Тонкая грань

Глава 1. Последняя капля
    Середина мая выдалась в этом году достаточно прохладной, хотя предыдущий месяц был намного теплее и по погоде был почти сравним с июнем. Дмитрий торопливо шёл пешком прочь от ТЦ «Артём», направляясь к остановке.
    Подойдя, он осмотрелся и увидел следующую картину: на остановке было полным полно народу, однако за пять минут не проехал ни один автобус. Дмитрий был человек сам себе на уме, малообщительный и скучный, но при этом в душе самый тихий и безобидный, но, несмотря на его никчёмную внешность, его всё же обычно задевали просто так. Дмитрий сегодня был явно не в духе. Его всё больше и больше беспокоило отсутствие автобусов в час пик, ведь прошло ещё пять минут.
    «Чёрт бы их всех побрал! Вроде и пробок нет, что ж такое…. Что, прямо никто на левый берег ни едет, что ли…», негодовал он про себя.
    Дмитрий прекрасно знал, какие сейчас люди; знал, что наверняка о нём на данный момент думают рядом стоящие, и решил сегодня воспользоваться их же методами – он стал наблюдать украдкой за людьми, стоящими рядом с ним на одной остановке.
    Одни действительно стояли тут от нечего делать, ловя момент кого-нибудь «гопнуть». Другие, так же, как и он сам, нервно оглядывались по сторонам, ожидая свой номер рейса. Третьи устало, отчасти довольно-таки уныло сидели на скамье, тупо глядя в асфальт, скорее, ожидая не свой рейс, а следя за рейсами муравьёв у их ног. Четвёртые пронизывали Дмитрия своим взглядом, смотря с явным презрением и неодобрением. Эти люди входили в группу людей, называемых «новыми казахами», «мажориками», которым противно было стоять с такими нищими отбросами общества, как Дмитрий, и богачи эти стояли вместе с ним на остановке сегодня лишь потому, что либо их «Ламборгини» сломался, либо светиться в ресторане не захотели, чтобы народ не догадался, что у них водится много «акша», либо просто решили устроить себе экскурс в менее культурные районы Астаны. Пятые также недовольно оглядывали Дмитрия, но то были узбеки да нищие «ёжики», которые ненавидели «мажориков» и считали таковыми всех, кто хоть немного одет лучше, чем они сами, в том числе и Дмитрий. Стояли здесь и те, кому вообще было на всё и всех плевать. Проходили также и обычные прохожие, которым ни до чего и не до кого было дела.
    Вскоре Дмитрию надоело наблюдать за всеми этими людьми. Ещё и ветер поднялся. Дмитрию всегда не везло: как оденется как на Северный полюс – так на улице жара, как наоборот – так то под дождём промокнет либо замёрзнет как «цуцик». А прогнозы синоптиков он считал бредом, ибо сколько раз уже надеялся на их предположения, а вот что-то всё наоборот происходило. Дмитрий был в одной футболке, и стоял, трясясь и ёжась, как дурак. Рядом стоял двухметровый амбал в белой майке, и спокойно курил какую-то хрень.
    «Господи ты, Боже мой, как же тебе не холодно-то, ё-моё?! Солнце светит, да не греет…», думал про себя Дмитрий.
    Дмитрий посмотрел налево и назад: всё по-старому – открытый базар, люди что-то толпятся, ходят, покупают шашлык, обсуждают публично свои проблемы. Затем он посмотрел направо – оттуда доносились популярная музыка, крики в парикмахерской и детский плач.
    «Покупатели и продавцы по ходу опять не сошлись в цене.… Хотя я бы удивился, если бы было иначе…», заметил про себя Дмитрий. А пожилые бабульки сидя продавали овощи, курт и ткани, прислонив ветхие стульчики к не менее ветхим розовым стенам крытого рынка.
    «Сколько с вами умерло уже.… М-да. А я и смотрю, что тут много шашлычных по низкой цене: ещё бы! Поэтому-то я и вижу, что около «Артёма» ни встретишь, ни одной собаки, кошки или голубя – всех на мясо пустили. На халяву, почему бы и не…», продолжал разглагольствовать он, пока не почувствовал за своей спиной дыхание и несильный удар промеж лопаток.
     – Эй, мужик! – Окликнули его.
     – Какого х…. – Дмитрий резко развернулся, занеся уже кулак, но тут же и резко его опустил. – Ара???
     – Эй, ты чё тут делаешь, э? – Спросил окликавший. То был одногруппник Дмитрия по учёбе, Арман.
    – Да что я тут ещё могу делать? Домой еду. Извиняй, что занервничал – район сам знаешь, какой…. Что «Артём», что вокзал…. Гопота одна. Сам откуда и куда?
    – Да нормальный район.… Есть и похуже. Я по делам, тоже думаю домой скоро. Что, нашёл материал для дипломки?
    – Да.… Только отсортировать нужно, чтобы в правильном порядке всё шло. Ну, короче, чтобы некая последовательность была. А ты?
    – Нет ещё.… Ну, как.… Посмотрим, собираю.
    – Понятно…
    – Ты, как всегда, на левый?
    – Ну да.… Куда же ещё.
    – Ну, ты нашёл, откуда садиться! Гонишь, что ли? К тому же «43-й» тут совсем редко ходит.
    – Да знаю я.… Придумаю что-нибудь.
    – Не опоздаешь?
    – Постараюсь.
    – O’k, давай. – С этими словами Арман попрощался с Дмитрием и растворился в толпе.
    Наконец, так и не дождавшись автобуса, Дмитрий психанул, обошёл ТЦ кругом и пошёл пешком до левого берега.
    Май – маем, а мороз всё крепчал. Дмитрий, стиснув зубы, свернул в сторону перекрёстка Сарыарка-Кенесары, где он впервые мог отдышаться, расслабиться и всё такое-тут обычно было не так много народу, а ему это было на руку – повторюсь, он избегал большого скопления людей.
    Творческих людей сложно понять: они замкнуты, малообщительны, всегда в своих думах, а люди потом неправильно понимают, обижаются, что такие, как Дмитрий, с ними не общаются и не здороваются. Люди эгоисты и изрядно любопытны. Дмитрий же был из такого типа людей, которые не то, чтобы равнодушные пофигисты; жизненная его позиция была примерно такой: «моя хата – с краю, я никого никогда не трогаю, и прошу и ко мне не лезть. Я сам по себе двигаюсь, закон не нарушаю, не сплетничаю, и оставьте меня в покое. Представьте, что меня нет. Используйте своё внимание, любопытство и замечания в другой адрес. Мне плевать на чужое мнение, особенно на негативное, и пошли все к чёрту. Никогда не конфликтую первым. Я такой, какой я есть. Я – зеркало любого человека. Как ко мне – так и я. Пока меня не трогают, я самый безобидный, но когда тронут – я хуже ядерного взрыва. Я ведь ни к кому не лезу». Ну, а то, что Дмитрий имел привычку не здороваться, вовсе не означало его невоспитанность – просто у него было отвратительное зрение, и чтобы рассмотреть человека, ему нужно было расстояние метр и меньше.
    Перейти дорогу сразу же ему не повезло – прямо перед носом загорелся красный. Дмитрий жёстко выругался вслух, да так, что стоящие рядом начали шептаться. Ему удалось всё же совладать с собой и не обматерить ещё и их. Долго и мучительно он пялился на светофор. Казалось, прошла не минута, а целая вечность, прежде чем цвет сменился на долгожданный тускло-зелёный. Хотя это ещё было нормой – некоторые датчики вообще не загораются. Перейдя дорогу, Дмитрий пошёл по пешеходке параллельно Сарыарке. Вечерело, погода портилась, и вскоре случилось самое неприятное: пошёл дождь. Дмитрий взвинчено зашёлся матом. Ему ничего не оставалось, как на время превратиться в клоуна: вскоре прохожие могли наблюдать бегущего молодого парня лет двадцати двух, разодетого больше под июль, нежели под май, и держащего над своей головой в правой руке папку с документами, хотя толку от этого был зеро. Люди спасались от непогоды по-разному: кто-то, как и он, бегом, кто-то выжидал на остановках.  Дмитрий промок насквозь, хоть выжимай. Про себя сейчас он проклинал прогноз погоды и свою непредусмотрительность. Предел его эмоциям пришёл тогда, когда он подошёл к перекрёстку, где Мега. На перекрёстке в десять вечера была крупная пробка, к тому же светофор подмигивал моргающим жёлтым, и вместо него на улице всё разруливал регулировщик, махая то туда, то сюда своим жезлом. Такое часто случалось, но чаще всего именно на этом перекрёстке. Дмитрий, в принципе, уже к этому привык, но сегодня его это выбило из колеи. На него вдруг резко напало плохое настроение, и вместо того, чтобы выйти на Керемет, он неожиданно поспешно зашагал в сторону Ханшатыра. Ему нравилось здесь гулять, без разницы, с друзьями или без. Здесь было так тихо и спокойно, так умиротворённо, никто не мешал.… Тут даже природу можно было назвать природой, в отличие от загазованного центра. После дождя (согласно ли законам физики или божьему провидению, неважно) запахло озоном, когда между собой соединяются три атома жизненно необходимого элемента, кислорода. Дмитрий с наслаждением вдохнул этот запах, остановился и задумался. Внезапно он сам себе улыбнулся, развернулся в сторону Керемет, а дойдя, дождался такси и уехал домой.
    Учёба учёбой, но на следующий день у Дмитрия были куда более грандиозные планы, в особенности, на вечер.
    Где бы Дмитрий не находился с самого утра в течение дня, он то и дело поглядывал на часы, точнее, доставал из кармана телефон и пялился в правый верхний угол его экрана.
    Наконец, время подошло, и он чинным шагом зашёл в какое-то ночное заведение, то ли кафе, то ли ещё что-то наподобие оного.
    Дмитрий подошёл к раздевалке, протянул свою куртку и взял номерок. Не успел он сесть за столик, как к нему тут же подбежал молодой парень-официант, скорее всего, его одногодка.
    – Добрый вечер! Что будете заказывать? – Выпалил парень.
    – Ой, к чему все эти условности…. Жан, давай сначала подождём даму, потом примешь заказ, хорошо?
    – Как скажете. – Вымолвил Жан и ретировался.
    «Ненавижу рестораны. Ненавижу есть на людях. С удовольствием бы лучше дома сейчас погрыз чипсы за любимым сериалом. Так нет же! Чего не сделаешь ради НЕЁ. Гнушаешься всеми своими принципами и привычками. Ну, что ж сделаешь? Люблю же ЕЁ! Если это один из тех моментов, когда я могу смотреть в ЕЁ прекрасные глаза, почему бы нет? Господи, ну где же она ходит?!..», шипел Дмитрий про себя.
    Прошло около двух часов.
    Подошёл Жан.
    – Не пришла? – Спросил он сочувственно.
    – Ну.… Да не важно. ОНА такая. Я уже привык к ЕЁ выходкам. Всё нормально.
    – Димас, мы…. Мы закрываемся. Уже.… Ну, как бы вот так, ну…. Время. Ты же знаешь, до скольки у нас. Сам понимаешь…. – Промямлил Жан.
    – Да, хорошо, конечно, ну что ты…. – Дмитрий в последний раз побеспокоил его высочество мобильник указать ему, который час, попрощался и решительным шагом пошёл прочь.
    Не успев выйти на улицу, он вновь нашёл в телефоне имя и нажал на зелёную трубку. На этот раз ему ответили.
    – Да? – Спросили сонным голосом на том конце связи.
    – Ксюша, в чём дело? Почему ты себя так ведёшь? Мы же договорились   встретиться на сегодня! – Начал сыпаться град упрёков.
    – Я ничего не обещала и никому ничего не должна! – Сонный голос сменился на агрессивный тон. – Сказала же: посмотрим, не знаю, как настроение будет. Не перезвонила, значит, передумала.
    – Но я ведь пришёл и ждал тебя два с половиной часа!
    – Ты пришёл? – Та явно удивилась и была, судя по всему, даже немного заинтригована.
    – Ну да.
    – Прости, не получилось сегодня, голова разболелась…
    – Ксю, это уже не в первый раз!
    – Ну, что я сделаю?
    – Ладно…
    – Что – ладно? – Не поняла та.
    – Не буду мешать. Надоедать. Делай, что хочешь, пока!
    – Стоять!
    – Да?
    – Ты чё такой? – Голос стал немного борзым и дерзким.
    – Какой – такой?
    – Такой. Злишься сразу. Я же проверяю тебя. Теперь вижу, что любишь. Точнее, слышу, чувствую.
    – Да пошла ты.… Не нужно меня проверять! Ты знаешь, я этого не люблю.
    – Ну, вот…. Молодец! Уже послал. И это вся твоя любовь? Тебе не кажется, что со стороны, судя по этому разговору, подумают, что мы дети малые?
    – Я ни на кого не обращаю внимания и тебе не советую! Всё, давай…
    – Ты чё, плачешь?
    – Дура. Нет.
    –Ах, я ещё и дура? – В адрес Дмитрия обрушились не матерные, но достаточно обидные слова. – И вообще: овны, и скорпионы не могут быть вместе!
    – Что за бред?! Выкинь из головы свою астрологию, глупая…
    - Димас, мы сейчас снова поссоримся и опять на пару дней удалим, друг друга из агента и неделю будем оба дуться.
    – А я и не ссорюсь. Мне надоело твоё идиотское поведение! Надоели твои проверки! Я тебе что, подопытный кролик? Ни на кого не смотрю, кроме тебя! Фома неверующая! А ты дорасти ещё до меня! Младше на четыре года и ещё права качаешь! Не верит, что люблю.… Да мне кроме тебя нафиг никто не нужен!!! Достала ты меня. Доведёт до белого каления, а потом делаешь вид, что я крайний, что я грублю. Всё, хватит! Ты найди ещё такого, как я. Который пожертвует всем. Который будет любить также сильно. Который без вредных привычек…. – Далее Дмитрий в сердцах выложил Ксюше всё, что о ней думает, и нажал красную трубку.
    «Какой я.… А ты какая? Наверное, весь баланс съел…. Чёрт подери. Будь всё проклято!», размышлял Дмитрий перед сном…



Глава 2. Тварь
    На следующий день Дмитрий был мрачнее тучи. Проснувшись, он ещё долго не мог продрать глаза, начал ворочаться с одного бока на другой. Затем начал потягиваться, как сибирская кошка, и, зевнув напоследок, встал. Войдя в ванную, он весьма сосредоточенно чистил зубы, а так этим увлёкся, что, глянув на часы, аж взвыл. Быстро приведя себя в порядок, заправив постель, он направился на кухню. Пока кипятился чайник, Дмитрий намазал себе два кусочка хлеба маслом. Позавтракав за какие-то считанные пять минут и, одевшись, он пулей вылетел на улицу.
    Было ещё довольно прохладно и темновато. Дождавшись свой автобус, Дмитрий укатил в университет.
    Обрадовавшись, что не опоздал, он влетел на второй этаж факультета узнать расписание, хотя оно у него было написано и в телефоне в виде заметки, и сфоткано, а затем сохранено в нём же, и записано в блокноте линером.
    Через ещё минуты три он, поздоровавшись с одногруппниками, уже сидел в аудитории. Пары шли, как обычно, довольно-таки беспечно и несерьёзно. Дмитрий даже немного отвлёкся от своих дум, особенно когда начался предмет «Общая теория права». Дискутировали даже самые ленивые студенты. Дмитрий учился, входил в первую десятку отлично занимающихся, занимая там после девчонок седьмое, а из парней – второе место.
    Большая перемена неизбежно ассоциировалась с обедом. Хотя столовая и так с самого утра пахала. Дмитрий имел обыкновение не посещать людные места, и столовые – тем более. Природная скромность и стеснительность мешали ему есть на людях, а он и сам привык уже, терпя до приезда домой, чтобы поесть там, со всеми удобствами и комфортом, за телевизором, зная, что никто не будет заглядывать в рот и болтать всякую глупую несуразную чушь.
    Обычно в такое время либо оставался  аудитории, весьма старательно делая вид, что учит материал на следующее занятие, либо выходил в коридор, опираясь на довольно низкий подоконник, и навещал у себя в телефоне «доброго дядюшку Гугла, который всегда поможет», и «тётушку Википедию, аналогичную ему».
    На сей раз, Дмитрий остался в аудитории, усердно заучивая конспект, ибо гостевой билет в интернет у него отсутствовал ввиду отсутствия баланса на телефоне.
    В аудитории он был сейчас абсолютно один, ибо все девушки почти каждую перемену гоняли покушать, ну а его коллеги по учёбе либо играли в карты в соседней аудитории, либо в «Counter Strike», либо зависали во всевозможных интернет-кафе.
    Не успел Дмитрий перелистнуть страницу тетради, как в аудиторию заглянул Виктор, светило инженерной геодезии.
    – О, ты здесь.… Иди, там твоя пришла!
    Дмитрий недоумённо глянул на Виктора и незамедлительно подорвался с места.
    Спустившись в фойе, на первый этаж, он направился к выходу и, наконец, заметил Ксюшу.
    – Привет. – По ней было видно, что она выкидывает белый флаг.
    – Что ты хотела? Как ты меня нашла? Что ты вообще здесь делаешь?
    – Я, видимо, огорчила тебя. Ну, извини. Недоразумение. Ты такой ранимый! И так быстро выходишь из себя…
    – Доводить ты умеешь. Никакого недоразумения нет. Всё кончено!
    – Слушай, ты! Ты чего себя так ведёшь?! Ей-богу, как ребёнок.
    – Так же, как и ты. – Внезапно Дмитрий улыбнулся. – Тебе показать, где выход? Смотри, ещё заблудишься! Иди, иди к своему Ромочке!
    – Да ты о чём? Если ты о статусе в агенте, то это всего лишь статус, не более.
    – Этого вполне достаточно. Ладно, мне пора идти! Пара сейчас начнётся…
    – Быстро ты разлюбил. – Глаза Ксюши заблестели от слёз.
    – Да отстань ты от меня! – Не выдержав, Дмитрий грубо оттолкнул её от себя и убежал наверх.
    Одногруппники стояли в коридоре и шутили. Дмитрий присел на соседний подоконник, задумавшись.
    – Ну, давай, Миша, рассказывай, чем вы там с оценщицей на кафедре занимались? – Подначивал Макс.
    – Да ничем, просто. И не на кафедре, а в аудитории.
    – Ой, да ладно. – Все дружно засмеялись.
    –Уроки ей помогал делать. Мы-то уже последний курс, а она ещё на втором, не знает ничего. Теодолитный ход ей чертил.
    – Да ну, брось. А что тогда за стоны доносились? Весь универ слышал.
    – Ц…. Ногу она вывихнула просто! Вправлял ей…
    Мужская аудитория понимающе переглянулась между собой.
    Тем временем женская половина группы активно обсуждала скидки в Ханшатыре на одежду и обувь.
    – А что с нашим Димасом? Алё, ты чё кислый такой?
    – Ни-че-го…. – Вымолвил Дмитрий и удалился в аудиторию.
    Ну, а через несколько минут началась следующая пара…



Глава 3. Тупик
    Спустя какое-то время всё заканчивается, закончились и занятия. Дмитрий сел на 33-й вместе со своим одногруппником Васей.
    – Ну, и чего ты сегодня как зомби был? Рассказывай давай!
    – Не о чем. Не стоит. Не хочу.
    – Я тебе не просто одногруппник. Я ещё и друг. Всегда пойму и выслушаю.
    – Да зачем тебе мои проблемы? Своих, поди, хватает!
    – Говори.
    – Да что говорить-то? Банальная история и ситуация: никому не нужен, никто не любит, все предатели и пошло всё к чёрту.
    – О-о-о.… Где-то я это уже слышал. Знаю я таких. Нытики с большой чёлкой на бок, и в шахматных розово-чёрных свитерах.… Ну, а подробней?
    – Ты тоже нашёл время и место завести об этом речь, в автобусе же едем! Хорошо, слушай. Видишь ли, я не такой бабник и мачо, как вы с Максом, без обид. Для меня это чуждо. Хочу настоящих, серьёзных отношений. Чтобы кто-нибудь одна и на всю жизнь. Может, я старомодный, не знаю. Но я такой. Я был озабоченным в школе, слава Богу, это в прошлом. Хотя до сих пор стыдно. Позднее меня стали называть донжуаном, хотя я просто искал себе вторую половинку. И мне ВСЕГДА не везло!!! Ладно бы, если бы изменял.… Так ведь не доходило до этого! Мне говорили в лицо, что я слишком некрасивый, слишком скучный, слишком правильный. Это всё фигня. Больше всего меня шокировала фраза «Димас, ты такой хороший.… Но девушкой твоей я не буду! Мне тебя жаль. «Ксюшу люблю по-настоящему уже второй год, ни на кого не смотрю кроме неё, не туплю и т.д. и т.п. Но она какая-то странная: даёт шанс, и ускользает. Ещё бесит, что я ей как запасной вариант. Она просто боится остаться одна. Умная не по годам, но в голове всё равно ветер. Прекрасно поёт, красиво играет на клавишах, но при этом у неё скверный характер и увлекается астрологией. Чушь…. Ты её видел – совсем некрасивая, но знаешь…. Я тебе так скажу: «Человек – как книга. Обложка может быть симпатичной, а внутри-хлам». Для меня самое главное – душа. И у неё она супер. Для своих лет она слишком взрослая. Бесконечно тупит тем, что устраивает мне проверки. Устал. Не тем живёт. Ну, да ладно. Короче, я понял, что я не железобетонный, и расстался с ней, и теперь не знаю, что делать. Ну, вот, в общем-то, и всё…
    – М-да-а…. – Вася зевнул. – Жесть. Тебе в средневековье надо. Ну, или в мусульманские страны. Современную жизнь ты не осилишь. Наивный…. «Любовь до гроба…». Хм.… Бывает. Но это хорошо, что я в курсе. Америки ты мне не открыл, у тебя всегда всё на лице написано, многие вещи сам знаю. Ты выговорился, и это самое главное. Я за свои двадцать лет пережил многое, как за шестьдесят лет. Сам знаешь, сирота…. Короче, делаем так.… В ближайшие выходные никуда не теряйся, будем из тебя мужчину делать. А то ты точно заэмишься. Фиг с этой Ксюшей, чувак. Одной больше, одной меньше. Найдёшь себе ещё тридцать таких! Любовь – это всё фигня.… Нагуляйся хорошенько по молодости, потом в любовь будешь играть.
    – Не хочу так! Люблю Ксю!
    – «Не хочу так! Люблю Ксю!» – Перекривлял Дмитрия Вася. – Всё, твоя остановка, мне же на Лесик. Думаю, мы договорились. В субботу созвонимся ещё предварительно, и вечерком гульнём, как следует. Давай!
    – Увидимся. – Вяло ответил Дмитрий, и сошёл с автобуса.
    Вася был одним из многочисленных знакомых Дмитрия, а также хорошим одногруппником. Друзей же у Дмитрия в нормальном понимании этого слова толком и не было, однажды предали, ноль доверия после этого ко всем и в том же духе.
    Вася был высок, симпатичен, очень стильно одевался и все девчонки были от него без ума. При этом он жил на Лесозаводе и прекрасно общался с братками, державшими данный район. Но, даже имея такую основательную «крышу» и будучи чрезвычайно крут, опасен и груб, при этом он для друзей был свой в доску и мать Тереза. Учился неважно, зато был начитан, обладал дипломатическими качествами и все всегда чувствовали себя у него как у Христа за пазухой.
    В субботу вечером Дмитрий уже стоял в назначенном месте, дожидаясь Васю.
    Вася был человек и слова, и дела. Сказал – сделал.
    Через минуты три к Дмитрию подошла целая толпа братков – казахи, ингуши, русские, татары, и все с самыми свирепыми лицами.
    – Калайсын! Сам чё кто сам будешь? С какого района? Кого с Лесика знаешь?
    – Дмитрий. Дмитрий Лешенко. Есильский. Васю знаю, учится со мной. – Дмитрий здорово перепугался.
    – Чё, борзый,  да? Чё, выскочишь, что ли? Чё один шляешься? Авторитет, что ли? Давно гоп-стоп не делали? Братишка попутал, по ходу, места свои. Потерялся. Давай, гони акша и мобилу!
    – Ничего я не отдам! – Разозлился Дмитрий, складывая в карманах кисти рук в кулаки.
    – Да ну? – Ваха, что ли? Кто такой вообще?
    Через секунду Дмитрия бы просто-напросто опрокинули, если бы браткам вовремя не свистнул зычный голос Васи.
    – Всё, хватит! Дерёвня.… Не признали, что ли, братишку моего? – Прогудел Вася, и братки заткнулись. – Ну что, потеря. План такой: делай всё, как я скажу. Устроим тебе клубную жизнь.
    А через минуту все уже шагали к какому-то ночному клубу, как колония гусей. Походняк Васи резко разнился с походкой Дмитрия. Если первый шёл уверенно и степенно, то второй торопливо семенил, как Керим из сериала «Фатмагюль».
    Вскоре все оказались в помещении.
    В ночном клубе «Монро» на всю гудела музыка, царил полумрак и всё было в каком-то дыму.
    Вася победоносно зашёл первый, за ним шёл Дмитрий, испуганно оглядываясь по сторонам, и замыкали сие шествие братки с того края железной дороги.
    – Наблюдай за мной и копируй. Делай вещи. – Шепнул Вася Дмитрию на ухо и куда-то исчез.
    Дмитрию и так было немного не по себе, а теперь он совсем осунулся. Он не любил таких мероприятий и заведений. «Домашний мальчик», как называли его все, кто был с ним знаком.
    Дмитрий, наконец, решил немного прийти в себя, и начал осматриваться. Чего он тут только не увидел – проституток, танцующих у шеста, и просто танцующих под техно какого-то ди-джея перекрашенных размалёванных и полураздетых девиц; «новых (так называемых французских) казахов», которые либо играли в карты да поул, распивая спиртное, либо гасились в кальянной, обсуждая при этом политику, социум и ещё кучу других вещей, либо клеили, завербовывали себе на ночь красивых девочек, на сленге именуемых просто «тёлками».
    – Выбирай путь наименьшего сопротивления. И я не о физике либо философии. Я – про жизнь. Поступай, как я: будь проще, и одновременно неизмеримо крут. Задай жару. Обрати внимание. Создай впечатление. Поверь в свои возможности. Имей желание. Заставь жизнь работать на себя, а не наоборот. И люди потянутся, и ты в выигрыше, и всё вокруг в ажуре. И волки сыты, и овцы целы. Ищи момент. Делай вещи. Один раз живём. Живи настоящим, и немного будущим. Живи сегодняшним днём, вдруг завтра умрёшь. Умей преподнести себя. Будь умнее врага. Предугадывай заранее любой его шаг. Не ходи под каблуком, иначе лишишься уважения. И девки сядут на голову, и мы не поймём. Будь самим собой, но иногда, когда тебе выгодно, подстройся под других, но так, чтобы не прогнуться. Думаю, мы друг друга поняли. – Было видно, что или Вася так быстро пьянеет, или Дмитрию так показалось, или всё вокруг было слишком непривычно.
    Братки куда-то пропали. Вася предавался всей богеме клуба, отрывался, как только мог. Дмитрий скромно сидел на диване с его друзьями и подругами, иногда кивая, а иногда мямля что-то вроде «да, да, конечно, было дело, помню, помню…», смеясь, когда все смеялись, молча, когда кто-то начинал выяснять по-пьяни с кем-то отношения.
    Дмитрию предложили на выбор с десятка два на выбор самых цветастых коктейлей с самыми что ни на есть странными и сложными названиями. Дмитрий вначале долго отпирался, отказывался, но под давлением сдался и попробовал какую-то экзотическую дрянь. Ему почти сразу же стало так плохо, что он начал искать уборную.
    Дмитрию пришлось подниматься аж на следующий этаж, что он и сделал с самой кислой миной на лице. О пути ему попадались группы курящих молодых парней от пятнадцати до двадцати пяти лет, а так же две-три страстно целующихся пары.
    Спускаясь обратно, Дмитрий наблюдал всё ту же картину, и мысленно про себя перекрестился.
    – Извините, вы Васю не видели? Вася, который «Пахан»…. Господи! – Расспрашивал всех вокруг да около, и, причём без толку, Дмитрий, продираясь сквозь гущу толпы, как конкистадор через девственные леса Латинской Америки.
    Наконец он заметил Васю, стоящего у барной стойки, с какими-то двумя девушками. Одна была старше Дмитрия лет на десять, это уж точно, вторая наоборот, была младше лет на шесть-семь. Первая была симпатичная грубоватая блондинка, другая была страшненькая, с максимумом косметики на лице, азиатка, скорее всего, тоже из «новых французов».
    – Ёлки, еле нашёл тебя! Ты где был? – Запыханно произнёс Дмитрий.
    – Я всё время здесь. Послушай, дорогой мой, ты о чём вообще…. Обычно Меня ищут. Это ты рванул фиг знает куда.
    – Да мне после того коктейля.…Разреши присоединиться! Хочу пиццу, знаешь, вроде «Дьявол» называется, или как там её…. Короче, острая такая, с колбасой. – По всему было видно, что Дмитрия тоже захлестнула атмосфера ночного клуба.
    – Фил, закинь ему пиццу…. – Кивнул Вася бармену. – Ну, хорошо, чел, вопрос в другом…. – Вася, судя по всему, что-то хотел сказать Дмитрию, но тут ему позвонили, и он отошёл.
    Блондинка, распушив волосы, допивала пиво, не обращая ровным счётом ни на кого внимания. Тёмненькая же уставилась на Дмитрия. Тот покраснел, как рак. Вскоре и блондинка оторвалась от своей кружки и, поправив на левой руке браслет, окинула взглядом новоиспечённого гостя заведения. Медленно, с головы до ног.
    – Привет…. – Это единственное, что пришло Дмитрию на ум.
    – Привет-привет. – Блондинка прищурилась.
    – Привет-привет-привет-привееет! – Поддакнула ей тёмненькая, не сводя глаз с Дмитрия. Со стороны прекрасно было видно, что то была издёвка с их стороны.
    – Угости, что ли. – Подмигнула ему блондинка.
    – Да, хорошо, конечно…. – Начал, было, Дмитрий, но та тут же его перебила.
    – Да ладно, не парься! О-о-о…. – Блондинка покачала головой, глядя на Дмитрия в упор. – Бедняга. – Тот проглотил слюну. – Ладно, я сейчас вернусь.
    – Ты кто? – Почти шёпотом задала довольно глупый, странный и банальный (по крайней мере, ему так показалось) вопрос Дмитрию азиатка, дождавшись ухода подруги.
    – Дмитрий. Дмитрий Лешенко. Я студент, и меня Вася пригласил сегодня, вот я и…. – Начал было Дмитрий, явно теряясь.
    – Туф! – Резко перебила его собеседница. – Я не требую отчёта. Я уже определила тебя. Ты не из наших. Ты вообще другой.
    – Типа, лишний? – Дмитрий разозлился.
    – Люблю неглупых и догадливых. Это, во-первых. Во-вторых, запомни: не жди, когда тебя девчонка сама попросит её угостить. Начинай сам. Всему учить надо. Сразу видно – ботаник. Ну, и в третьих, моя подруга, как, впрочем, и всегда, права: ты бедняга. Иди сказки читай. Про белого бычка. Лет через пять приходи. В лучшем случае. Заведи себе кошечку, ну или собачку, как хочешь, на твой выбор, вкус и цвет. А теперь извини, я теряю время.
    – Да ты кто такая, чтобы определять меня, соплячка?! – Дмитрий аж побледнел от такой наглости.
    – Один мой звонок – и тебя пустят по кругу, а ингуши вырежут всю твою семью…. – Начала угрожать ему тёмненькая, при этом таким же спокойным и уравновешенным тоном, что и в начале беседы. Но она не успела договорить: Вася и блондинка подошли вовремя.
    – Ну, и что тут у вас творится? Что происходит? Как успехи?
    – Баз, ты кого привёл??? Кошмар.
    – А что такое?
    – Да он вообще…. – Дальше тёмненькая что-то шепнула Васе на ухо, неодобрительно поглядывая в сторону Дмитрия.
    – А-а-а…. – Протянул Вася и рассмеялся. – Всё ясно. Ну ладно, никто ж не умер, все живы-здоровы. Бывает и хуже, но реже. Ты, Шейла, тоже угомонись. В мире столько разных мнений и характеров…. – Вася потянул коктейль через трубочку. – Что, ещё не схавал? – Кивнул он на нетронутую пиццу. – Смотри, холодная уже!
    – Ну и пофиг! – Съязвил с досады Дмитрий, глядя перед собой.
    – Ну, начинается…. – Заулыбался Вася. – Кэти, Шейла, я отойду на минутку. Вправлю дружба ну мозги, а то у него шарики за ролики, ролики за шарики, и сдвиг по фазе.
    Те беспристрастно махнули ему вслед.
    Вася догнал Дмитрия.
    – Ты чё тупишь, мм? – Недовольно произнёс он.
    – М-да, действительно, куда ты меня привёл? Спасибо, я прекрасно расслабился.
    – Не язви, а то получишь….Что мне на тебя уже жалуются, а? И это на тебя-то?!
    – Кто? Шейла? Или как там её на самом деле кличут…. Тупые понты…
    – О-хо-хо-хо! – Заржал Вася. – Ты ещё Айгеру не видел. С ней точно опасно…
    – Плевать…
    – Ты чё, девку склеить не можешь? Я тебе о чём говорил сегодня? Дывысь до мэнэ!
    – Послушай, Вася…. Я не за этим сегодня сюда пришёл, пойми это, наконец. Думаешь, так легко забыть ту, которую любишь? И если Ксю – тварь, я не собираюсь ей уподобляться. Просто составил тебе сегодня компанию…
    – Ну, ещё не составил. – Подмигнул ему тот. – Пойдём, развеешься немного! – Заявил он и взашей вытолкал его обратно.
    Спустя ещё полчаса Дмитрия оставили на диване с ещё одной крашенкой. Последующие полчаса шли медленно. Разговор сначала не получался, пока к ним не присоединились подобные девушки.
    – Привет! Как дела? – Дмитрий уже устал задавать всем этот вопрос, аж язык болел. Было такое ощущение, что появляются всё новые и новые лица, а старые исчезают. «Не устают они, что ли», думал он про себя.
    – Привет. Блеск. А как у тебя, детка? – Выпалила одна из красоток. Дмитрия это настолько огорошило, что он даже не нашёлся, что на это ответить.
    Говорили вначале на самые разные темы-об учёбе, о вкусах, о жизненных приоритетах. Затем разговор переместился на обсуждение того, что сейчас модно носить и что будут в воскресенье показывать в кинотеатрах. Дмитрий изрядно подустал и хотел домой.
    Вскоре одна из тёлок при нём начала наводить макияж. Другая засунула палец в рот и игриво глядела на Дмитрия. Третья просунула под стол свою ногу и коснулась босоножкой колена Дмитрия. Тот покраснел, но промолчал. Четвёртая снимала его взглядом, как голодная кошка.
    – Хэй, Димас, ну чего ты такой долгий? – Не выдержала одна из них.
    – Простите?.. – Не понял тот.
    – Долго будем лясы точить? Пошли уже!
    – Куда?
    – Нет, ты больной, или прикидываешься? Не заставляй меня жалеть, что подсела к тебе.
    – ???
    – Ну, чё ты? Не заводной прям. Давай сделаем это по-быстрому! И красиво.… Накажи нас, мы провинились. Мы плохие девочки! – Смеялись девушки, переглядываясь между собой.
    – Да пошли бы вы нафиг!!! – Дмитрий был уже изрядно пьян (хотя не пил даже по праздникам, будь то Новый Год, День Рождения или что-то ещё) и, тем не менее, он нашёл в себе силы отказаться от этих сомнительных действий.
    – Фу, как некрасиво! Пошлите отсюда. Мы зря теряли время. Ты нас огорчил. – Разочарованно верещали девушки, собирая вещи и сумочки.
    Вася заметил шумиху и подошёл к Дмитрию.
    – Эй, ты чё как не родной? – Спросил он.
    – Да всё нормально.
    – Оно и видно. Как дикарь, как бедный родственник.
    – Вот как раз я нормальный! Это знакомые твои все озабоченные какие-то! Спасибо, Вася, за то, что пытался поднять мне настроение, но я лучше пойду. Я не могу с кем-то, кроме…. Тем более без любви.
    – Ну-у, ладно.… Как знаешь. Уговаривать не буду, ты уже взрослый парень. Хотя жаль, жа-аль…. – Протянул Вася.
    – Вот и отлично. Пока! Увидимся…
    Домой Дмитрий ехал в самом отвратительном настроении, какое только можно было бы себе вообразить. С него даже побоялись в автобусе взять деньги за проезд, испугавшись мрачного выражения его лица. Сойдя, он, немного пошатываясь, поскольку выпил, направился домой.
    Зайдя домой, он на цыпочках прошёл в комнату, чтобы не разбудить домашних, иначе его ждали бы ругань, чтение морали, и в том же духе.
    Слава Богу, все уже мирно спали. Дмитрий присел на краешек своей кровати, снял куртку, положил её рядом с собой, и задумался. И чем больше он думал, тем хуже ему становилось. В отчаянии он полез на кухню, открыл холодильник и вытащил оттуда здоровенный нож.
    Вернувшись в комнату, он снова сел, и приставил нож к запястью своей руки, надумав вскрыть с горя себе вены.
    «Нет. Не так…», передумал про себя он, и переместил нож от руки в сторону левого предсердия.
    «Да. Так будет наверняка…», отметил Дмитрий про себя, мрачнее тучи глядя куда-то вдаль.
    Дмитрий всё никак не мог решиться. За миг перед его глазами перенеслись все события его жизни: детство, школа, сверстники, все ссоры и обиды, все праздники и знаменательные события, упрёки матери, розги отца, наставления крёстного, проповеди епископа, Ксюша, Оля, университет…
    Внезапно подул сильный ветер, да так, что распахнулись окна. Шторы пошли ходуном, люстра закачалась.
    – Кто ты такой, чтобы лишать себя жизни? Стоит ли это того? У каждого человека свой крест! Я для ЭТОГО тебя Создал??! У тебя иная миссия. Не ты себя сотворил, и не тебе же отнимать эту жизнь! Я Бог, Господь Бог твой, и да не будет у тебя других богов, кроме Меня! Я есмь Тот, кто Я Есть. Я Начало, Добро, Жизнь и Любовь. И насколько бесконечен Я – настолько и бесконечны эти качества и моё милосердие. Не глупи, дитя моё. Не пришло ещё твоё время, и уж точно не таким способом! Я вечен. У Меня много имён: Саваоф, Иегова, Яхве, Адонай, но прежде всего Я Творец и Создатель всего сущего. Я Бог Иакова, Бог Авраама, Бог всем людям на этой земле! Да не искусит тебя Отец Лжи! Остынь, и помолись. Мне, за себя, за тех, то причинил тебе зло, за то, чтобы не держать на них зла и желать им добра…. – Звенел в ушах Дмитрия чей-то внятный и громкий голос.
    Дмитрий испугался, струсил, выронил из рук нож и, закрыв лицо ладонями, горько заплакал.
    Через минут десять он пошёл умываться. Вытерев лицо полотенцем, Дмитрий уставился на своё изображение в зеркале.
    – Я честно пытался найти себе вторую половинку. Так хотел, чтобы кто-то был рядом. Защищать этого человека, оберегать, любить, обнимать, целовать.… Быть для неё всем. И чтобы она была для меня всем. Хотел бы до конца своих дней быть верным той единственной…. Вася, наверное, прав: не в том веке я живу. На современном этапе нет места любви. Существуют лишь секс, работа, деньги, ненужные покупки, развлечения, и прочая ересь. Все куда-то торопятся. Люди думают, что умрут, пропусти они сегодня показ очередной новинки в кинотеатре. Люди живут этим! Люди гадкие, лезут в чужую жизнь, задевают таких, как я, правильных тихонь. Их раздражает, что я честен и миролюбив. Их бесит, что я не такой, как все. Любовь сегодня представляет собой сексуальные утехи неважно, дома, на работе, или в туалете. И не важно, со своей девушкой, или с чужой. Господи, куда катится этот мир? Либо любовь означает просмотр порно в интернете, либо чтение и отправка мило-пошлых глупостей через мобильный агент. А где же верность? Где она, где??? Чёрт.… Когда жених берёт в жёны свою невесту, он что ей обещает? Что будет верен ей и только ей! А в итоге? Почти сразу же после свадьбы гуляет и изменяет ей с её же лучшей подругой. Нередки случаи, когда изменяет и до свадьбы! А невеста, глядя на него, либо подаёт на развод, становясь злюкой, либо уподобляется мужу, становясь стервой. Почему так? Значит всё, что произносится в ЗАГСе и на венчании, не имеет смысла? Так, что ли? Где честность? Где романтика? Где любовь? Её нет! С кем только я не пытался замутить, всё одно. И когда два раза подряд разбивают сердце – зрелище не из приятных. Сегодня я попытался жить по современному, но не смог. Мне стало противно от того, что девушки сами себя предлагают, как проститутки. Уж лучше будьте неприступны, как скалы, это стопроцентно вызовет к вам интерес и уважение. Сегодня во мне что-то умерло. Не бьётся больше сердце ради Неё. Застыло, завяло, исчезло, сдохло.… Отныне я больше ни к одной из них не подойду, никому не отдам своё сердце, ни с кем не буду встречаться, пропади оно всё пропадом! Делайте, что хотите, меня это больше не касается. Стану чёрствым, жестоким, равнодушным. Любил – и был, отвергнут, как никчёмная вещь. Посмеялись надо мной, поприкалывались. Поиграли и выбросили на мусорку. Всегда не везло. Всегда невзаимно…



Глава 4. Слухи
    Вскоре после этих событий в мире начали происходить очень странные события. Точнее, они происходили и раньше, но всё было как-то обыденно и незаметно. Теперь же мир начал немного меняться. И далеко не в лучшую сторону. Люди стали ещё злее. Опаснее, трусливее, глупее, хитрее. Каждый по-своему начал деградировать и показывать своё второе, плохое «я». Все стали чего-то бояться. Малейшего шороха за спиной. Сплетничать стали потише. Любой, идя по улице, ненароком озирался по сторонам, боясь слежки. Всё выглядело странно и напоминало нечто среднее между сталинскими репрессиями, ловлей красных белыми и преследованиями со стороны ФБР и ЦРУ.
    Не обошлось и без политической подоплёки. Политическая ситуация в мире очень накалилась. Мир был на грани. Всё шло к общемировому конфликту. Власти устали спорить друг с другом, выяснять отношения, то прав, а кто виноват, устали идти на компромиссы. К тому же религиозная и социальная сферы были под напряжением, как бомба замедленного действия. Общемировой долг превысил максимум. Никто не хотел быть в долгу, отдавать долг и давать взаймы. Африканские страны начали терять независимость. Не официально, но фактически. В частности, это начало касаться бедных стран, в основном Банту-говорящих стран и экваториальной части Африки. Такие монстры континента, как арабоговорящий Север Африки и ЮАР, сдаваться явно не собирались, и держали крайне категоричную независимую позицию. Назло Европе и США.
    В Туркменистане диктатура стала невыносимой. Преемник Туркменбаши не решил его проблем, а только усугубил ситуацию.
    Нагорный Бадахшан перестал подчиняться районам центрального подчинения и грозился выйти из состава Республики Таджикистан. Усугубляла ситуацию близость границ Афганистана и вечная проблема с наркотрафиком. Наркобароны здесь почувствовали власть и свободу, несмотря на усилия властей, таджикских пограничников, американского гарнизона НАТО и русских войск. Была проблема и в том, что ни русские, ни американцы не знали местность, и плутали по горам и долинам, как в лабиринте-тупике. Яркий пример уже был дан в 1979-1989 годах, и привёл к нулевому исходу войны. Никто ничего не добился. Абсолютно. Тоже самое наблюдалось и сейчас.
    Супердержавы погрязли в своих финансовых махинациях. Мелкие островные государства и страны третьего мира занимались по-прежнему коммерческим туризмом, дабы спасти положение. Уставшие от беспорядков люди толпами валили туда, что и было первым явно на руку.
    Единственное, Турция сохраняла нейтралитет, беспокоясь о сохранении внутри своей страны стабильности, покоя и мира. В своё время турки произвели геноцид армян, но позже всё же извинились. На их век войн хватило, так что на сей раз Турция не высовывалась.
    Парагвай обанкротился как таковое государство. Встал вопрос о разделе его территории между Боливией, Бразилией и Аргентиной. Но, поскольку Боливии много не надо, то вскоре ей стало плевать на имущественный раздел, и она вышла из конкуренции.
    Азербайджан и Армения возобновили многолетнюю вражду, да так, что сии мероприятия не сходили с первых полос газет.
    Страны Центральной Азии ввиду политических и экономических соображений согласились объединиться в Халифат. Но Казахстан, как более гуманное государство, не спешило с этим. Хотя и ему приходилось нелегко – такая огромная территория, на которую соседи постоянно косятся. Об этом всегда будут молчать, но так оно и есть. Стран-друзей не бывает, и Россия с Китаем вряд ли были бескорыстными в этом плане. России Казахстан был нужен из-за Байконура, а также для того, чтобы через так называемые добрососедские отношения влиять на азиатские постсоветские страны.
    Китаю Казахстан был выгоден, прежде всего, как стабильный рынок сбыта. США, эта чёртова демократия, пыталась и сюда сунуть свой длинный нос, так как американцы и здесь хотели установить своё влияние, а точнее, диктатуру, если уж быть честным. Родину Дмитрия называли таблицей Менделеева. А это уже экономика, соответственно, и политика. Заводов в стране было маловато, нефть продавалась как экспорт. И получал Казахстан за это сущие копейки. Да, он не смог поставить себя в мире, как это сделала Саудовская Аравия. Не смог стать страной нефтедолларов, чтобы качать права Европе и Америке. И всё же ему завидовали. Завидовали тому, что за двадцать лет Назарбаев, обычный аульный мальчишка из бедной семьи, смог сделать из … конфетку, смог поставить страну на ноги, после всяких там жунгаров, ига Российской империи и диктатуры СССР. Ни одна из постсоветских азиатских стран не могла похвастаться тем же успехом. Взятый Нурсултаном Абишевичем уникальный курс развития заинтересовал всех. В глаза стране улыбались, но за глаза проклинали и завидовали. Казахстан был островком рая, оазисом в пустыне на фоне остальных государств. Это была единственная страна Центральной Азии, где не царил хаос, ибо Кыргызстан и Узбекистан мучились в своих гражданских войнах, Туркменистан напоминал нечто среднее между режимами Третьего Рейха и СССР, Таджикистан.… О нём сказано было выше.
    Японцы были заинтересованы стройкой столицы Казахстана, предлагали свои модели и внесли инвестиции. И вообще, всё было замечательно, даже несмотря на отток немцев на историческую родину. Но всем что-то надо было от этой страны. Каждый хотел откусить хоть маленький, но кусочек, пирога.  Президент старел, но преемника не назначал. Это грозило также гражданской войной, ибо кроме него никто не мог достойно возглавить страну.
    Рухнула банковская система США, существовавшая около двух веков. Начался мировой экономический кризис. Стало ещё жёстче.
    Отдельно стоит упомянуть США. Это вообще центр вмешательства во всё. Американцев не ненавидел только ленивый и равнодушный. Эта нация возомнила себя пупом земли, качала права и вмешивалась в политическую, экономическую, социальную и культурную жизнь очень многих стран, в особенности она невзлюбила семитский мир. Ливия, Вьетнам, Корея, Палестина/Израиль, Ирак, Иран, Кувейт, Сирия, Балканский полуостров, Афганистан, Пакистан, Китай, Россия, Мексика, Куба – вот далеко ещё не полный перечень стран, пострадавших от США в вооружённых или иных конфликтах. Американцы так всех достали, что арабы пригрозили им повторить 11 сентября 2001 года, причём неоднократно. Каждый человек имеет свободу слова и действий, выбор вероисповедания, лишь бы это не нарушало закон; каждое государство имеет право на свою личную жизнь и независимость – это лишь некоторые издержки из любой нормальной конституции, в том числе и конституции США, однако американцы сами нарушают свой же закон, вмешиваясь в дела чужих стран. По какому праву? Они что, царь и Бог? О какой тогда демократии в обществе может идти речь? А как же презумпция невиновности? Больше вопросов, чем ответов. Под предлогом политических махинаций лидеров мусульманских стран они вмешиваются в их дела, вводят свои войска, ставят гарнизоны НАТО, издеваются над женщинами и детьми, мучают до смерти, насилуют, и при этом считают, что это они жертвы и крайние, что их незаслуженно обидели.  Религия давно уже не играет той роли, какую она играла в Средневековье, и поэтому ни в коем случае нельзя убивать человека только за то, что он приверженец ислама, читает намаз и Коран, одевается не так, как средний американец, и общается не так, как нужно. А как нужно? Кому какое дело вообще до других? Любопытство прёт?..
    Страны Кавказа также жили наркотрафиком, конфликтуя со своей владыкой - Россией. В России тоже, кстати, грянули коренные изменения. Путин вновь избран президентом с более чем 60% голосов за него. Оно и понятно – Медведева так нахваливали в 2008 году, что он коренным образом изменит всю жизнь России, а в итоге выяснилось, что и он не сахарный – некоторые полагали, что он – марионетка Путина: те же жесты, те же поступки, даже тот же говор и манеры. Слишком молод, да и слушает непривычных для российских политиков про-сатанистов Black Sabbath. О пути говорили, что он тоже тот ещё жук, работал когда-то в КГБ, которая есть аналог секретных расследований  ФБР и ЦРУ и США. Да и неспроста убили известную журналистку Анну Политковскую, написавшую разоблачающие публицистики вроде «Путинской России», о чеченских войнах, о дедовщине и убийствах в армии и другой разной правды. Но, за неимением лучшего, Путина всё же выбрали. Что поделать – Ленина убили, но как факт скрыли; Сталин всех репрессировал, затем и его самого пришибли, отравив за трапезой; Хрущёв развязал холодную войну и выращивал кукурузу; Берию пришибли; Брежнев ввёл сухой закон, но, по сути, и в политике и в жизни был овощ; Андропова и Черненко тоже пристрелили;  Горбачёв развалил «великую державу»; Ельцина споили.… А россияне стали пить всё больше и больше…. Именно так и полагал Запад, не зная истины.
    Запад этот отличался убылью населения, причём это уже стало проблемой. Стали бить тревогу, проводя всевозможные акции. Бедные страны, напротив, плодились и размножались, как кролики. Про Китай и Индию умолчу, хотя.… В общем, китайская политика «на одну семью один ребёнок» накрылась  медным тазом.
    Языковое неравенство в мире достигло предела. Самыми распространёнными были признаны английский, арабский и китайский языки. Не отставал, однако, по популярности, и русский. Испанский и португальский немного сдали свои позиции. Французский и немецкий вообще забылись как страшный сон. Всё ничего, но никто не отменял вымирания мелких редких этнических языков. Носителей языка становилось всё меньше, и то в основном это было пожилое население. Редкими языками интересовались лишь как частью культурного наследия.
    Мир стал ужасен. Повсюду царили богема, несправедливость, убийства, предательства, грабёж средь бела дня, насилие, зло, проклятия, сатанизм, вооружённые столкновения, распри, непонимание, жестокость, анархия, бесчеловечность, бескомпромиссность. Повсюду эгоизм, пьянство, наркотики, проститутки, бичи, бомжи, мажорики, весь пёстрый спектр современной жизни.
Третья мировая начиналась. Она не была за горами. Многие третьей мировой называли все более или менее крупные вооружённые конфликты после 1945 года. Многие называли ей холодную войну. Некоторые – противостояние США и арабов. В 80-х годах шёл шёпот, что она вообще уже давно идёт и не прекратится до конца дней Земли. Ныне она зарождалась с новой, особой злобой, с каждым днём приобретая всё более зловещий оттенок, да такой, что вскоре фильмы ужасов будут интерпретироваться как комедии. Третья мировая коснётся КАЖДОГО государства. Скоро…



Глава 5. Соседи по лестничной площадке
    Дмитрий целую неделю провалялся в кровати, жалуясь, правда, только самому себе, на всяческого рода недомогания.
    Утром родители  «обрадовали» его, что они все вместе переедут на днях в другую квартиру, через пару кварталов отсюда. На возмущения Дмитрия родители заверили его, что ремонт там уже был сделан, поскольку отец давно уже занимался этой темой, и всё было готово, осталось только въехать.  Дмитрий пожал от удивления плечами, но промолчал. Он был из тех людей, которые долго привыкают и долго отвыкают. Всякие новшества и перестановки были не про него. В этом он был старомодный консерватор, прежде всего ценящий стабильность.
    В общем, за две недели решили и этот вопрос. Перевезли мебель, продали тот дом и вселились. И что интересно – тот же этаж и так же дверь направо. Это немного успокоило Дмитрия.
    Дом попался хороший: тишина гробовая и жильцы в основном пенсионеры. Можно сказать, его семье повезло. И район был спокойный, безо всяких там эксцессов вроде гопников, бичей, бомжей, алкашей, наркоманов,  преступников и прочей нечисти. Всё это улучшило привыкание Дмитрия к новому месту.
    Родители вновь уехали в командировку, и Дмитрий снова был предоставлен самому себе.
    Жизнь немного наладилась, в плане того, что Дмитрий немного освоился и начал обычную свою скромную будничную жизнь. Но вскоре его ждали нюансы и нежданные сюрпризы.
    Дмитрий имел обыкновение совершать шопинг либо ранним утром в 7 часов, что было редко, либо часов в 10 вечера, что было чаще. Так было проще и выгодней: очередей нет, никто не следит, не заглядывает в рот, и не интересуется, что и зачем Дмитрий берёт в магазине. Позднее такая тактика Дмитрия шифроваться очень ему пригодится.
    Продуктовый бутик со всеми вытекающими удобствами находился на первом этаже, так что можно было не напрягаться зимой превращаться в капусту.
     Возвращаясь однажды ранним утром и отчаянно зевая, поскольку он был любитель поспать, Дмитрий обнаружил какую-то симпатичную девочку, поднимавшуюся перед ним. Подойдя к своей двери, он почувствовал на себе чей-то взгляд, и обернулся.
    – Доброе утро! Вы…. Вы теперь здесь живёте? – Спросила незнакомка, застенчиво глядя на него.
    – Да. – Грубо бросил ей в ответ Дмитрий и, войдя домой, с силой захлопнул дверь. Девушка секунды две стояла как вкопанная, удивившись, на что её сосед-новосёл мог так разозлиться и что она ему сделала, и ретировалась к себе в квартиру.
    «Этого ещё не хватало!», – злобно шептал Дмитрий. – «Я думал, тут одни старики живут. Здоровается она ещё со мной.… Наверное, так нельзя и некрасиво, но я после той твари даже просто поздороваться с девчонками не могу, даже не предполагая отношений говорить, дружески не получается! Везде та дура мерещится. За одну тварь пострадают все! Ненавижу их всех!!!».
    Прошло ещё несколько дней. Дмитрий жил своей обычной жизнью – шоппинг, райтинг диплома, ти-ви-вотчинг, слипинг, стэдинг и листенинг музыки; слава Богу, девушка не нервировала Дмитрия своим присутствием/появлением.
    Вечером Дмитрий возвращался домой после встречи с одногруппниками, на которой обсуждалось, кто, как готовится к госэкзаменам.
    В подъезде было темно, и он светил себе мобильным телефоном.
    Остановившись перед дверью, он всё никак не мог вставить ключ в скважину и раз матерился.
    – Привет! – Неожиданно окликнули его.
    Дмитрий аж испугался.
    – Не бойся. Это…. Могу я помочь? Думаю, что не справишься ты. У меня хороший фонарик есть, я сейчас принесу…
    – Чего??! – Дмитрий выронил из рук и телефон, и ключи. – Ты чё, следишь за мной, идиотка? Иди ты к чёрту вместе со своим грёбаным фонариком! Куда твои предки смотрят…
    Девушка побледнела и пулей убежала к себе домой.
    В следующий раз Дмитрий пошёл выносить мусор. Мусоропровод был рядом, на этаже. Он вновь заметил, что за ним следят. И, действительно – соседка находилась этажом выше и украдкой наблюдала за ним, перегнувшись через перила.
    – Что, некоторым интересно, как люди выкидывают мусор? – Еле слышно съязвил он.
    – Ну да. С таким сосредоточенным видом это делаешь, что засмотрелась. –    Услышав его, парировала соседка.
    Дмитрий выкинул всё содержимое, закрыл мусоропровод и вперился взглядом на неё.
    – Тебе что от меня нужно? – Процедил он.
    – Ничего…
    – Вот и договорились! Не общайся со мной, не здоровайся, не следи за мной. Не задавай глупых и/или лишних вопросов. И ни в чьей помощи я не нуждаюсь. Абсолютно. Надеюсь, я доходчиво изъясняюсь?
    – Что я вам такого сделала? Старалась найти общий язык просто. Мы же соседи, как-никак. А настоящие соседи помогают друг другу.… И ничего мне от вас не нужно. Совсем. Хорошо! Больше я не произнесу ни слова, можете быть спокойны. Пройду мимо, как чужая. Всё, я уже ушла. – Девушка категорично скрестила руки и с  самым непробиваемым и явно обиженным видом медленно вернулась к себе обратно.
    Дмитрий всего ожидал, но всё же был немного озадачен. Ему вдруг стало не по себе. Он чувствовал вину. Чувствовал, что перегнул палку. Но вскоре злоба вновь овладела им.
    «Как интересно…. Настоящие соседи.… Ну, что ж, значит, не настоящие соседи! Баба с возу – кобыле легче», пускал мысли вслух Дмитрий.
    Прошла неделя. Соседка куда-то пропала. Дмитрий успокоился, хотя по ночам его совесть грызли кошки.
    Был какой-то праздник, напоминавший по своей сути 1 апреля. Одногруппники Дмитрия ходили по домам, подкалывая всех иногда довольно жёсткими шутками. В это день Дмитрий был не один дома. У него в гостях был знаменитый студент Баха. Вместе они скооперировались на ближайшие три дня, чтобы урегулировать свои нюансы по учёбе.
    Бахтияр «Баха» Дюсенов был типичным представителем семейства ботаников, то есть не человекообразных высших приматов, и не людей разумных, а ещё умнее. Яркая, и в то же время такая же, как и Дмитрий, скромная и незаметная личность. Баха был на гранте, учился весьма недурно, и в принципе был хороший парень. На него можно было положиться; ну, а сильным мира всего – и положить. Он также был немногословен, и говорил по существу. Хотя у него иногда происходили приступы глубокого ума, и тогда его интеллектуальное красноречие трудно было прервать. Баха увлекался футболом, да так, что даже замучил свой телефон, закачав в него FIFA 2011. Его телефон также являлся кладезем информации и серьёзным высшим учебным пособием даже для дипломированных докторов наук. Это была очень и очень нужная сотка, особенно когда самого владельца телефона не было рядом ввиду многих причин-библиотек, вызовов к доске и прочих важных вещей. Однако телефон Бахи подчинялся только самому Бахе и никому в руки не давался, поскольку на нём стояла мощнейшая парольная  комбинация блокировок. И Баха, и его ум, и его телефон иногда становились предметом шуток в университете, но шуток в основном добрых и положительных, поскольку Баха был человек доброй души и всем без исключения безотказно и бесплатно помогал и консультировал. Несмотря на всё, прозвище  «доцент» ему не прижилось, да и он бы не понял и обиделся. Хотя Баха не был такой злопамятный, как Дмитрий. Хотя Баха и обладал исключительным умом, это ему всё же не мешало оставаться обычным простым человеком. Баха имел обыкновение носить на пары всю библиотеку. Преподаватели всегда сравнивали его с другими студентами. Видя 10 парт, из девяти на которых иной раз не было даже не то, что тетрадей, а даже драного листка с ручкой, и одну парту, на которой располагались высоченная стопка учебников и методических пособий, здоровенный дипломат, и прочие странные интересные штуковины, нетрудно было догадаться, где сидит Баха. Он никогда не сачковал, исправно посещал все пары и вовремя и на отлично сдавал материал. Ботаники – люди рассеянные и иногда не совсем практичные. Часто можно было наблюдать в автобусе картину, в которой персонаж Бахи уступает место пенсионерке и её симпатичной внучке, но транспорт резко тормозит, учебников 10 падает на пол вместе с их хозяином, кондуктор помогает бедолаге подняться, пассажиры понимающе подбирают источники знаний и финансовые средства, валяющиеся на полу и время от времени перемещающиеся по всему автобусу из-за его движения, и возвращают всё это добро их владельцу, чему тот искренне рад и счастлив, затем «счастливчикам» выпадала честь услышать одну из самых заумных и блестящих Бахи выражений и речей в духе сериала «Теория большого взрыва», только куда более заумных, смешных, жёстких и, причём бесплатно и в реальном времени, а не по телевидению. Иногда кондукторы умилялись такому чуду природы, плакали навзрыд, что всё-таки есть на свете хорошие люди, и даже хотели покрыть проезд Бахи собственными средствами, но честный Баха мило отказывался и платил сам.
    Да, Баха усердно грыз гранит науки. Но Дмитрий от него не отставал. Нет, он не вдавался в такую крайнюю степень ботанства. Не отставал не потому, что прям такой же усердный труженик. Вовсе нет: Дмитрий был ещё тот лентяй. Но погоня за знаниями для него заключалась в том, чтобы быть не хуже грантников. Чтобы в последний момент не быть в числе самых последних и отстающих. Чтобы в последние дни не захлёбываться от торопёжки, суеты и прочих неприятностей. Лучше всё делать вовремя, а иногда-и заранее всё сдать и не париться по этому поводу. Тогда появляется время и на собственные дела. Чем весь семестр фигнёй страдать, а потом под конец бегать, как ужаленный, ибо «не учил», «не знаю», «что делать» и в том же духе, лучше успевать.
    Баха также практиковал свои знания в двух известных на сегодняшний день диалектах эльфийского языка. Как и Дмитрий, он был без ума от трилогии «Властелина Колец», как написанной рукой Джона Рональда Руэла Толкиена в начале 50-х годов прошлого столетия, так и экранизированной Питером Джексоном в 2001-2003 годах.
    Одним словом, Бахтияр «Баха» Дюсенов был уникальным человеком, «золотцем» и самой натуральной находкой для современной науки.
    Итак, день продолжался. Дмитрий на кухне завтракал. Баха, будучи у него в гостях, завтракал в гостиной, за просмотром передачи «Галилео» по 31 каналу.
    Тут раздался звонок в дверь. Дмитрий знал, что это были его одногруппники.  Также он предупредил их, что Баха спрятался у него.
    Баха, ничего не подозревая, поплёлся открывать дверь.
    Дмитрий спустя минуту услышал громкий хохот двух или трёх человек, и возмущённое бормотание Бахи. Дмитрий, щерясь про себя, вышел в коридор.
    – О-о, какие люди…. – Воскликнул Дмитрий, поочерёдно здороваясь с пришедшими. Тут был весь актив – Миша, Виктор, Макс, Ара, Адильхан, Вася, Дархан и Марат.
    – Баха на нас обиделся, Димас. – Хихикнул кто-то из них.
    – Ой, да ладно тебе, Баха, что ты прям уж…. – Улыбаясь, начал было Дмитрий, и вдруг краем глаза заметил его знакомую девушку, сидящую, видимо, с подружкой. Они что-то тихо, но достаточно интенсивно обсуждали между собой. Иногда соседка украдкой смотрела на него. Вид у неё был самый что ни на есть задорный и весёлый. «Как будто и не ссорились вовсе», отметил про себя Дмитрий, но решил не обращать на неё ровным счётом никакого внимания.
    – Да ладно тебе, Баха! – Повторил он. – Спроси у них, как они надо мной прикололись! Уж наверняка похлеще, чем над тобой.
    Парни заржали.
    – Ты знал? – Обиженно проворчал Баха.
    – Ага. – Смеялся от души Дмитрий.
    Разговор продолжался долго, и на самые разные темы. Снова начались шутки.
    – Ха, эти же двое любят фэнтэзи…. Что они там любят?
    – Да этих.… Про гоблинов, Гэндальфа-Пендальфа и прочую чушь.
    – А-а, ну-ну…. «Властелин колец» гоблинский перевод вообще рыч! Сколько лет уже прошло, а всё равно смешно, как вспомню…
    – Ой, вы как дети малые.… А гоблинские переводы мы не смотрим. Не остроумно и глупо. Никакой культуры. Смешали поэму с грязью. Такую эпопею! – Вымолвил Баха.
    – Не смешно?! Да не скажи…. Особенно эпизод, когда Фродо и Сэм пытались вернуть кольцо Всевластья. Но Голлум хотел сбежать, и они накинули ему на шею эльфийскую верёвку.
    – Да-да-да, там Голлума звали как тебя – Дима. – Снова смех.
    – Дима, сiгем, отдай кольцо!!!
    – А он им: идите вы на…. – Уже стоял дикий хохот. Даже Дмитрий с Бахой, не выдержав, прыснули, ржа, как кони.
    Вскоре тематика немного сменилась, но всё так же шла в подкалывающем друг друга ключе.
    – Вот, смотрите: Баха же умный?
    – Ну.
    – Кто ж спорит.
    – Ну, вот! А мне на днях, а точнее, вчера, сон приснился. Короче, сидит Баха в туалете на унитазе. Перед ним стул, на нём лежит книга. Правой рукой он, читая её, перелистывает страницы. Левой рукой держит яблоко и ест его. Плюс к тому на нём наушники, и музыка в них играет, не помню уже, какая.
    – Ах-ха-ха-ах, жесть. – Хохот стал настолько невыносимым, что соседка Дмитрия и её подруга зашли к ней домой и закрылись на два оборота.
    – А это всё о чём говорит? – Не унимался рассказчик.
    – Баха успевает всё и делает не два, а несколько дел сразу.
    – Да ладно, хватит уже. – Сказал Дмитрий. – Кто куда?
    – Они дальше пойдут бомбить, а я пока часика на два у тебя, не против? –  Спросил Вася.
    – Ладно.
    Все потихоньку благополучно разошлись.
    Спустя полчаса картина выглядела следующим образом: Вася включил на всю громкость какую-то кавказскую музыку, позднее сменяющуюся с течение времени на шансон, рэп ретро. Дмитрий, зажав уши, писал конспект. Баха уснул.
    – Димас, а Димас?
    – Оу?
    – Симпотные у тебя соседки-цыпочки…
    – Не знаю…
    – Да ладно, что ты. Познакомь!
    – Иди вот сам и знакомься, раз у тебя это так горит. Меня в это не впутывай. – Психанул вдруг Дмитрий.
    – Ну, я же их не знаю!
    – Я тем более. Не знаю, и не хочу знать, если честно…
    – Да брось…. Ты чего, в самом-то деле?!
    – Вася…. Мы уже говорили на эту тему.
    – Хорошо, хорошо. М-да-а, я бы их…. – Далее последовал весьма выразительный жест.
    Дмитрий с силой отшвырнул от себя тетрадь.
    – Не вздумай, понял? – Он подошёл к Васе и посмотрел тому в глаза.
    – И что будет? – Рассмеялся тот. – Димас, не кипятись.
    – Послушай, как тебе не стыдно, а?
    – Стыдно, у кого видно; а у кого видно, уже не стыдно.
    – Прекрати немедленно. Не то с лестницы спущу нафиг! Бессовестный. Ты когда-нибудь любил, или нет? А сейчас хоть кого-нибудь любишь? У тебя две девушки, Айгерим и Асема. Обоим говоришь, что любишь. Они даже не знают о существовании друг друга. Не предполагают даже, ибо доверяют тебе. У меня – ни одной, но лучше так, чем как ты – две девушки, обеим изменяешь и всё что движется – твоё. Как так можно, мм? Не понимаю. А тот клуб, куда ты меня утащил? Вот и подумай.
    – Ладно, всё, проехали. Забудь. Не то и я начну. Чёрт с тобой. Переживаешь из-за соседок…
    А ещё через полчаса они уже помирились и о чём-то болтали. Затем Вася начал заниматься тяжёлой атлетикой. Проснулся Баха и взялся за зубрёжку. Дмитрий ушёл в магазин.
    Девушка из соседней квартиры устала слушать рёв динамиков и постучалась к Дмитрию. Дверь открыл Вася и окинул её раздевающим взором.
    – Чё надо? Сейчас хозяев позову. Баха-а, бегом сюда.
    – Да, слушаю. Что вы хотели? – Баха, теряясь, надел очки, но они моментально вспотели.
    – Вы, конечно, извините, но не могли бы вы сделать музыку потише?
    – А не я хозяин. А вот, он уже идёт.
    Дмитрий приблизился к диалогистам и вопросительно кивнул им.
    – У вас музыка громко играет! Невыносимо просто. Голова болит.
    – У нас? Музыка? – Дмитрий недоверчиво окинул девушку уничтожающим взглядом и уставился на Баху. – Да быть того не может. Да я бы и не включал такую фигню…. Вася, наверное, бесится.… Сейчас, разберёмся. Баха, возьми эти пакеты.… Да, на кухню…. Что-то ещё?
    – Нет. – Девушка, держась за лоб, ушла.
    – Вася как у себя дома, ёлки. – Проворчал, войдя домой, Дмитрий. – Ты бы ещё Cannibal Corpse включил! Запарил со своим тюремным шансоном. Совсем сдурел. Оглохну сейчас. Выключи нафиг, или поставь Ван Бюрена на самую тихую.
    Музыку выключили совсем. Вскоре все разошлись по домам. Дмитрий заскучал, и включил свой любимый турецкий телесериал «В чём вина Фатмагюль» по 31 каналу, в прокате просто «Фатмагюль». Началась 32 серия. Матеря от души Мукадес, он благополучно окончил просмотр.
    На следующий день, спускаясь на улицу, он столкнулся с той девушкой.
    – Привет. – Тихо поздоровалась она.
    Дмитрий ничего ей не ответил.
    – Спасибо. – Так же тихо поблагодарила его она.
    – За что? – Не понял Дмитрий.
    – Вняли просьбе: отключили музыку. Я не назло, не специально. Правда, плохо стало.
    – Да не оправдывайся ты! – Взбесился тот, подозрительно глянул на неё и умчался восвояси.
    Проходили дни. Дмитрий привык к девушке, и иногда, если не видел её, даже скучал. Относиться стал намного мягче. По крайней мере, стал так же вежливо здороваться. Но до более близкого общения было как до Луны. Девушка года на два, наверное, было младше самого Дмитрия. Красивая, худенькая, стройная. Ростом ниже его. У неё были очень длинные волосы; карие, но в темноте фиалковые глаза; робкий, но весёлый взгляд; небольшой носик; изящная линия рта и нежный, почти всегда тихий, не резкий, голос. Одевалась крайне скромно, безо всяких пафосных нарядов. Косметикой почти не пользовалась. У неё была крайне привлекательная азиатская внешность. Очень следила за собой, что называется как понятие «французский казах». Несмотря на её, казалось бы, ежедневные дежурные «привет», Дмитрий был почти уверен, что она обладает шармом, что с ней можно поговорить на любую тему, и что она совсем не похожа на других. Но он постоянно отгонял от себя подобные мысли. С каждым днём он всё сильнее привыкал к ней, про себя называл другом и почти боготворил. Но стоило ему вспомнить Ксю, как все его благие начинания и мысли превращались в ненависть ко всему женскому полу, и те моменты в полном злобы и обиды сердце Дмитрия не было места для соседки. Каждый день он боролся сам собой и вскоре, к своему ужасу, признался сам себе, что ему недостаточно просто здороваться с девушкой, как с соседкой. Хотелось заговорить, погулять. В начале знакомства та сама пыталась узнать о нём, но он ей грубил, видя в ней лишь отражение всех женщин, ибо он стал женоненавистником. Молодое сердце не каменное, и начало таять. Дмитрий боялся поставить себя перед фактом, что, кажется, «эта милая казашка мне нравится, чёрт…».
    Как-то раз Дмитрий возвращался домой с учёбы. Подойдя к своему подъезду, он увидел свою знакомую, сидящую на заборе, и горько плачущую. Дмитрий просто хотел поздороваться, но, увидев эту картину, оторопел, потоптался немного, постоял минуты две рядом, глядя на девушку, пожал плечами и, оставив её так, зашёл в дом поднялся к себе.
    Уже вечером в стандартные 2200 он спускался в магазин. Внезапно ему захотелось подышать свежим воздухом перед сном. Для этого можно было бы использовать и лоджию, но Дмитрий захотел также ещё немного пройтись. Выйдя на улицу, он обнаружил свою соседку там же, где и днём. Она точно также сидела на заборе в полунемой позе. Волосы были распущены. Она сидела с закрытым ладонями лицом и тихо всхлипывала.
    Дмитрию всё это показалось крайне странным. Он перепугался. Не зная, как подойти к ней, с какой стороны начать разговор, он тупо смотрел на неё с минуту, нервно оглядываясь.
    Наконец, его терпение лопнуло, и, не выдержав, он подошёл к ней и присел рядом. Видимо, слишком незаметно, ибо та по-прежнему плакала, ни на кого не обращая внимания.
    – Послушай…. – Начал Дмитрий, слегка коснувшись рукой её руки. – Что с тобой? Что случилось? Скажи.
    Та молчала.
    – Ты, что же, весь день так сидишь? Перестань, не плачь. Пойдём, я отведу тебя домой. Холодно уже. Дрожишь, как осиновый лист.
    Ноль реакции. Минут десять пара сидела безмолвно.
     – Да послушай ты меня! Чёрт.… Посмотри на меня. – Разозлился Дмитрий, схватив одной рукой её за руку, а другой, приподняв её лицо за подбородок так, чтобы видеть её глаза.
    Девушка перестала плакать и отвернулась.
    – Оставь меня. Пожалуйста. Всё нормально. Я скоро уйду домой.
    – Нет. Я тебя так не оставлю.
    – Не оставишь? – Та удивлённо раскрыла глаза.
    – Или скажешь, в чём дело, кто так тебя обидел, или…
    – Или что? – Быстро переспросила та. – Зачем тебе я и мои проблемы?
    – Затем…
    – Я так устала.… Помочь ты мне не сможешь. Просто обними, и всё.
    Дмитрий аж подавился от такого предложения. Помявшись немного с действиями, он обнял её, покраснев, как рак.
    Через полчаса девушка засобиралась.
    – Благодарю. – Она застенчиво посмотрела на него. – Согласна, просьба была глупа и неуместна, просто мне было плохо, теперь намного лучше. На полчаса почувствовала себя защищённой и нужной.
    - Всё бывает. – Дмитрий боялся ей теперь в глаза посмотреть от стыда, хотя должно было быть наоборот. – Я…. Я даже имени твоего не знаю!
    – Жанель.… А тебя как зовут?
    – Боже, какое красивое имя…. Меня зовут Дмитрий. Дмитрий Лешенко.
    Он помог ей подняться.
    – Замёрзла?
    – Немного.
    – Так и не скажешь, из-за чего плакала?
    Жанель ладошкой прикрыла ему рот, взяла его за руку и они вместе поднялись на свой этаж.
    Прощаясь, они долго смотрели друг другу в глаза.
    – Спасибо, что был рядом. Я нуждалась в поддержке.
    – Ничего. Пообещай мне больше не плакать.
    – ???
    – Жанель, мы знакомы месяц. От меня ты слышала лишь грубость. Но по-настоящему мы поговорили только сегодня. Честно – рад знакомству. Надеюсь, мы станем хорошими соседями. Если что-то понадобится – я помогу. Я не имею привычки доверять людям, на то есть свои причины, но я вижу, что ты хорошая и вряд ли способна на плохой поступок. Спокойной ночи, увидимся.
    – Я смущена. Приятных сновидений.
    «Жанель, значит. Ну, надо же…Господи, какое красивое имя! Да и сама.… Затмит любую мадмуазель. Яка гарна дiвчина, аж грудь пэчэ. Дюже, дюже…. Ось як вкохаюсь до еэ, шо буде? Интересно, у неё кто-нибудь есть…Чёрт, чёрт, чёрт, что со мной происходит?! Не дай Бог мне влюбиться. Хочу всегда быть с ней рядом. Всегда вот так утешать и защищать её. Всегда говорить с ней, сидя на заборе. М-да-а, Димас, пиши пропало. Опять ты вляпался в дерьмо, и фиг выкрутишься. Хотя я бы не сказал, что влюбчив. Нельзя путать обычный диалог с нечто большим. Не нужно придумывать себе невесть что. Всё, прекращай. Бог с ней. Она всего лишь моя соседка! Ну, подумаешь, просто поддержал в трудную минуту, с кем не бывает? Не стоять же, как истукан, когда человеку плохо. Тем более я и так достаточно ей грубил, надо менять позиции. Так, в общем, ничего не произошло, я просто сегодня стал матерью Терезой, всякое бывает. Жизнь продолжается, ничего особенного. Подумаешь. Рад, конечно, что сделал доброе дело, но не стоит раздувать из мухи слона. Будь, что будет. Мне уже всё равно, если честно. Сейчас если замучу с ней и будет невзаимно, я же не переживу. Поживём – увидим. Хотя не скрою – она такая милая, тихая, спокойная, уравновешенная, неиспорченная, нормальная, не пошлая, не понтливая, красивая, добрая, серьёзная, нежная.… Сейчас днём с огнём не найти такую. Эх. Так, ну всё. На сегодня концерт окончен. Предаюсь во власть ночи…», уже перед сном размышлял Дмитрий.



Глава 6. Диплом
    А жизнь дальше продолжалась. Закончилась преддипломная практика, и все студенты носились в университет. Началась самая настоящая суматоха: то нужно было взять методические указания, то надо было проставить и защитить практику, то ещё что-нибудь. Суета сплошь и рядом.
    Вскоре началась неделя обзорных лекций по подготовке студентов к государственным экзаменам. Дмитрий толком не бывал дома.
    В университете подводили итоги практики, просматривали отчёты, оценивали, смотрели, кто, сколько и в каком, достаточном ли объёме насобирал материала для дипломной работы. Дмитрий весь обложился книгами и канцелярией. В сроки он укладывался, и это его радовало. Материала также вполне хватало. Дмитрий прочёл всю библиотеку и обрыскал весь интернет, и теперь ему не было ничего страшно. Не было повода беспокоиться. Руководитель его проекта одобрил всё и помог правильно отсортировать данные. Дмитрий был почти счастлив.
    После двух недель беготни и психов студенты благополучно сдали госэкзамены и защитили свои дипломы. У Дмитрия аж отлегло от сердца, и он вздохнул с облегчением.
    Одногруппники предложили, как в старые добрые времена собраться всем вместе и где-нибудь отпраздновать сии великие события. Как всегда, часть начала мяться, в том числе и Дмитрий.
    – Народ, да вы чего, в самом деле? За четыре года толком и не сходили никуда! Только на день студента на первом курсе были да пару раз в ближайшем кинотеатре засветились…
    – Не, не…
    – Я работаю.
    – Ну, не знаю…
    – Посмотрим.
    – Видно будет.
    Позже часть одногруппников ушла домой, часть пошла за билетами на киносеанс, остальные, включая Дмитрия, решили, пока те будут лазать по своим делам, подождать их, прогулявшись по набережной.
    Дойдя пешком до Конгресс-Холла, Дмитрий, Баха и Ара присели на скамейку.
    – Что-то устал я. – Вяло сказал Баха.
    – Тоже. – Согласился с ним Дмитрий.
    – Да я вообще не выспался. – Заметил Ара.
    – У меня Конгресс-Холл всегда почему-то ассоциируется с всякими всевозможными встречами и гулянками. – Задумался Дмитрий.
    – Что делать будем? – Спросил Баха.
    – Подождём всех. – Предложил Ара.
    Просидев так минут двадцать, Ара с Бахой вскочили.
    – Димас, ты тут будешь? Я пока пойду где-нибудь баланс заправлю – позвонить надо, Баху возьму с собой.
    – Окей.
    Солнце начало напекать. Дмитрий съёжился, согнулся в три погибели и стал ждать.
    Внезапно его обдало от ветра духами с запахом жасмина. К нему подсела блондинка с наполовину распущенным хвостиком набок.
    – Приве-ет! Чего не здороваешься? – Дмитрия слегка игриво толкнули.
    От неожиданности он повернулся, но увидев, кто перед ним, резко развернулся обратно.
    – Как ты?
    – Отчитаться должен? Не твоё дело. Тебя увидел – и настроение пропало.
    – Хватит дуться, аффектный!
    Дмитрий промолчал, отодвинулся и снова погрузился в свой телефон.
    – Не хочешь говорить?
    – Нет.
    – Ты в мобильном агенте?
    – Нет. Гугл энд Википедия.… А что?
    – Просто спросила.
    – Ксения, мы с вами уже всё друг другу сказали. Оставьте меня в покое. Раньше нужно было думать, когда за вами бегали и вам надоедали. Теперь хоть на голове стойте, этого не будет. Вообще сомневаюсь, что вас кто-то полюбит сильнее меня. Вы сами бегаете, как дитё, за всякими Стасиками и Ромочками, которым плевать на вас и искренне вас жаль. И не нужно оскорблять меня, как вы это любите делать. Вены резать и плакать я не буду – это пройдённый этап. Дикси! – Тихо, но твёрдо и официально выговорил Дмитрий, не глядя на неё.
    Их диалог вдруг прервался появлением у их лавочки двух очень красивых маленьких девочек. Они были очень аккуратно и нарядно одеты. Первой было лет семь, и одета была она в красивую школьную форму – белая блузка, чёрная юбочка, белые носочки, туфельки, за спиной – ранец. В руках она держала пару книг, тетрадки и пенал. Волосы у неё были собраны в длинный-предлинный хвостик. Вторая девочка была чуть-чуть повыше первой, лет десяти, в джинсовке, кроссовках, с распущенными волосами и с мороженым в руках. Внешне девочки были копией друг друга, и если бы не рост и разница в возрасте в три года, можно было бы говорить об однояйцевых близняшках. Их и так путали между собой, что в школе, что дома, что на улице. То были две замечательные, очаровательные, дружные, весёлые и дружные сестрёнки, Вероника и Виктория Альберт.
    – Лёливо, солнышко, приветик!!! – Увидев Дмитрия, сестрёнки накинулись на него и расцеловали в обе щёки. Девочки так и сияли от счастья.
    У Дмитрия также заметно поднялось настроение.
    – Да ну нафиг? Ника, Вика, вы как тут оказались?! И вам привет. Как дела у вас?
    – Хорошо всё. А ты?
    – Я пойдёт.… Домой? С пятёрками?
    – Да-а. С двумя. – Хором ответили девочки.
    – Умницы. Не ссоритесь? Никто не обижает? Всё нормально?
    – Здорово всё! Классно! Клёво! Мазёво! Кул! Круто! Блеск! – Загалдели сёстры.
    – Ого. – Улыбаясь, удивился Дмитрий. – Какие грамотные словеса. В школе, поди, научили, да?
    – Да-а.
    – Понятно.
    – Чего в гости к нам не заходишь?!
    – Да некогда всё. Зайду как-нибудь обязательно на днях.
    – Нет времени на племяшек? Вот козявка!
    Дмитрий покраснел.
    – А это кто? Супруга твоя?
    Теперь краснела и бледнела Ксюша.
    – Мм, нет. Не дай Бог! Так, одна знакомая.
    – А-а-а. – Многозначно протянули девочки, подмигивая друг другу и хихикая.
    – Как там мамашка ваша? Привет ей. – Дмитрий вдруг погрустнел.
    – Она тоже всегда его тебе передаёт. Ладно, у нас в 1600 пение, мы убегаем.
    – Давайте.
    – Не забудь – в гости ждём!
    – Хорошо.
    Ника и Вика умчались в сторону театра.
    – Какие хорошие и смешные девчонки. Я так поняла, племянницы твои? – Спросила Ксю.
    Дмитрий проигнорировал её вопрос и не ответил.
    Тут подошли Ара и Баха.
    – Ты чё тут сидишь? – Спросил Ара, присаживаясь.
    – А что?
    – Да нет, ничего.
    – Вы чего так долго? Капец. Как за смертью посылать. Полчаса здесь сижу, как дурак.
    – Да мы это…. Короче, сейчас все уже подойдут. Да и ты смотрю, время зря не терял. Что за девки?
    – Да так…
    – Педофил, посадят тебя. Малолеток кадришь!
    – Иди нафиг, это племянницы мои. Дочки Яны Веселовской, моей крёстной сестры.
    – Тьфу, так бы сразу и сказал. Что за Яна? Не которая такая высокая приходила с длинными распущенными каштановыми волосами и в макси-юбке до пола?
    – Она самая.
    – А-а-а. Похожи, похожи на неё.
    – Да вообще жесть, как. Как две капли воды, в данном случае – три.
    – М-да-а.
    – Мы не мешаем? А то у тебя тут люди…
    – Вовсе нет. Ксюша уже уходит. Да, Ксюша?
    – Димка! Посмотри мне в глаза и скажи, что не любишь…
    Дмитрий повернулся к ней, менял, менял выражение своего лица, попытался что-то сказать, но, встретившись с ней взглядом, вздохнул и отвернулся.
    – Ну, вот, видишь. Я так и знала.… Не сможешь. Я знала это! – С этими словами она встала и зашагала прочь.
    – Что у вас тут происходит, э? – Спросил Ара.
    – Ничего…
    – О-о-о.… Всё ясно. Любовь-морковь.
    – Да какая к чёрту любовь? Пошла бы она к чёрту! Ненавижу её! – Дмитрий совсем упал духом.
    – Ты завязывай, давай.
    – Видел моих племянниц?
    – Ну, и?
    – Я даже сказать им ничего не могу! Я так люблю их. Жизнь за них отдам. В душе они для меня не как племяшки. Как родных дочек люблю…. – Дмитрий вдруг неожиданно для себя расплакался, как девчонка.
    – Э, ты чего? Гонишь, что ли? На тебя все смотрят.
    – Плевать.
    – Ты это…. Короче, чтобы норма был. Ты нам хмурый сегодня не нужен. Не порть праздник.
    – Ага…. – Поддакнул Дмитрий, но без всякого энтузиазма.



Глава 7. Настороженность
    Жизнь Дмитрия немного наладилась: он успешно закончил университет, устроился на работу, за старание даже получил премию и собственный офис. Будучи человеком неглупым и человеком с высшим образованием, он стал заместителем начальника отдела. Суета, беготня, противные клиенты, ругань, шутки, чаепития и работа теперь стали частью его жизни в офисе. Дмитрий старался не жаловаться, но не всегда ему это удавалось. Конечно же, иногда срывался. Но что поделаешь - такова жизнь.
    С Жанель они очень подружились. Стали ближе общаться и вместе проводить выходные. Что его, что её родители как в воду канули, лишь передавая им по скайпу приветы да извинения.
    Ранним утром в самый что ни на есть будний рабочий день понедельник Дмитрий торопился на работу. Вышел пораньше, чтобы прогуляться пешком.
Свернув на Сарыарку и пройдясь ещё немного, он вдруг столкнулся с Жанель. Та тяжело дышала. На ней была очень яркая красно-белая спортивка и полосатые кеды. На шее висело нечто похожее на секундомер.
    – Вау, ты откуда и куда? – Обрадованно удивился Дмитрий.
    – Хай! У меня как всегда – утренняя пробежка. Ты куда идёшь?
    – На работу, куда же ещё.
    – Тебе же в 900 только. Ещё сорок минут есть. Побежали вместе!
    – Да нет, ты что…. – Застеснялся тот. – Всё равно не догоню. Я даже не так одет. Как-нибудь в другой раз. Кстати – обалденно выглядишь. Так легко, эффектно и непринуждённо.
    – Скажешь тоже. – Лицо Жанель покрылось румянцем. Заметнее, ибо она и так была красная от своего кросса. – Совсем засмущал бедного ребёнка!
    – Ребёнок?! – Дмитрий оглянулся, но понял прикол и рассмеялся.
    – Ладненько, я побежала! Увидимся.
    – Конечно. Позвоню, если что.
    В приподнятом настроении Дмитрий зашагал на работу.
    Там, как всегда, суматоха. По жизни. Стартовала рабочая неделя. Июнь, тепло, работать не хотелось…
    Близился обед. В предвкушении какой-нибудь вкуснятины Дмитрий сидел в офисном кресле, облизываясь, и вводил в компьютер кое-какие данные. Внезапно ему позвонили.
    – Лешенко, тебя спрашивает какой-то приятный женский голос! – Зайдя к Дмитрию в офис, шутливо съязвил один из служащих. Секретарша из соседнего кабинета тут же начала шептаться с почтальоном и одним из замов гендиректора предприятия.
    – А кто спрашивает? – Спросил Дмитрий, не отрывая зрачков от дисплея.
    – Хах! Не знаю, не знаю…
    – Ну-ка дай-ка сюда! – Дмитрий пару раз крутанулся в кресле и выхватил трубку служебного радиотелефона. – Да, слушаю!
    – Привет!
    – Ва! Да никак ты, Веселовская? Салам-алейкум! – Радостно заверещал он.
    – Воистину алейкум! – В трубке засмеялись.
    – Как ты?
    – Хорошо, хорошо. Живая! Сам как, чувак?
    – О, как мы заговорили.… Пойдёт. Чё, Веселовская?! Рассказывай, как оно.
    – Оно супер.
    – Слава Богу!
    – Аха.
    – Чего на мобилку не маякуешь? Перезвоню же.
    – Веришь – нет: даже на маяк нет.
    – Жесть.
    – Ну, не говори. Виталий жмот. Всё позабирал!
    – Хих! – Засмеялся Дмитрий. – Господин Альбертик дорогой изволил шутить с моей крёстной сестрёнкой?! Настучу ему.
    – Не надо. – Смеясь, отказала Яна.
    – Да мы сегодня всё равно увидеться с ним должны. Ну, или завтра. Как получится.
    – Мм, как интересно. Как работается?
    – Да ничего, потихоньку. Ты чем занята?
    – Я? Сидим тут, бразильское мыло смотрим с Витальки сестрой.
    – Алёнкой? Привет ей! Блин, я бы тоже посмотрел.… Это ты, на каком смотришь? – Удивился Дмитрий.
    – Уже передала. И она взаимно. Да этот…. Mundo Latino.
    – Хм, первый раз слышу.… А хотя да: у меня же нет Алма ТВ.
    – Купи.
    – Ага.
    – Я собственно, чего звоню-то?! Слушай, выручишь меня сегодня и завтра?
    – Ну, разумеется. А что такое?
    – Посиди пару дней с моими девочками, а то Виталий достал со своими делами. Тоже мне, папашка.... Подруга родила, и я там буду помогать, то да сё…
    – Да без проблем. А кого родила?
    – Близняшек. Мальчика и девочку.
    – Нифига себе. Дадите на руках подержать? – Дмитрий аж заблестел.
    – Посмотрим на ваше поведение. – Сказала Яна, но голос был довольный.
    – Ясненько. Видел я как-то Нику с Викой на Конгрессе.
    – Знаю, знаю. Говорили. Ну вот, как раз их сегодня-завтра увидишь! Дожились: сестра и брат так заняты, что забыли, когда последний раз виделись.
    – Да-а…
    – Всё, давай – я офф. Заранее благодарю.
    – Давай.
    Отнеся трубку в приёмную, Дмитрий вновь плюхнулся в кресло.
    – Девушка звонила? – Поинтересовались сотрудники.
    – Не-а.
    – А было такое ощущение…
    – Хватит подкалывать! Достали.… Так запросто я позволяю себе общаться лишь с одной девушкой – своей крёстной сестрой, и ни с кем больше. Ещё вопросы есть?
    На том всё и закончилось.
    Вскоре после работы Дмитрий созвонился со своим лучшим другом Виталием Альберт. Они вместе посещали Кафедральный собор Римско-Католической церкви Астаны на Целинном. Решили забежать туда и сегодня - мало ли, может, помощь нужна. Поговорив минут пять с настоятелем, они пошли молиться розарий. А потом автоматически остались и на мессу.
    После мессы они поболтали у входа со своими знакомыми по храму, вспомнили детство, реколлекции,  пикники, паломничества, шутки, и вздыхали о том, как всё было прекрасно и незабываемо. На этой ностальгической ноте они оба попрощались со всеми и ушли.
    Пройдясь пешком, они присели у Мега центра.
    – Виталий, я, конечно, всё понимаю, но почему мне на тебя Яна жалуется?
    – А что такое?
    – Забираешь всё у неё. Про дочек забыл. Прямо деловой человек. Занятой ты наш.
    – Ну, естественно, а как же! Конечно! – Оба засмеялись.
    – Я вон сегодня и завтра твои функции буду выполнять!
    – В смысле?
    – В прямом. Папой для Ники с Викой буду. Сказки читать, спать укладывать, кормить, беситься с ними, увлечь каким-нибудь интересным занятием, игрой, например, и т.д. и т.п. Раз у Вас на них времени нет…
    – Да что я могу сделать? Начальство достало со своими командировками да сверхурочными…
    – Мм…
    – Ох.…Что за книга?
    – Не знаю. Да это не моя…
    – Ну-ка, ну-ка.… Ого! Абу ибн Азиз ибн Фаррух ибн Мухаммед ибн Зейн ибн…. Я смотрю, этого Абу много кто ибн. И много раз его ибн? Офигеть! Что это? – Виталий аж зашёлся от дикого хохота.
    – Да хватит тебе. Да ну тебя, в самом деле! – Краснея, улыбался Дмитрий. - А то ты не знаешь, о чём идёт речь. Понятно же, что это своего рода приставка! И означает: «Абу сын Азиза сына Фарруха»…. Или как там его.… Вот! Не моя книжка, говорю же.
    – Поня-а-атно…
    – …
    – Что, Димас, послезавтра пойдём на ночную адорацию?
    – Кто сказал?
    – Томаш просил. Из Зелёного Гая опаздывают, и нам предложили. Можно ещё кого-нибудь захватить, а то многовато часов на двоих…
    – Ясен пень. Ладно. Да-а, кстати, надо!
    – Ладно, я убегаю к шефу.
    – Давай-давай, работяга. Я домой тогда.
    На том и разошлись.
    Далее у Дмитрия было два самых гадких и в то же время самых счастливых дня – дурачиться со своими племянницами и воспитывать их. Что они только с ним не делали, как только не мучили: и на балконе запирали, и подушками швырялись, и дублировать роль Кена для их Барби заставляли, по очереди катались на его шее.… Играли в учителя и учениц, доктора и больных. Имитировали диснеевские мультики. Их же потом по десять раз на день смотрели. Бегалки, догонялки,  ладушки, скакалки, твистер, интеллектуальные игры, настольный теннис.… В общем, Дмитрий так с ними намаялся, что под конец второго дня мучений был выжат, как лимон.
    Не то, чтобы сёстры были избалованы и неусидчивы: вовсе нет. Просто Виталий приходил с работы домой очень поздно, бывало, что и на выходных его днём с огнём не сыщешь. А Яна не могла полноценно заниматься детьми, так как у неё помимо этого было много других забот – убраться дома, постирать, погладить, посуду помыть, кушать приготовить…. Девочек она, конечно же, приучала к труду, но всё же любила самостоятельно приводить в порядок дом. Дмитрий всю субботу и воскресение пожертвовал ради них, но не жалел. Детям было откровенно скучно с родителями, а вот своего дядю они очень любили. На самом деле Ника и Вика были очень воспитанными, начитанными и хорошими девочками. Но при виде Дмитрия они мгновенно менялись, ибо он был для них всем – и забавной игрушкой, и дядей, и папа-мама-заменителем, и Дедом Морозом, и Кеном, и Суперменом, и источником подарков и приколов.
    Дмитрий по жизни была довольна мрачная и необщительная личность, как уже неоднократно описывалось выше. Но при виде племянниц он преображался. Шутить он не умел вообще. Непонятно, как его шутки нравились сестрёнкам. Хотя он просто по-тихому плагиатил. Кто-то что-то угарное (главное, чтобы цензурное и непошлое) скажет, или по ТВ ляпнут, он тут же записывал в блокнот, заучивал и потом демонстрировал сие Нике и Вике. А что делать? Он их очень любил и старался не быть для них скучной букой. С взрослыми можно быть равнодушным, они поймут. Не поймут – можно просто забить. С детьми – нельзя! Никогда. Никак. Они не поймут, если иначе. Детская психика быстро травмируема. Поэтому с ними Дмитрий был совсем другим человеком – настоящим, любящим, честным, инициативным, коммуникабельным.… Хотя нужно оговориться: племянниц он действительно любил. Честным он старался быть со всеми.
    Наконец, всё, независимо от того, хорошее это или плохое, заканчивается.
    Дмитрий передал полномочия вернувшейся Яне и утром пошёл на работу, а уже вечером он и Виталий отправились на адорацию.
    Поужинав и немного поболтав, они,  дождавшись 2200 времени, спустились на молитву.
    Встав на колени и в молчании пребывая так, они позже встали и присели на стулья.
    – Слышал, что в мире творится? – Спросил Виталий.
    – Да, конечно.
    – Давай помолимся об этом. Чтобы всё обошлось.
    – Начинай.
    – Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
    – Аминь.
    – Отец наш, живущий на небе! Да будет святым имя твоё, да придёт царствие твоё, да будет воля твоя, как на небе – так и на земле.
    – Пищу нашу обычную дай нам на сегодня. И прости нам грехи наши, как и мы прощаем должникам нашим. И не введи нас в заблуждение, но избавь нас от дьявола.
    – Аминь.
    – Славься Мария, Мама милосердия. Жизнь, отрада и надежда наша, славься. Тебя просим, мы, потомки изгнанных Адама и Евы. К тебе обращаемся, молясь и плача, в этом месте молитвы. О, заступница наша! К нам устреми свой милосердный взгляд. И попроси помочь нам сына своего, Иисуса Христа, сына Бога. Яви нам его после нашего изгнания. О кротость, о милость, о отрада! Дева Мария…
    – Под твою защиту прибегаем, пресвятая Богородица. Не отвернись от просьб наших, но от всех опасностей избавляй нас всегда.
    – Молись о нас Богу, Дева Мария!
    – Да удостоимся обещаний Христа.
    – Аминь.
    – Святой Андрей, Святая Варвара, молитесь о нас.
    – Все святые Божии, молитесь о нас.
    – Господи, просим тебя: дай сил всем людям. Накорми голодных. Да будет на все начинания семинаристов твоя воля. Молимся о новых духовных призваниях к священству и монашеству.
    – Радуйся, Мария, исполненная святости и благодати. Благословенна ты между всеми женщинами, и благословен плод чрева твоего, Иисус.
    – Святая Мария, Мама Иисуса. Молись о нас, грешных. Сегодня, всегда и в час смерти нашей. Аминь.
    – Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу.
    – Как было вначале, есть сейчас, и будет всегда.
    – Аминь.
    На том общая молитва была закончена. Далее каждый по очереди сидел у святых даров и размышлял о хлебе насущном. Так и прошла вся адорация.
    На следующее утро настоятель развёз друзей по домам.



Глава 8. Любовь
    Дмитрий проснулся только во второй половине дня, отчаянно зевая и чувствуя себя совершенно разбитым, как ваза с водой. Продрав глаза, он спустил левую руку на пол, ища телефон, чтобы узнать, который час, продолжая при этом лежать на животе и мурлыкать. Увидев, что времени уже очень много, он всполошился, однако вспомнил, что взял у начальства отгул. К тому же сегодня было мало важных дел.
    Дмитрий, спустя два часа уже сидел в кресле и смотрел телевизор. Всё было шикарно…
    Прошёл месяц. Стояла дикая жара. Но Дмитрию это было на руку: он всегда подчёркивал, что лучше жара +350 С, чем собачий холод в -350 С, поскольку человек – теплокровное животное, и больше предрасположено к положительным температурам.
    Всё снова вошло в колею – и, прежде всего, работа.
    Дмитрий очень обрадовался, когда к нему в офис зашла Яна поблагодарить за оказанную ей месяц назад помощь.
    – Приветствую, бедняга.
    – И вам попутного…. Веселовская! Как ты?
    – Живая. Извини – не было возможности поблагодарить тебя лично за оказанную услугу. Теперь вот нашла кое-как время и пришла.
    – О-о. Ты бы ещё через год пришла с этой речью. – Жёстко подколол Яну Дмитрий. – Я же знаю, как ты ходишь – один километр в час.
    – Обижусь сейчас! То ты не знаешь моих проблем.
    – Я же шучу!
    - Аха. Мне дочи мои сказали без тебя не приходить домой! На порог не пустят и башку оторвут.
    Дмитрий засмеялся.
    – Сказал же – приду! Что я сделаю.… В этом месяце немного посвободней, заскачу на днях.
    – Ты всегда так говоришь! Как «неуловимый Джон» вечно…
    – Сейчас сок принесут, садись. Я заказал в офис. Без обеда сегодня. Поедим с твоим любимым «Твиксом».
    – Да ну, перестань, завязывай. Что люди скажут? На рабочем месте…
    – Никто ничего не скажет, не бойся. Имею право угостить собственную сестру.
    – Кто бы что ляпал – «не бойся». Сам-то трусливей меня, солнце. Ладно, уговорил.
    Каково же было удивление Дмитрия, когда к нему в офис зашла Жанель.
    – При…. – Начала она, но увидев Яну, осеклась.  – Ой, извини, ты занят. Я в другой раз зайду.
    С этими словами она прикрыла дверь и ушла.
    – Кто это? – Тревожно спросила Веселовская. – Я, наверное, не вовремя. Посмотри, в каком состоянии она вышла. То с улыбкой зашла, то теперь на ней лица нет. Иди, догони её! Может, что-то важное…. Бегом!!!
    – Сиди, где сидишь! Я за ней…
    Дмитрий пулей вылетел в коридор, оглядывая стены. Увидев удаляющийся силуэт, он быстро догнал его.
    – Стой! – Отдышавшись, остановил он её и схватил за руку.
Жанель повернулась, внимательно посмотрела на него грустным взглядом, медленно забрала свою руку на место зашагала дальше.
    – Жанель, да что с тобой?! Что за цирк? Объясни, в чём дело.
    – Я хотела бы то же самое узнать с твоих уст. Но вижу, у тебя дела…. – Остановилась та.
    – Я же на работе! О, Господи…
    – Я всё поняла. Оказывается, держаться за руки и перешёптываться с клиентками входит в круг твоих обязанностей.
    – Так вот оно что…. – Рассмеялся Дмитрий.
    – Смешно? Весело? Очень? А мне – не особо. Спасибо за внимание…
    – Ты…. Ты самое милое и в то же время самое глупое существо на свете! Да ты, никак, приревновала меня? И к кому? Эта девушка – моя сестра!
    – Да ты не обязан мне ничего объяснять. Совсем. – Произнесла Жанель, так же внимательно глядя ему в глаза.
    Дмитрий не выдержал её взгляда и отвёл свой взор в сторону.
    – Кто я для тебя, мм?! – Вскричала Жанель и заплакала.
    – Тихо, тихо…. – Дмитрий решительно схватил её за руку. – Пойдём со мной.
    – Да куда ты меня ведёшь?! Никуда я не…. – Упиралась та.
    – Пошли, сказал. Не упрямься! – Дмитрий не на шутку разозлился. – Проблему будем решать на месте и сразу.
    Он потащил Жанель к себе в офис.
    – Вот.… Привёл. – Произнёс Дмитрий и пропустил вперёд себя заплаканную Жанель.
    – И...? – Яна многозначительно откашлялась.
    – Прикинь.… Ревнует. Увидела нас вместе, и.… Объясни ей,  а? Я пас, она меня не слышит.
    – Так…. Девочка, я не знаю, как вас зовут, но могу вас заверить, что между  мной и эти парнем ничего нет и НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, так как я являюсь его старшей сестрой. Неужели не похожи? Протри глаза. Я замужем, у меня двое детей. Ну, а у моего Дмитрия никого нет. Теперь, видимо, есть. – Яна и Дмитрий засмеялись. – Рада за него, а то он уже достал меня со своим нытьём, что ему не везёт, никто его, беднягу, не любит, и никому он не нужен. Я тебя умоляю – забирай его к себе ко всем чертям, я вздохну спокойно и порадуюсь за вас. А то правда уже…. Ладно, Дим, спасибо за сок и «Твикс», я всё съела, не серчай, пока вы там выясняли отношения. Всё, пока!
    С этими словами Веселовская поцеловала Дмитрия в щёчку и ушла, насмешливо косясь на Жанель.
    Остальные двое стояли, как вкопанные, смотря попеременно то друг на друга, то на пол.
    – Прости меня…. – Уныло сказала Жанель, краснея.
    – Да я сам виноват. Надо было сразу вас познакомить, чтобы не было вот таких развязок. Поставил тебя в неловкое положение…
    – Угу…. – Жанель зашмыгала носиком.
    – Ну-у, начинается в колхозе утро! – Запереживал Дмитрий. – Успокойся ты!
    Жанель слегка облокотилась на стол. Дмитрий подошёл к ней и нежно обнял.  Та заревела у него на плече. Дмитрий шептал ей на ухо утешения и гладил её волосы. Внезапно он приподнял ей подбородок и со всей дури поцеловал Жанель в губы.
    – Хэй, ты чего?! – Отшатнулась было она, но тут же прильнула обратно, обняв её за шею. Дмитрий продолжал целоваться, обнимая её за талию.
    – Успокоилась? – Недоверчиво спросил Дмитрий минут пять спустя.
    – Да, немного. Спасибо.
    – За что?
    –Просто.
    – Посмотри мне в глаза.
    Та послушно уставилась на него.
    – Я сейчас, правда, немного занят. У меня полно дел и куча бумаг и документов, которые мне нужно обработать. Я на работе. Но вечером я тебя заберу.
    – Куда?
    – Туда. Куда-нибудь. Прогуляемся где-нибудь, если не против. Мне нужно будет сказать тебе нечто важное.
    – Говори сейчас.… Ну ладно, вечером. Жду. Я пошла.
    – Увидимся.
    А уже вечером пара сидела на своём любимом месте.
    – Спасибо тебе за цветы! Право же, не ожидала! Совсем.… Как ты догадался, что я без ума от гладиолусов?
    – Брось. Ну, вот так.… Не первый день знакомы. Да и цветы – пустяк…
    – Ну, ты даёшь.… Знаешь, как приятно? Приходишь вечером домой, а тебя ждёт букет цветов.
    Дмитрий только довольно улыбался.
    – Кстати, спасибо тебе тогда за котёнка.
    – Какого? – Не понял Дмитрий.
    – На мой день рождения меня ждал весьма необычный сюрприз: красивая коробочка, а в ней живой белый перс. Он такой милый…. Дома у меня сейчас спит на диване.
    – Хах! Ты, я так полагаю, теперь все мои подарки будешь вспоминать, а? – Шутливо толкнул он Жанель.
    – Мне никто такого не дарил. Никогда. Я ведь из того же социального слоя, что и ты – заработок ниже среднего. И всегда так было.… А ты…. Оригинальный. Ценю.
    – Ну, а как иначе? Мы оба всегда по жизни печальные. Однако я хочу, чтобы ты улыбалась. Всегда. Чтобы ты была счастлива.
    – Дмитрий, к чему все эти нежности? Как в бразильском мыле…
    – Люблю латиносы.
    – Да я как бы тоже, но…
    – Но что?
    – Я забыла, что хотела сказать.
    Дмитрий вдруг слез со скамьи и очутился у ног Жанель.
    – Ты что делаешь? Смешной! Встань…
    – Сначала закрой глаза.
    – О-о, начинается! Это надолго…. Ладно, закрыла.
    – Теперь открывай.
    – Ну?
    – В какой руке?
    – Что?!
    – В какой руке? Угадывай.
    – О, Боже мой. В левой.
    – Угадала. Держи и открывай. – Дмитрий протянул ей бархатную красную коробочку.
    – Что это? О, Господи.… С ума сошёл?! – В коробочке покоилось колечко. – И сколько ты за него отдал?! Я не возьму. Сдай обратно. Ты что-о…
    – Неважно, сколько я за это отдал. Назад не возвращай. К тому же это не просто подарок.
    – А…. – Жанель ничего не поняла.
    – Это предложение. – Моментально перебил её Дмитрий. – Будь моей невестой. Девушкой. Женой. Будь всегда моей. Ты…. Ты выйдешь за меня? –   Дмитрий здорово разволновался.
    Жанель чуть не свалилась со скамейки, бледнея и краснея, не зная, как себя повести и что ответить.
    – Димка, да ты что? Мы же дети ещё. Нет, ну я думала, просто дружим.… Хотя.… Ну, ты нашёл время и место! Блин.… Вот так врасплох…. Туф!!!
    – Сегодня ты спросила: «Кто я для тебя?». Отвечаю: ты для меня – ВСЁ. Я очень дорожу тобой. Боюсь потерять. Мне надоело это неопределённое положение. Давай расставим все точки над i. Ты очень нужна мне. Я считаю тебя своей второй половинкой. Ты и правда, как часть меня. Мы схожи. Во многом. Я не могу без тебя. Ты одна такая. Единственная и неповторимая. Ты нужна мне, как свет листьям, как вода рыбам, как кислород людям. Я уверен, что у меня к тебе всё серьёзно. На двести процентов.
    – Сумасшедший…. Ты что, Дима?! Да как бы.… И ты решил сделать мне предложение только после того, как я тебя сегодня днём чуть не припёрла к стенке этим своим вопросом?!
    – Зря ты так. Хотела обидеть – получилось.
    – Дим, ну я же казашка! Тебя разве это не смущает?
    – Да хоть негритянка!!! – Дмитрий психанул.
    – Я услышала много приятных и неожиданных для себя вещей. Правда, приятно, спасибо. Но…. Дима. Я не услышала от тебя главного.
    – Что именно?
    – Самого главного. Трёх простых и в то же время важных слов. А без них можно сомневаться в твоей искренности.
    Дмитрий дал себе по лбу. Он нервничал, глядя то на Жанель, то на траву. Потом до него, видимо, дошло, и он начал действовать. Он снова присел на место, развернул Жанель к себе, поцеловал её и, глядя ей в глаза, едва слышно прошептал:
    – Я люблю тебя.
    Жанель не ожидала такой реакции, по крайней мере, такой быстрой, но было видно, что она дождалась своего.
    – Я знала. Я верила. Я же наблюдала за тобой с самого первого дня. Ты мне сразу понравился. Да, сначала ты грубил, но позже ты рассказал, почему ты так поступал, и извинился. Я простила и наблюдала дальше. Мне крайне повезло. Ты не такой, как все парни. Ты другой. Ты настоящий, со всеми своими плюсами и минусами. Ты первый, то посмотрел на меня не как на объект удовольствия, а как на равного себе. Ты не предлагал мне интима с первой же встречи. Не позволял себе всяких разных вольностей. Не настаивал тогда, когда я в какой-нибудь ситуации отказывала в чём-нибудь. Не кричал на меня. Помогал и поддерживал. Успокаивал. Ценил за душевные и моральные качества, а не только за физические. Когда мне было плохо и одиноко, ты всегда был рядом и менял моё настроение на положительное, хотя у самого было куда больше проблем. Ты не говоришь, но я-то чувствую. Я же женщина. Ты простой. Без лишних понтов. Не пошлый. Без вредных привычек. Вежливый. Скромный. Стеснительный. Умный. Добрый. Честный. Искренний. Ты настоящий. Для тебя секс, деньги и власть на последнем месте. За это и за многое другое я очень, очень, очень сильно люблю тебя. Спасибо тебе за то, что ты появился в моей жизни. Ах, Димка…. Я согласна выйти за тебя замуж.
    – Ты даже не представляешь себе, как я счастлив!
    – У меня к тебе только один вопрос, дорогой.
    – Я вас внимательно…
    – На что мы будем жить? Как ты себе вообще всё это представляешь?
    – Я ждал подобного вопроса. Говорю, как есть: зарабатываю я мало, богатых родителей и связей у меня нет, машины тоже. Особняк на левом берегу нас не ждёт. Сам я псих и ужасный лентяй. Но тебя я никогда не брошу и сделаю счастливой. Разумеется, честным путём. Как смогу…
    – А я иначе бы и не поняла. Не нужны мне машины и виллы. Я люблю тебя, а не их. С божьей помощью насобираем.
    – Господи, откуда же ты такая взялась? Съем. – Дмитрий зацеловал бедняжку, крепко прижимая к себе. – Ты всегда такая.… Такая тихая, такая спокойная, такая неповторимая, такая наивная и в то же время такая проницательная. Испытываю к тебе большую нежность. Когда ты рядом – я теряюсь, всё забываю. Амнезия. Лучше тебя нет никого. Никому тебя не отдам, слышишь?
    – Я сама тебя не отпущу, и не надейся!
    – Моё сердце отныне будет принадлежать только тебе. И не только до конца наших дней, а вечно!
    – Ты решил доконать меня, Димка!
    – Ну да. Пошли домой, уже прохладно.
    Пара взялась за руки и в обнимку пошла домой.



Глава 9. Третья Мировая Война
    Утром Дмитрий и Жанель проснулись почти одновременно.
    – Доброе утро, любимая! – Сказал Дмитрий, гладя Жанель по голове.
    – Ага. И птички поют. – Рассмеялась та.
    – Ты знаешь.… То, что вчера было.… У меня это первый раз. Я хотел сказать, ты у меня первая. И последняя.
    – Верю. Знаю. О себе могу сказать тоже самое.
    – Я стесняюсь. Мне немного не по себе. Неловко. Даже немного стыдно. Надеюсь, тебе было не сильно больно?
    – Живая же. И с тобой рядом! Лишь бы ты меня не бросил. Вдруг разочаровался. Мир же на этом сейчас зациклен, и кроватка в браке играет немалую роль. Потом бегают друг от друга налево, и браку конец…
    – Ты это кому-нибудь другому говори! Для меня самое главное, какое у тебя сердце, какая душа. Духовное главнее. Оно вечно. Физическая же любовь преходяща. И, к тому же, самый обычный поцелуй гораздо романтичней и сексуальней, чем эти бурные 5-20 минут не очень красивого занятия. И тебя я бросать не собираюсь. Я на ветер слов не бросаю и очень люблю тебя. Это навсегда.
    – Димка, ты просто чудо!
    Затем последовали очередные телячьи нежности, и наконец, пара решила подниматься.
    – Дим, я в душ.
    – Окей. Потом я.
    Тут Дмитрию позвонили.
    – Что-о? Не может быть…. Ты уверен?!
    После звонка Дмитрий резко переменился в лице. Он весь съёжился, скомкался, осунулся. Он сел на кровать и обхватил голову руками.
    Через некоторое время Жанель вышла из ванной.
    – Я освободилась…. Димка! – Жанель накрутила на свои длинные мокрые волосы полотенце.
    – Димка, что с тобой? – Испугалась она, когда зашла в спальню и увидела Дмитрия в том же состоянии, что и после звонка.
    Она присела рядом, поправила свой халат и уставилась на него.
    – Жанель…. Мне…. Мне сейчас звонили. – Глухо произнёс Дмитрий.
    – И кто? Что-то случилось? На тебе лица нет.
    – Война началась.… Прикинь.
    – Дим, ты чего? Что за дурацкий розыгрыш?
    – Мы же с тобой другим были заняты! Уже во всех газетах и экранах эти страшные вести. Самое ужасное, что будет страдать и наше государство. Напрямую.
    – Другим заняты были? А что, жалеешь теперь? – У Жанель выступили на глазах слёзы. – Что-то я ничего не поняла. Объясни толком.
    – Да я сам нифига не догнал, если честно. Самое ужасное, что мы можем больше не увидеться…. – Дмитрий еле сдерживался, чтобы самому не разреветься.
    – Можешь не объяснять! Я всё поняла, не тупая! Все вы одинаковые! Попользовался, и бросил, а я поверила. Теперь сочиняешь всякую чушь, отмазываешься, какой-то идиотской войной прикрываешься…. Ты всегда был оригинальным, но в этот раз мог бы и что-нибудь получше сморозить. Врёт и не краснеет. Скотина ты после этого, понял?! Ты хоть понимаешь, что о войне даже в шутку говорить нельзя? – Жанель закатила истерику, начала толкаться, визжать, плакать, бросать в Дмитрия подушками, потом бросилась на кровать и горько заплакала.
    – Вон! Предатель…
    Дмитрию и так было плохо, но он очень любил Жанель, поэтому вытерпел весь её сумасшедший словесный бред. Потом насильно приобнял её. Та сразу же затихла.
    – Как ты мог…
    – Глупая! Сама подумай, что несёшь. Я бы сквозь землю провалился, если бы изменил. И вообще, если на то пошло, я сказал бы об этом прямо. Ты ведь ценишь правду, я знаю. Зачем мне кто-то, если есть ТЫ? И люблю же, глупую такую.
    – Не глупая я…
    – Сейчас – именно глупая. Никогда я тебя не предавал и не предам. Наоборот, боюсь потерять тебя. Ты слишком, слишком дорога мне. Первый раз вижу тебя в подобном состоянии. Всегда такая спокойная…
    – Я испугалась, Дима.
    – Да я сам псих. Не бойся. И выкинь из головы эту чушь.
    – Не оставляй меня, никогда. Ты слышишь? – Умоляюще посмотрела на Дмитрия Жанель.
    – Обещаю. Будем вместе. Всегда. Надо будет – верёвкой к себе привязывать буду.
    Жанель впервые улыбнулась.
    – Теперь давай успокоимся. Вряд ли меня так жестоко разыграли. Они знают меру. Сейчас включим ТВ, посмотрим, что там по новостям. Позже купим какую-нибудь газету, на всякий пожарный.
    Не успели они включить телевизор, как попали прям на новости. Корреспонденты призывали всех успокоиться. Говорилось о введении в стране ЧП и последующего за ним военного положения.
    – Ничего не пойму! – Ворчал Дмитрий. Жанель прижалась к нему и молча смотрела новости.
    Далее что-то говорилось о предстоящем митинге по поводу войны. Затронули тему призыва на фронт…
    – Ой, Димка, а если и тебя призовут, что будет? С тобой, со мной, а? – Жанель снова налилась слезами.
    – Да вообще-то не должны. Я негоден. Хотя, война не армия, в ней обязаны участвовать все. Защищать родину. А только всё догнать не могу, то чего хочет, кому что не нравится и кто на кого напал…
    – Пойдём, сходим на этот чёртов митинг, да выясним, что почём!
    – Сегодня в 1500. В двух местах. Вон, бегущая строка. Ух, нифига – прямой эфир.… На площади Матери-Родины, и где-то на проспекте Победы. Тоже площадь.… Разберёмся, короче.
    Спустя несколько часов пара спешно оделась и выехала на митинг.
    Народу было очень много. Выступление уже шло. Повсюду было оцепление.     Площадь была окружена всеми видами войск и подразделений полиции.
    Выступал сам Назарбаев.
    – Наша страна многое пережила и вынесла. Мы очень долго и мучительно реставрировали наше государство, однако нашлись изверги, которые спустя 22 года нашей независимости решили показать миру и нам, кто есть хозяин. Я думал, что войны за вероисповедание остались в прошлом. Но нет: всё началось снова. Много и других причин…. Казахстанцы! Наша армия хорошо вооружена, но нас слишком мало. США и Европа объединились, чтобы стереть с лица Земли Азию и Африку. Зато они получат рынок сбыта, территории, людей и много чего другого. Та же нефть будет отдана им бесплатно. Призываю вас быть солидарными со мной. В Казахстане власть не я, но вы, наш народ. Прошу вас защитить себя и окружающих. Не допустим же диктатуры Запада и уничтожения нашей культуры, нашего народа, нашего государства. В нашей стране сосуществуют мирно представители 130 этносов, множество конфессий, однако Америка, которая нас всегда понимала, отвернулась от нас. В нас она теперь видит таких же исламистов, экстремистов и террористов, что и в арабских странах. Хотя мы неоднократно подчёркивали свою лояльность. Мы не успели осуществить некоторые наши идеи, например, «Казахстан 20-30», но это не наша вина. Моё последнее послание гласит о том, чтобы каждый мужчина от 16 до 60 лет, находясь в добром физическом и умственном здравии, взял в руки оружие и пошёл защищать наше государство. Я призываю, а точнее, прошу. Я боюсь, что мы не справимся одни. Нас слишком мало и мы молодое государство. Но если мы будем патриотичны и солидарны друг с другом, и если объединимся с союзниками, то мы победим. Единственная европейская страна, протянувшая нам руку помощи – это Россия. Что, в принципе, и следовало ожидать. Скоро специальная комиссия возглавит задачу распределения на фронт. Кто-то пойдёт на смерть, кто-то останется в тылу, защищая женщин и детей…
    Дмитрий и Жанель постояли-постояли, попереглядывались между собой и ушли домой.
    – Нет, ну нормально вообще, им? – Тихо и отрешённо спросила Жанель, подходя к дому и держа Дмитрия за руку.
    – Завтра сбор. Я вынужден туда пойти. Иначе неправильно поймут. Пойдут слухи, что я неофашист, «политический» и анархист. Сама понимаешь.… Никогда не держал в руках оружия, но не отдавать же родину всякой сволочи.
    – Ты так спокойно рассуждаешь на эту тему. – Заметила та. – Как будто речь идёт о покупке продуктов, а не о войне.
    – Прям! Самого трясёт, как грушу…. Ладно, давай. – Дмитрий обнял её, поцеловал и зашёл к себе в квартиру.



Глава 10. Начало безумия
    В стране начался дикий аврал. СМИ писали ужасные вещи, пока правительство не запретило им вносить панику. К столице стягивались все войска, кроме пограничников. Началось срочное формирование новых составов подразделений, состоящих из всех тех людей, которые были далеки от армии в силу ряда причин. Были призваны и мобилизованы все мужчины от 18 до 60 лет, но допускались и добровольцы от 16 до 80 лет. Армия увеличилась примерно втрое. Сюда были распределены: годные и частично годные к армейской службе люди; люди здоровые и частично здоровые с преобладанием не особо страшных хронических заболеваний; специалисты службы, находящиеся в запасе либо на пенсии; безработные; бичи и бомжи, которые были вымыты, накормлены и одеты, и которым предстоял двухнедельный обучающий курс подготовки к военным операциям.
    Призывались в строгом порядке и даже насильно повзрослевшие дети мажориков. Никакие связи не спасли их. Никакая «заграница» ими не могла быть получена. Это расценивалось как предательство и дезертирство. Мораторий на смертную казнь в Казахстане был временно снят и именно для таких вот дезертиров.
   Призывались вылечившиеся наркоманы, а также сидящие в исправительных учреждениях и тюрьмах уголовники, которые на Конституции поклялись защищать родину. Был даже найден некоторый компромисс: чиновники пошли не совсем гуманными методами. Они предложили уголовникам следующее: если, дескать, вы так любите противозаконные действия, то мы сформируем из вас специальный спецотряд партизан и разведвойск, и вы все ваши делишки будете проворачивать с врагом. Со стороны данное предложение здравомыслящему человеку покажется бредом, а и чиновники не такие уж прям глупые люди, как это кажется на первый взгляд. Хотя.… Но одно дело, когда некоторые из них в мирное время берут взятки, и совсем другое дело, когда петух клюёт в «энное место» по причине наступившей войны и, как следствие, у чиновников – растерянность и ажиотаж. Взамен такой сделки, если уголовщина как-нибудь себя проявит, в частности, с положительной стороны, то прокуратура займётся всем этим, сбавит сроки, а некоторым особо отличившимся и вовсе подарит свободу, списав на амнистию и геройство. В душе же сама прокуратура надеялась, что впоследствии уголовники осознают свои грехи, совершённые в мирное время, и больше не будут нарушать закон. Позиция «хотите убийств – убивайте врагов» заинтриговала преступное быдло, и они согласились. Им напомнили хорошенько, что враги – это не мирное население, а имеются ввиду внешние враги, одетые в чужую военную форму.  Бандиты также начали проходить практику подготовки к войне. Драки и оружие не были для них новшеством, за то многие и сели, но обучить разрозненную толпу элементарной дисциплине правительство было просто обязано. Как исполнять приказы, как держать строй и т.д. За две недели смешно научиться чему-нибудь существенному, особенно когда так привык к обычной бытовухе. Хотя при желании можно научиться всему.
    В общем, у государства не было иного выбора. Призывались по возможности ВСЕ. Женщинам также было разрешено воевать, но со всевозможными ограничениями. Не все ведь из них в прекрасной физической и спортивной форме, не владеют оружием и боевыми искусствами.
    Мужчины старше 60 призывались, если сами изъявляли согласие. Если, несмотря на старость и болезни, смогут принять участие в военных действиях.
    Времени у Казахстана было действительно очень и очень мало. Две недели не тот срок, за которые государство может полноценно подготовиться к войне. Да и где гарантия, что не нападут раньше…
    Обстановка в мире накалялась. Мир разделился на два лагеря. Первый, лагерь агрессоров, включал в себя все европейские страны, кроме Швейцарии, Ватикана, Албании и Боснии, придерживающихся нейтралитета. Также странами – агрессорами являлись в первую очередь США, которая, собственно, и развязала конфликт, повлёкший за собой безумие под названием «Третья Мировая война»; Канада, которая в принципе являлась марионеткой США; Южная Корея и, прежде всего, Япония, которая была главным противником в азиатской части и окружала с тыла врагов США; Израиль; регион Кавказа, включая и его российскую часть; Филиппины; вся Микронезия, Полинезия и Меланезия.
    Грузия и Украина стали союзниками США: это был самый большой удар по России.
    Позиции нейтралитета придерживались Индия, Беларусь, Непал и почти вся Юго-Восточная Азия, за исключением, пожалуй, Индонезии и Малайзии, которые были сателлитами второго лагеря – лагеря повстанцев и пострадавшей стороны.
    В лагерь повстанцев входили вся оставшаяся Азия и вся Африка.
    Китай вначале сохранял нейтралитет: ему не было никакого дела до всяких там его извечных врагов по религии мусульман-арабов; но позиция Японии насторожила его, ибо Китай хранил недружелюбность и к Японии, и к США, считая их главными своими конкурентами на рынке. Россия ака Путин вела малоуспешные переговоры с Китаем, прося принять их сторону, напомнив о былом советском прошлом, когда Мао Цзэдун был одним из лучших друзей СССР; напомнив об оккупации Японией Китая в своё время; напомнив, что просто зря пропадает такая многомиллионная армия, которая была бы так полезна; напомнив, что Китая война не может не коснуться, она уже подмяла всех. И вряд ли Япония будет мило улыбаться Китаю, нанося удары Казахстану и России. Со своей стороны Россия обещала и свою поддержку. Делать всё сообща, объединившись против общего врага. Китай вскоре согласился. Он будет «гасить» Японию, не дав ей обойти с тыла повстанцев.
    Латинская Америка в своей позиции была схожа с Китаем: они ненавидели США. Однако латиносы боялись ссориться с Америкой, с которой у неё и так были неприязненные отношения. Пока что они были в своём решении нейтральны, не принимая ничью сторону.
    Союзниками всё было решено. Россия примет на себя удар Европы. Китай отмажет от Японии. Арабские страны уничтожат США.
    По аналогии агрессоры поставили себе цель: США начнёт усиленную бомбёжку Северной Африки и Передней Азии. Европа сотрёт с лица земли Россию. Япония зайдёт с другой стороны и измотает налётами Китай и лежащие от него к юго-западу страны.
    После всех этих ужасных событий начались не менее ужасные события: началась собственно война. Казахстана она пока что ещё не касалась. Как говориться, «не дошёл ход».
    Афганистан и Пакистан начали оккупацию Индии. Россия забронировала Гренландию, закрыла с Украиной границу и открыла там фронт. Арабы обстреляли атлантическое побережье США. Американцы высадились по всей Латинской Америке, ведя массовые репрессии. Нейтралитет они расценивали как неподчинение режиму. «Либо вы – с нами, либо против нас. Никаких нейтралитетов». Китай реорганизовал свою армию, нацелив все ракеты на Японию. Северная Корея тут же примкнула к своему северо-западному соседу и разорвала перемирие со своей южной соседкой, являющейся, по сути, прямой стороной агрессоров.
    Произошли и некоторые политические изменения.
    Марокко прибрало к рукам Западную Сахару. Польша давила на Беларусь, поясняя, что нейтралитет – не выход, и нужно принимать чью-нибудь сторону. Лукашенко психанул, махнул рукой на разлад с Россией и несогласие в ценах и примкнул к повстанцам, став ближайшим союзником России. Вся Центральная Азия, за исключением Казахстана, которого «крышевали» Россия и Китай, объединилась с Ираном, Афганистаном и Пакистаном в Восточно-исламский альянс. Соответственно, Турция и арабские страны составляли Западно-исламский альянс. Судан, или как его окрестили враги, «Суданище», начал полноформатную гражданскую войну. Все арабоязычные страны Африки объединились в политико-государственное образование «Арабская Африка», показав тем самым Испании и Италии большой-пребольшой кулак.
    Россия, Беларусь и Казахстан так и не вступили в ВТО. ООН ссылалась на то, что Казахстан слишком экспортная страна, в том смысле, что на прилавки продуктовых магазинов пихает только свою продукцию, в основном пищевую, напрочь игнорируя съестный импорт, объясняя это тем, что, видите ли, иностранные пищевые продукты не прошли стандартизацию качества. Это являлось полнейшим бредом, так как если данные продукты разрешены в Европе, экономически развитом регионе, то они автоматически должны быть разрешены и в Казахстане, развивающейся стране. Грызня была долгой, так как и в соседней России наблюдались те же проблемы. Обычный средний покупатель не находил в магазинах западной еды. Для этого нужно было иметь много денег, и переться либо в дорогущий специализированный универмаг, либо в не менее дорогущий ресторан, если вдруг ваша привередливая душа захотела, чтобы сие лакомство подали ей уже готовое и на блюдечке.
    Таможня теперь представляла собой военную проверку, а визы по всему миру были, можно сказать, аннулированы.
    Культурная жизнь в мире также подверглась тенденции на деградацию. Режиссёрам не хватало ни вдохновения, ни таланта создавать что-то грандиозное, и везде стали снимать сплошные ремейки на самые культовые фильмы. Опустились даже до того, что пересняли «Гарри Поттера». Это уже было полным идиотизмом: невозможно сотворить две прекрасные вещи под одним именем. Ничто не заменит успеха первой септалогии.
    Запад пока что лидировал в разведчасти: американцы знали обо всём, что творится в стане их врагов. Повстанцы же при всём своём желании понять не могли, что происходит с агрессорами, какие у них намерения. Ну, а жить предположениями – глупо. И поэтому на данный момент разведка Запада была на высоте.
    В Африке подливала масло в огонь такая муть, как взносы и пожертвования звёзд Голливуда в Фонд спасения бедности и уменьшения смертности. А самые обычные простолюдины-африканцы в глаза не видели приятную бумажную зелень, хотя великие мира сего утверждают, что жертвуют якобы целыми миллионами долларов, чтобы помочь нуждающимся. Брехня! Всякие Боно даже не предполагают, что на самом деле значит прожить сегодняшний, вчерашний и наверняка завтрашний день голодным. А те вертолёты, что сбрасывают со своих бортов одежду и еду от Красного Креста и Красного Полумесяца – это капля в море, жалкие подачки! Этого недостаточно, недостаточно…
    Экологическая ситуация вообще была на грани. Леса в Канаде, России, Африке и Бразилии стали одним названием – вырубка осуществлялась быстрыми темпами, и далеко не всегда законно. Всем было на всё плевать.  Люди забыли, что листья деревьев – источник кислорода. Нет, они лучше будут создавать машины, выбрасывающие в воздух углекислый газ, пары бензина и прочую гадость, засоряя планету, чем запрещать вырубку лесов – источников жизни.
    Воды и так не хватает, а моря и озёра не спасает даже то, что существуют запреты и ограничения в заповедных местах. Находящиеся возле Балхаша заводы сбрасывают отходы в это озеро. Гибнет рыба, нефтяная плёнка плавает на поверхности, и как следствие – рыбаки без работы, а люди – без еды…. Дело не в Балхаше – это один из ярких примеров бесчеловечного отношения. А таких примеров – куча. О каком туризме может идти речь? О какой культуре среди людей?..
    Достаточно вспомнить, что сделал антропогенез с Аральским морем, и всё станет ясно, на что способно человечество, чтобы уничтожить созданные Богом объекты…
    Многие животные занесены в красную книгу. Но всяких там Бейонс это нисколько не смущает. Она также спокойно носит дорогие норковые шубы, запрещённые Гринписом, равно как спокойно поёт на сцене про всякие пошлые штучки под прикрытием истинной любви в контексте своей манеры исполнения. Носи искусственный мех, скажу я тебе! Он так же хорошо греет, уж поверь моему многолетнему опыту! Так нет же – надо же привлечь внимание папарацци, засветиться, выпендриться, показать, какая она секси. Да кому ты нужна.… До тебя пели люди, и после тебя найдут более сексапильную, чем ты. Такая музыка преходяща. Попоёшь ещё лет пять, обрюзгнешь, и всё, конец. Какая-нибудь очередная Рианна или как там её встанет на твоём пути и конец твоей славе, красоте, власти, положению, богатству. Может, и сохранишь всё это – кто знает, но первой уже не будешь никогда…
    Браконьеры убивают жизнь не только ради мяса, но также ради забавы. Это зверство! Куда, куда, КУДА катится этот мир?..
    Ужас сменялся кошмаром, кошмар – ужасом, а время шло, бежало, летело…



Глава 11. Фронт
    Итак, на следующий день с утра Дмитрий отправился на мобилизацию. Проходя, он заметил вдалеке картину, напоминающую то ли годы Великой Депрессии в США, то ли годы репрессий в СССР: толпа людей стояла перед стеной колючей проволоки, а по другую сторону военные что-то выкрикивали и раздавали какие-то листовки.
    Дмитрий прошёл ещё немного вправо и зашёл в какое-то административное здание, ныне именуемое штабом.
    – Пропуск! Где пропуск?! Твою мать…. – Остановили его двое людей в форме, скорее всего, охранники.
    – Ка.… Какой пропуск? А-а, сейчас, сейчас. – Дмитрий начал ковыряться в карманах.
    – Пошустрей. Ты не один. Всё, свободен, давай. Тебе по коридору прямо, затем немного влево и спускайся в подвал.
    – Зачем?
    – Слишком много вопросов. Распределение. Там узнаешь. Всё, марш отсюда! – Военные, вытолкав Дмитрия, пропустили его дальше.
    Коридор был ужасно длинен, тут отсутствовало освещение, пахло сыростью. Пожав плечами, Дмитрий, пошёл прямо. Была такая тишина, что даже мягкая подошва его кроссовок гремела, как шестидюймовые женские каблуки.
    Забрав влево, он спустился вниз. Поскольку там была только одна дверь, туда он и направился.
    Дмитрий немного постоял у двери. Оттуда доносился гул, напоминающий шум в лекционные часы высших учебных заведений.
    Постояв ещё немного, он зашёл внутрь. Та же сырость, но посветлее. Окон нет. «Как всё подпольно», мысленно отметил он про себя. В кабинете были стулья и кафедра. За стульями сидели такие же молодые по возрастным категориям парни, что и он. Некоторые были в форме, но основная масса была в штатском. За кафедрой рассиживался, раскачиваясь в кресле, толстый бугай лет сорока пяти в форме и погонах, не похожих на погоны, которые он видел за все свои двадцать два года.
    – Це кто ещё? Проходи, садись. Мы только начали. Сейчас опробуем тебя.
    – Я Дмитрий. Дмитрий Лешенко.
    – Ну и замечательно. Дмитрий.… Хм. Полная дата рождения, адрес?
    – 27.03.90, улица Петрова, 26.
    – Так, отлично. Образование есть? Служил?
    – Так точно, закончил университет. Не служил.
    – Очень хорошо, что ВУЗ. Учился хорошо? Почему не служил?
    – Красного диплома нет, но из старательных. Учился сам, не списывал, преподавателям взятки не давал, диплом писал сам…. – Дмитрий говорил, как из пулемёта. Он начал понимать, к чему клонит вояка, и начал набивать себе цену. – Не служил, поскольку не годен к строевой службе.
    – С образованием ясно. Почему не годен?
    – Миопия, минус пять диоптрий; плоскостопье; один ребёнок в семье; один официальный опекун; гематома головы в годовалом возрасте – папа уронил; сколиоз; ринит; давление.
    – Трупоголик. – Засмеялся бугай. – Ну, а военная кафедра?
    – В университете имелась. Не проходил также по состоянию здоровья.
    – Понятно. Какое у тебя отношение к армии и войне?
    Дмитрия насторожил этот вопрос. Он резко сменил виновато-подыграно-смиренно-слащавую форму общения, сжал кулаки и ответил довольно жёстко:
    – К армии отрицательное, ибо нередки случаи дедовщины и рукоприкладства офицеров. Есть и другие, но уже менее существенные причины. К войне категорически плохое – я пацифист. Но не хиппи и не свидетель Иеговы, в этом и различие, и поэтому, если будет нужно, отдам жизнь за Казахстан. Скажут воевать – буду воевать…
    – Ну, неплохо, в принципе, ибо я ожидал и худшего.… Значит, так, Дмитрий. Я – исполняющий обязанности вашего будущего непосредственного командира, майор действующей армии Абдыров Кайрат Омарович. Я не зря спрашивал про образование. Я совершаю набор в спецотряд тыла, который будет заниматься разведкой, партизанством и дешифрированием. Жаль, жаль, что не имеешь опыта военного. Но НВП-то в школе проходил, а? В общем так. Рядовым ты не можешь быть, так как имеешь вузовское образование. Я просмотрел твои аттестат зрелости об окончании одиннадцати лет средней школы и диплом университета. Отметки неплохие, хотя эта твоя тройка по математике.… И тут, и там. Ну, да ладно. Начальником и офицером, однако, тебе тоже не быть – военной подготовки нет и чина сержанта тоже. Будешь каким-нибудь замом какого-нибудь подразделения нашего отряда. И ты ещё должен быть доволен такой участью. Если нет-то я очень удивлюсь. Я человек лояльный, но принципиальный.
    – Я…. Я очень рад. Меня всё устраивает. Спасибо! – Выпалил Дмитрий, сияя.
    – Вот и отлично. Сейчас сиди здесь и жди своей дальнейшей судьбы – зачисления, распределения, выдачи формы, новую прописку и новые документы.
    – Простите…. Документы?
    – Не люблю повторять дважды. И когда меня плохо слушают – тоже. Для тех, то на бронепоезде: это разведрота, которая имеет своей целью с помощью спутника КазСат дешифрировать все пибикалки и сигналы между США и Японией. Наша задача-не допустить их совместных действий и уничтожить НАТО, ФБР и ЦРУ. Ну, а поскольку мы будем работать в тылу, то работы будет много. Но воевать придётся по-любому. Ожидается на днях высадка америкосов-абрикосов в Семее. Их цель – активировать семейский полигон и полигон в Аральском море. Ну, там, в принципе, разговор короткий: китаёзи – мафиози отправят их в пэкло ада. Но Астана может подвергнуться бомбёжке США и объединённой европейской коалиции. Тут придётся надеяться на свои силы, ибо Китай далеко, мусульмане ещё дальше, а русские вряд ли успеют. Их самих уже жгут по полной. Вроде. По крайней мере.… Так, я что-то разболтался. Это секретная инфа. Все рот на замок!
    – Кайрат Омарович…. – Начал Дмитрий.
    – Да?
    – Не о себе спрашиваю…. Что будет с НЕЙ? Простите…. Что будет с моей будущей женой?
    – Женщин и детей отправят, скорее всего, в катакомбы и резервации под землю…. – Подозрительно скосил на него глаза майор.
    Выйдя на улицу, Дмитрий чисто случайно закинул голову кверху. Он всегда отчаянно чихал два раза подряд как стандарт для себя, когда смотрел на солнце. Боковым зрением он заметил самолёт далеко не пассажирского типа, коричневый, который летел крайне низко, даже ниже вертолётов. У  Дмитрия было плохое зрение, и очков при нём не было, но даже невооружённым глазом можно было заметить чёрный дым, валящий из-под хвоста, также дым из одного из пропеллеров на крыле, и из кабины.
    Дмитрий аж обалдел, видя сие зрелище. Он не додумался снять это на камеру, и так и стоял, раскрыв рот, как Даун. Одно дело, когда по телеку показывают, и совсем другое – когда ты буквально в трёх шагах…. «Теперь адреналина хватит на неделю», подумал Дмитрий.
    Самолёт всё летел, снижаясь. Дмитрий жёстко перепугался, когда самолёт плюхнулся на асфальт метрах в двадцати от него. У железной махины не спустилось шасси, и её на брюхе протащило по асфальту, скрежеща алюминием, разламывая, как танк, на пути многочисленные зелёные насаждения а ля акация. Проехав так ещё метров сорок, самолёт заглох.  Отвратительно запахло керосином, палёным мясом и ещё какой-то дрянью.   Через секунду Дмитрия откинуло к чёртовой матери волной взрыва.
    – Жесть…. – Произнёс Дмитрий, отряхиваясь. Одежда превратилась в лохмотья, колено было разодрано до крови, с носа и ушей текла кровь, щека горела. – Ну, вроде живой. М-да-а.
    Дмитрий подбежал к останкам летающей сволочи.
    Самолёт был разломан пополам, как «Титаник», а крылья были прижаты то ли как у кузнечика, то ли как уши кролика. На борту было что-то написано латиницей.
    – Американцы, стопудово. – Констатировал Дмитрий. – Одного понять не могу: астанчане вымерли, что ли? Ни души на улице. Прямо мне больше всех надо, ага…
    Дмитрий глянул на небо. Солнце палило, и он навесил на лоб ладонь. На голубом фоне резко прогудел российский «Су-27» и исчез за горизонтом.
    Дмитрий возвращался домой. Не успел он подойти к двери, как из соседней квартиры выскочила знакомая физиономия.
    – Димка…. Слава Богу!
    Дмитрий впервые за сегодняшний день улыбнулся, остановился, крепко обнял Жанель и расцеловал.
    – Ты откуда такой? Как после Мамаева кургана.… Ну и отдраконили там тебя. Ты где был?! Кошмар-р-р! Ужас какой.
    – Короче, никуда меня не дели: в тылу. Поеду в Жезказган. Буду секретным агентом. Не 007, но опаснее и в реалиях. Секретную фигню будем мутить, напоминает азбуку Морзе в сороковых годах. Ну, не знаю ещё точно. И со спутником будем работать. Те спутники, которые вещали телевидение, тоже теперь в теме. Пускают в ход всё.
    – Какой ещё к чёрту Жезказган? А как же я?! – Жанель присела, посерев от такой новости.
    – Ну, вот так.… Надеюсь, временно. Я по возможности наведываться к вам в резервацию.
    – С ума сойти! Чем я буду заниматься в тылу? Какова моя задача? Я не выдержу, если буду тупо сидеть, ждать и ничего не делать!
    – Именно ждать! Женщинам и детям. Не переживай – вас обязательно чем-нибудь займут. В медбригаду какую-нибудь определят, будете нашим раны перевязывать.
    – Очень смешно, да-а…. Кровь. Фу.
    – Не, я это придумал?! Странная такая. Вот видишь, что война делает с людьми. То боготворили друг друга, а теперь из-за каждой мелочи грызня…
    – Ничего себе мелочи.… Ну да ладно, ты прав: не будем ссориться.
    – Представляешь, Жанель…. Я сегодня видел смерть. Первый раз в жизни.
    – Не поняла. Ты о чём?
    – Не ту смерть, когда ты уже прощаешься с близким тебе человеком, который уже лежит в гробу. А ту смерть, когда на твоих глазах погибает десятка два людей. Пусть даже врагов – всё равно это дико и ужасно. Видел не прямо, но косвенно. – Дмитрий рассказал о крушении американского истребителя.
    Впоследствии он зарёкся больше никогда не говорить об ужасах войны.
    «Пусть ничего не знает. Хай, сидит себе вместе со всеми в тылу и не высовывается. Не хватало ещё, чтобы она расстраивалась и думала об этих кошмарах. Приложу все усилия, чтобы она ничего не узнала. Боюсь за неё. Надо будет – перешагну себя, за общаюсь с сильными мира сего, и с помощью их связей запрещу выдавать ей газеты и отберу этот чёртов цветной ящик с этими грёбаными новостями о войне. Не допущу её слёз…. Она переживает за меня, очень. Мы практически остались одни. Где моя семья? Где её семья? Где мои друзья и одногруппники? Куда распределили их и живы ли они? Я никак не планировал, что буду воевать. Не хочу. А надо. Через «не хочу». Колесил не я? Какой с меня вояка, ну какой? Я даже сдачи дать не могу иной раз. Не из тех я.…Но, как говориться, «надо Федя, надо!» В голове да на уме крутятся всякие ужасные слова, вроде коалиции, повстанцы, резервации, агрессоры, союзники, которые проходил лишь по всемирной истории. Доминионы, мандаты…. Чёрт знает что! А если Америка плюнет на всё и нажмёт ту свою злосчастную красную заветную кнопочку, которой она пугает мир уже столько десятков лет? Водородная бомба, ядерный взрыв – и всё. Капец котёнку – срать не будет. Мало им Хиросимы, Семска, да ещё целой кучи стыда…. Жанель, если бы ты знала, как я тебя люблю, как не хочу расставаться с тобой! А вдруг больше не увижу? Тогда терять нечего – пойду в открытый бой. Отсиживаться в тылу не буду. Сдохну – и всё. Зато защищая родину и произнеся перед смертью эту свою великую речь «за Казахстан, твою мать! Люблю тебя Жанель, навеки!» Хм, всегда мечтал это сказать…. Alore! Я сильный, я справлюсь…», думал про себя Дмитрий, страдая душевно и морально, явно боясь завтрашнего дня…



Глава 12. За голубой шарик
    Завтрашний день всё же наступил. Ничем он Дмитрия не обрадовал – скорее, наоборот.
    Беларусь не устояла перед натиском НАТО. Россия прорвала оборону европейцев в Украине. Японцы высадились в Тайване. Китайцы обстреляли Южную Корею. США напала на Мексику. Израиль начал очередную бомбёжку Палестины. В ответ Сирия, Иордания и Египет подожгли пограничные с ними города противника. Таджикистан, Афганистан, Иран и Пакистан объединились в одно государство. В Ираке казнили всех американцев. Марокко нанесло воздушные атаки Португалии, Испании, Италии и Франции. В Ватикане не умолкали звон колоколов и голоса молящихся верхов Святого Престола. Индия объявила нейтралитет. В Малайзии и Индонезии начали формироваться отряды так называемых «неопиратов», ставящих целью стереть с лица земли Филиппины и Японию, а также взять полный контроль над всеми государствами Индокитая, ибо КНР было поглощено крупномасштабной войной. Намечалось крупное морское сражение у Тайваня, между агрессорами США, Японией, Филиппинами, Южной Кореей, и повстанцами КНР, КНДР, Индонезией и Малайзией.
    Казахстану везло в том смысле, что он находился в самом центре Евразии, и коалиция агрессоров и их сателлитов никак не могла по суше добраться до него. Японии не давал это сделать Китай, европейцам – Россия, американцам – исламские государства.
    Однако ВВС ещё никто не отменял, и зениткам Челябинска и Омска не удавалось засечь сигналы и вылеты американских и европейских штурмовиков. Большую роль играл национальный подтекст: помимо основной угрозы, американцев, угроза европейская для Казахстана ограничивалась только войсками Великобритании, ибо ей по жребию достался регион Передней и Центральной Азии для обстрела. Японцам впоследствии так и не удалось высадиться в РК: благодаря КНР на родину Дмитрия не ступила нога ни одного японца.
    Все аэропорты и аэродромы РК были забронированы для ВВС, которые разлетались в две разные стороны.
    Первая, северо-западная часть, с центром в Астане, отправляла своих истребителей на помощь России.
    Вторая, юго-восточная, с центром в Алматы, аналогично их высылала уже на помощь Китаю.
    Также часть штурмовиков кружила над собственной страной, облетая всю республику, а границы было приказано охранять ещё жёстче.
    В Астане всех женщин и детей расфасовали, как конфеты, по разным шахтам, землеройкам, катакомбам, резервациям и бывшим канализациям. Одним словом, попрятали их под землю. То же самое сделали в Караганде.
    Дмитрия отправили служить в Жезказган, не дав попрощаться с Жанель.
    Жезказган, город-медь, представлял собой в принципе небольшой провинциальный городок. Тут было очень тихо. Этот город, также, как Байконур и Семей, был выбран как место крайне засекреченных действий супер сверхсекретной базы правительства, ставящей перед собой цель расшифровку сигналов агрессоров, вылазки и разведку местности.
    Дмитрий был в срочном порядке, как более-менее владеющий картографией и фотограмметрией, назначен заместителем командующего полевыми действиями и аэросъёмками, по сути, простыми словами – зам начальника разведки.
    Дмитрия вместе со всем персоналом также отправили под землю, для большей надёжности проведения операций. Со стороны можно было бы подумать, что это какая-то группа археологов и геологов, изучающих почвенный состав и общий ландшафт подземелья Жезказгана. Дмитрия ещё взяли потому, что он был малообщителен, молчалив, но при этом исполнителен и пунктуален. Это оценили сразу. В задачи Дмитрия входила расшифровка всех поступающих на локацию сигналов, обнаружение чужих частот, отправка разве отряда в эти точки, и прочие виды работ.
    В распоряжении Дмитрия было двое его помощников; также семь человек ОМОН, специально мобилизованных для гиперразведки объектов; небольшое сырое помещение для работы, в нём – компьютер с мощной звуковой картой, дешифровочные прибамбасы, программы для обнаружения объектов, включая новейшие ультрасовременные GPS-навигаторы, а также всякие странные установки и приспособления. В общем, всё выглядело как не очень опрятный сырой тёмный склад с барахлом.
    Под таким вод видом антисанитарии шифровались люди Дмитрия. Всё подземелье было сплошным лабиринтом, нескончаемым коридором, с паутиной входов и выходов, рабочий тупик. Тут трудились и работали люди…
    Все чем-то занимались, никто не сидел без дела. Каждый человек выполнял свои определённые, возложенные на него, функции.
    Штаб включал в себя четырёх высших офицеров, двенадцать просто мелких и средних офицеров-начальничков. Численность секретчиков составляла порядка 320 человек, включая Дмитрия, руководство, поломоек, наёмников и прочее всякое разное нет-нет да начальство.
    Гарнизон Жезказгана включал в себя двадцать тысяч человек военных. Город охранялся танковым полком из сорока танков, пятью истребителями и тремя бомбардировщиками ВВС, десантами с единственным вертолётом, нарядом полиции, обычными армейскими военными, двумя батальонами спецназа и прочими служащими. Этого было не совсем достаточно.
    Для Казахстана Жезказган был особо ничем не примечательным городишкой, разве что тут была хорошо развита промышленность цветметаллургии, в первую очередь – меди. Но для НАТО город был как бельмо в глазу, весьма опасное сосредоточение сил, да расположение центровое: Запад привык к скоплению поселений в каком-нибудь одном месте, например, атлантическое побережье Северной Америки или восточная часть КНР. Здесь же им было неудобно. Города по Казахстану были разбросаны, как семечки – везде. Не было сколько-нибудь существенной агломерации городов. Американцы надеялись на какую-нибудь опорную точку в глухой пустыне, откуда можно было бы совершать налёты, разведки и прочие боевые действие. Но центральное расположения Жезказгана в пустыне рушило все их планы. Дальше – промажут, ближе – смерть. Весьма, весьма это всё заботило агрессоров. Им было бы удобно владеть таким вот городом, чтобы производить различные манёвры. Позднее американцы, поняв, что просто так город не возьмут, решили брать его штурмом, но они не как не ожидали морской пехоты из Актау, Урала, Атырау, Кызылорды и Арала. Ещё 20 000 человек на помощь городу прибыло буквально сразу благодаря оперативной работе команды Дмитрия, что расстроило все планы США и увеличило гарнизон Жезказгана вдвое.
    Повстанцы носили единую для всех повстанцев форму, установленную и утверждённую союзниками в августе 2012 года. Её носили и российские, и китайские, и исламистские режимные войска.
    Форма представляла собой брюки и рубашку с короткими рукавами, всё это пепельно-серого цвета, а точнее, как цвет начертания карандаша Т-твёрдости. На левой стороне груди у каждого солдатика красовался пришитый чёрный треугольник с надписью по-русски «ДСиС», что означало «Движение сопротивления и справедливости». Кратко силы союзников именовались просто как «ДС», или «Движение сопротивления».
    Агрессоры же носили форму хаки-милитари, их десанты носили красные береты, их офицеры носили красные фуражки. Как символ крови.
    Повстанцы ДС носили лиловые фуражки и береты; вообще, все головные уборы военных имели лиловый специальный цвет.
    Так прошёл месяц.
    Ситуация в мире достигла критической отметки. Наметилось четыре основных очага-эпицентра бойни. Первый очаг находился в северной части Атлантики и занимал всю ту часть океана. Это было грандиозное морское сражение, между коалицией агрессоров США и Европы и афро-арабской флотилией. Потери со стороны последних были крайне большие. Над Атлантикой господствовали агрессоры.
    Второй очаг также имел положение/статус морского боя, но находился в Тихом океане и морях, прилегающих к материку Евразия. Здесь интересы агрессоров отстаивали Республика Корея, Япония, США и Филиппины; интересы ДС, соответственно – КНР, КНДР, РФ, Малайзия, Сингапур и Индонезия. С севера ДС досаждала ещё и Канада. Малайцам же мешали суда Австралии и Океании. Позже весь полуостров Индокитай начал спешно оккупироваться французскими и британскими солдатами, и правительство тех стран объявило оккупантам войну не на жизнь, а насмерть, пообещав сгноить заживо в своих тропических лесах, раз европейцам было мало Вьетнамской войны 50-х. Американцы удивились, что «раз узкоглазые малявки начинают офигевать, значит, нужно срочно что-то предпринимать, пока не поздно», и выслали подмогу.
    Третий очаг был до боли знаком всем и изжёван в своё время вдоль и поперёк – то была западная граница РФ. Здесь НАТО мудрило по странной схеме «Северо-Юг», в насмешку над всякими зюйд-вестами и норд-остами. Схема заключалась в том, чтобы начав кампанию с севера, постепенно продвигаться на юг, продолжая при этом идти на восток. План был проще простого: загнать русских в кольцо, ссылаясь на двигающиеся с востока японские войска, пройти через Казахстан к силам исламистов и дать им ожесточённый бой. К тому же десанты США и так были разбросаны по всей Передней Азии. Европейцы надеялись впоследствии соединиться с ними, подождать япошек, сомкнуть кольцо и уничтожить повстанцев раз и навсегда.
    Последним местом плотных боёв был Ближний Восток. Всё то же самое, всё те же ситуации, всё те же конфликты. Ничего нового, разве что народу прибыло, как говориться. Та же муть, что и до Третьей мировой. Единственное, страны Центральной Азии тоже были втянуты в войну. Американцы кружили над Казахстаном на своих чёртовых летающих врединах, как дементоры над Гарри Поттером. Помимо шуток, но это действительно выглядело, как будто стая коршунов сгустилась над бедным ягнёнком, зажатым в угол…
    США полностью потеряла контроль над Кыргызстаном и Узбекистаном. Ситуация осложнялась близостью Алматы как северной защиты, Китая как восточной, и Таджикистана с Афганистаном как южной.
    Сьерра-Леоне перестало существовать как государство. Ливийская Джамахирия показала итальянским танкистам средний палец. Марокко отвоевало Гибралтар у испанцев и британцев.
    Тайвань и Китай заключили сделку: КНР признаёт независимость Тайваня, однако те, в свою очередь, будут их союзниками в войне. Так и договорились. В скором времени Гонконг стал подчиняться только КНР. Аомынь (Макао) постигла та же участь.
    Конфликт в Атлантике вначале превалировал успехами агрессоров, и уже можно было говорить о поражении, причём, полнейшем, в этом регионе, армии ДС. Но в скором времени Латинская Америка вступила в войну на стороне повстанцев, как ответ американцам на их аморальные действия в Южной Америке. В Карибском бассейне бойня грозилась разрастись в сплошное уничтожение латиносов штурмовиками и бомбардировщиками США, встал вопрос об аннулировании их флота как такого, ибо всё было разгромлено. Багамы, Бермуды, Сент-Китс были оплотом и отправной точкой ударной волны агрессоров Северной Америки, но вылеты с материка также имели место. Ситуация стала практически критической и неразрешимой, но в последний момент Бразилия подкинула свою эскадру в гущу событий, тем самым сделав свой выбор и дав понять, что ей плевать, что Португалия её историческое прошлое, и что она намерена защищать и отстаивать свой континент.
    Арабам было на руку, что американцы не спешат пока на помощь европейцам, так как их самих поставили на место их южные соседи. Европейцы забили тревогу. Повстанцам же была дана временная возможность хоть и не полностью оправиться от поражения, зато здорово восстановить свои силы.
    В США решились на крайне и очень даже весьма отчаянный шаг: проклятая, злая, заветная, красная кнопочка.… Для начала просто сброс водородных бомб. Затем полное уничтожение с поверхности планеты Африки, Азии и Южной Америки.
    Власть за голубой шарик стала манией, абсурдом, помешательством, великим злом…
    К несчастью, среди повстанцев ДС наметился раскол. Одни, например, такие, как РФ и РК, стремились лишь защитить свои границы и завершить войну миром и с минимальными потерями с обеих сторон, начать урегулировку вопросов несовместимости и невосприятия мнений и последующие мирные переговоры. Некоторые считали, что Путин вроде бы неглупый мужик, но забыл, что время болтовни ушло, и по-хорошему и на словах враг не понимает.
    Другие, вроде КНР и подавляющего числа мусульманских стран, полагали, что воевать – значит, воевать, и победивший в Третьей мировой будет новым политическим и экономическим лидером. Арабы, например, хотели уничтожить американцев, то есть у них были чисто политические взгляды. Китай же хотел быть экономической державой номер один.
    Пока больше всех страдали в войне: Турция, поскольку была ближайшей азиатской страной, и к тому же, всем известно, на каком материке располагается Стамбул; Россия, поскольку весь костяк основных сил НАТО был направлен именно на неё; Казахстан, как пешка РФ и стратегически выгодный объект; вся Передняя Азия с запада на восток, начиная Ливаном и заканчивая Пакистаном.
    Агрессорам был причинён небольшой ущерб. Суть оставалась сутью – нападали в основном агрессоры, повстанцы же лишь защищались, отступая и отступая. Лишь арабы были более-менее существенной угрозой, нанося воздушные атаки по США. Факт стал очевиден, неумолим и печален: армия ДС проигрывала войну с большими потерями…



Глава 13. Удар
    Наступила осень. Хмурая пора…. Осень всегда олицетворяет и символизирует упадок. Увядание, угасание, слёзы неба, сырость, прохлада, грязь, печальные, грустные и недобрые мысли…
    За четыре месяца войны обе стороны ослабли. Но жажда крови была сильнее усталости. Кто-то станет лидером, а кто-то должен исчезнуть навсегда…
    Дмитрий работал себе и работал, пока однажды в середине сентября приборы стали вначале фиксировать новые, ранее неотшлифованные, неизвестные сигналы, а потом и вовсе вырубились.
    Дмитрий сначала подумал, может быть, приборы испортились, размагнитились, или, чёрт его знает, американские хакеры вскрыли его программное обеспечение, занесли вирус и гудбай работа. Промучившись часа два, изматерившись вконец и реально подустав, он махнул на всё рукой, послал всех и вся к чертям собачьим и прилёг отдохнуть на свою кушетку.
    Спустя полчаса всю их землянку здорово тряхануло. С потолка и стен посыпалась штукатурка. Внезапно распахнулась дверь. Из-под оконной рамы посыпался песок. Раздался оглушительный взрыв, затем автоматная очередь, матюки на казахско-русском диалекте общения. Затем последовали менее громкие взрывы, скорее всего, осколочных гранат. Послышалась чужая, непонятная, неразборчивая иностранная речь через рупор, что ли…. Дмитрий на слух поймал ещё что-то, похожее на приближавшиеся танки, грохот зениток и гудение тяжёлых бомбардировщиков. Потом всю эту какофоническую кашу разбавило писк и жужжание «пчёл», казахстанских истребителей-штурмовиков.
    «Нифига себе…», подумал про себя Дмитрий, но остался сидеть на месте, ибо в его обязанности не входило вступать в прямые пулемётные атаки, только с разрешения вышестоящих лиц. Дмитрий не был мишенью для пуль – он был сверхсекретным агентом, безопасность которого неплохо охранялась. За 4 месяца он достаточно проявил себя, но в виду его физического состояния Дмитрия не пускали на поле боя.
    Дмитрий присел, взял в руки книгу, но не обратил внимания, что она кверху ногами и он совсем не читает её.
    Спустя минут пятнадцать к нему ворвался весь личный состав и парочка каких-то левых офицеров. Дмитрий в непонятках уставился на них.
    – Не болды? – Спросил Дмитрий, явно издеваясь над солдатами и смотря на них всё с тем же недоумением.
    – Собирайся. – Сказал один из чужих офицеров. То был Серик, местная ходячая достопримечательность, а также по совместительству восьмое чудо света. Любимыми выражениями Серика были «безусловно», «однох…ственно», «до востребования», «кончай», «читай сноску», «темно дышать», «жестоко ср… (в общем, гадить)», «капкарашка», «;ара;атын», «калайсын братишка кайдасын жаксы ал сен» и прочие словосочетания.
    – Не болды, Серик? – Дмитрий аж подавился от смеха.
    – Дима, сiгем, я серьёзно!
    – Что стряслось? – Дмитрий побледнел.
    – Переводят тебя.… Давай-давай. – Серик вытирал очки, точнее, очко, монокль, и усиленно чесал затылок.
    – Тьфу, ё-моё.… Объясни толком! – Дмитрий начал злиться.
    – Взрывы слышал? Оглох, что ли?! Ладно, не дуйся, я сам в бешенстве. Безусловно. Раскрыли нас. Американская танковая армия, чёрт её дери, соединилась с британцами где-то в Каракалпакии и движется в нашу сторону. А в пяти километрах от нас высадились американские десанты, будь они сто раз неладны! Аж темно дышать…. ;ара;атын. Сейчас наши зенитки сбили один их самолёт, но он какой-то непонятный. То ли «Скорая помощь», то ли «Красный крест». На борту обнаружены медикаменты и продовольственные запасы. Сейчас начнём разбираться, выпытывать всё у них пытками.… Наша авиация уже на месте, но нас обнаружили. Американцы нас засекли. Безусловно. Сейчас нас раскидают кого куда.
    – Жесть…. – Дмитрий был в шоке. – И куда же меня отправят?!
    – Полетишь в Рио-де-Жанейро. Там секретная российская военная база. Аналог нашей. Всё, чем занимался здесь, будешь делать теперь там.
    – А-а?
    – Не «а-а». Ну, а ты чего хотел? В сказку попал? Не я это придумал! Мне велено упаковать тебя, посадить, отправить и кече.
    – М-да-а…. – Дмитрий покачал головой. – Серик, ты мне вечно всякие сюрпризы на шею вешаешь! Неужели всё так плохо?
    – Ну, а кому сейчас легко?! Думаешь, я прямо так несказанно рад? Аж два раза, ага…. Танки США скоро будут здесь. Бойся задержаться здесь. Жезказган не сможет оказать достойного сопротивления. Нас скоро сомнут. Астана получили факс слишком поздно. Пока она там раскачается.… А Алматы не до нас. У неё своих проблем хватает. Никому мы не нужны. Слишком далеко все силы от нас. Наших людей не хватит оборонять весь город. Даже всеобщими силами городских КНБ, ОМОН, прочей полиции, двенадцатого полка разведроты, ВВС и подмоги с Каспия. Нас сорок тысяч. Это смешно. Даже если будет сражаться весь город, это нас не спасёт…
    – И что ты будешь делать? – Дмитрий вздрогнул.
    – Я остаюсь…
    – На смерть?
    – На смерть, не на смерть.… Кончай болтать. Шустро оделся и за мной! То у меня прямо выбор есть, как, например, у тебя…
    – Я с тобой. Я останусь. Да, может, ты в жизни смешной тип, но родину защищаешь лучше и преданнее меня. Я вон вижу нашивки за ранения, две медали и один орден…
    – Останешься – пойдёшь под трибунал. Ты – не я. Я офицер разведроты, а ты спецагент. В этом вся разница. Воевать – нам.… Не вам. Ваша помощь защищать войска от несанкционированных потоков возмущений и сигналов агрессоров, отслеживать и обезвреживать. Кто же виноват, что твоя якобы ультрасовременная аппаратура подвела нас, не заметив ВВС США? Куда нам, тупым, против их дислокации, лазеров, линий смещения, потоков воздуха, забору освещения, отражения от наших радаров, их бешеной быстроты быстрее скорости света.
    – Выходит, я не справился с задачей?
    – Просто эти черти оказались хитрей. Сделали так, чтобы незаметно проскользнуть в наше небо, игнорируя радары, аннулировав все их датчики…
    – Ясно.… Значит, ты остаёшься?
    – Остаюсь…. – Глухо ответил Серик Тулегенович Бесбаев, старший лейтенант двенадцатого пешего полка, командир разведроты города Жезказгана.
    Все вышли. В комнате остались только представитель какого-то ведомства, Серик и Дмитрий.
    Первый вёл отчёт и опись. Второй опечатывал землянку, эвакуировав всех наверх. Дмитрий собирал вещи.
    – Приборы пусть остаются. Там будут другие. А эти больше никому не понадобятся.
    Спустя полчаса Дмитрия с вещами на выход усаживали в вертолёт ДС вместе с его командой.
    – Команду в тыл, Дмитрия – в Рио. – Отдал свой последний приказ Серик.
    – Прощай. – Дмитрий в последний раз пожал руку лейтенанту Казахстана.
    Вертолёт загрузился всеми оставшимися пассажирами, провиантом и оружием. Вертушка ускорялась в геометрической прогрессии. Машина поднялась в воздух и полетела в западном направлении, минуя Каспийское море, Кавказ, Европу, Атлантику…
    Дмитрий сквозь иллюминаторы видел дымящиеся ржавчины агрессоров и повстанцев, пламя, выгоревшую землю, на которой теперь не скоро появится растительность и появится ли вообще когда-нибудь…
    А спустя сутки Жезказган подвергся огневой атаке объединённой танковой армии США и европейцев. Бомбардировщики сбросили на город около двух тысяч бомб. Землянку Дмитрия теперь смогут обнаружить лишь археологи. От города остались зола, пепел, плач жён, детей и матерей, груды изуродованного бетона, исковерканные и спалённые деревья, и мусор, мусор, мусор…. Огонь, вонь, крики, затем – только тишина.
    Серик Бесбаев пал смертью храбрых и с оружием в руках, успев гранатой устранить танк.… За которым шёл ещё один, переехал Серика, а уже после этого труп расстреляли в упор подоспевшие британские десанты.
    Господь Бог показал свои могущество, одновременно простоту, и милосердие, когда Авраам начал торговаться с ним. Простой человек умолял Отца Вселенной пощадить Содом и Гоморру, если там найдётся хотя бы пять праведников. Их не нашлось, и Бог снизошёл до того, чтобы не трогать города, если там проживает хотя бы один верующий и безгрешный человек.  Но ни в одном из этих городов не нашлось такого человека. И Господь сжёг города огнём и серой, стерев их с лица земли.
    Создатель Всего очень безгранично добр. В Жезказгане было куда больше хороших людей, чем в Содоме и Гоморре, но американцы – не Господь Бог. Они не пощадили никого. Теперь этого города больше нет…
    Люди опустились перед Богом до последней своей планки: они стали хуже зверей. Американцы – нелюди, эгоисты и падшие, конченые люди, гребущие только под себя, лишённые всякой святости…



Глава 14. Мистер Смерть
    Когда-то Рио был мечтой Дмитрия. Теперь, сближаясь и снижаясь на вертолёте к земле, он с удовольствием наблюдал за высоченным белым силуэтом статуи Иисуса Христа, стоящим на зелёной горе.
    Не успел Дмитрий высадиться, как его уже встречала целая делегация.
    – Приветствую. Планы изменились. Теперь ты будешь присматривать за пленными американскими и британскими солдатами.
    – В связи с чем?
    – Тебя ищут Пентагон и Интерпол. Ты слишком много знаешь. И слишком много вставлял им палки в колёса своими «тире-чёрточка-точка-тире».
    – Ну, надо же. – Повеселел Дмитрий. – Какой я популярный.
    – Сегодня переночуешь в гостинице. Завтра отправим в базу.
    – Хорошо.
    Дмитрию сняли номер люкс и приставили охрану. Он же просидел остаток дня у окна, съедая по очереди груши из тазика. А после перешёл на чернослив и виноград.
    Уже вечером его навестили.
    В номер позвонили, и Дмитрий, шатаясь, еле открыл дверь.
    Вошедший оказался замом его будущего шефа, и начал раскладывать ему всё по полочкам.
    – Салют. Вот твои новые документы…
    – Опять новые? – Дмитрия конкретно штормило, и он опёрся на стенку, чтобы не расстелиться по полу.
    – Не опять, а снова. Не переживай – охрана хорошая. Как тебя звали?
    – Дмитрий. Дмитрий Лешенко.
    – В той базе как именовался?
    – 81-ый.
    – Понятно. Теперь ты – Эл Эрд. Для нас. Для агрессоров, сидящих у нас в камерах, ты просто падре.
    – О, Господи! Этого ещё не хватало. – Дмитрия от смеха скрючило от смеха до тошнотиков, и он опустился на пол.
    – Что происходит? Почему ты в таком состоянии? – Забеспокоился гость.
    – Да я просто винограда и слив переел. Переспелые, однако. Пьяные ягодки, да-а.… И я тоже. – Дмитрий хрюкал, как поросёнок, давясь от смеха.
    – Встань, умойся, приведи себя в порядок. Немедленно. Надеюсь, до завтра протрезвеешь. Не хватало ещё, чтобы Он тебя в таком состоянии увидел. Мне ведь тоже влетит.
    – О ком речь? – Дмитрий выглядел весёлым и счастливым.
    – Босс. Шеф твой.
    – Хах.… А имя у него есть? – Раз улыбался Дмитрий.
    – Со временем узнаешь. А по мне – так лучше не знать.
    – А что ж так? – Радостно съязвил Дмитрий.
    – Потом…. Я ретируюсь. Да, и ещё: не сиди без дела. Всё, арриведерчи!
    – Уахахах. И вам не хворать. Комо партидо. Но компрэндо. Ке, порке…. Си, ло эс. Мучас грасьяс. Ке паса…. М-да-а, надо учить испанский и португальский. – Дмитрия качало, как на палубе.
    Гость ушёл. Дмитрий пошаманил ещё немного и улёгся спать.
    Ранним утром Дмитрия под конвоем провели самыми тихими улочками к какому-то бомбоубежищу. Дмитрию «везло» на странные постройки, о которых обычно говорится «один раз – можно…». Та же серость, сырость и какая-то зловещая мрачность.
    Пока Дмитрий подходил к зданию, мимо него силой протащили какого-то заключённого, который орал, как бешеный, кусался, царапался, брызгал слюной, сверкал зеньками и пытался удрать куда подальше, не забывая при этом обильно поливать бразильских солдафонов америкосскими «факами».
    Дмитрий за 4 месяца войны насмотрелся много на что, и пленение американца его совсем не удивило. Он зашёл внутрь здания.
    – Посиди пока здесь. Скоро Он придёт. – Кинул ему пару фраз вчерашний гость.
    Дмитрий постоял, прошёлся по коридору, спустился вниз, точно таким же образом обследовал убежище, и тут слух его начал различать адские крики, глухие стоны, царапание стен и скрежет зубов.
    «Как в шеоле еврейском. Геенна огненная. Плача и скрежета зубов мне ещё не хватало…», отметил про себя Дмитрий и пошёл на звуки.
    Дмитрий очутился в каком-то помещении, где был сплошной сумрак. Он включил свет. Люди, находившиеся здесь, аж взвыли. Благо, они все были за решётками своих камер.
    – Что здесь происходит? Какого дьявола…. Вы кто?
    – Это не Он. – Не ответив ему, на ломаном русском зашептались заключённые и переглянулись между собой.
    По нашивкам на их тюремной форме Дмитрий сам догадался, что тут находятся американские военнопленные.
    – А кого вы ждали?
    – Не дай Бог нам Его ждать. Он сам за нами приходит. И назад мало кто возвращается.
    – Кто – Он? – Дмитрия начал раздражать их бред.
    – Мистер Смерть. О нет.… Вот и Он.
    Дверь распахнулась.
    На пороге стоял высоченный худощавый мрачного вида блондин лет тридцати пяти.
    – Не успеешь за вами, падре.
    Наглухо закрыв тяжёлую металлическую дверь и приставив к ней наряд охраны из шести человек, незнакомец отвёл Дмитрия в свой кабинет.
    – Будем считать, что знакомы. Я – Данила Спасских, но так меня больше никто не называет. Я твой новый начальник. Главнокомандующий секретной базой в Рио и начальник этой исправительной полу психиатрической тюрьмы. Все называют меня «Паук».
    – Я.… Ну, понятно.
    – Планы изменились, падре. Ты в курсе? Тебя должны были поставить в известность. Отныне твоя задача в этих стенах – следить за пленными, наблюдать за ними, беседовать и охранять. Ты включён в спецнадзор. Будешь докладывать мне здесь обо всём, что с этими америкосами происходит. Ясно?
    – Но…
    – Никаких «но». Это приказ. Требую беспрекословного подчинения.
    Дмитрий получил ещё кое-какие инструкции, и пошёл прочь.
    На следующий день Паук снова вызвал его к себе.
    – О-о. Переехали в новый офис? – Заметил Дмитрий, входя внутрь.
    – Да нет. Это и есть мой офис. Тот моего зама был. Нравится?
    – М-да-а уж. – Дмитрий с интересом ознакамливался с интерьером.
    Кабинет был своего рода пародией, а вернее, насмешкой над Пентагоном. Кресло Буша; Флаг США, только цвета наоборот – звёзды на красном поле, и чередующиеся сине-белые полосы; карта мира на всю стену; и прочие побрякушки. На двери висели одежда ковбоя и плакат со странной надписью «убей англосакса». На полу в углу стоял бумбокс, из которого доносилась одна из композиций группы «Коррозия металла» под названием «Часы с золотым браслетом». Босс сидел и подпевал:

Часы с золотым браслетом
583-ей пробы
Были с убитой летом
Жены посла из Анголы…

    – М-да-а, Мария Юсупова…
    – Простите…. Что?
    – Да не тебе, болван.… Так, как тебе мой офис? – Переспросил шеф.
    – Офигеть. Жесть. – Дмитрий больше не нашёлся, что добавить.
    – Хах. Ладно, перейдём к делу.… Видел заключённых?
    – Да. Извиняюсь, что зашёл к ним без спроса…. Вашего. Твоего. – Дмитрий запнулся.
    – Не суть важно.… В общем, это американские и британские военнопленные, которых ДС пленила на поле боя, а также гражданские лица, завербованные сюда насильно. Я заведую крупнейшим концентрационным специализированным лагерем ДС. Это аналог Освенцима (Аушвиц), только газовых камер ДС не предусмотрели, работаем собственноручно придуманными методами.
    – Ясно.
    – Наша задача – уничтожить. Читал надпись на двери? Но прежде – информация. Кто, зачем, куда, когда, для чего, что, откуда, где.… Думаю, ты меня понял. Всё это американцы нам говорят. Если хотят.… Жить? Мм, нет: после того, как я получаю от них то, что мне нужно, я пою им реквием и их выносят с простреленной башкой вперёд ногами. Никого не оставляю в живых. А, собственно, зачем? Тюрьма маленькая, мест нет, персонала на них не всегда хватает, колёса, жрачка, все дела, сам понимаешь.… К тому же сюда поставляют новый «товар» в виде таких же, как они, солдат. Если они хотят умереть сразу и от пули, они должны выложить нам всё, что знают. Иначе…
    – Иначе – что? – Побледнел Дмитрий.
    – Какая у тебя любимая песня?
    – Unforgivable в исполнении Armin van Buuren и Jaren. А что?
    – Вопросы здесь задаю только я! М-да-а, не густо.… Что ты знаешь о рок-музыке?
    - Ну, так…. Разные странные дядьки. Одни не расчёсанные и крашеные, другие мрачные волосатики. Играют всякую «дж-дж-дж»…
    – Ц. – Паук изобразил на своём фэйсе нечто вроде ухмылки. – Ясно всё с тобой. Будем просвещать.
    – ???
    – Запомни, наконец, фразу «убей англосакса»! Выучить уже можно! Надеюсь, ты в курсе, что именно англичане и американцы придумали тяжёлую музыку. Которая год от года менялась. Некоторые её направления становились страшнее, быстрее и тяжелее. Одна из моих задач - использование рок-музыки как одно из орудий пыток для заключённых.  Причём, метод довольно эффективен. Мы сгнаиваем англосаксов их же идиотской музыкой. Мы их уничтожаем ими же придуманной гадостью.
    – А-а. – Очнулся Дмитрий. – В своё время по экрану показывали, что в некоторых американских тюрьмах уголовникам врубают Metallica. Они от этого даже сходят с ума. Некоторые…
    – Да неужели?! Дошло…. – Паук  явно был доволен. Ну, вот. Примерно то же самое практикуем и мы. Это не основной наш метод, но один из главнейших. Мы, таким образом, мучаем пленных, издеваемся над ними.
    – Это всё понятно. Ну, а в чём суть? Как работает этот метод?
    – Представь себе ситуацию. Пленный отказывается выкладывать инфу. Избили раз, избили два.… Не помогает – мы ведём его в комнату пыток номер 666 – это здесь, рядом, на одном этаже. Даётся одна неделя. Мы включаем ему тяжёлую музыку. Сначала пять минут этой дряни. Затем полчаса его отдыха в кресле в том же помещении. Затем два часа хэви-метала. Второй день – пять часов сатанинского метала и раннего трэш-метала. Третий день – вся эта смесь гоняется 12 часов подряд без остановки. Четвёртый день – 16 часов трэш-метала, хардкора, дум-метала, ню метала, дэт-дум-метала, симфо-блэк метала и мелодик-дэт метала. Пятый день – 24 часа всей этой смеси. Шестой день – 24 часа тру-блэк-метала, олд- и брутал-дэт-метала. Седьмой, последний день – это 24 часа гор-грайндкора, нойза и ультразвуков. Да до седьмого дня редко кто выживает…
    – Жестоко. И как успехи?
    – Основная масса не выдерживает. Хотя был один включка, которому нравилось подобное. Выдержал целую неделю.
    – Убили?
    – Когда на восьмой день его временно отправили в камеру для обдумки нами дальнейших действий, у него с ушей текла кровь, и его увезли на скорой. Позже ему поставили диагноз «шизофрения», поместили в психиатрическую клинику. Он выздоровел, мы передали его комитету ДС, те этого придурка оправдали, отпустили домой, но спустя два дня он выстрелил себе в рот и умер…
    – Печально. А громкость? А подборка песен?
    – Громкость не суть важна. Чуть выше среднего. Так, чтобы просто чувствовалось и осмысливалось то, что проигрывается. Что касается подборки песен, этим занимаются эксперты, отбирающие самые мрачные, тяжёлые, злые и сатанинские композиции. Нам-то что? Мы язык не знаем, с пленными говорят переводчики, разумеется. Но американцы-то понимают свой английский язык, всё то, о чём в тех ужасных песнях поётся и воспроизводится. Хотя не думаю, что большинство даже из них разберёт инхэйл, шрайк, пигсквил, гроул, скрим и прочий брутальный вокал.… Там уже чисто музыка давит на психику. Если это можно назвать музыкой.… Некоторые аудио ролики напрочь лишены мелодии, риффов, соло и вокала. Сплошной брутальный нойз…
    – Представляю, как им это, должно быть, действует на мозг.
    – О-о, ещё как…. Скоро у тебя появится возможность наблюдать подобный эксперимент.
    – Не стоит…. – Замялся Дмитрий. Ему уже стало не по себе. – Избавь меня от этой дури.
    – Ты же, надеюсь, не думаешь, что мы тут прямо изверги какие-то, а? Многие люди любят смотреть фильмы ужасов, если что. Знал об этом? Страшно? Дико? Я же включаю пленникам тоже самое, только аудио аналог этих видеоужастиков. Те же крики.… Какая, собственно, разница? Тем более без изображения. Сами потом сидят, бедолаги, додумывают сюжет, корчась в судорогах после пары альбомчиков дэт-метала! Хм. В персонал помимо пыточников, меня и охраны входят также психолог, терапевт, невропатолог, психиатр. Да и вообще медпункт этажом выше. Никто насильно не будет мучить американца, если он скажет правду.
    – Что, если и этот метод иногда не помогает?
    – Тогда – иголки под ногти, мордобой, плётки, слабое электромагнитное поле. Если и это равно нулю, тогда мы просто кидаем их в завод, играющийся бензопилой…
   – Кошмар. Это так бесчеловечно, противозаконно и.… Когда я остался наедине с заключёнными, они назвали тебя «Мистер Смерть»…
    – Так оно и есть…. – Паук сузил глаза, помрачнел, задвигал скулами и чуть не испепелил взглядом урну, кинув туда клочок бумаги. – Сделай обход камер - с охраной, естественно, и ложись спать. А то вдруг не уснёшь теперь, бедняга, после моих рассказиков. Утро вечера мудрёнее.
    Дмитрий вышел с таким чувством, как будто был в гостях у дьявола. У него тряслись руки…



Глава 15. Музотерапия
    Опыты не заставили долго себя ждать. Спустя три дня вертолёт доставил на базу 60 новых арестантов, среди которых, как выяснилось часом позже, были самые натуральные и полезные для следствия «языки». Пленённых солдатиков загнали в камеры, а начальство в это время улаживало бумажные формальности. Для них это была всего лишь очередная бандеролька из людей, которых ждут муки и смерть. Не сразу-потом…
    Дмитрий совершал свой очередной обход по камерам. Зашёл он и к новичкам. Те сидели за решёткой, молчали и цвыркали глазками. К Дмитрию сюда поднялся один из охранников.
    – Падре, Паук ждёт тебя у себя.
    – Ясно. Иду.
    Через пять минут Дмитрий уже пил чай с лимоном у своего босса.
    – Ну, вот я и дождался. Один офицерик очень много знает. С ним только что общались. Трёхчасовая пытка побоями и психологические атаки внушения тщетны. Сегодня его переведут в камеру 666. Требую и твоего присутствия…
    Спустя минут двадцать Дмитрий уже находился в этой камере.
    Камера представляла собой довольно ухоженное помещение, в отличие от других. Содержалась в образцовом, почти идеальном порядке. Регулярно убиралась. Стены не были голыми – то не был просто бетон, железобетон, дерево или гипсокартон – даже штукатурки, побелки как таковой не было. Обоев также Дмитрий не увидел – они были заменены странными плакатами и изображениями. Передняя стена вся была затянута чёрной кожей, и входная дверь тоже. Дверь была вся утыкана гвоздями, шипами и прочей ерундой. На двери висели толстенные цепи, собачьи, бычьи, человечьи, и рокерского дизайна, а также кандалы и наручники. Боковые стены были все обклеены плакатами с изображением наиболее известных и значимых обложек альбомов рок- и метал-групп, начиная 1966-ым и заканчивая 1999-ым годами. Параллельная передней, задняя стена была вся в изображениях теперь уже самих групп, постеры участников наиболее известных рок- и метал-групп, с акцентом на тяжесть. Тот же акцент наблюдался и на боковых стенах. Портреты изображали членов этих коллективов. Чаще всего это были мрачноватого вида длинноволосые парни от восемнадцати до тридцати шести лет. Посередине комнаты стоял натуральный алтарь жертвоприношений. Нижняя его часть представляла собой мощнейшую аудио-видео-стереосистему с восьмиканальным звуком. Стереосистема была как подпорка лежащей на ней здоровенной гранитной доске. Со стороны – самый что ни на есть стол. Только не на каждом столе стоят горящие свечи, и лежит настоящий, пыльный череп.… На расстоянии, примерно одинаковом от входной двери и стереосистемы, стояло комфортное большущее кресло. Пол был вымощен костями, а с потолка свисала искусственная паутина.
    – Ну, как тебе? – Заинтересованно спросил Паук.
    – Да тут прямо «рай», как я посмотрю. – Озадаченно произнёс Дмитрий. – Детская комната страха, хороший дизайн, ничего страшного. Неплохой ужастик.
    – В тебе говорят наивность и незнание. С виду – да, зрелище так себе. А побудь здесь после того, как с тобой пообщались на силовом и подсознательном уровнях. Тебе страшно, всё тело ноет, голова раздваивается, мысли спутались, помещение мешает сосредоточиться, давящая атмосфера, ты хочешь кушать, хочешь домой.… Побудь, выдержи тут неделю. Попробуй. Есть такое желание? И тогда я посмотрю на тебя. И не забывай – тишина в этой комнате будет тебе только сниться. Семь дней самой плохой музыки в мире…. Ты будешь умолять о смерти, о покое, о тишине, о свободе, о сне…
    – Ох, как страшно, аж дрожу, не могу! – Скептически возразил Дмитрий и расхохотался.
   – Смейся, смейся. Сейчас приведут заключённого, и пытка начнётся. Мы же поднимемся ко мне и будем смотреть за его муками. Для этого предусмотрена скрытая видеокамера наблюдения и слежения.
    – Хорошо, чёрт с тобой. – Согласился Дмитрий.
    – Он всегда со мной. – Серьёзно заявил Паук, и они поднялись в его кабинет.
    Спустя какое-то время ввели пленника. То был мичман ВМС США, Терри Миллз. С него охрана сняла наручники, надела смирительную рубашку и насильно усадила в кресло. С помощью современных систем музыку врубили уже после того, как камеру закрыли.
    – И что же, он не подумает о побеге? Это же реально тупо сидеть вот так ни о чём! – Засомневался Дмитрий.
    – Давай. – Предложил Паук. Теперь настал его черёд смеяться. – Поверь, это невозможно.
    Мичман некоторое время сидел в кресле молча. Он был умеренно избит, но медпомощь была спешно оказана. Затем он немного заворочался. И тут загудела мелодия, одноимённая песня от Black Sabbath. Мичман спокойно выслушал грозу и в завываниях рассказывающего свой сон Оззи. Все его вопли благополучно миновали слух Миллза.
    – Ну, и что? – Нетерпеливо и недоверчиво спросил Дмитрий.
    – Всему своё время. Всё, пошли чай пить. – Предложил Паук.
    Спустя полчаса они продолжили просмотр бесплатного фильма ужасов и страданий.
    Миллзу в течение последующих двух часов включали некоторые вещи Джимми Хендрикса, Cream, Can, и Led Zeppelin. От Deep Purple прозвучали Black Night, Bloodsucker, Child In Time, Lazy. Подбирались наиболее жёсткие вещи. Но поальбомно ещё было рано слушать. Оставшееся время Миллзу гоняли Black Sabbath.
    – Теперь пошли в камеру! – Паук потащил Дмитрия за собой.
    В присутствии охраны эти двое зашли в рок-комнату. Паук приблизился к Миллзу и, схватив его за подбородок, внимательно на него посмотрел, что-то изучая и отмечая про себя. Мичман сидел не совсем спокойный. Вид был немного подавленный, но в целом не совсем неважный.
    – Живой, падла. – Констатировал Паук. – Пошли отсюда, падре. Сейчас пущу к нему терапевта, психолога, психиатра и невропатолога. Посмотрим, как он будет вести себя завтра…
    Второй день пыток. Дмитрий и Паук внимательно смотрели на экран. Миллзу в течение последующих пяти часов включали сатанинский хэви-метал, затем – ранний трэш-метал, на каждый жанр – по 2,5 часа.
    Проигрывались вещи от Mercyful Fate, Venom, Holocaust, Blitzkrieg, Diamond Head, Ozzy Osborne, Alice Cooper, AC/DC, Metal Church, Accept, Bitch, Motorhead, Demon Flight, Iron Maiden, Judas Priest, Manowar, Malice, Motley Crue, Voivod, Satan, Trauma. Врачи к концу дня концу дня констатировали усталость пациента. Но раскрывать секретные планы агрессоров мичман по-прежнему отказывался.
    Третий день означал 12 часов музыкального мусора. Из вчерашнего репертуара оставили Mercyful Fate, Venom, Holocaust, Blitzkrieg, Diamond Head, Ozzy Osborne, AC/DC. Добавили для прослушивания дебютники Megadeth, Exodus, Sodom, выборочно Kreator, Destruction, Overkill, а также поальбомное прослушивание Slayer и Metallica, начиная с ранних альбомов. Дмитрий начал наблюдать у Миллза произвольную тряску головой, хэдбэнгинг, чтобы снять напряжение.
    Мичману явно стало дурно. В глазах помутнело. Врачи заключили у мичмана слуховое перенапряжение, подавленность, кратковременный невроз и острый приступ психоза.
    – Молчишь? – Рявкнул Паук, со всей силы заехав кулаком в лицо Миллзу. Тот заохал. – Ну, молчи, молчи.… С Новым Годом! Доброе утро! Удачи тебе завтра. Не завидую я тебе, ох, как не завидую.
    Четвёртый день, а стало быть, 16 часов музыки. Оставили из предыдущих записей только Metallica и Exodus 80-x, а также весь Slayer. Добавились песенки от Paradise Lost, Nirvana, Tiamat, Slipknot, Kittie, Cure, Cradle Of Filth, Dimmu Borgir, Death, Sepultura, Possessed. Доктора разводили руками: у Миллза начался приступ эпилепсии. Он выпал с кресла и задёргался в конвульсиях.
    Заключённому дали десять минут передышки. Миллз чувствовал себя крайне плохо. Голова раскалывалась, и перед глазами всё плыло.
    – Хочешь что-то сказать, а, милый друг? – Издеваясь, вопрошал Паук, и, превратившись в доброго самаритянина, дал мичману выпить литр воды.
    – Пожалуйста, не нужно больше…. – Захрипел Миллз, отползая. Его усадили обратно в кресло.
    – Не нужно больше чего именно? Воды или музыки? – Напрямую, без обиняков, спросил Паук.
    – Музыки. Умоляю. Я больше не выдержу! Такое ощущение, как будто я сам пережил всё то, о чём поют эти ненормальные. Лет на двадцать постарел за эти четыре дня, ей-Богу…
    – Послушай, дорогой мой, ты о чём вообще? У тебя есть то, чего нет у нас. Говорить ты не собираешься, музыку слушать не хочешь. Ты определись уже, чего же ты хочешь. Не поймёшь тебя.… Создали ему, видите ли, все райские условия, а вам всё не нравится, господин привереда. Всё вас не устраивает. Гнушаетесь нашим гостеприимством, но и злоупотребляете им. Хм…. Удачи. Завтра – пятый день. Смотри…. – С издёвкой и сарказмом язвил Паук. Закончив речь, он ушёл наверх.
    Пятый день…. 24 часа злобного мелодизма. Убрали Slayer. Спустя три часа прослушивания Паук взял за шкирку Дмитрия, и они вошли к Миллзу.
    – А ну-ка включите нам музыку наркоманов! – Приказал Паук.
    Охрана включила смесь с чередующимися песнями Nirvana и Pink Floyd. Миллз менялся на глазах. Вначале немного пришёл в себя, но затем начал потихоньку прямо на глазах у Дмитрия сходить с ума, что-то подвывая и раскачиваясь в кресле, как пьяный.
    – М-да-а, доконала его эта укуренная психоделия да пофигистический гранж. Записывались в студии под «дымком», небось?
    – И сочиняли под «дымком», и выступали на концертах под ним же.
    – Представляю, как на нервы действует.
    – Не то слово. Всё, теперь включите ему видеоконцертники от 60-х до середины 90-х. По клипу от группы, а мы посмотрим.
    Спустя ещё пять часов Паук собственноручно включил Миллзу три странных, причём намного современных, клипа.
    Первый клип был от трибьют-группы Six Feet Under, на песню Thou Shall Kill. В клипе Дмитрий мог рассмотреть, как барабанщик весьма странным образом играет за установкой. Он находился в странной позе: руками, без палочек, он колотил по педалям двух бас-бочек, выбивая своего рода дробь восьмыми и шестнадцатыми нотами, а по малому рабочему барабану стучал, пихая об него ногой с надетым на неё огромнейшим сапогом-ботфортом. Нормальная игра должна была выглядеть так, чтобы ударник играл на бочках ногами, а рукой «гладил» малую рабочку. Судя по клипу, ударник этой группы был из тех, кого обычно именуют «включка-экспериментатор». Также в клипе было ясно видно, как в ритм ударным занимаются сексом мужчина и женщина, оба бальзаковского возраста. Дмитрий сплюнул с отвращением.
    Второй клип был от тех же отморозков и назывался Claustrophobia. Песня о человеке, боящемся заснуть, ибо как только он пытался это сделать, на припеве, где чередовались медленные удары большого и малого барабанов, этого человека созвучно этим ударам с силой били кувалдой по черепу, но от этих ударов у бедняги появлялись лишь синяки. Лишь к концу клипа бедолага всё-таки сдох, так и не уснув. Дмитрий только морщился.
    Третий, и последний на сегодня клип был от другой группы, Cock And Ball Torture на одну из песен с альбома Sadochizmo. В ней было показано, как появляются у вокалиста такие булькающие звуки при пении. Он просто по очереди подходил то к умывальной раковине, то к унитазу, погружал туда голову наполовину, булькал, говорил туда, так и появлялся этот уродливый унитазный вокал. Дмитрию аж самому стало плоховастенько.
    – Фу! Паук, завязывай! Миллз, по-моему, уже всё. Готовый…
    – Вижу. Ну что ж, завтра увидимся, противный. – Смеялся Паук, закрывая камеру.
    Шестой день…. Мичману пришлось слушать музыкальное дерьмо вроде Cannibal Corpse, Deicide, Immolation, Suffocation, Autopsy, Obituary, Morbid Angel, Six Feet Under, Mayhem, Darkthrone, Burzum, Gorgoroth, Behemoth, Behexen, Emperor, Bathory, Celtic Frost, Possessed, Death и подобных им.
    В это раз Паук не пошёл проверять. Прошли сутки…
    Седьмой, последний день мук.
    Когда Паук и Дмитрий вошли, Миллзу уже гоняли депрессивно-суицидальную форму блэк-метала. Его и так трясло после 24 вчерашних часов дэта и блэка, но теперь катался по полу от боли, как ёж, кусая себя за ноги и руки до крови. В это время играла песня группы Silencer под названием Death Pierce Me. На Миллза невозможно было смотреть. Было такое ощущение, что в него вселились демоны. Обезумевший, изгрызенный, замученный, одержимый дьяволом, весь в слюне и крови, в кровоподтёках, синяках и ссадинах, с диким взглядом…. Мичман орал, как потерпевший, как будто его режут…. Ему включили фильм «Убийство Бога» и насильно заставили смотреть. Музыка изменилась на горграйнд, грайндкор, дэтграйнд, копрограйнд, нойз-метал и в том же духе. Пелось про гниение трупов, затем масштабное их изнасилование, съедение, расчленение, поедание экскрементов, апокалипсис, кровь, кровь, и ещё раз кровь.… После ещё трёх часов ада Миллз выл благим матом, так же катаясь от стены к стене, обхватив голову руками, после того, как охрана начала включать нойз-шумы и ультразвуки…
    Паук сам озверел. Он вышел, но через минут пять вернулся. В руках у него была пластилиновая кукла, странная на вид. Паук присел у алтаря, достал иголки и шпильки, и начал по очереди втыкать их в разные части и места тела куклы.
    Миллз стал корчиться, кричать и хвататься за те места на своём теле, на какие места куклы были воткнуты Пауком иглы. Мичман сдурел от боли. Наконец, он заорал:
    – Скажу, скажу, твою мать!!! Выключите…
    Пауком был тут же отдан приказ глушить звук. Наступила тишина. Только на полу валялся Миллз и тихо плакал.
    – Да ну? Ну, надо же…. – Обрадовался Паук, велел всем, то есть врачам и Дмитрию, выметаться вон. Осталась только охрана, Миллз и сам Паук.
    На следующий день Дмитрий не без любопытства поднялся сам к боссу.
    – Что, Паук, всё плетёшь свою паутину?
    – А то, как же.
    – В настроении, смотрю.… Добился от того типа, чего хотел?
    – Конечно. Теперь ДС точно раскусили агрессоров…. – Паук поведал Дмитрию о сути вчерашнего разговора с заключённым.
    – Понятно. Что будешь делать теперь? Отпустишь его?
    – Щаз!!! Расстрел…
    – Он же признался…. Вы же узнали о планах американцев!
    – Ну, он разве не предал, таким образом, свою родину, а? Как ты считаешь?
    – Да, но...
    – А что в таких случаях обычно происходит?
    – Не тебе решать. Хватит играть судьбами людей! За предательство пусть судит его же страна, не мы. Передай этого человека его властям.
    – Ты указываешь шефу? – Паук округлил глаза.
    – С меня хватит. В отношениях с пленными ты перегибаешь палку. Я не хочу быть частью этого. Я подам на тебя в верховный суд ДС. Ты слишком, слишком, слишком жесток…. Животное. Как так можно? Как ты по ночам спишь? Небось, снятся твои убиенные тобой же люди…
    – Ты неправ. Ты забыл, что сейчас не мирное время? Забыл, что сейчас идёт война? Причём, полным ходом. Забыл, кто я здесь? Кого на суде послушают, тебя или меня? Не смеши! Ты забыл, что это секретная база? И неужели ты так глуп, что не хочешь признать, что ДС в курсе всех моих дел? И ты уже часть этого, хочешь ты этого, или нет. Пойми, эти люди – враги… – Вкрадчиво начал объяснять ситуацию босс.
    – Не хочу понимать! Довольно! Я сейчас же…. – Психанул Дмитрий.
    – Ладно-ладно. – Сказал шеф, подходя к нему. – Давай обнимемся в последний раз, и иди на все четыре стороны. Ты меня не знаешь, и я тебя не знаю…
    Обнимая по-дружески Дмитрия, Паук пырнул его ножом в спину…
    Дальше, пошло-поехало. Заключённые подняли бунт, в котором насмерть забили Паука. Его зама повезли в Исламабад, чтобы представить его перед судом. Суд постановил дать заму пожизненное заключение за грубые правонарушения, убийства, незаконное вмешательство в политические дела и прочее, которое по совокупности уже просто «дошили».
    Дмитрию повезло – он кое-как выкарабкался. Он прошёл лечение, полностью поправился и в срочном порядке был эвакуирован в Астану.… Которая была ещё две недели назад взята британцами…
    Миллзу поставили диагноз «шизофрения» и отправили в психиатрическую клинику. Из-за диагноза врачей ни ДС, ни США не смогли устранить мичмана. Одни – как военнопленного, другие – как предателя родины.
    Секретную базу заморозили. Неизвестно, что стало с заключёнными…
    Дмитрий провёл в этой базе Рио больше месяца. Больше он сюда не вернётся.… Даже в качестве туриста. Всё, на что он здесь насмотрелся, будет теперь мучить его до конца его дней…



Глава 16. Свобода
    В Астане творилось чёрт знает что. Повсюду разгуливали англоязычные милитаристы в красных беретах с пулемётами в руках. Дмитрий даже боялся высунуться на улицу, не зная, куда податься. Бои шли теперь куда южнее….  Север Казахстана давно был взят и весь пылал. Дмитрий не знал и не мог знать об этом. Он не читал почту, даже электронную, да и о каком интернете речь.… А в разговоры однокашников по оружию толком и не вслушивался.
    В столице царил хаос. Везде баррикады, танковые могилы, самолётные захоронения и гниющие трупы людей. Страшно и больно было на это всё смотреть.… В городе велась лишь партизанская война. Можно было видеть, как с чьего-нибудь балкона на голову проходящего конвоя британцев летит бутылка со смесью какой-нибудь вредной шипучки. Это могла быть и серная кислота, и дезодорант с тлеющим фитилем, и подожжённый корректор. Но чаще всего это была керосино-масляная смесь, также с горящей ниточкой, сползающей внутрь содержимого. Естественно, бриттам ох как не нравились подобные шуточки. Но лезть фиг знает, куда они не могли, да и времени не было у них разбираться с детсадовскими методами борьбы против колонизаторов. У англосаксов дела были куда важнее…
    Дмитрий в одной из подворотен обнаружил двух более-менее близких ему людей – в местной полуразрушенной бане прятались Бахтияр «Баха» Дюсенов и Виталий Альберт. Это всё, что осталось от войск столицы - два сержанта ныне уже не существующей роты…
    У друзей Дмитрия в наличии имелись пулемёт, три автомата, два пистолета, сорок шесть гранат, одна винтовка, шесть боевых ножей и три здоровенных коробки патронов. Отбивались эти двое весьма упрямо, но уже более вяло за последние три дня – сказывалась усталость.
    Встреча бойцов была напряжённой, без ноток особой радости и эксцессов. Не было времени поговорить о делах и о жизни.
    Дмитрий тут же присоединился к своим, взял третий автомат и занял свою оборонительную позицию.
    – Давно не виделись. – Заметил Баха, перезаряжая ружьё и не глядя на Дмитрия.
    – Согласен. – Подтвердил тот.
    – Что слышно в мире? – Спросил Виталий.
    – Ничего. Абсолютно ничего хорошего.
    – Проигрываем?
    – По ходу.
    – Беда…
    – Ну…
    – Как вы до сих пор тут держитесь? Где все? Куда все наши солдаты подевались?
    – Сами поражаемся, что живы. Где все? Интересный вопрос. Сам жду на него ответ. Последние пятнадцать дней нас только двое. Кто в плену, то в гробу…
    – М-да-а…. – Мрачно протянул Дмитрий.
    Спустя минут десять начался ад. Взрывом у бани выдрало бетонную стену. Баху откинуло на сено, и он получил временную лёгкую контузию. Дмитрий размахался гранатами и вошёл во вкус: были выведены из строя два танка. Виталий строчил из пулемёта по всему, что было цвета хаки.
    Нужно было срочно выбираться, пока их окончательно не накрыло. Атака британцев стихла.
    – Эй, троянцы, панфиловцы, халас! Идёмте в другое место. – Предложил Баха.
    Под перекрёстным огнём троица быстренько проскочила в безопасное место, унося с собой все боеприпасы. Дмитрию достались коробки.
    – Кошмар, что творится.… Где твоя семья, Виталий? И где моя Жанель…. – Совсем скис Дмитрий.
    – Жена с детьми в безопасном месте, не переживай. А вот твоя девочка ещё та штучка, зря времени не теряла…
    – Ты что несёшь? – Побагровел Дмитрий.
    – А чего ты ждал? Всё, кончилась лафа, поздравляю! Бабе нужен мужик, запомни. Как без этого?
    – Этого не может быть! – Воскликнул Дмитрий, схватившись за сердце.
    – Может. Всё бывает в этой жизни. И радости, и огорчения…
    – А ты что, свечку держал?
    – Сама рассказала. Дескать, погиб, наверное, Димка. Кончится война – срочно подыщу замену.
    – Заткнись, сволочь!!! – Заорал Дмитрий вне себя от ярости, накинулся на Виталия, схватил его за горло и начал душить. Тот начал колотить его, но Бахе удалось их разнять.
    – Посмотрите на себя! Нас и так мало, а вы устроили тут выясняловку. Не до этого сейчас. Стыдитесь.
    Виталий и Дмитрий сели в разные углы комнаты, дуясь друг на друга.
    Вечером троица решила немного попартизанить, решившись на вылазку.  Взяли с собой карту, фонарь, автоматы и пару гранат.
    Пройдя от Абылай-хана аж до Мастер-2 незамеченными, они остановились и прислушались.
    – Что за фигня? Вымерли все, что ли? Передохли…. Странно, очень странно. Где эти красноголовые ублюдки?! Эх, был бы здесь Ара.… Самый решительный из нас.
    – Стой! Тише.… Слышишь?
    – Что?
    – Нет. Ничего не слышу.
    – А теперь?
    – Гул какой-то.
    – Вон, видишь, спереди слева сарай какой-то.
    Пресвятая троица прошмыгнула сначала в кусты за домом. Затем как можно осторожней засеменила в сени.
    Ноль реакции.
    Троица проверила дверь. Она была приоткрыта. Ничего не охранялось…
    Тут они услышали английскую, скорее всего, матерную речь, и чьи-то женские крики. Причём, голос был не один.
    – Ёлки зелёные, они там кого-то насильно держат и издеваются над ним.   Пленные там, однозначно.
    Дмитрий вздрогнул. Что такое пытки, он уже имел некоторое представление, имел горький опыт. Пусть не над собой, но стороны всякого насмотрелся. Ладно, мужики.… Но женщины!
    Троица так же успешно прокралась внутрь сарая.
    Слежка была не менее успешной – Дмитрий и компания заняли свои позиции.
    Дмитрия прошиб пот, когда он, глядя в щель, увидел, как трое или четверо краснофуражников издеваются над двумя девушками. Девушки полулежали на полу, на матрасе. Обе были скованы цепями, полуголые, в синяках, с томным отречённым взглядом.
    Дмитрий с криком начал операцию задержки и эвакуации. Англичане оказали сопротивление, но были смяты, оперативно задержаны и обезоружены. Один из них попытался вырваться, но получил прикладом по затылку.
    Дмитрий спешно начал освобождать заложниц. Вскоре раздался его дикий, полный боли, отчаяния и удивления крик: блондинка помладше была не кто иная, как Ксюша, а другая.… Это была Жанель. Дмитрий еле узнал их. Он кое-как рассмотрел лица, покрытые слезами, синяками, размытые тушью…. Хвала Всевышнему, крови не было, иначе бы Дмитрий точно пристрелил британцев, как собак нерезаных.
    Освобождая, он услышал тихое:
    – Димка, неужели это ты? Дождалась.… О майн готт…
    Жанель спряталась в его объятиях и расплакалась, как ребёнок.
    Дмитрий машинально обнял её, но тут вдруг вспомнил слова Виталия. Верить ой как не хотелось, но мысли не давали покоя. Дмитрий отстранил от себя Жанель.
    Та удивлённо подняла заплаканные глаза.
    – Что с тобой, Дима? Ты не рад меня видеть?!
    – Рад, что ты жива. Потом.… Потом поговорим…. – Уклончиво ответил Дмитрий, подозрительно и внимательно глядя на неё.
    Пока остальные занимались продумкой дальнейшей стратегии, Дмитрий отнёс Жанель в другую комнату, уложил на кровать, и присел рядом, храня молчание. Жанель заподозрила неладное и тоже присела.
    – Дим…. – Она слегка дотронулась до него. – Что происходит?
    Дмитрий откашлялся, избегая её взгляда, и начал разговор.
    – Как ты? Как ты жила всё это время?
    Та рассказала.
    – Понятно. – Сказал он и вкратце описал свои местопребывания, избегая, разумеется, тех тем, которых Жанель не должна была знать, чтобы лишний раз не ужасаться и не расстраиваться.
    Немного помолчав, он продолжил:
    – Они не тронули тебя? Сильно били? Сколько раз? Как долго ты здесь находишься?
    – В принципе, недолго. Не успели тронуть.… Мучили просто, толкали, пощёчины давали. Схватили нас, как не знаю, кого. Насильно увезли сюда, издевались…
    – Больше ничего не хочешь добавить? – Неожиданно и жёстко процедил Дмитрий.
    – Что именно? Всё сказала. Отчиталась по полной программе, как дочь отцу…
    – Да просто…. – Дмитрий запнулся. Он не хотел начинать этот разговор, но Жанель решила не откладывать его в долгий ящик. – Просто слухи ходят. Популярная ты стала, я вижу. И меня быстро забыла. Ты смогла меня удивить! Сколько у тебя было после меня?
    Жанель побледнела, гневно уставилась на него и дала ему оглушительную пощёчину. Дмитрий схватил её руку.
    – Что, сказать нечего?
    – Дима, ты больной, или как? Тебя война сильно изменила. Не узнаю. Как ты мог так обо мне подумать?! Да как тебе не стыдно?! Я не твоя вещь и не твоя собственность. Я не обязана перед тобой отчитываться, но раз такое дело – слушай: ты был единственным. Теперь – именно был! Я верна тебе. Даже эти уроды не успели ко мне прикоснуться! Как же больно разочаровываться в людях, Дима…. – С явным сожалением произнесла Жанель, глядя Дмитрию в глаза, посидела немного и вышла.
    Дмитрию стало не по себе. Но он на сей раз отшвырнул от себя совесть, и улёгся отдыхать.
    Наутро прилетел вспомогательный вертолёт, который занимался поиском людей. Спасательная группа увезла девушек по месту назначения, то есть на осмотр и лечение. Баху, Виталия и Дмитрия забрали на борт воздушного судна.
    – С такими успехами, ребята, вас обязательно представят к награде. – Сказал пилот, поворачиваясь.
    – Кайрат Омарович…. Вы? - Изумлению Дмитрия не было предела.
    – Спокойно, спокойно.
    – И куда нас?
    – Да пёс его знает. – Задумался теперь уже не майор, а генерал. – Куда глаза глядят. Полетим к союзникам в Сингапур.
    – Боже, где я уже только не был…. – Мрачно заметил Дмитрий.
    – Ну, вот, теперь и там отметишься. Ничего страшного…
    Вертолёт заправился уже в Алматы. Вылетел в три часа дня в юго-восточном направлении. Дмитрий не знал, что за ними движется ещё один вертолёт, на борту которого были две молодые девушки. Не знал он и того, что их взял на прицел и постепенно сближался с ними «Кронос-48»,британский штурмовик…
    Вертолёт генерала пролетел над Тибетом, Мьянмой, Таиландом…. Внезапно сзади раздался сильный треск, и зеркала оповестили, что сопровождающий их вертолёт окутался чёрным дымом – «Кронос» сделал своё дело…
    Пятью часами позже море начало буйствовать. Поднялся сильный ветер – начался сильнейший шторм. Вертолёт генерала неожиданно потерял управление, отказал компас, случилось что-то с вертушкой. Кончилось тем, что генерал приказал бойцам надевать парашюты и спасательные круги, и прыгать за борт к чёртовой матери в бушующее море, грозный Посейдон.
    – Кайрат Омарович, а как же вы?
    – Как я.… Сам подумай, как я брошу управление и полезу с вами? Свой долг я выполнил за свою жизнь сверх нормы. Всё видел я…. Вам, молодым, теперь идти в бой. Я уже отвоевал своё. С меня хватит. Защищал родину, как мог. Три боевых ранения.… Ну, всё, с богом!
    Троица попрощалась с ним и сиганула в воздух…
    Дмитрий и братва удачно приземлились в холодные воды. Им повезло – впереди была земля. Генералу повезло меньше – спустя семь минут его детище рухнуло в океан…



Глава 17. Остров потерянных душ
    – Где мы?
    – Да чёрт его знает…
    – Да-а, вляпались.
    – Причём – по уши.
    – Не, ну всё в истории было – и Фермопильский проход, и контратака Валенрода, но только не это. Робинзон Крузо скорее фэнтэзи, чем исторические хроники!
    – Вот-вот…
    Троица начала исследовать островок. Хорошо, что они жили в двадцать первом веке – GPS сразу выдал им их местонахождение. Вот только остров и вправду был необитаем. Ближайший населённый аборигенами остров находился в двадцати километрах, а цивилизация со всем её комфортом вообще – от 200 до 2 000 км.
    – Эй, смотрите, что за вигвам там с дымком на том берегу?
    – Выходит, мы не одни?!
    – Не настолько необитаем остров, вижу…
    Спустя минут 12 они уже окружили вигвам.
    – Эй, кто там, вашу мать, в вигваме? Выходи нафиг, с поднятыми руками!
    – Э, я ща всех троих плясать голыми заставлю и выкину отсюда! – Послышался полусаркастический-полуиздевательский голос ответчика, хозяина шалаша. – Вигвам? Да фиг вам!
    Голос был до боли знаком.
    – Ара, ты, что ли?! – Недоверчиво бросил изумлённый Баха.
    – Ну, а кто же ещё? – Рассмеялись ему в ответ, и из шалаша действительно вышел Ара.
    Все радостно заугукали ему в ответ, подбежали и начали по очереди здороваться и обниматься.
    – Э, уйди отсюда, мелкий. – Смеялся Ара, отталкивая Баху.
    – А я думал, тебя…
    – Индюк тоже думал…. Ранение получил, вместе со всеми вылетел три месяца назад, закинули временно сюда. Связь поддерживаю с нашими, но сильно не афиширую. Так и живу, как дед Мазай и зайцы, с всякими.… Лазают тут.
    – Кто?
    – Зверушки всякие. Бегают, прыгают что-то непонятно.
    – А-а-а. – Протянул Дмитрий, думая, что же ему вдыхать – или свежий чистый воздух, или запах вкуснятины из шалаша.
    – Ну, чего встали? Айда в дом.
    Вигвам был лишь частью постройки – она продолжалась двухэтажным коттеджем двухвековой давности.
    Дмитрий, не говоря никому ни слова, умчался на второй этаж, и закрылся.
    – Что с ним, э? – Удивился Ара.
    – Не знаем. Может, в туалет захотел.
    – А на улице не бывает? Хотя там тоже есть.
    Через некоторое время все сидели за обильно накрытым столом и ужинали.
    – Ням. – Ара достал здоровенную картофелину, и откусил кусочек.
    – Ты что делаешь? – Дмитрий был в шоке.
    – А что?
    – Сырая же!
    – Ты, придурок, это батат, а не картошка. Сладкий картофель. Его так можно есть. Вишь, здоровый какой, и цвет немного другой. Сам возьми и попробуй.
    – Точно. Ты прав.
    – Видишь…
    – Ты прямо обжился тут!
    – Ну, а что делать?
    – Да-а…
    – Вы чего, какими судьбами?..
    Постепенно и незаметно время прошло, и все улеглись на ночлег.
    После трудного дня Дмитрий наконец-то отошёл ко сну. Но и тут его не оставили в покое. Пробудились все его подсознательные страхи…
    Вначале Дмитрию начала сниться такая картина.
    Дмитрий идёт в какой-то пустыне тупо вперёд. Пески сыпучие настолько, как будто это вода. Стоит гробовая тишина. Небо отнюдь не голубое, не синее и даже не свинцовое, как если бы на нём были тучи. Небо было ярко-оранжевое, огненное, местами розовых, жёлтых и красных оттенков, с восходящими и нисходящими потоками воздуха, пара и дыма. Всё это напоминало закат либо рассвет, да только вот солнце было в пять раз больше по размерам и было так близко от Дмитрия, что хоть рукой подать. Всё выглядело очень странно и зловеще. Дмитрий увидел над своей головой десятки вертолётов грязно-зелёных, бурых и серо-металлических оттенков, которые кружили над ним, как коршуны над дичью. Они были довольно-таки высоко над горизонтом, но Дмитрий чувствовал их. По-прежнему стояла подозрительная тишина, да такая, что Дмитрий не слышал ни гула вертолётов, ни биения собственного сердца. Тишина стала невыносимой, до звона в ушах. Дмитрий во сне застонал, стиснул зубы до скрежета челюстей и перевернулся на другой бок. Ах, если бы понять, что там, во снах! Положительную часть сделать явью, ибо это такие светлые мечты, и человек счастлив именно там, во снах, где так хорошо, но так призрачно и мимолётно.… А отрицательную часть спрятать глубоко под линолеум…
    Далее стали происходить не менее абсурдные вещи. Дмитрий стал кидать в вертолёты гранаты, бросая их от себя, но которые уносились вверх до двадцати пяти км и поражали вертолёты, которые падали рядом с Дмитрием, но не обжигали его. Всё происходило с задержкой, замедленно.… И так же, в тишине.
    Вскоре пустыня закончилась обрывом в пропасть, где бушевала кипящая вода. Река была широка, но Дмитрий заметил мост и пошёл по нему. Мост был, как бумажный. Дмитрий боялся провалиться, держась за верёвочные перила и поручи, но упрямо шёл вперёд. Из реки поднимался сильный пар, белый дым, который окутывал всё вокруг густой пеленой. Но то не была сера – сны не передают запахи. Мост ветром не качало, но страху от этого не убавлялось. Дмитрий, который был там, во сне, был как зомби, и  спокойно шествовал себе на здоровье по мосту, сбивая гранатами вертолёты, наблюдая застывшие, каменные лица людей и перемещающиеся по воздуху танки с привязанными к дулу детскими шариками. Дмитрия же, которому это всё сейчас снилось, била дрожь, и он, охнув, проснулся.
    Все спали. Дмитрий, как в бреду, пошёл на кухню, открыл холодильник, и задумался. Так вдруг захотелось три литра горячего, до кипятка, апельсинового сока, ибо Дмитрий что-то не по-детски замёрз. Но он раздумал, и при том, что его и так колотило, схватил леденящий фудмастеровский литр кефира и залпом весь его выдул.
    Возвращаясь, Дмитрий проверил, закрыты ли все двери и окна, и улёгся обратно бай-бай.
    Заснул не сразу. А лучше бы вообще не засыпал.
    Второй сон был ещё кошмарнее первого. Снилась тьма, в прямом её смысле. Был день, но за секунду небо стало абсолютно чёрным. Тьма давила на землю. Тишина не исчезла – она также ужасно давила. У Дмитрия возникло странное противоречивое чувство: или раствориться в этой темноте, или забиться, как сурку, в нору, и ждать, ждать, ждать.…С моря погоды.
    Апокалипсис был не таким, как Дмитрий себе представлял. Он отдалённо напоминал библейское Откровение апостола Иоанна, только без всяких издержек вроде «зверя 666» и «вавилонской блудницы».
    Тьма как будто летела на землю. Чёрное небо как будто падало на планету. Дмитрий вдруг увидел себя со стороны, большого, огромного. Увидел чью-то ладонь, а в ней шарик. Картинка увеличивалась, а Дмитрий, наоборот, уменьшался. Вскоре стало ясно, что шарик – далеко не шарик, а самая что ни на есть планета Земля…. Окутанная непонятно чем.
    Позже Дмитрий снова стоял на земле, и вдруг увидел, как от неба оторвался кусок, и упал на землю…. Дмитрий вздрогнул. Но, поскольку стояла гробовая тишина, он ничего не  почувствовал. Стояла такая абсурдно-громкая тишина, что.… Ни ветра, ни солнца, всё мёртво. Только сейчас Дмитрий обнаружил, что вокруг планеты больше нет спасительной атмосферы. Она, то есть планета, стала такой же посредственной, как её соседи, Луна и Марс. Такая же греховная, обделённая, безжизненная, брошенная.… Ещё одна планета, не прошедшая экзамен Господа Бога.
    Дмитрий не увидел людей – их не было!
    Внезапно от неба оторвался ещё один кусок, но если первый кусок упал из тьмы во тьму, то на месте второго образовалась квадратная, с рваными краями, дыра, в которой вскидывалась волнами какая-то полосатая хрень. Космический мусор сближался с планетой, и теперь он вращался вокруг неё с расстоянием, втрое меньшем, чем Луна от Земли, и его можно было видеть невооружённым глазом. Этот мусор вращался с огромной скоростью, ибо один и тот же объект в группе этих недо-НЛО мог наблюдаться на одном и том месте каждые двадцать минут. Но всё это происходило бесшумно и условий для ветра не создавало. Странное дело, Дмитрий совсем не чувствовал изменений по температуре.
    Дмитрий вновь запрокинул голову и наверх и увидел там висящие на ниточках чудеса военной техники и ещё какие-то странные объекты непонятного происхождения. В окнах домов свет то гас, то снова загорался.
    Пришла очередь Галактике смеяться над смертными людьми. Которые погрязли в материализме. Которые считают, что они придумали всё, что только можно придумать. Которые возомнили себя Богом и забыли, кто их создал. Вы от обезьяны?! Хорошо! Тогда почему существуют и обезьяны, и люди, а промежуточная цепь – нет? Человекоподобные млекопитающие обезьяны-приматы уж подревнее будут, чем кроманьонцы! И они выжили же! А те – нет. Какова связь? А всё это бред сивой кобылы, сказки белого бычка! Если Дарвин произошёл от приматов, то это его проблемы. Только человек имеет возможность мыслить. Только у него вечная душа. Только он наследует небо. Человека, как и всё вокруг, создал Бог. Люди же отличаются от животных потому, что Господь создал их по своему образу и подобию. У них права больше, чем у ангелов, но люди пали ниже их. Люди думают, что умнее, потому что живут в трёх измерениях. Четвёртое измерение и шестое чувство им не ведомы, поэтому они считают невозможным то, что нельзя потрогать и объяснить. Люди – ступень между рефлексами и инстинктами фауны и Высшим разумом – Богом. Люди умнее фауны и многие вещи действительно умеют, и сделать, и объяснить. Это касается погоды, компьютером и прочее. Но, поскольку люди не до конца наделены всем божественным, они не слышат ультра- и инфразвуки, видят глазами лишь определённый диапазон палитры, их чувства ограничены. Люди закрывают глаза на духовное и оккультное. И то, и другое определённо существует.  Просто люди этого либо боятся, либо игнорируют, в силу своей духовной неполноценности. Люди считают, что нет ни Бога, ни Сатаны, ни волшебных миров, ни телепатии, ни телекинеза, ни паранормальных явлений, ни загадочных обстоятельств, ни силы подсознания. Всё это существует, но не каждому дано понять. Не для средних умов. Всё это объяснялось с древности и описано в Библии, но научно-техническая революция решила, что если физика не может объяснить магию, то это означает, что её попросту нет!  Когда-то и древние физики не могли изобрести электричество. Но полтора века назад им это всё же удалось. И если физике сейчас не удаётся доказать аномалии и духовное - ничего страшного, через пару веков докажется и это. Но вопрос в другом. Хорошо, всесильные люди найдут и на странные вещи ответы. Только не стоит забывать, что Бог в этом понимании давно обогнал людей, знал все эти вещи с самого начала и просто с помощью своих ангелов-хранителей помогает учёным устанавливать всё новые факты в науке, хотя ему это всё и так известно, доступно и понятно…
    Галактика взорвалась. Чёрная мгла поглотила планету. Невыносимая тишина прекратилась, но вместо неё раздались вытьё, рычание, крик, ор, гул. Кто-то под демонический смех громовым голосом произнёс:
    – Я тот, кто Я есть. Опрокиньте голову козла в суп. Я – падший ангел, Я Сатана дьявол. У меня много имён, и служат мне Люцифер, Асмодей, Бельфегор, Мамонна, Веельзевул, Левиафан, Завулон, Азраил, Астарта, Ваал, Тринадцатый чёрт, Полосатый чёрт, Клетчатый чёрт, все демоны этого и древнего мира, все демоны Передней Азии и волшебных миров. Меня можно вызвать, но иногда я прихожу сам. Хотя за меня всё делают мои демоны. Я Нарцисс, возгордившийся и отпавший от Бога. Я змей, я рисую Бафомет, и по всем вам плачет набат и адский колокольный звон разрушенных мною церквей. Нарисуйте пентаграммы, гексаграммы, ползайте на коленях. Как долго я ждал этого дня.… Наконец-то я уничтожу последнюю надежду Бога. На колени, собаки, и молитесь своему Христу! Эй ты, еврейский подонок, где ты?! Брал я тебя две тысячи лет назад на высокую гору, и показал все прелести мира. Обещал отдать тебе это всё, если пав, поклонился бы мне. Но нет: вера твоя крепка. А крепка ли вера у людей, которые исповедуют Бога? Покажи мне хотя бы миллион искренне верующих бескорыстных людей, таких же придурков, как ты, из семи миллиардов грешников этой проклятой планеты. Найди, покажи – и я уйду, откажусь от своего замысла! Но нет: их просто нет…. Жалкая кучка фанатиков во главе с Бенедиктом Шестнадцатым, который для своих соверующих пишет преисполненные духом энциклики, в то время как для всего остального мира он Йозеф Ратцингер, часть этого мира, шоу-бизнеса, который покупает себе самые дорогущие красные лакированные туфельки, чтобы потом сходить на дискотеку…. Восьмидесятипятилетний хрыч! Где, где, где святость? Я её не вижу! И моё зрение куда объективнее, чем зеньки людишек, ибо Я – дух.
    После своего вкрадчивого, спокойного и вместе с тем злого речитатива мастер Сатана умолк, ожидая от человечества последнего ответа.
    – Что может сказать Мне эта падаль? Она уже всё…
    Неожиданно Дмитрия что-то приподняло вверх на полметра, перенесло по воздуху в какой-то стальной карцер и бросило туда на пол.
    Дмитрий не сильно ушибся. Он довольно быстро поднялся и отряхнулся. Внезапно с небес спустился двухметровой высоты ангел в лице какой-то девушки-эльфа с белыми распущенными волосами до ног, пространственным взглядом фиалковых глаз, длинными ушками а ля Галадриэль, крыльями на спине и вообще дивной красотой. На голове у ангела была блестящая диадема. Ангел, однако, красив был лишь внешне. А так он оказался довольно груб и силён, для девушки-то! Ангел схватила Дмитрия за шиворот и поволокла к стене, остановившись там.
    На стене были вделаны какие-то скрытые ящички, то ли почтовые, то ли сейфы. Ангел открыла один из них, вытащила оттуда конверт и бросила   Дмитрию под ноги, как собаке. Дмитрий замешкался, но поднял конверт. Ангел скрестила руки и стала с ехидным выражением наблюдать, что же будет с этим конвертом делать Дмитрий. Тот же никак не мог рассмотреть нормально фэйс злой эльфийки. Та же, как только заметила, что Дмитрий готов вскрыть конверт, вмиг очутилась рядом, обдав необъяснимым вкусным ароматом и запахом роз, взяла в свои ладони конверт, и, раскрыв его, вынула оттуда какой-то папирусный свиток, но не старый и не пыльный, а тоже с запахом какого-то фимиама, только отнюдь не такого приятного, а напоминающего, скорее, дурманящий запах ладана.
    – Вот. Здесь две формулы. Решишь – поможешь миру. Нет – погибнешь сам и все люди также. В мучениях. Смотри - вверху Бог, но рядом Сатана, пришедший за вами. Думай. Но помни, дитя моё: владыка мира очень любит тебя. Очень.… Всех людей любит. А вы.… Эх. Я уже ушла. Жди. Его…. –   Произнесла ангел. Голос звучал мягко, нежно, спокойно, тихо, напоминая шум ветра и травы, шелест листьев, журчание воды, пение птиц и говор прелестной семилетней верующей девочки, которая говорит: «я всё сделаю, мама, уберусь и помою посуду, я хорошая, и ты хорошая, люблю тебя, и кошку поглажу, хотя она очень тяжёлая, плечо болит, пересажу на коленки…»
    Когда ангел улетала, Дмитрий наконец-то рассмотрел лицо и заметил некоторое сходство с Ксюшей.…Хотя последняя была меньше по росту, чем сам Дмитрий.
    Дмитрий развернул пергамент или что-то в этом роде, и действительно обнаружил там две странные формулы. Помимо формул, там были ещё символы и знаки на древнеегипетском, арабском, еврейском, арамейском, и прочие криптограммы.
    Ангел просила решить формулы. Дмитрий внимательно поизучал, но мало что понял. Формулы были крайне простые, на плюс и на минус, вот только вместо цифр…
    В общем, первая формула была такова:
    Восемь черепов (ну, или черепочков, видимо, зашифрованные цифры) сплюсованы с точно такими же восемью черепами и после знака «=» (равно) шли восемь иксов (латинских букв «икс»).
    Дмитрию пришло на ум только одно. Череп - это, по-видимому, смерть.  Иксы же, как в математике, либо неизвестные, либо независимые переменные. То есть «смерть + смерть = неизвестно». Если подумать, то всё очень просто и решается на уровне логики: складывание, увеличение количества смертей есть всеобщая деградация, и такой конец неизвестен, но ужасен.
    Первая формула решена.
    Вторая была схожа с первой первым значением – первая строка снова восемь черепов. После знака «–» (минус) шла строка то ли с восемью крестами, то ли с восемью плюсами. Кресты Дмитрий сразу отбросил, ибо тут явно не шла речь о кресте христианском либо перевёрнутом кресте сатанистов. Однако, позже, немного подумав, он остановился на одном из предыдущих вариантов своих догадок, а именно: морт, синоним слову смерть. Морт и дэт, в принципе, одно и тоже. После знака «=» (равно) шли сплошные восемь нолей, прерывающихся в написании на своих полюсах. Дмитрий, недолго думая, допёр и тут: «черепа – кресты (или плюсы?) = ноль», расшифровка же следует такая: «смерть минус смерть равно ничего». То есть, если не будет прибавки смерти, то её и не будет вообще. Останется только жизнь.
    Собственно, формулы Дмитрий не решил, а лишь дал им своё объяснение, что из чего следует. Можно сказать, что это тоже своего рода решение – объяснить, что сие обозначает и что бы значило, будь эти формулы математически решаемы.
    Сны снами, но Дмитрий так намаялся за эту ночь, что, не досмотрев, проснулся.
    – Твою же мать, бл*! – Воскликнул Дмитрий. – Приснится же. Странно, почему фигурируют восемь знаков в строке и тут, и там.… Тоже мне, Апокелiпсiз…
    – Проснулся? Вставай-вставай. На кухне уже готовят вовсю. – Заметил Виталий, входя.
    – И тебе утро доброе. Ох…. – Дмитрий зевнул. – Ара повар…
    Оба рассмеялись.
    Позавтракав, все четверо начали обсуждать и распределять, то, что будет делать в течение дня.
    – Димас, мы с Бахой прогуляемся, а ля охота и собирательство, вы тут приберитесь и кушать приготовьте. Оно уже всё варится, только присматривать нужно иногда. И помешивать.
    – Будет сделано.
    – Да, и ещё: придут за зелёным луком, отдашь пару связок…
    – В смысле? Кто придёт?! Тут что, кроме нас на острове ещё кто-то есть? Проходной двор…. – Психанул Дмитрий. Вспомним, что он не любил, когда много народу.
    – Не тупи, зае.… Всё, давайте, часа через два-три придём, чтобы всё чисто было и приготовлено!
    – Ага. – Ответил Виталий.
    Виталий начал шаманить на кухне. Дмитрий принялся за уборку. Через час они поменялись местами.
    Дмитрий стоял на кухне и помешивал малашу, пока спустя минут пятнадцать к нему не постучались.
    Дмитрий открыл дверь.
    На пороге стояли…. Ксюша и Жанель.
    - Привет! Это.… Дай нам зелени немного. – Девушки стояли и переглядывались между собой. – Ой, Димка! Живой…
    При виде их Дмитрий почему-то не испытал положительных эмоций. Ну, с Ксю всё и так понятно; насчёт Жанель Дмитрию сразу вспомнились слова Виталия.
    – Пошли вон отсюда, обе! – Заорал Дмитрий, замахнувшись на них поварёшкой, но она выпала из рук и упала возле его ног, обрызгав обувь. – Зелень им.… А дерьма на палочке? Что одна тварь, что другая! Ненавижу обоих. Пошли к чёрту, пока не зашиб насмерть! – У Дмитрия начался приступ острого психоза.
    – Ладно, пойдём отсюда…. – Ксюша спустилась со ступенек, уводя с собой Жанель. – Мы только зря на него теряем время. Дождёмся Армана.
    На том разговор и закончился. К тому же на крик прибежал Виталий, и оставшуюся часть ругани так и остался стоять, оперевшись на стену, и держа в руках половую тряпку.
    За обедом парни сначала хранили молчание. Затем всё же немного разговорились.
    – Долго тут ещё торчать? – Спросил Дмитрий, глядя в суп.
    – Не знаю. Я тут почти три месяца. Не одичал же. – Ответил Ара.
    – Это понятно, но надо же что-то думать! Или тебе нравится здесь?
    – Запарил, проще будь. Была бы возможность – слинял бы. А пока.… Так надо. Ради нашей же безопасности.
    – Выход всегда есть! А не сидеть тут и ждать, пока наших всех поубивают…
    – Слушай, ты достал, нытик! Чего кипишуешь? Кто бы говорил ещё, про войну-то! Пока ты там на свои кнопочки нажимал да секретные смс отправлял, я с оружием в руках грудью родину защищал. – Вскипел Ара.
    – Дима, Ара! Всё, хватит! Не хватало ещё, чтобы ссорились из-за ерунды. На пустом месте.… Все патриоты.… И так одни тут совсем, если переругаемся – будет только хуже. – Начал успокаивать их Баха.
    – Да уж не совсем одни. – Подлил масла в огонь Виталий. Этого было достаточно, чтобы Дмитрий взорвался.
    – Ты отдал тем людям то, что они просили? – Спросил Ара.
    – Нет!!! – Дмитрий подскочил к Аре и начал ругаться. – Тем людям.… Ненавижу этих людей. Ты знал? Хоть бы предупредил…
    Аре надоело слушать крики обиженного друга, и он попросту заехал тому в лицо кулаком. Они сцепились, но Ара быстро подмял его под себя, да и Баха с Виталием разняли.
    – Те, или эти – все мы люди. И пока мы отрезаны от мира в этой глуши, мы должны, даже обязаны помогать друг другу. Это наш долг. Даже если это враг. Тем более это беззащитные девушки. Помни об этом, болван, и подумай хорошенько. – Бросил Дмитрию Ара, и вышел.
    Прошло несколько часов, и Дмитрий вышел прогуляться. Но не успел он сделать и пары шагов, как столкнулся с Ксюшей.
    – Ты что здесь делаешь? Век бы тебя не видел…. – Психанул Дмитрий, и развернулся в другую сторону.
    Та же схватила вдруг его руку.
    – Убрала руку, быстро! – С отвращением поморщился тот и выдернул свою руку обратно.
    – Ты.… Выслушай хотя бы.
    – Кто ты такая, чтобы я тебя слушал?
    – Никто. Прошу, выслушай.
    – Ну, и? – Торопливо произнёс он.
    – Ладно – я. Плохо поступила, я всё понимаю. Я плохая, да. Никогда себе не прощу, что так с тобой поступила. Я поняла свою ошибку. Давно. И боролась бы за тебя, если бы одна девушка не любила бы тебя. Мы подружились с ней. Она очень хорошая, и любит тебя. Как и я. Но, знаешь….  Я не буду вставать между  вами, как показывают в сериалах. Когда ради любимого идут на преступление. Это уже эгоизм. Человек – не вещь. Будь с Жанель. Лишь бы ты был счастлив.
    – Хорошо. Ну, а от меня ты чего хочешь?
    – Поговори с ней. Пожалуйста. Так нельзя. Тем более, когда она…. – Ксю замолчала, как бы раздумывая, стоит ли говорить такие вещи.
    – «Тем более, когда она» что?
    – В общем, поговори. И знай одну вещь: она тебе не изменяла. Факты штука упрямая. А будешь слушать своего любимого Виталия – так вообще предателем родины станешь.
    – Что за бред?
    – Что слышал. Она тебе тоже говорила. Виталий ещё тот тип окажется. Вернее, является. Дружите, дружите. Только осторожно.
    Ксюша ушла, не оборачиваясь.
    Дмитрий задумался, и, передумав гулять, вернулся в «дом».
    За ужином Дмитрий молчал, как рыба, иногда лишь наблюдая за действиями Виталия.
    Новый день, утро, прохлада…
    – Собирайтесь! – Начал будить всех Ара, растискивая их и спихивая с них одеяла.
    – Куда? – Сонно произнёс Виталий.
    – В поход идём, за грибами. Экскурсию небольшую решил устроить. Надо же хоть как-то развлекаться тут. Дождик поморосил, свежо так, хорошо…. – Довольно тараторил Ара.
    – А-а? В какой ещё нах…. поход? – Недовольно заладил проснувшийся Дмитрий и глянул на часы. – Ты что, сдурел, в поход в пять утра?! Ещё за грибами я не пёрся в такую рань, ни свет ни заря.… Вот же людям делать нечего, а.… Сам вот иди да развлекайся. Дай поспать!
    – Эй, ты достал! – Толкнул его Ара. – Ты прямо как Эрик Картман из South Park – тот тоже по жизни всем недовольный.… Жрать-то грибы будешь, поди? Губа не дура. Любишь кататься – люби и саночки возить!
    – Ой! – Съязвил Дмитрий. – Даже не прикоснусь к вашим грибам! Из принципа.
    – Ну и пошёл к чёрту! Сиди здесь, охраняй всё, убирай, готовь, стирай, гладь.… Все вон идут, один ты вечно тупишь…
    – Кто – все? – Переспросил Дмитрий, оглядываясь. Баха и Виталий молча одевались.
    – ВСЕ! И твои девки тоже.
    – Они не мои…
    – Ну и не мои уж тем более! Всё, алга!
    Спустя полчаса все четверо уже шли по тропинке в сторону жилища девушек, неся за спинами рюкзаки.
    Ара шёл навеселе, сильно размахивая своими ручищами. Баха, ссутулившись и потирая бока, чтобы согреться, семенил вслед за ним. Виталий сонно, но уверенно шёл следом. Замыкал шествие Дмитрий, который плёлся с самым унылым видом.
    Спустя метров десять они остановились, чтобы подождать девушек.
    – Да чего они так долго? Замёрзну сейчас нафиг! – Сказал Баха, поправляя очки. – Хоть бы в поход уже не красились…
    – Ага. Выходят напомаженные и на шпильках, по горам-то лазать! – Поддакнул ему Виталий.
    Все рассмеялись.
    Вскоре к ним присоединилась и женская половина, однако, вопреки ожиданиям парней, девушки были без макияжа и выглядели, как заправские альпинистки.
    – Бодрячком держитесь, да? Респект и уважуха…. – Сразу же подколол их Ара.
    Девушки поздоровались почти со всеми, кроме Виталия и Дмитрия. Виталию они продемонстрировали милую натянутую улыбку а ля Бихтер из турецкого сериала «Запретная любовь», а Дмитрию изобразили непонятно-сухой жест, мало напоминающий стандартное приветствие.
    – Ну вот, Дим, а ты говорил: рано, рано.… Вышли из дома уже полшестого, пока дошли сюда-уже почти шесть. Сейчас пока дойдём, семь утра будет. А на всё-про всё уйма времени ещё уйдёт. Часам к десяти-одиннадцати утра только вернёмся. – Констатировал Ара.
    – По барабану…. – Отстранённо махнул рукой Дмитрий.
    – Если не хочешь идти с нами – уходи. Чтобы потом не было возмущённых реплик.
    – Да ладно…
    Наконец, постояв ещё немного, молодёжь двинулась в путь.
    Тропинка превратилась в непроходимую полоску суши, по бокам которой было два склона – один вверх, к горам, покрытый лесом, другой – вниз, в пропасть, где шумел водопад.
    Обрыв стал опаснее, а плоскогорье – круче. Дорожка совсем сузилась. Идти стало сложнее. Чем выше – тем тяжелее. Девушки немного расхныкались. Ара тоже пожалел, что затеял эту прогулку.
    Теплее не становилось. В шортах было очень даже холодно.
    Подъём стал настолько крут, что пришлось воспользоваться уникомплектом альпинистов со всеми их железячками, тросами и прочей ерундой.
    Далее был перевал, после которого находилась поляна с грибами. Горе-альпинисты взялись за руки и осторожно стали подниматься наверх. Было, правда, так высоко, что аж дух захватывало. На километр точно поднялись, если не больше.
    Так же, держась за руки, они начали перелезать через перевал, помогая друг другу. Девушки шли последними. Перед ними был Дмитрий. Дмитрий и сам-то был не совсем уж смелый человек, и ужасный псих, но он понимал, что есть люди ещё слабее его. Он немного присел, отдышался, снова вскочил и протянул руку Ксюше. Та схватила её и молча перелезла через перевал. Осталась Жанель. А затем Дмитрий, уже отправив её к остальным, с чистой совестью поднимется и сам.
    – Давай руку…. – Крикнули ей сверху.
    – Я сама.… Как-нибудь…
    Дмитрия обуял гнев.
    – Эй, ты что, думаешь, я прямо в восторге? Прям! Не тупи, давай руку…
    – Блин, голова закружилась.… Оставь меня тут!
    Дмитрий перепугался и немного спустился к ней. Та выглядела уставшей, ещё и застряла где-то между ветками кустарника.
    Дмитрий и сам был «малэнькый, худэнькый», но на грани отчаяния перелез к  Жанель, бескомпромиссно обхватил её и осторожно понёс, как невесту.
    Дмитрий сделал передышку, и опустил Жанель на землю. Ему осталось только доставить её на ту сторону.
    Жанель плохо себя чувствовала. Дмитрий присел рядом.
    – Как ты?
    – Никак…
    – Перестань.
    – Голова до сих пор кружится. Больше не прикасайся ко мне!
    – Больно надо…. – Начал, было, Дмитрий, но осёкся. – Я сказал ведь однажды: «я тебя не брошу!».
    – Тоже мне, заботливый нашёлся.… Только и можешь, что верить кому-то, только не мне…
    – Так, хватит! – Вспылил Дмитрий. – Донесу, и всё на этом. Не беси меня!   Давай руку!
    Дмитрий не стал дожидаться действий Жанель, грубо схватил её и поволок за собой.
    С той стороны вдруг высунулась голова Ары.
    – Эй, вы, что там делаете? С вами всё в порядке? – Забеспокоился он.
    – Норма. – Вяло бросил ему Дмитрий.
    – Давайте резче!
    Спустя пять минут весь состав стоял на поляне. Дмитрий обтряхивался. Жанель массажировала себе руку.
    – Из-за тебя теперь синяки на руках! – Выпалила она.
    – Из-за меня теперь не осталась подыхать в ущелье! – Шустро перекривлял её Дмитрий.
    – Да лучше б сдохла, чем…. – Расплакалась та.
    – Вот и сдыхай! Быстрей сдохнешь! – Психанул Дмитрий, и зашагал в сторону леса. Его нагнал Ара.
    – Подожди, вместе пойдём…. Что у вас там, э? Гонишь, что ли, такими фразами бросаться? Думай, что мелешь.… Хотя бы иногда.
    – Да ничего! Я ей помог, а она…
    – Да видно же – первопричина ссоры не здесь! Ладно: решайте свои проблемы сами, только не на общем обозрении. Извинись! Она же девушка всё-таки!
    – Угу…. – Согласился Дмитрий и, подбадриваемый Арой, пришёл обратно.
    – Ну что ж, народ, располагайтесь. Только не вздумайте уснуть тут: холодно. Начинайте грибы собирать. Ну и ягоды тоже. Короче, что найдёте, лишь бы съедобное и не мухоморы. – Предложил Ара.
    Часа два все «стояли на ушах», собирали пищевые припасы, играли в прятки, догонялки, шутили, рассказывали анекдоты, обсуждали жизнь, социум и политику.
    Тем временем Дмитрий остался наедине с Жанель.
    – Прости меня…. Я был груб.
    – Ага…
    – Больше не буду. Просто до сих пор в голове не укладывается кое-что. Каждый день думаю об этом, и очень даже нехорошо после этих дум.
    – Да, конечно. Верь, верь идиотам всяким.
    – Да пойми ты: мне тоже нелегко…
    – Оставь. Будь, что будет.… Да, кстати: должна кое в чём тебе признаться.
    – В чём?
    – Я…. Я беременна.
    – Что-о? – Дмитрий побледнел.
    – То. Но говорю тебе это не потому, чтобы ты ко мне вернулся, попросил прощение и мы бы начали всё заново. Нет. Говорю, потому что я всегда была, есть и буду искрення с тобой. Люблю ещё, наверное....  Потому что мне нечего от тебя скрывать. Я говорю только правду.
    – Ясно…. – Дмитрий внимательно выслушал её, помолчал и вскочил. Его трясло теперь не только от холода. – Жесть! А где, где гарантия, что ты беременна от меня, мм?
    Та тоже встала, меряя его уничтожающим взглядом.
    – Да пошёл ты! Мне даже противно дать тебе пощёчину за такое унижение! Убирайся!
    Назад идти было легче. Но всё равно чувствовалось какое-то напряжение. Все устали и валились с ног, но всё же победно шагали с пакетами и рюкзаками, полными еды.
    Пока одна половина отсыпалась, другая, в лице Ары и Виталия, чистила принесённое и готовила обед. Девушки сначала отказывались кушать, но потом всё-таки пришли в гости.
    Дмитрию снилось, что он сидит в офисе, и тут к нему вдруг пришла секретарша в почему-то бело-праздничной блузке, кокетливо улыбнулась и уселась на его рабочий стол с документами…
    За обедом все только диву давались, как же всё вкусно.
    – Что, Димас, выходит, не зря ныл? Смотри – за обе щёки уплетаем.
    – Да-а, не зря! – Согласился изрядно повеселевший Дмитрий.
    Потом некоторые продолжили свой сон.
    Дмитрий проснулся ближе к вечеру от какого-то гула. Он глянул в окно – неподалёку от их лачуги стоял небольшой вертолёт ДС.
    Дмитрий аж подпрыгнул от неожиданности и пулей влетел на кухню. Та уже все были в сборе, кроме девушек. Он обратил внимание на незнакомых ему офицеров с автоматами и Виталия в наручниках.
    – Что происходит?
    – Вечер добрый. – Ответили ему военные. – Полюбуйся теперь и ты! Виталий Альберт, которого кто-то считал другом, занимался вербовкой, мошенничеством и хакерством, работая на Лондон.
    – Что-о? – Дмитрий ошизел. – Виталик, ты что?!
    Тот молчал и смотрел на пол.
    – Убить мало. – Сквозь зубы произнёс Ара.
    – М-да-а. – Добавил сконфуженно Баха.
    – Почему ты молчишь? – Вопрошал Дмитрий со слезами на глазах. – Сказать нечего? Что мы тебе сделали? За что ты так с нами? Ой, не дай Бог…. Мне вот, например, до сих пор снятся разбомблённые города и посёлки – Жезказган, Карсакбай, Талап, Старый Талап, Теректы, Борсенгир, Карабулак, Малшыбай, Талдысай, Актас и Улытау. Может, ты мне завидовал? Только чему именно? Смешно. Как же твоя жена и двое детей, а? Она ведь мне сестра! Какой же ты, Виталий, предатель! Нет слов…
    Помолчав немного, Дмитрий продолжил:
    – У меня к тебе только один вопрос: насчёт Жанель – это ложь? Скажи, что соврал!
    – Она любит и верна тебе. Всегда. – Глухо ответил Виталий, избегая взгляда.
    – Сука ты! – Рявкнул Дмитрий и замахнулся на него, но солдаты заломили ему руки, а Виталия проводили прочь, на борт вертолёта…
    Так прошёл и этот день.
    В первой половине следующего дня Дмитрий, сидя на кровати, обдумывал, с какими глазами просить прощения у Жанель. Потом всё же набрался смелости и пошёл мириться.
    Дверь открыла Ксюша.
    – Да?
    – Я к ней…
    – Да я поняла. Сейчас позову. Или хотя.… Проходи. А то она себя до сих после вчерашнего плохо чувствует.
    Жанель полулежала на кровати. Подушка подпирала ей плечи, шею и голову. Волосы были распущены, руки лежали вдоль тела. Она глядела перед собой, ничего не сказав даже тогда, когда вошёл Дмитрий.
    – Привет…. Жанель, ты знаешь…. Ты была права. Виталия вчера забрали. Он предал нас…. Я не верил тебе. Напоследок он признался, что соврал про тебя. Мне стыдно. Мне нет оправдания. А он, хоть и раскаивается, но я его никогда, слышишь, никогда не прощу.
    - Хочешь, чтобы простила тебя? А сам не способен прощать.
    - Пойми меня: я его знаю как облупленного целых пятнадцать лет! Столько лет дружим.… Никогда бы не подумал на него. До сих пор не в своей тарелке. Не по себе. Не ожидал от него. Он мой друг, много раз меня выручал, вместе лазали везде. Он муж моей сестры, отец моих племянниц. Знаешь, как больно узнать от лучшего друга такое? Тебя я знаю около года, а его пятнадцать лет. Пойми меня. Да, я очень сильно люблю тебя, но тогда поверил ему. Ибо по женской части всегда мне не везло, думал, что и ты, как все…
    – Спасибо.
    – Прости меня, пожалуйста, если сможешь. Да, я чуть не возненавидел, но слово «чуть» само выдало всё. Вчера я испугался за тебя, сильно. Потому что люблю.… Боюсь потерять тебя. Правда. У меня, кроме тебя, мамы-папы-сестры и двух маленьких очаровашек больше никого нет. Совсем.
    – Совсем? – Жанель наконец-то повернула своё лицо к нему и впервые за сегодня и вчера улыбнулась.
    – Ах, да.… Вот я глупый! Ну, конечно! – Дмитрий придвинулся к её кровати ещё ближе, опустился на колени, обнял Жанель и начал целовать.
    – Не простила ещё! – Устало улыбнулась та. – Осторожно. Я после вчерашнего похода чувствую себя, как будто меня поезд переехал. Ещё и ты со своим недоверием, Фома…
    – Извини. Вот. – Дмитрий протянул ей невесть откуда взявшийся букет.
    – Задабриваешь, да? Шучу. Спасибо.
    – Ты для меня – ВСЁ! И то, что пока ещё в тебе – тоже. Я люблю тебя. И ребёнка тоже. Я вас не брошу!
    – И я…
    – Эх ты, глупенькая! Как ты могла, беременная, по горам скакать, а? Нельзя! С ума сошла?
    – …
    – Ладно. Больше так не делай, хорошо?
    – Ага. Буду ещё больше. На каждое действие есть своё противодействие, не забывай…
    Дмитрий снова зацеловал бедняжку…
    А вечером все праздновали сразу несколько происшествий – новость о конце войны, о скором возвращении на родину, примирение Дмитрия и Жанель и её беременность.
    Музыка, танцы, вкусная еда, чистый горный воздух, зелёная листва, океан…. Рай!
    Полутуристы-полуостровитяне смогли дать волю чувствам и немного расслабиться. Коронным номером вечера стал танец Дмитрия и его жены. Все её отговаривали, ссылаясь на беременность, но та не слушала никого и только смеялась. Сначала пара танцевала как пара Турман-Траволта из кинофильма «Криминальное чтиво». Затем оба пустились в дикий рок-н-ролльный пляс 60-х под заводную песенку I Just Want to Make Love to You от Rolling Stones, и закончили всё это безобразие медленным романтическим танцем и не менее романтическим поцелуем под луной.
    А спустя три дня спасательный вертолёт повстанцев, теперь уже победителей, забрал всех домой, в столицу Казахстана город Астана…



Глава 18. Конец безумия
    На планете Земля стали активно применять химическое оружие. Творилось невесть что. Повсюду горящие города, взрывы, бегущие люди.… Одни с оружием, другие с детьми на руках. Бегущие от войны, от людей, от себя, от несправедливости, от голода, от смерти, от жизни…
    Социальное и так было хуже некуда. Что касается же политического, то произошло очень много изменений.
    Прежде всего – Африка.
    На этом континенте в корне изменились границы, положение и жизнь.
    Судан разделился на два независимых государства – собственно Судан, ныне именуемый как Халифат Кордофан, с центром в Хартуме; и Центральный (Южный) Судан, занимающий территорию меньше половины единого когда-то Судана. Столицей стал город Малакаль.
    Граница Алжира теперь шла дальше от западных прежних ограничений. Теперь западная граница этого государства шла параллельно границе Марокко дальше вниз по прямой линии.
    МаврИтания отныне стала называться МаврЕтания, и площадь напоминала некую трапецию, вместе с западным куском Алжира.
    Мали теперь была без своего севера, отданного Мавретании.
    Сенегал и Гамбия объединились в единое государство Сенегамбия, с центром в Дакаре.
    Занзибар получил независимость.
    Гана теперь именовалась Гана Золотой Берег.
    Буркина-Фасо, в далёком прошлом Верхняя Вольта, теперь стала называться Республика Вольта.
    Западная Сахара благодаря поддержке всесильных Марокко также стала независимой. Теперь – просто Сахара и её столица – город Эль-Аюн.
    Габон переименовался в Габун, на французский манер, в насмешку над бывшими колонизаторами.
    Демократическая Республика Конго вновь стала Заир, причём, полное название: Заир и западные территории Конго. Южная проникающая часть Заира теперь отошла к Замбии, ныне – Республика Замбези.
    Центральноафриканская республика теперь во всех атласах была под вывеской Центральная Африка.
    Сомали переименовались в Сомалия, от арабского варианта «Эс-Сомалийя».
    Малави признались миру, что теперь они Республика Ньяса, но с прежней столицей, Лилонгве.
    Зимбабве поменяли название на Республика Родезия.
    Намибия стала более независима, чем раньше.
    В Анголе произошли коренные изменения, и даже не только в политике. Поменялась сама структура государства. Отныне столицей этого юго-западного африканского государства стал город Лунда (Лундэ); сама же страна назвалась Свободные Территории Кунене.
    Танзания стала Танганьикой со столицей в Додоме, хотя Дар-Эс-Салам оставался на правах резиденции.
    Это всё, что касалось нищих афров. Монстры же континента стали более уверенны в своих позициях.
    Эфиопия наладила экономику, улучшила экспорт. Египет по-прежнему был местом паломничества туристов всего мира. Ливия доказала свою правоту в Третьей Мировой и показала всему миру, кто она такая. Королевство Марокко вернуло себе Гибралтар навсегда. ЮАР взяла новый политический курс.
    Африку агрессоры жестоко проиграли…. Чего не скажешь о Южной Америке – там ужас только начинался, причём, с всё большей злобой.
    Для справки: площадь материка – 17854 км2.
    К тому времени войска ДС разделились на две не договорившиеся между собой группировки – ВХА и нейтральную коалицию.
    Первые продолжали усиленную войну с агрессорами, но были случаи и братания. Полностью доверять им было уже нельзя. Последние ставили целью установление мира и порядка, и скорее являлись партизанами, чем солдатами.
    На август 2012 года положение фронта было такое: НАТО оккупировано было 500 км2, ВХА контролировали лишь 300 км2, а нейтралы были распределены на территории порядка 2000 км2, но толку от них было мало, в основном старики да нищие крестьяне.
    К сентябрю эти цифры выросли в разы. Теперь НАТО владели 4300 км2 Южной Америки, ВХА – 1980 км2, нейтралы – 2500 км2.
    Через ещё месяц это выглядело, как то: НАТО – 3400 км2, ВХА – 3100 км2, нейтралам же снова подчинялось лишь две тысячи км2.
    На момент, когда Дмитрий Лешенко волей случая находился на необитаемом острове, цифры, на месте не стояли, никого не ждали, и составили: НАТО – 4644 км2, ВХА – 4066 км2, нейтралы – 4014 км2.
    Таким образом, к сентябрю площадь, свободная от военных действий в Латинской Америке, составила порядка 6874 км2, в октябре – 9354 км2, в начале марта – 5110 км2.
    Наиболее жестокие бои шли в Перу и Эквадоре, а с конца осени прибавился и Уругвай.
    Пока что США контролировало только Центральную Латинскую Америку. Линия фронта стояла в пределах границ Колумбии.
    Военных операций хватало с лихвой.
    Вначале Пентагон отправил карательную экспедицию Рикки Дж. С. на Медельин, состоящую из 50 самолётов. Но по пути эскадра разделилась. Часть штурмовиков вылетела на Ямайку, часть – на Манагуа и Панаму.
    Колумбия была взята агрессорами. Над Санта-Фе-де-Богота теперь развивался флаг со звёздами и полосами.… Эти самолёты продолжили свой полёт дальше вглубь континента, почти не встречая сопротивления, пока их всех не уничтожили на границе Бразилии истребители генерала Сурова. Американцы слали проклятия на голову «этого проказника Сароу».
    Вскоре США не остались в долгу – в Маракайбо направился весь южный флот США. Однако паника венесуэльцев прошла быстро – уже, будучи в заливе, матросы никак не предполагали, что ДС окажутся хитрее.
    По счастливому совпадению над территорией Французской Гвианы соединились две ВВС-армии – российского генерала Кирилла Яковлева и их союзников-иракцев в лице маршала «Крота» Бенка. Они-то и помешали американцам. Весь высланный американцами флот оказался на дне залива…. Венесуэлу, Суринам, Гайану и Гвиану теперь курировали ДС ака ВХА, хотя и не совсем уверенно, ибо им мешал тринидадский Порт-Оф-Спейн со своим ядерным реактором.
    Английский генерал Берк в ответ выплыл в Атлантику, однако и ему не суждено было довершить начатое: судна затонули у берегов города Белен. А затонули потому, что иракский генерал Алишер поднял мятеж в городах Натал, Ресифи и Фортейлз, прикрываясь своими бомбардировщиками. Алишеру было на руку разбомбить ещё и англичан.
    Не нужно думать, что Алишер террорист. Вовсе нет. Поднятые восстания были направлены скорее против коррумпированных верхов ВХА, тупо сидящих на месте и ничего не делающих. Не прилагающих ровным счётом никаких усилий и обязательств по отношению к защите Бразилии от агрессоров и их сателлитов.
    Суров осел в Манаусе. Часть его пилотов вылетела на разведку в трёх направлениях – запад, юго-запад, юг…
    Алишер высадил пять тысяч своих десант в девственных лесах западной Бразилии, также в качестве разведки.
    Из Парамарибо неожиданно выехали грузовики ВХА с американскими флагами. Их задержали.
    Генерал Хирамото выслал свои тридцать японских самолётов в сторону Лимы. Японцам удалось там высадиться, несмотря на старания полковников ВХА, таких, как «Кот» и Сеента, предотвратить осаду. «Кот» вылетел из Кальяо в сторону Аргентины, где положение ДС было самым плачевным.
    У него на хвосте оказались двадцать японских истребителей. Он бы не отбился, со своими-то пятью несчастными вертолётиками, но подоспел Сеента, и всё стало в ажуре.
    После «Кот» вылетел в Икике, но агрессоры из Арики устроили ему кровавое «здравствуй».
    Сеента направился в столицу Чили, но был там полностью уничтожен.… Над Сантьяго, Вальпараисо, Пуэрто-Монте и Пласа-Уэнкале висел флаг агрессоров. Причём, была замечена очень мощная атака военного гарнизона Пласа-Уэнкале на столицу. Взбучку, что они там устроили, вспоминают и сейчас.
    В районе Патагонии проходила так называемая «линия агрессии», отделяющая нейтралов от сателлитов. На близлежащий остров Огненная Земля высадилась морская пехота ФРГ, и нейтралам пришлось крайне трудно.
    Из Кордовы медленно, но верно ползли «гробики на колёсиках», танковая дивизия Кахино. Благодаря ей агрессоры завладели Икике, Арикой, Кочабамбой и Орурой. ВХА проспали Боливию. Ла-Пас был со штурмом взят.
    Из Санта-Крус-де-ла-Сьерра танки двинулись через границу в сторону Бразилии. Километрах в пятисот от границы, уже на территории Бразилии, состоялась самая жестокая битва на этом материке. С одной стороны – Кахино, Хирамото, с другой – Суров, Кирилл Яковлев, Алишер и «Крот» Бенк. ВХА, несмотря на явное численное превосходство и преимущество технике, проиграли, и отступили с большими потерями.
    Парагвай был взят агрессорами. Но они этим не ограничились и выехали в Сантус, где их уже ждали сухопутные войска ВХА, нейтралов и российских спецслужб ДС. В страшной мясорубке погибло около четырёх тысяч повстанцев, но им всё же удалось остановить натиск.
    Теперь прибрежной Бразилией заведовал новый главнокомандующий, Диаш Бортоль.
    В водах близ Порту-Алегри, однако, было не всё так хорошо: на российский флот обрушились объединённые эскадры НАТО и японцев. Русские повторили судьбу своих соотечественников в 1904-1905 годах…
    Всего за полгода боёв было уничтожено около трёх тысяч морских судов. Остальные цифры либо ещё неизвестны, не подсчитаны, либо умалчиваются.
    К концу войны НАТО контролировало Аргентину, Парагвай, Уругвай, Чили, Колумбию, всю Центральную Америку, остров Огненная Земля, Перу, Эквадор и Боливию.
    ВХА и нейтралы могли похвастаться лишь Бразилией, причём, в полном объёме, а также Венесуэлой, обоими Гвианами и Суринамом.
    В мире же всё было также сурово, взять хотя бы всё те же голимые ВВС и ВМС.
    Из Нома (Аляска) была переброшена авиация в Гватемалу. В ответ из Мексики отплыли корабли под командованием Флореса и Антонио. Близ Канарских островов они сразились с «Геенной Испанской», испанской эскадрой, но безрезультатно.
    Из Бостона выплыл адмирал Уильям Фокстер, чтобы в Тронхейме соединиться с Сильвией Джанет. Но если в Исландии им повезло, то в Нуке (Гренландия) – не очень.
    Арабы во главе с Аль-Мамлюком Ад-Диваном, прозванным Бахмырь-младший, как в комиксах, освободили Фритаун, обогнули с юга Африку. Однако высадиться в Антананариву им помешали объединённые силы Деция, Треслонга и Ван Ирвинга.
    Из Адена двинулся известный жук Саади Аль-Мехмет, и, прошнуровав весь Индийский океан, остановился в Сурабае. Там его уже ждал союзник Шаман-ибн-Идрис Аш-Шафии. Вместе они натянули верёвку на японцев.
    У острова Норфолк в Тихом океане произошёл крупнейший в истории человечества ядерный взрыв водородной бомбы, смесь трития и дейтерия.     Американцы, таким образом, предупредили мир, что не шутят, и следующий взрыв прогремит в Багдаде или Пекине, а то – и в Москве.
    Путин перепугался, но КНР и КНДР направили свои ракеты на Вашингтон и Нью-Йорк, дав понять, что и они не лыком шиты. Одно неверное движение америкосов и англосаксов – и ракеты выпустят в цель назначения.
    Американцы не побоялись и пригрозили, что будут взрывать всё и вся всеми самыми страшными элементами таблицы русского химика и их соединениями…
    Деций, Треслонг и Ван Ирвинг были уничтожены в водах Танзании, теперь уже – Танганьики.
    Кристина Филлерсон и Фламиний Декаполис оккупировали Новую Зеландию…
    Израиль и Палестина наконец-то договорились между собой, и теперь Иерусалим был доступен как святыня и евреям, и арабам. Нужно уметь делиться, тем более святостью.
    Бои продолжались до мая месяца, пока арабы своими налётами не превратили США в месиво.
    Арабы заткнули американцам рот. Арабы поставили Запад на колени. Арабы вырвали у Европы её сплетнический, самоуверенный, гордый и упрямый язычок.
    Война, Третья Мировая Война, Война с большой буквы, закончилась…
    Стоила ли она того? Стоила ли победа стольких потерь? Стоило ли вообще развязывать конфликт из двух кучек людей-кучек придурков в Пентагоне, которым повсюду мерещатся шахидки, и кучки фанатиков из Багдада, которые ненавидят «неверных»?
    В этом и беда любой войны – ссорятся политики, а страдают обычные люди.
    Вернёт ли победа мамам их детей, жёнам – мужей, сёстрам – братьев? Это такая бесчеловечность, безответственность…. Господи, я не перестаю повторять: «Куда, куда, куда катится этот чёртов мир…». Разбомблённый вдоль и поперёк, живого места нет.… Сколько мертвецов в себя уже приняла наша планета Земля за эти тысячелетия, сколько принимает и сколько ещё примет? Прекратится ли это? Или она бездонна? Мать-Земля.… Одно дело, когда умирают своей смертью, и совсем, совсем другое, когда тебя посылают на эту смерть заживо. «Защищай – или сдохни». А что вы для этого сделали, вы, политики, дипломаты, президенты и премьер-министры?! Нужно уметь предотвращать конфликты на ранней стадии, искать компромисс, а не сидеть сиднем в удобном кресле, делать вид, что занимаетесь документами, а сами берёте взятки, играете на компьютере в карты, покупаете себе о-го-го какие домища и лайбы, ежедневно жрёте в ресторанах и ещё жалуетесь, что вот, дескать, у меня такая светлая и умная голова, целый день на работе, устал в Госдуме, никто не понимает, все кричат и вообще я самый правый.
    Чушь полнейшая! Начните с себя, своих действий и поступков.
    Сегодня Барак Обама обматерил Владимира Путина (чего не поделили, спрашивается?), а завтра Третья мировая и гибнут люди.
    Или конфликт глубже? Стоит подумать! Вот и думайте вы, политики, а не мы. Это ваша работа – контролировать внутреннюю и внешнюю политику. Вот и контролируйте, только не доводя до войны.
    А раны? А смерти? А болезни после облучений и ядерных взрывов? Это шаг к деградации общества. У нормального человека смерть и болезни вызывают сожаление, убийства – злость и отвращение, но никак не улыбку и равнодушие…
    Лидеры государств вскоре уже сидели за длинными столами и подписывали всевозможные соглашения. В частности, указывалось, что Евросоюз аннулирован, и каждый сам за себя; Америка шла на ряд уступок всем и вся; также в США навсегда заморозили все ядерные реакторы и атомные электростанции; были пересмотрены некоторые ранние документы, в том числе внесены изменения в документацию ВТО; многие европейские организации, подвергшиеся критике, были закрыты; политическим же лидером на общемировом уровне признали Республику Казахстан.
    Что касается границ, то изменения были небольшие.
    КНР признало Тибет и Тайвань как независимые государства. Макао и Гонконг вошли в состав КНР. Корея объединилась. РФ забрала себе свою Аляску. Мексика получила в состав своей территории штаты Аризона, Нью-Мексико и Техас. Ирландия воссоединилась. Шотландия, Уэльс, страны Кавказа получили независимость. Что творилось в Африке, описывалось выше.
    Напряжённость в мире не исчезла. Скорее все просто были измотаны войной. Но со временем всё это забылось, как страшный сон, за исключением одного – Запад очень тяжело переживал свой проигрыш.
    Вот он, конец безумия, затаённая обида Запада, улыбка Востока, и солнечно кругом…
    Теперь Запад не то, что не имел права вмешиваться в политику чужих стран; не то, что не имел права на ошибку; мало того – теперь его самого постоянно проверяли арабские, российские и китайские спецслужбы.
    Так закончилось победное шествие одной из самых великих держав планеты, Англо-Американской. Четыре тысячи лет назад мировым лидером был Египет. Затем им были в порядке очерёдности Месопотамия, Греция, Римская империя, Аравия, Монгольские орды, Германия Третьего Рейха, Англо-Американская держава.… И наконец, очередь дошла и до нашей страны, РК.
    Надолго ли? Не знаю. На наш век точно хватит. И на век детей и внуков, уверен – тоже…



Глава 19. Вместе
    Спустя где-то месяц Дмитрий Лешенко сидел в ресторане с Жанель и друзьями. Повод был – в их семье ожидалось пополнение.
    – Димас, колись, давай, что празднуем?
    – Как – что? – Дмитрий сделал обиженный вид. – Народ, вы…. Вы знаете.… Не, ну вы представляете, я скоро, совсем скоро стану папой. Буквально на днях. Только прикиньте!
    – Да ну нафиг?! Поздравляем тебя, от всей души.
    Посидев так ещё немного, Дмитрий привстал, подошёл к Жанель, обнял её и затих, как мышь.
    – Дима, ну ты чего? – Покраснела та.
    – Народ, вы представляете, вот здесь живёт часть меня. И её. Он живой, он двигается. Совсем крошка. Жду не дождусь, когда он родится, и я возьму его на руки. Он там толкается и играется. Я тоже хочу играться! Вместе с ним. Я уже без ума от него. Неважно, мальчик это будет, или девочка, я буду любить их одинаково. Уже люблю очень сильно. Мне даже показалось, что он или она произнесли мне там, у Жанель внутри, своё тихое милое «папа». Господи, как же приятно…
    – Вот вроде не пил…. Дурачок! – Жанель не знала, куда себя деть от смущения.
    – Дима. – Окликнул Дмитрия кто-то из знакомых.
    – Да?
    – Ты обычно такой мрачный, замкнутый, необщительный, а тут сегодня тебя прямо прорвало. Ты весь сияешь! Не верю, что только из-за ребёнка. Есть ещё что-то?
    – Да. Я счастлив. Оттого, что война закончилась. Оттого, что больше нигде не горит и ничто больше не взрывается. Оттого, что мамы, сёстры, дети и жёны больше не плачут. Оттого, что мне пожал руку сам Нурсултан Абишевич Назарбаев, хотя я просто выполнял свой долг, и каждый нормальный человек поступил бы на моём месте точно также. Оттого, что скоро стану отцом. Это и честь, и радость, и счастье, и ответственность. Оттого, что у меня есть такое сокровище, как Жанель, а скоро прибавится и ещё одно сокровище.
    Все замолчали.
    – Жанель! – Обратился к своей жене Дмитрий. – Я очень, очень, очень люблю тебя. Спасибо тебе за то, что ты есть. Люди бросают друг друга и в мирное время, ты же была рядом и на войне. Я – часть тебя, ты – часть меня. Я буду любить тебя вечно, а не только до конца своих дней. У человека есть душа, я абсолютно в этом уверен. И когда мы с тобой умрём, наши души возьмутся за руки и улетят далеко в небо. Я…. – Дмитрий запнулся. – Я воспитаю наших детей достойными гражданами Республики Казахстан!