Рассказ про уральский завод и еврея Мишку

Мой путь в Америку, начался ещё с начальной школы. Уже и не помню,  причин по которым возникла моя страсть рисовать в учебниках, тетрадях, на парте и стенах школы американские звёзднополасатые флаги, помню только что мать вызывали в школу и при ней мне директор пыталась внушить, что если бы не мой юный возраст, то меня выслали бы из страны в эту капиталистическую тюрьму народов, где я бы конечно тогда бы узнал, какое счастье жить в СССР, но я продолжал рисовать и меня продолжали безрезультатно воспитывать.
Позже, лет в 12, во дворе меня как-то позвал к себе домой дворник Коля, он только что закончил педагогический институт и устроился работать в ЖКО обычным дворником, потому что ему сразу дали однокомнатную квартиру и я, оказавшись в этой квартире, увидел впервые огромные тряпичные сумки плотно набитые блоками импортных сигарет, упаковками жвачек, пачками полиэтиленовых ярких пакетов и самое главное новенькие американские джинсы с теми самыми американскими флагами пришитыми к задним карманам!
Это была гора немыслимых богатств взявшаяся неоткуда и не понятным, на тот момент образом, вдруг возникшая в нашем рабочем посёлке ЖБИ, где тогда ещё располагавшегося в пригороде Свердловска на берегу озера Шарташ с одной стороны и камено-щебоночного карьера с заводом железобетонных изделий с другой стороны и этот завод с карьером покрывали ровным толстым слоем серой пылью вокруг всё и вся и эта пыль не давала не малейших шансов образоваться в этой среде ничему яркому, а тут вдруг гора немыслимой красоты вещей и буйство рекламных красок и это всё лежит передо мной сваленное в большую кучу на полу квартиры дворника в самом центре серой безысходности волшебным образом переместившись из воображаемого и не досягаемого чужого мира к тому же находящегося где-то по другую сторону земного шара!
Я был  «парализован» увиденным!
Коля, зная, что у меня есть команда надёжных парней предложил мне продавать все эти вещи и пояснил, что в силу моего и моих парней возраста, нам ничего не грозит, так как уголовный кодекс не распространяется на несовершеннолетних, а он педагог и я конечно ему доверял, да и глядя на эти горы несметного богатства всё что я хотел в ту минуту, так это на любых условиях приобщится ко всему этому богатству и самое главное это были настоящие американские вещи и настоящие американские флаги на этикетках!
С этого момента у меня больше не было необходимости рисовать где попало флаг США, потому что с этого дня на моих штанах уже постоянно красовался символ Америки!
Спустя два года, к своим четырнадцати годам я не хуже Коли разбирался в уголовном кодексе, особенно  в той части которая имела отношение к спекуляции, мошенничеству, воровству, вымогательству, незаконному обороту валюты и прочим статьям имеющих к моей деятельности  и сопутствующим этой деятельности правонарушениям совершаемыми организованной группой лиц и ко мне как организатору этой группы.
Не удивительно, что как только мы переступили возраст 14 лет, меня и всю мою команду выловили и направили, как и положено на исправительные работы и мы шесть месяцев не далеко от  (ВК-2) г. Кировград, от рассвета до заката ломали полы в трёх коровниках, потом месили бетон и заливали бетоном эти полы под пристальным наблюдением охраны и угрозы оказаться непосредственно в колонии если не справимся с работой.
Тогда мне, моей команде и ещё тридцати подросткам несказанно повезло! В этот год, проводился эксперимент по перевоспитанию трудных подростков на базе юридического института, где из нас собрали трудовой лагерь взамен на суд и неизбежная перспектива оказаться в Кировоградской детской колонии отпала.
По окончании трудового лагеря нам выдали справки по месту жительства в детской комнате милиции и мы с этими справками пошли с родителями по предприятиям устраиваться на работу, так я оказался в свои 14 лет на заводе электроавтоматика в качестве ученика токаря, где за два года приобрёл профессии токаря, фрезеровщика и слесаря, однако не оставляя параллельную деятельность связанную с продвижением американских товаров в трудовые коллективы уральской столицы,  а в 16 лет я перевёлся на «Три тройки» Уральский Электромеханический Завод, где и случились в моей жизни два события окончательно сформировавших во мне стремление однажды уехать в далёкую, не известную, но очень манящую к себе Америку!
Два события перевернувшие мой внутренний мир на всю жизнь, связаны с этим заводом и эти события имеют отношение к формированию моей внутренней культуры.
Первое, это культура производства, в которой я оказался и она научила меня дисциплине и ответственности, а второе событие, эта культура отношений в кругу людей о которых ты ничего не знаешь, а то что я знал по разговорам не имело никакого отношения к реальности, я имею ввиду встречу с конкретным  человеком который случайным образом дал мне возможность хоть и очень поверхностно, но взглянуть на то, что я бы никогда не увидел, если бы прожил другую, не свою сегодняшнюю жизнь, а ту, приготовленную судьбой для меня, оставшись там в своём рабочем посёлке среди занесённых грязных домов по сей день, серой цементной пылью и непролазной вечной грязью уральской рабочей окраины.
Однако всё по порядку!
В 1979 году мне только стукнуло 16 и я, пройдя трудный отбор заполнения бесконечных анкет и собирания справок, подписав кучу ответственных бумаг о разного рода не разглашениях и получил долгожданный допуск на знаменитый военный завод в механический цех #34 в качестве токаря.
К этому времени, что я видел в своей жизни?
Но тогда мне казалось, что я видел всё, пока не попал в стены этого предприятия!
Так бывает, живёт человек и всё хорошо и всё спокойно, и без особых событий тихонько проживает свою размеренную жизнь, но мне хотелось каких-то других событий и желательно поярче! Хотелось всегда! Да и сейчас, это стремление к крутым переменам в жизни у меня не угасает!
Завод «три тройки», так  называли его в народе, был флагманом военной промышленности, но не как все другие уральские заводы, этот был особенным! Завод УЭмЗ имел непосредственное отношение к атомному оружию и космонавтики, всвязи с чем там были самые высокие требования к секретности, об этом в городе знали, но только тот кому довелось поработать на этом заводе знали и другую сверх охраняемую тайну!
И я сейчас коротенько для Вас её попробую раскрыть.
Так как этот завод, в советское время в разгар холодной войны, реально обязан был своей продукцией конкурировать с западными производителями, то неизбежно уровень производства и культура производства на этом заводе обязана была быть и таковой она и была , по самым высоким мировым стандартам!
СССР так же был лишён в те годы возможности получать современные технологии, материалы и оборудование тем более для нужд военной, атомной и космической отрасли, но этот завод, имел исключительно только всё самое современное и передовое, что только могло появиться в любой точке планеты и на этот завод днём и ночью трудились все советские спец службы и разведки, шарили по всему миру, что бы только обеспечить конкурентный уровень производимой именно в этих цехах продукции! Всё лучшее со всего мира из станочного оборудования, технологий, инструмента и даже спец одежда для работяг и сама организация труда рабочих, всё это добывалось всеми возможными и не возможными методами и через страны третьего мира доставлялось непосредственно на это предприятие, где изучалось самыми лучшими специалистами и немедленно внедрялось и использовалось в производственном цикле.
«Урал - опорный край державы!» сообщали транспаранты на фасадах зданий в нашем городе, но только мы, работники Уральского ЭлктроМеханического Завода, дав кучу подписок о неразглашении, по дороге на работу или с работы, молча смотрели через замершие стёкла троллейбуса или трамвая на такой транспарант и понимали, это написано именно про нас, однако, выходя за стены завода, задумывались, так как в сравнении с жизнью вне завода, понимали, что всё как то не так устроено в нашей реальной действительности в которую мы погружались моментально как только пересекали заводскую проходную.
А ранним утром, в четыре часа сорок пять минут, опять звонил будильник, что бы успеть в шесть ноль ноль, встать к своему станку вместе со всеми как только прозвучит общий сигнал призывающий включить станок и начать работу! Россия заканчивалась на проходной этого завода, как только вооружённый автоматом военный внимательно сравнивал твоё лицо с пропуском выпавшим из специальной ячейки. Там, на территории проходной висел и предупреждал плакат о возможности стрельбы на порожние в случае инцидента, так что все были напряжены и на проходной никому в голову не приходило нарушить правила поведения, как и на территории завода очень ограничены были возможности перемещаться, только из цеха во время обеденного перерыва в общественную столовую и назад в цех, и в самом цеху всё по минутам, звонок и все должны стоять на рабочих местах, звонок и можно 15 минут перекурить в специально огороженной для этого курилке, звонок и все по местам, никаких лишних перемещений и шатаний.
Перейти проходную нужно было не позже чем за 15 минут до начала смены  иначе опоздание. Цех находился сразу за проходной, просторные светлые раздевалки с индивидуальными удобными и чистенькими не в ссср изготовленными шкафчиками встречали рабочих, в начале каждой недели выдавали чистую рабочую форму, очень удобные цвета хаки комбинезоны, клечатые из чистого хлопка летом и тёплые байковые рубахи и пилотки всё произведено в Америке, после смены там же принимали душ, где я впервые увидел что бывает не только мыло, но и специальные гели для тела и шампунь для волос, тут же неограниченное количество махровых полотенец, кругом новый кафель и никелированные краны, стеклянные перегородки, а какие были чистейшие туалеты и унитазы с приятно пахнущим освежителем воздуха и один из самых тогда трудно доступных дефицитов туалетная бумага!!!
Всё на заводе было только новое и всё в неограниченных количествах, пользуйся, но не смей даже думать что бы хоть что то вынести с завода, вооружённые солдаты внутренних войск надёжно охраняли предприятие и ничего не просачивалось через эти стены, а рассказать кому, нельзя, подписка и стукачи кругом, тут же сдадут куда положено, да и  всё равно ни кто тогда этому не поверил бы. Так что работали, наслаждались и молчали, никто не хотел терять эти условия работы, потому что было с чем сравнивать!
Спускаясь в цех в удобной рабочей обуви и всегда чистой одежде, сливаясь с общим потоком ТЕХ!!! высочайшего уровня профессионалов, я очень гордился быть частью этого коллектива и этого производства!
Огромный, тёплый, очень светлый и очень просторный цех был незримо расчерчен по сегментам. В цеху, в три смены работали сотни людей. Проходя вдоль высокой светлой стены по широкому открытому пространству, Человек сперва проходил мимо рядов парка шлифовальных станков, потом ряды токарных станков, потом длинные столы за которыми рядами сидели женщины в белых халатах, это Отдел Технического Контроля, потом ряды слесарных столов, там дальше ряды станков с Числовым Программным Управлением, и уже в самом конце длинный ряд разноразмерных  фрезерных станков.
На территории цеха из советского были только люди, всё остальное что находилось внутри было собрано со всех концов мира, в основном мира капиталистического!
В основе своей станочный парк состоял из Швейцарского, Итальянского, Американского и Чехословацкого оборудования.
Только на этом предприятии я познакомился и реально увидел, что такое 14 класс обработки поверхности, тут я никогда не брал в руки Штангенциркуль за ненадобностью, потому что пользовался как рабочим измерительным инструментом исключительно микрометром и пассаметром, так как оперировали только сотыми и тысячными долями миллиметра, ну и микроскоп на токарном станке тоже был инструментом обычным и необходимым.
Поражали не ограниченные возможности по режущему инструменту и оснастке, а как была оборудована комната для заточки режущего инструмента!!! Я был в растерянности первые дни, когда мне показали эту комнату для заточки инструмента с идеальными без шумными и без биения и вибрации с заточными кругами, ну и тут же станки с алмазными кругами разной конфигурации, резиновыми кругами разной плотности и прочими специальными приспособлениями и я всё это видел только там и больше ни где и никогда больше не встречал по сей день побывав на производствах в Европе и Америке!
Да, представьте себе, что в 1979 году на уральском заводе УЭМЗ, (333) был уровень технического оснащения лучше, чем сегодня на любом предприятии в Европе или в северной Америке, а побывал я на десятках самых передовых сегодня производств работающих во всех сферах и направлениях! Да, тут на западе, высочайший уровень производств, но что бы в одном месте было сконцентрировано всё новейшее  и самое современное и что бы собрано со всего мира, такого я нигде больше не видел!
И представьте себе, что на этом уральском заводе, всё это оснащение, давно уже превратили в металлолом за ненадобностью, но я не хочу сейчас опускаться  к политической дискуссии, так что давайте вернёмся назад  к приятным воспоминаниям.
На территории завода безусловно была и прекрасная рабочая столовая, где в третью ночную смену кормили бесплатно, а в обычные дни за символические 30 копеек можно было работяге поесть очень хорошо, а если за 50, то из-за стола можно было вылезти только с помощью товарищей, я не помню что бы больше 30 копеек тратил в столовой, хотя аппетит был как у всех молодых и здоровых работяг.
Эх, хорошо бы сейчас погрузиться в эту атмосферу, когда обеденный перерыв и мы не спеша переходим всем участком в это помещение, где вкусные ароматы, накрахмаленные халаты поварих и ряды со свежей едой и ароматным паром над наполненными до краёв раздаточными столами! Приветливые и в меру суетливыми женщинами на кухне, добрые лица работяг и такая общая идиллия в мимолётный каждодневный всеобщий праздник вкусного перерыва и всё-всё вкусно и всего много и конечно ОНИ, маленькие и самые вкусные и красивые, только что перед тобой выложенные свежеиспечённые круглые булочки дышащие хлебным жаром и соблазняющие своей  румяной щекой-корочкой, такие восхитительные и аппетитные, что нет наверное ничего более вкусного на свете, хотя нет, а кто это там выглядывает из-за разделочного стола? Новенькая? Точно! Волнуется, молодая совсем и от волнения и жара её щёки раскраснелись и на мгновение стали выглядеть куда аппетитнее этих булочек лежащих передо мной на подносе! Но вот девушка скрылась в глубине кухонной суеты и я беру две ароматные булочки с подноса и забываю о не знакомой и симпатичной поварихе, но насытившись вкусным и плотным обедом возвращаясь с друзьями по дороге в цех, из их разговоров я узнаю, что новенькую заметили все и мы всю обратную дорогу по доброму её вспомнили и обсуждали и уж завтра, нет сомнений, что имя её будут знать все! Хорошая девчонка, а главное повариха! Не просто девушка, мечта!
Мне несказанно повезло в моей юности получить и закрепить в своём сознании, что такое качество поверхности, что такое допуск в микронах, что такое ответственность за конечный результат и что такое дисциплина и всё вместе что такое культура производства и не важно, что оно было  скопированного с не нашего повседневного серого мира в котором были совершенно иные требования и соответственно всё что меня окружало вне этого завода, называлось уже тогда понятным термином «Совок».
Но это ещё не конец моих ярких и благодарных воспоминаний об уральском заводе.
Была ещё одна важная для меня и значимая встреча в этом цеху где я трудился несколько лет до службы в армии.
Началось с того, что я проникнувшись всем увиденным на этом предприятии и  будучи восторженным почитателем всего американского, придумал себе как проявить себя в этой обстановке и однажды вечером дома уговорил жену сшить мне пилотку. С завода вынести я её не мог и решил сшить такую же и пронести на завод, но не в пилотке дело, потому что задумал я взять и вышить на ней белой, яркими красными нитками пятиугольник Пентагона. Мне почему-то показалось, что это уместно, как бы взять и подчеркнуть таким демонстративным выпадом, что дескать на территории чего нам скрывать, вокруг всё американское, так и пусть будет символ Пентагона на моей рабочей пилотке!
Ну, скажите, где были у меня мозги? Понятно, что мозгов не было совсем!
Весь вечер был посвящен этому занятию, я на бумажке старательно вывел символ и мне жена красиво перенесла его на пилотку. Очень хорошо получилось, на белом фоне яркая геометрическая фигура.
Наспалось в ту ночь, хотелось поскорей удивить товарищей! И вот я в цехе, гордо смотрю по старинам, ловлю удивительные взгляды, а в обеденный перерыв обращаю внимание как вокруг меня расступаются старшие товарищи и я подумал, что они наверное хотят со стороны полюбоваться моим произведением искусств!
Однако! После перерыва, ко мне вдруг подошёл не знакомый человек в костюме и попросил пройти с ним в «первый отдел» не надолго для беседы. Первый отдел, это КГБ. Там уже человек представился офицером службы охраны завода и спросил меня всё ли верно я указал в анкете при устраивает на работу? Я ответил, что всё верно! Тогда он уточнил, что в графе национальность у меня и моих всех близких и родственников отмечено «русские», это верно? Да, сказал я и он меня отпустил на рабочее место.
Уже придя в цех, меня ждали товарищи и поинтересовались чего вдруг меня особист уводил и как всё прошло? Я не понимал, что происходит и тут вдруг самый тихий маленький и никогда ни с кем не разговаривающий Миша, отвёл меня в сторону и сказал, сними свою пилотку, я понимаю что ты хочешь как то меня поддержать, но нет в этом необходимости, мне приятно конечно, но сними и если хочешь, бери пару друзей и приходите в ближайшие выходные ко мне в гости, у меня день рождение, ты знаешь что у меня нет друзей и я с удовольствием приму Вас у себя дома и это будет мне подарком, а пилотку сними, это лишнее!
Я вообще растерялся! Снял пилотку. Стою у станка и думаю, что не так? Мой сосед Андрей, весёлый парень, проходя мимо меня спросил, а чего ты вдруг Звезду Давида себе на пилотку прицепил, ты что поддерживаешь евреев?
Я посмотрел на свою пилотку, чёрт меня побери!!! Я вместо пятиугольника Пентагона, вышил на пилотке Шестиугольную Звезду Давида!!! По ошибке, вот же идиот и не понимаю как я один символ перепутал с другим?!?!?
Я посмотрел через весь ряд токарных станков и едва разглядел Мишу, тихого нашего парня, он тоже вглядывался в мою сторону и я видел как он за меня переживает. Я идиот! И в эту минуту я прочувствовал кто я есть. Идиот! И ещё я узнал, что Миша еврей, а я в своей жизни никогда не видел евреев, а вот оказывается они существуют не только в телевизоре. И получается, что  я по своей беспросветной глупости совершил демонстративный акт поддержки всему еврейскому народу в его праве требовать разрешения на выезд из СССР и не где нибудь, а на военном сверх секретном заводе, в цеху в котором работает еврей Миша, о существовании которого я не знал и сейчас я герой в его глазах и он, так же демонстративно в ответ, в знак благодарности пригласил меня на свой день рождение и я по этому своему незнанию оказался героем в его глазах с непонятными последствиями для себя после посещения Первого отдела.
Вот так история, стоял и думал я, но мне не хотелось пугаться, мне было чертовски приятно вдруг ощутить себя героем, ощутить себя в противовес общему непониманию, а к концу рабочего дня, всё забылось как и не было ничего, только Миша, за проходной дождался меня и уточнил время и дал мне адрес куда я могу прийти с парой товарищей и что он очень хочет отблагодарить меня за поддержку, а я уже проникся гордостью  от своего поступка, так как последствий для меня не наступило и оставлялось только насладиться незаслуженной благодарностью этого маленького и тихого человека.
Я пообещал прийти.
Вот так, однажды в моей жизни, слово «еврей» приобрело физическую форму и превратилось в реального человека, который будучи не специально мной обманутый дал мне возможность почувствовать себя настоящим героем и предложив мне прийти к нему в гости дал возможность заглянуть, мне человеку с обочины жизни в иной мир, мир людей живущих в другом, параллельном с нами мире.
Миша оказался на этом заводе лет пять до нашей встречи по причине не желания идти в армию и так как на заводе давали бронь, то он воспользовался такой возможностью, днём работал, а по вечерам учился в уральском политехническом институте.
Приглашение я получил вечером в пятницу, в субботу утром я встретился с двумя товарищами из цеха согласившихся составить мне компанию.
Мы целый день потратили на то, что  бы придумать, найти и купить Мише какой-то подарок, конечно ничего не придумали и ничего не нашли в то время повального дефицита и поехали на поклон и с просьбой помочь к моей тёще, которая работала заведующей комиссионного магазина и обладала достаточными связями в торговле. Долго ей объясняли сложившуюся ситуацию и она с огромным не желанием позвонила на какую-то базу, куда мы поехали и стали обладателями двух бутылок водки, которая тогда было уже в дефиците и самое главное нам продали там на подарок Мише пятилитровую банку болгарских помидор и огурцов ассорти, не мыслимый дефицит и лакомство по тем временам в наших рабочих гетто. Мы были упакованы этими двумя бутылками водки и огромной банкой ассорти как «короли» и чувствовали себя превосходно, потому что с таким набором выпивки и продуктов могли провести не забываемый вечер в любом месте, но ехать нужно было к Мише и мы поехали.
К моим шестнадцати годам, мой мир выглядел не сложно, но вполне был мной контролируемым и для меня достаточным.
Центр, моего жизненного пространства находился в рабочем посёлке, где была одна центральная, на тот момент ещё не асфальтированная тупиковая улица, длинною в две рядом располагающиеся автобусные остановки, назывались они «Заводоуправление» и «Конечная». К нам приезжал автобус 27-го маршрута, который осуществлял единственную транспортную связь нашего пыльного захолустья с городом Свердловск, куда ездить нам не было никакой необходимости, да и в рабочие дни уехать в город  и потом вернуться обратно, было задачей не из лёгких, так как народ собирался на этих двух остановках в таком количестве, что никаких шансов уехать внутри автобуса не было и эти автобусы по утрам плавно въезжали в людское море, затем особо сильные и энергичные заполняли своими телами всё свободное пространство внутри этого автобуса заталкиваемые оставшейся толпой на остановке и теряющей шанс уехать, а потом автобус начинал двигаться стараясь вынырнуть из живой массы облепивших его людских тел, эти тела хватались за всё за что можно было ухватиться и перегруженная машина из-за всех своих лошадиных сил,  ревя мотором на пределе его  возможности, всё же покидал площадь с остановки «Конечная», что бы через триста метров уже не останавливаясь пронзить такую же толпу на остановке «Заводоуправление», где люди будут в отчаянии на ходу хвататься уже за тела уцепившихся ранее счастливчиков и если все они висящими гроздьями не сваливались на обочину дороги, то у них был шанс так зависнув проехать двадцать минут и уже там, на другом конце моста соединявшего наш район с городом, пересесть на другой транспорт, ну а все не уехавшие в этот раз будут полтора часа брести, сперва по пыльной дороге, где на этой единственной улице с одной стороны стояли бараки послевоенной постройки называемые в народе «Клоповниками», а по другую сторону лес и только ещё начинающиеся строиться первые панельные трёх и пятиэтажные дома. Но дома будут позже, сейчас это пять первых домов и котлованы вокруг них, первый магазин, первая булочная, кусок земли обнесённый низким деревянным заборчиком, это хоккейный корт зимой и футбольное поле летом, Клуб, заводоуправление ЖБИ и наша ещё старая средняя школа так же возведённая в первые послевоенные годы.
Из развлечений у нас был завод, который мы знали лучше чем собственную квартиру, карьер с каждодневными сиренами предупреждающими о взрывах и так как сирена, это было единственное ограничение не быть там во время взрывов то мы конечно неслись в опасную зону со всех ног, да и склад со взрывчаткой был тогда сараем с крышей и со сломаным стенами, но взрывчатка была не интересна так как мы могли её только жечь в костре, а вот детонаторы были желанной добычей, потому что на помойках, это отдельно стоящий сарай куда из клоповников  сносили мусор, можно было выловить крысу, огромную темно-коричневую крысу величиной с дворовую взрослую собаку  и с облезлым толстым метровым хвостом. Детонатор, узкий и длинный стержень с прикрученными к нему проводами и мотоциклетный аккумулятор, обеспечивал специфическое развлечение, только нужна ещё была крыса, что бы воткнуть этот детонатор ей в зад и замкнув провода на аккумуляторе. Взрыв убивал крысу мгновенно, все её внутренности взрывом перемалывало в фарш, что мы конечно исследовали каждый раз после подобных развлечений. Как ловили крыс? Мужики раз в неделю, приезжали на самосвале что бы опустошить помойку, в момент когда они открывали ворота, крысы стаями начинали выпрыгивать из всех нор и щелей, мужики так же отбегали от бросающихся в панике  во все стороны огромных крыс и часто поскользнувшись на заледеневших нечистотах беспомощно орали и матерились так как лёжа на этих нечистотах не могли ничего сделать с прыгающими по ним и через них здоровенных противных мерзко визжащих и пищащих огромных клыкастых тварей. Младшие пацаны были тут же у помойки и ждали этого момента.  Начиналась охота, нужно было успевать накрыть найденной тут же у помойки тряпкой зазевавшуюся тварь, потом ещё двое с тряпками наваливались всем телом на голову крысы и закутывали её в эти тряпки спелёнывая и обездвиживая хищника.  Неподалёку,  у заранее разведённого костра, я со своими парнями смотрел за мальчишками охотниками, наше дело детонаторы, мотоциклетный аккумулятор  и костёр. Там то у костра и происходил финал этого развлечения. Костёр, это просто наш дом и наша дворовая жизнь, вокруг него всё происходило, именно там всё решалось и все мальчишки понимали с раннего детства куда нужно однажды попасть что  бы оказаться членом этой главной стаи всего посёлка, ну а кто не в стае, тот либо мал ещё, либо изгой и тем и другим не позавидуешь. Зимой, в сильные холода костёр менялся на заводской коллектор, который был достаточно просторный, но всё равно не мог вместить в себя всех и на несколько месяцев там обитали только избранные, очень было важно в нашей иерархии иметь право свободно и в любое время завалиться в этот коллектор и тебе все рады и тебе лучшее место, а то что в этот момент кто-то вынужденно  отправился на улицу в мороз, так в этом и весь смысл той детской беспризорной жизни. Университеты этой беспризорной жизни, лучше было пройти за долго до того когда тебе нужно будет пойти в школу в первый класс. Они начинаются лет с четырёх, когда ты понимаешь, что ты не можешь как все твои друзья в трудную минуту крикнуть «Папа!», потому что у тебя его нет и ни кто не придёт к тебе на помощь. Значит ты сам должен защитить себя, а для этого нужно научиться не бояться, не просить и брать всё что ты хочешь не дожидаясь, что кто-то тебе что-то даст. Никто ничего не даст, но все будут напоминать тебе, что ты никому не нужен. Преимущество у тебя только одно, ты живёшь без ограничений на улице, куда все остальные могут прийти только с разрешением родителей и только «не далеко  от дома!» и только «не на долго!». Им нельзя на стройку, они не могут с тобой пойти в лес, они даже не могут в соседний двор, а ты свободен и всё тебе доступно и разрешение спрашивать тебе не у  кого. Они боятся запачкать одежду, а ты можешь проверить любую лужу на глубину, они играют своими игрушками, а ты можешь отобрать у них любую и поиграть с ней пока он в слезах и соплях будет скулить и потом ещё долго кричать в своё окно и ждать маму или папу, но к тому времени когда выйдет рассерженный родитель у тебя пропадает интерес к его самосвалу или велосипеду или к леденцу который он только успел достать, но так и не успел попробовать, потому что я доем этот леденец уже в другом дворе или поменяю этот леденец с каким нибудь другим маменькиным сыночком на его такой же велосипед с обещанием вернуть пока он сосёт отобранный мной леденец у какого-то балбеса в другом дворе, но я уже в третьем дворе и наверное там суета потому что леденец закончился, а велосипеда нет и родители бегают по дворам с желанием меня отыскать, но вернусь я тогда когда захочу этого сам. Друзей быть не может у тебя в это время, потому что ты дерёшься по любому поводу, потому что нет ещё умения договариваться и кидаешься с кулаками на любого, кто только хочет продемонстрировать тебе своё преимущество. Кидаешься отчаянно, с желанием непременно растерзать обидчика и не важно если он даже сильнее и старше тебя. Просто если не уверен, то нужно взять палку или камень или горсть песка бросить в глаза, а если их много и тебя хорошо поколотили, то нужно их всех потом обязательно выловить по одиночке и бить каждого пока не будут просить пощады и что бы обязательно до крови или что бы остался синяк на лице и что бы непременно потом его отец выловил тебя и все видели, что ты отомстил и что бы все знали, никто не уйдёт от твоего возмездия!
В первый класс ты идёшь уже совершенно взрослым и самостоятельным человеком, на первой перемене к тебе приходят старшие ребята с других этажей школы, они из твоего двора, теперь ты тоже школьник, но это уже не имеет значения, у тебя свои правила и ты будешь жить по этим тобой установленным правилам и если учителя тебя сильно достанут, то ты можешь просто не ходить в школу и тогда они будут тебя уговаривать вернуться, конечно доведут мать до слёз, но ей не до меня и вспомнит обо мне мать в следующий раз только тогда когда её снова вызовут в школу из-за разбитой мной стеклянной двери в учительскую, или из-за драки на уроке, или из-за отрезанных мной прямо на уроке принесёнными из дома ножницами Наташкинных длинных косичек, соседки по парте не захотевшей пригласить меня к себе на день рождение, или из-за жалобы родителей не знакомого мне парня из другого класса которого я выловил в туалете на перемене и поставив на колени демонстративно обоссал в наказание, за то что он не уважительно спускаясь по лестнице огрызнулся на ту самую Наташку, мою соседку по парте, она мне нравилась и по этой причине её никто не смел обижать ни в школе ни во дворе!
Конечно, школа у таких как я и мне подобных, заканчивалась окончательно где то к пятому классу и кроме уроков физкультуры я ни куда не ходил, хотя нет, иногда ходил на биологию, там была очень хорошая учительница и она единственная кто из всех учителей относилась ко мне с вниманием по этому я прекрасно знал и любил её предмет.
Школа, слабый штрих в жизни беспризорника-безотцовщины, вся жизнь улица и там всё важное и там всё  самое главное и там ты хозяин своего положения и там происходят основные уроки жизни, через опыт. Опыт, как я сейчас понимаю, маленького человечка, выброшенного на улицу и лишённого права на будущее, и от безысходности вынужденного превращаться в одинокое озверевшее существо, так что за место в этом будущем приходиться драться и драться тем что есть, кулаками, зубами, а если понадобиться палкой, камнем, ножом, потом уже когда научишься говорить и ты уже личность в иерархии таких же как сам сидящих с тобой в заводском коллекторе пацанов и девчонок, можешь позволить себе расслабиться не надолго закурив с фильтром, хотя обычно куришь «Приму», но тут девчонки и ты им протягиваешь специально отложенную для этого случая пачку болгарских сигарет. В коллекторе темно, тепло и в основном все молча обозначают своё присутствие красным огоньком своей сигареты. Взрослые, кому уже четырнадцать, прижимают к себе своих подружек, а мне нет ещё двенадцати и я об этом не думаю, я тут за главного и мне тепло и уютно в этой атмосфере принадлежащего мне моего мира и я готов был за этот уют отдать жизнь, хотя тогда ещё не знал, как через каких то пол года круто измениться моя жизнь и я не буду нуждаться ни в этом коллекторе не в этих посиделках.

Мои заводские друзья, уже с нетерпением и в предвкушении выпивки, ждали когда я достану записку с адресом Миши. Мы несколько раз прочитали адрес. Не кто из нас троих, никогда в этом центральном районе города не был. С трудом мы сориентировались, сложив всё что мы могли вспомнить из своих случайных разовых поездок в центр города и хотя бы поняли о каком именно доме идёт речь. Однако мы были уверены, что это какое то парадное здание в самом центре города с гранитным тёмным полированным фасадом и с большими арками, с огромными окнами и там наверное какое то государственное учреждение, а Миша приглашал нас к себе в квартиру, но ошибки быть не могло, Миша своей рукой мне написал свой адрес. Мы поехали туда и решили разобраться на месте.
Уже выйдя из троллейбуса, мы встали на против центральной арки по указанному адресу. Ну да, всегда проезжая через центр города, не возможно не обратить внимание на это старинное, величественное и красивое здание. Честно признаться, мы оробели стоя перед этим огромным изваянием, одно дело смотреть на него из окна троллейбуса, проезжая мимо и понимая, что это картинка из другого не известного и недосягаемого мира и совсем другое состояние когда тебе предложили взять и остановиться перед этим сооружением, больше того тебя приглашают войти внутрь!
Мы переглянулись и пошли, ну если представилась такая возможность, зачем отказываться?
Хорошо что мне сейчас глубоко за пятьдесят и я прожив свои годы насыщенной и яркой жизнью знаю слова которых тогда я не знал и благодаря этому смогу описать то, что я увидел и что прочувствовал окунувшись на один единственный вечер внутрь этого дома и что на всю жизнь оставило во мне тягу в стремлении к этой жизни!
 Во всём первом этаже этого здания в том далёком 1979 году, располагался огромный центральный магазин со стеклянными витражами и  за этими стёклами стояли манекены подсвеченные снизу маленькими прожекторами. Манекены были невероятно похожи на живых людей и ещё они были одеты так как в жизни я никогда не видел что бы так одевались и я помню, что первая моя мысль была, это наверное магазин для людей живущих только в этом доме, но не понятно зачем они выставили свои наряды на обозрение людям которые никогда этого себе не смогут купить, да и ни к чему это нам, ни эти шляпы, ни эти перчатки с шарфами, ни эти лакированные туфли ни это странной длинны и зачем-то светло-кремового цвета пальто, а женщина-манекен вообще смешно одета и я даже спросил  своих товарищей, что если наши жёны  такое на себя оденут? Мы посмеялись на секунду представив на себе и на наших жёнах эти наряды и пошли к арке.
Арка, оказалась большим проходом во внутренний двор дома. Красивый сводчатый потолок украшенный геометрическими узорами, заставил нас остановиться и повнимательнее разглядеть его. Мы вдвоём с приятелем,  держа по бутылке водки в раке как указками, показывали третьему с банкой на потолок и восхищались необычным рисунком, когда женщина, одетая как манекен в туфлях, длинном пальто с меховым воротником и в шляпе, вошла в арку и спросила к кому мы идём? Мы пояснили, что идём к заводскому приятелю к Мишке и она указала нам на нужный подъезд.
Подойдя к дверям, двойными, массивным деревянным с кованными ручками и закрытыми мы не знали что делать дальше. Но увидели кнопку звонка и нажали на неё, через мгновение дверь открыла женщина и ещё раз нам пришлось пояснить куда и зачем мы идём, она нас впустила и мы оказались внутри большого пространства, где через широкий лестничный марш, как на пьедестале стоял огромный массивный стол с настольной лампой, куда и вернулась женщина консьержка, а мы пройдя мимо неё, поднялись на следующий этаж и опять уткнулись в огромную двойную дверь ужу не деревянную, а красиво обитую чёрной кожей и как нам показалось золотой прямоугольной табличкой, на которой гравировкой была написана незнакомая фамилия, имя и отчество. «Куранский Марк Моисеевич».
В дверях щелкнул замок и одна створка двери открылась.
Мишка, невысокого раста и худенький мужичок, совсем не смотрелся в этих огромным размерах двери, подъезда, двора, арки и самого дома.
Проходите, отходя в сторону он приглашал нас войти во внутрь.
Мы вошли, по очереди пожали ему руку и поздравили с Днём Рождения! Конечно хотели отдать сразу принесённое с собой бухлишко и мировой закусок, но он попросил поставить на кухонный стол и мы сразу прошли к столу на кухне.
Ребята, я предлагаю нам посидеть тут, если Вы не возражаете и указал нам на стол стоящий прямо тут по середине просторной кухни, мы с удовольствием плюхнулись на мягкие стулья и немного смутились, так как не знали о чём нам говорить.
Мишка полез в шкаф и достал от туда красивую скатерть, одним движением набросил на пустой стол, потом из соседнего шкафа начал доставать посуду и приборы. Мы не успевали рассматривать все эти диковинные вещички и только иногда спрашивали его что это и зачем? Мишка без суеты проворно расставлял и растравлял и раскладывал и раскладывал фарфор и серебро успевая пояснять нам что это и для чего. Через пару минут, мы смотрели на возникший наяву кадр из зарубежного кино, только это было всё по настоящему. Тогда в 1979 году, если бы мы втроём проехались по всем нашим родственникам, друзьям и знакомым и собрали бы всю у них кухонную утварь, то это было бы только часть того, что Мишка красиво поставил нам на свой кухонный стол, я уже не говорю, что это ещё и был не виданный до того дня прозрачный расписной фарфор и неимоверной красоты серебрянные приборы, а скатертями мы тогда и не пользовались вовсе, и добил нас Мишка ещё и красивыми салфетками разнося их и укладывая по несколько штук у каждой тарелки. Помню свою мысль, мелькнувшую у меня, надо одну салфетку унести с собой! Однако я так и не посмел!
Пока мы разглядывали и трогали красоту, Мишка открыл один из двух огромных холодильников и начал доставать от туда, как он потом пояснил заказанную и привезённую еду специально для того, что бы мы могли хорошо провести вечер. Сразу скажу, что тогда я из поставленного на стол ничего не знал, ни как это всё называется, не понимал из чего оно сделано и как это вообще надо есть. Сейчас то я конечно знаю, из холодного:
рыбная нарезка (белуга, осётр, сёмга, селёдочка)
мясная нарезка (буженина, язык телячий, колбаска холодного копчения твёрдых сортов три вида и колбаска копчёная два вида)
Холодец с хреном
Заливное (куриные мясные кусочки)
Салат мясной
Салат овощной
Винегрет
Маринованные огурчики, помидорчики, грибочки
Икра красная
Икра чёрная
На горячее Миша подал нам, бараньи ножки с картошкой и овощами
Потом был торт, тот самый «Прага», который я второй раз пробовал на собственной свадьбе спустя пару лет после этого события!
Наша банка и две бутылки водки, уехали обратно к нам домой после этого незабываемого вечера, потому что после того как закуска была подана на стол, Миша выкатил откуда то из другой комнаты столик на колёсиках на котором стояло:
Водка «Посольская»
Водка «Столичная»
Виски « Jack Daniels - Gentleman Jack”
Ликёр 50% «Yukon Jack”
Друзья, сказал он, когда мы уставились на эти бутылки, я предлагаю что пусть это тут стоит и каждый выберет себе напиток по вкусу!
Позже, за столом мы выяснили, что так как вкус у нас троих на всех один, то мы обязаны попробовать всё, ну и конечно попробовали!
Тогда же за столом, нам удалось выяснить, как только Мишка выпил одну за другой три рюмки без закуски и очень изменился и стал вдруг говорить и говорить, а мы слушали.
Слушали историю несчастного спившегося еврейского парня, волею судьбы, оказавшегося совершенно один в то время когда все его родственники в одночасье разъехались  кто куда, кто в Израиль, кто в Германию, а кто в далёкую Америку, а он находясь под подпиской на военном заводе стал не выездным и давно уже спасается алкоголем от дурных мыслей и живёт в состоянии с каждым днём угасающей надежды увидеться со своими родными и близкими.
Мы слушали и чувствовали его боль, нам было очень не по себе, что мы не можем ничего ему подсказать и не можем ни чем помочь, а ему просто хотелось высказаться и он всё рассказывал и рассказывал о своей семье и о том, как они мечтали вместе жить в другом мире, но не могли представить, что цена этому «счастью», будет великая жертва! Родители, на всегда расстались с сыном, а сын, потерял на всегда родителей!
Однако это ещё не конец моего рассказа об этом вечере.
Мишка, окончательно захмелев, захотел показать нам квартиру своих родителей в которой он жил теперь один.
Мы сидели на кухне, просторная комната, в ней готовили раньше еду и подавали в следующую комнату, столовую. Мишка включил свет и мы увидели огромную красивую комнату изыскано наполненную лакированной белоснежной мебелью. По середине комнаты стоял обеденный стол на восемь персон. Ажурные ножки стола и такие же ажурные величественные стулья по четыре стула с каждой стороны, по углам комнаты стояли большие стеклянные прозрачные шкафы с подсветкой внутри которая высвечивала бесконечные блестящие статуэтки и разные милые вещички переливающиеся всеми цветами радуги подсвеченные на стеклянных полках. Высокие потолки с тяжёлой люстрой в центре  свисающая множеством хрустальных штучек и ярко освещающая огромную комнату. На окнах тяжёлые толстые партеры и на стенах такие же красивые как и шторы гобелены.
Потом мы прошли в спальни, их было четыре. Всё они были разные, но все огромные, каждая размером с мою хрущовскую квартиру. Каждая спальная комната имела явную принадлежность к человеку который в ней находился и это было видно из набора мебели, что сейчас естественно, но тогда для нас это было как музей.
Потом мы прошли в кабинет отца, где стены были превращены в библиотеку до потолка, там по середине стоял массивный тёмного дуба рабочий стол и красивое большое кресло с очень высокой спинкой, оно было кожаным, очень мягким и оно вращалось вокруг своей оси и на нём можно было ещё сидя покачиваться.
Из рабочего кабинета отца, мы вошло в комнату переговоров, она же курительная комната. В этой комнате мы задержались на часок. Окон в ней небыло. Вместе со светом, там включалась вентиляция и мы расселись на мягкие кожаные диваны, но предварительно долго рассматривали в шкафах, за стеклянными дверками, бесконечное количество разных коробок с сигарами и Мишка настоял, что бы мы выбрали что-то из этих сигар и попробовали, мы конечно пытались их покурить, однако ничего из этой затеи не вышло, сигары были тёмными и крепкими и даже только раскурив её, во рту образовался ужасный привкус никотина и мы с удовольствием приняли от Мишки в подарок понятный нам блок “Mallboro”, раскрыли его, разделили честно на троих по три пачки и одну вскрыли на общак и час курили пока пачка не закончилась, с упоением вдыхая особый мягкий приятный и не такой, а особенный дым, как нам показалось тогда.
Миша уснул в курительной комнате.
Мы принесли плед и подушку из его спальни, укрыли его, собрались и пошли домой.
Расходились молча, каждый про себя думал об этом несчастном парне и безысходность ситуации перемешивалась в нашем пьяном сознании.
Потом, мы всегда четвёртом на заводе, старались держаться вместе, в курилке, на обед, после смены до остановки.
Выпивать правда больше не случалось и в гостях я у Мишки больше не был, но и одного раза мне хватило, что бы заглянув в мир других людей, мне очень хотелось вырваться из мира людей, где мне уготовила судьба иную жизнь, не ту которой я жил и живу.
Не знаю дальнейшую судьбу Мишки, но бесконечно ему благодарен за тот вечер!

Кливленд.
Сентябрь. 2019.