой Линцер Гасс.
Может быть, она дочь часовщика?
Может, молодой подмастерье любит ее тайно
и вместо машин времени изучает глаза девушки?
Он касается ее грудь
и ее дыхание своим дыханием.
Он ищет темные соски своими нетерпеливыми очками.
Может быть, сердца часов начинают биться немного быстрее,
может быть, часы тянутся на минуты и годы,
и этот безумный мир даже не знает,
что он движется так быстро из-за мальчиков,
которые ищут Тело Любви.

* Георг Тракль

A secret talk. Barrack, Insbruck

Gerorg, listen: what they are whispering about?
those man on the sandy square?
What they are whispering about? Those shadows
longer than people?

Halls in red fire. So it is Autumn already?
Autumn. Late summer dies in the darkness.
Flags dances in the wind.

Did they tell each other everything already?
One of them seems to leave. The other tries to hold
his hand. Any secrets?

Some threat? Some mystery, that tells
that a shadow can apart a shadow, no voice,
nor sound of trumpet neither, just a wind in a tower's window
plays.

Секретный разговор. Барак, Инсбрук

Герорг, слушай: о чем они шепчутся?
эти люди на песчаной площади?
О чем они шепчутся? Эти тени длиннее людей?
Залы в красном огне. Так уже осень? Осень.
Конец лета умирает в темноте.
Флаги танцуют на ветру.
Они уже все друг другу рассказали?
Один из них, кажется, уходит.
Другой пытается держать его за руку.
Есть какие-нибудь секреты? Какая-та угроза?
Какая-та загадка, которая говорит о том,
что тень не может отличить ни тени, ни голоса,
ни звука трубы, просто ветер играет в окне башни.

Пер. с английского Рахим Карим.