Египет

     Я с детства мечтал побывать в Египте, и, наконец, места сбылась. Долина царей, жара 40;С в тени, от желтушного антуража (скалы и песок) и палящего солнца в глазах то ли желто, то ли бело. Для меня, уроженца прохладной Карелии, страдающего от жары даже в Ростове-на-Дону, такая температура – явный перебор.  Мое восторженное желание впитывать каждую деталь, смаковать каждую минуту пребывания среди этих удивительных древностей постепенно сходит на «нет», замещаясь одним тупым желанием забиться в любую щель от этой жары.
     Из школьных учебников я помню, что первые цивилизации возникали там, где человеку было легче создавать добавочный продукт, необходимый для содержания государственных институтов, то есть в благоприятных климатических условиях. Черта с два – условия жизни здесь были экстремальные всегда: когда мы еще лазили по деревьям, они в этом пекле создавали свои циклопические сооружения.
     Нам предстоит погружение в подземную гробницу – думаю, что там, может быть, будет прохладнее. Но нет, из глубины подземелья идет упругий поток горячего воздуха, совершенно несъедобный, густой, как бульон, и отвратный, как дыхание мумий. Что делать, спускаюсь по высоким ступенькам на ватных ногах в недра Сахары. Внизу, при тусклом свете лампочки, еле видна безмятежно лежащая фигура араба в каком-то пыльном саване на листе гофрокртона. Увидев очередного туриста, он шустро поднимается и почти светским жестом предлагает мне в качестве опахала засаленный кусок гофрокартона. Другая его рука непроизвольно дергается для получения монеты за услугу. В его морщинистом, обожженном пустыней лице, в щербатой улыбке с зубами, никогда не знавшими не только дантиста, но и зубной щетки, не просматривается ничего, хотя бы отдаленно напоминающего былое величие и одухотворенность далеких предков, создавших все это. От разочарования и досады я отказываюсь даже от гофрокартона. Везде одно и то же. Была такая цивилизация, а в людях не осталось и ее следа.
     Мне, конечно, известно, что арабы в Египет пришли позднее, и, в сущности, они не являются наследниками древних египтян. Но ясно и то, что этнический состав древних египтян был неоднороден, и полностью исчезнуть они не могли, поэтому в этих выжженных солнцем лицах мой глаз невольно ищет отголоски прошлого удивительного величия и духа мастерства. Скульпторы, камнерезы, художники, строители относились в Египте к династическим элитарным слоям населения, не говоря уже о более высокопоставленных сословиях.
     Все же мои надежды оправдались позднее на юге Нила, у Асуана, где живут нубийцы – поголовно красивые люди, особенно дети. Я катался на фелюге, управляемой двумя нубийцами. Их черные точеные лица дышали благородством и живым умом, возможно, именно этот народ составлял основу армии художников, скульпторов, архитекторов Древнего Египта.
     Да кто не знает Египет? Его знают все, точнее говоря, все знают обычный джентльменский набор штампов о Египте: «Нефертити, пирамиды, фараоны, Нил, Рамзес, Фивы, Карнак, Анубис, Осирис, Хорос и т.д.». Между тем, даже эти слова дышат фантастической силой и какой-то другой гармонией.
     Современный мир, как всегда, с высоты своего цивилизованного снобизма считает, что давным-давно был какой-то странный народ, который прорыл вдоль Нила гигантскую сеть оросительных каналов, построил между делом десятки гигантских пирамид, стони огромных храмовых комплексов, дворцы, дороги, создал огромное государство, существовавшее дольше всей нашей современной истории. Возил на сотни километров из каменоломен монолитные каменные заготовки весом в сотни и тысячи тонн для храмов, обелисков, дворцов и тех же пирамид. Странный такой народ, у которого находилась масса времени и выдумки на производство больших и малых чудес света.
     Для установки, например, обелиска высотой 30 метров, надо было насыпать холм из песка той же высоты, с каменным тоннелем, ведущим к центру холма. Пара тысяч египтян мешками начинает выносить через тоннель песок из самого центра холма. Другая пара тысяч египтян затаскивает на вершину холма обелиск, основанием к вершине. Постепенно в центре холма образуется воронка, и обелиск сползает в нее основанием, пока не коснется плиты фундамента. Тогда другая пара тысяч египтян тянет за веревку и приводит его в вертикальное положение. Покрытие обелиска изображением и надписями производится либо в лежачем положении, либо вертикальном, с лесов. Почти также возводятся храмы, с той разницей, что их колонны собираются из 5-8 частей, включая капители, поэтому песчаный холм можно возводить постепенно, но, в конце концов, все равно до самой крыши. Затем, убирая песок в обратном порядке, пара тысяч каменотесов-египтян под руководством сотен скульпторов и разметчиков, начинает отесывать заготовки, а другая пара тысяч египтян в это время постепенно убирает песок, давая фронт работ каменотесам все ниже и ниже. Учитывая, что скажем, в карнакском храме сотни колонн высотой  12-18 метров, огромные пилоны, обелиски, 12-метровые статуи Рамзеса II и многое другое на площади в сотни гектар,  для проведения работ такого масштаба с таким количеством даже самых послушных египтян нужен был гений организации строительных работ, гений снабжения, гений архитектуры и вообще гений изобретательности на все руки.
     Станиславский сказал бы: «Не верю». Я тоже. Просто мы ничего о них не знаем.
     Сейчас много пишется об участии в развитии этой древней культуры представителей працивилизаций (Атлантида, Гиперборея) или инопланетян Нефилимов. Скорее всего, именно эти смелые догадки и предположения рано или поздно подтвердятся. Уж очень много в египетской культуре такого, что не под силу народу, начавшему свое развитие с нуля. А то, что нет явных признаков присутствия просвещенных наставников, так и это понятно – в их планы не входило афишировать свое присутствие. Они должны были только направлять развитие, внедрять технологии, учить, учить и учить.
Остались факты, которые нельзя объяснить с позиций ортодоксальных представлений исторического материализма:
• Пирамиды Гизе поражают воображение даже с самолета. Все слишком умно, слишком сложно, слишком глубоко для пустого каприза фараона. Когда же было установлено, что пирамиды не являлись гробницами фараонов, то их совсем другое предназначение стало еще очевиднее. Слишком много математики, мистики  и прозорливости неких сверхлюдей, поставивших задачу донести какую-то информацию через тысячелетия до нас, неразумных, точнее до наших потомков. Но ни одна загадка полностью еще не разгадана.
• Сфинкс, высеченный из скалы. Что это: красивый каприз фараона или один из пунктов гигантского кроссворда в Гизе? В глазах его вселенская тайна и, возможно, не только в глазах, но и внутри. Сфинкс слишком дорогое, даже сегодня, удовольствие для пустой прихоти.
• Иероглифическая письменность возникла как-то сразу, как законченная логично продуманная система, с очень красиво стилизованными символами, удобными для прочтения.
• Пантеон богов – остроумно придуманный хиповый ансамбль персонажей, более подходящий для современного мюзикла, чем для религии. Гибриды людей с головами Сокола, Шакала, Ибиса, Крокодила – прекрасный образчик по-современному смелого художественного решения.
     Каждый персонаж оригинален как законченное произведение дизайнерской мысли. Все гармонично: и диковинный по форме головной убор, и хиповая прическа. Прорисовка самого животного мастерски стилизована и умело состыкована с телом человека.
     Или, например, обыкновенный, в сущности, навозный жук скарабей превращен     египтянами в выразительный мифический образ – символ богатства. Стилизация этого жука из золота и бирюзы, сделанная еще во времена фараона Тутанхамона, и сегодня является бестселлером всех ювелирных магазинов Египта и раскупается туристами со всего мира.
     Кобра тоже превращена в изящный образ мудрости и власти фараона. Змея стилизована так, что ничего невозможно добавить. Этот символ уже навечно вошел в нашу культуру.
     Шакал – совсем несимпатичное животное, питающееся падалью – у египтян так изысканно грациозен, так стилизован, что стал одним из самых значимых персонажей мифологии – проводником и защитником усопших в царстве мертвых.
     Если посмотреть на эти факты в совокупности, то становится очевидным, что такой ансамбль персонажей придуман человеком, мыслящим планетарно. Для него и шакал, и змея, и крокодил – равноправные божьи твари, участники единой биосистемы. Даже мы, считая себя людьми прогрессивными, не в силах отделаться от первобытной инерции мышления и невольно делим мир на плохих и хороших, добрых и злых.
     Самая интересная гипотеза, и, как кажется, самая вероятная – это попытка некой, очень развитой, працивилизации предупредить нас о неотвратимо приближающейся планетарной катастрофе, от которой та не успела защититься и погибла. Ею был разработан план передачи важной информации потомкам через несколько тысячелетий деградации и постепенной эволюции нашей цивилизации до того уровня, при котором она будет в состоянии прочесть информацию, принять меры по предотвращению некой катастрофы циклического характера и спасти себя. Задача такого масштаба и такой сложности усугублялась еще и тем, что реализацию этого проекта можно было завершить уже силами народа, оказавшегося на территории Египта. Надо было, умело направляя его развитие, создать мощное государство со своей религией, письменностью, целями и приоритетами. Оно было необходимо для выполнения определенных работ (строительства пирамид), возведенных на уже заложенных фундаментах. Видимо, в подземной части пирамид и скрыта основная информация от працивилизации к нашим потомкам.
     Поэтому, в течение тысячелетий некто поднимал египтян до уровня, необходимого для выполнения миссии.  Их кто-то вел, наставлял, затачивал для решения сверхзадачи. Когда задача была решена, народ опять погрузился в свое обычное состояние, в котором я и нашел его сегодня. Они полностью утратили навыки строительства, культуры, письменности. Живут в кривых хибарах из кизяка с соломой, а кукурузные стебли набрасывают на коробку сверху, в качестве крыши.
     Архитектура Египта – это особый вопрос. Она самобытна, выразительна, монументальна и, по-своему, безупречна. Фактически в архитектурных сооружениях открыты все основные элементы формообразования и гармонии. В архитектуре Египта практически стерта грань между функцией, образом и декором. Для достижения этой целостности все архитектурные, скульптурные и декоративные элементы стилизованы. Стилизация фигур египетских рельефов гениально проста, унифицирована и архитектонична, при этом остается огромное поле свободы для выражения нюансов каждым конкретным исполнителем.
     Можно часами любоваться изысканными деталями одежды, под которой трепещет живая плоть, улыбками на губах молодых царевен, и все эти тончайшие нюансы могут быть выполнены в пятимиллиметровой глубине рельефа. При этом контур фигур условен до схематизма, что дает четкий силуэт, вписанный в архитектурный масштаб. Глаз считывает сначала размер стены, затем стилизованный до знаковости фронтально-профильный силуэт фигуры, затем ее нюансы, черты лица, одежду атрибутику и, наконец, текстовую информацию или более мелкие сюжеты. Ничего подобного по стройности и концептуальности подхода не было сделано даже античным миром.
     Современный мир, не очень, может быть, рефлектируя, пользуется этими законами, открытыми именно египетской цивилизацией.
     В одежде, головных уборах, пластике и приемах стилизации наследие этой великой культуры еще долго будет питать культуру человечества.
     В европейской истории мода на Египет возникала уже неоднократно. Я полагаю, что возврат к этому стилю будет повторяться еще много раз, ведь его культурное наследие изучено слабо, да и многое еще будет открываться.
     Я любовался дизайном кресел, скамеек, раскладушек и тронов. Дизайн стола для бальзамирования и сегодня на выставке дизайна смотрелся бы как хипповая новинка.  Каменный саркофаг, почему-то со стороны дна, на котором стоит, сделан в виде рельефной фигуры богини Нут. Чтобы это можно было увидеть, в музее он приподнят над полом, а на полу лежит зеркало – потрясающе непонятная вещь.
     Непостижимость египетской цивилизации интригующе интересна, и этот интерес со временем может только возрасти. Каждый год появляются сообщения о находках, гробницах, открытых археологами. Исследователи находят все новые и новые закономерности в геометрии и внутренней структуре комплекса пирамид, которые рано или поздно сложатся в некую законченную картину.
     Наш мир, развиваясь в области технологий, в чем-то мельчает, становится суррогатно потребительским. Человек, являясь пользователем технологий, все более отдаляется от природы, становится узкоспециализированной частью тех или иных процессов. Пример египетской цивилизации – это пример совершенно иных ценностей, иной эстетики и, видимо, иного менталитета. Это, возможно, иная ветвь развития человечества, пресекшаяся по не вполне понятным причинам. Но благодаря этой цивилизации современный ми р имеет возможность наблюдать и анализировать полифонию возможностей человека.
2001 г.