Кошатница

Татьяна по-прежнему жила на четвёртом этаже старой пятиэтажки. Хотя, как говорили соседи, давно могла бы переехать в дом получше — с лифтом, тёплыми подъездами и ухоженным двором. Но она ничего менять не хотела.
В её жизни многое оставалось прежним. Каждое утро она уходила в школу, где работала библиотекарем, и возвращалась домой ближе к вечеру. У подъезда её уже ждали уличные коты — Татьяна приносила им остатки школьных обедов. Животные знали распорядок дня своей благодетельницы. Соседи ворчали:
— Пройти невозможно! Зачем она их кормит?..
Но они не знали её жизни.

Ходила Татьяна в стареньком коричневом пальто с вязаным жёлтым беретом. На её одежде можно было найти клочки кошачьей шерсти. Она разговаривала с животными, как с детьми, и ласково называла всех взрослых котов Васьками.
На первый взгляд, её личная жизнь не сложилась.
С детства Татьяна жила с мамой — строгой учительницей химии и биологии. Много читала. К пятнадцати годам она успела прочесть почти всё в школьной библиотеке. Библиотекарем там работала яркая, маленькая, полная женщина по имени Кира Александровна. Та говорила с картавостью и невероятно красиво. Для Татьяны она стала кумиром. После школы девушка пошла по её стопам и стала библиотекарем.

После института она заняла место Киры Александровны, которая уехала к сыну в Израиль, оставив ей книги, комнатные цветы и старого кота Ваську.
В молодости у Татьяны был короткий, но бурный роман с учителем физкультуры. Маленький, самовлюблённый, его в коллективе прозвали Наполеоном. Он был женат — уже в третий раз — на своей бывшей ученице. Девушка только недавно окончила школу и уже ждала ребёнка. Наполеон ухаживал за женой трогательно, но за спиной мечтал о другой. Тогда под рукой оказалась Татьяна.
Он сразу дал понять: жена — святое, разводиться не собирается. Татьяне отвели роль любовницы. А она, наивная, надеялась на чудо.

Роман длился недолго. После пневмонии Татьяна вернулась на работу и узнала, что у Наполеона уже новый роман — с разведённой учительницей. Вскоре он ушёл из школы.
Татьяна нашла утешение в кошках: они не лезут в душу и любят без условий.

На той же лестничной площадке жила Людмила с шестилетним сыном Максимом. Мужчин у неё в доме бывало много, а вот любви к сыну — мало. Часто, когда к ней приходил очередной ухажёр, она выставляла Максима в подъезд.
Там-то и завязалась дружба между мальчиком и Татьяной. Он помогал ей с котами, читал вслух, искренне тянулся к ней.

Однажды Татьяна стала свидетельницей сцены, как Людмила с яростью избивала Максима. Мальчик молчал, только слёзы текли по лицу — он боялся, что маму обидят, если кто-то вмешается. Все соседи знали, но молчали: чужая семья — тьма.

Осенью Людмила тяжело заболела. Она еле ходила, перевязывала поясницу шерстяным платком и просила Татьяну отводить сына в школу.
— Женские болезни — это обиды на мужчин, — как-то сказала она.
Через месяц Людмила умерла. Её хоронили соседи и коллеги. Родных у неё не было. Максим всё сдерживал, но когда опускали гроб, закричал, звал мать. Никто не стал утешать — пусть проплачет.

Жизнь шла дальше. Максима собирались отправить в детдом. Соседи сочувствовали, но — что делать.
Татьяна в ту зиму потеряла  маму и кота. Мама умерла внезапно — сердце. Кота Ваську не стало: он просто ушёл, как делают это старые животные.
Весной Татьяна оформила усыновление. Два одиночества нашли друг друга.

Соседи отговаривали:
— Чужой ребёнок… обуза…
Но Татьяна никого не слушала.

Максим вырос. Отучился на ветеринара, открыл клинику, стал уважаемым человеком. Живёт в собственном доме, растит двоих сыновей. Каждую субботу он приезжает во двор своей старой пятиэтажки — к маме Тане.
Привозит продукты, угощает уличных котов.

Если долго не появляется — значит, уехал в командировку. Но обязательно позвонит.
И Татьяна ждёт.
Теперь она не одинока. И никому не обуза.