О белом медведе

«Взаимоотношения белого медведя и человека.»                (Психологический практикум для любителей природоохраны).

Где бы не приходилось работать в арктических экспедициях: на кораблях, полярных метеостанциях, национальных посёлках, разговор всегда, рано или поздно, заходит о проблеме отношений белого медведя и человека. Проблема достаточно серьёзная, если принять во внимание, что медведь, не имея природных врагов, человека не боится, так как охота на него вот уже много десятилетий находится под запретом.
В связи с заметным потеплением климата, ледовая обстановка в Арктике резко изменилась. Плотность морских льдов заметно снизилась, что создало неблагоприятные условия существования для морзверя и белого медведя. Охотиться во льдах на морзверя медведю стало проблематично и он вынужден, в поисках пропитания, всё чаще посещать сушу, а соответственно, и полярные посёлки, метеостанции и зимовья охотников. Возможности прокормиться на суше у медведя гораздо меньше, чем во льдах, поэтому постоянно оставаясь голодным, он перестал бояться человека, и начал искать корма рядом с человеческим жильём. К сожалению, на многих буровых, где трудится материковый народ, для которых белый медведь – экзотика, его, жалея и балуя, хорошо и постоянно подкармливают, фотографируя на память, и не задумываются о том, что этот хищник, потеряв всякий страх, быстро становится назойливым, и начинает чувствовать здесь себя хозяином положения. Это одна из основных причин частых сегодняшних конфликтов зверя и человека. Любой крупный хищник устроен так, что если перестаёт чувствовать в человеке прямую угрозу своей жизни, тут же начинает доминировать сам, и отношения «хищник – жертва» меняют свою полярность.

Примерно та же ситуация происходила в своё время и с волком, пока человек не взял реванш и серый хищник тут же стал избегать всяких встреч с ним. (Однако, на сегодняшний день, когда современное охотничье законодательство вновь предоставило серому хищнику, дав ему почётный статус «санитара леса», совершенно умопомрачительный карт-бланш, он, почувствовав это, снова стал всё более наглеть).  Раньше, когда человек преследовал медведя, и добывал его при всяком удобном случае, звери держались подальше от человеческого жилья, и увидев человека издалека, старались уйти незамеченными, к тому же и питания им тогда вполне хватало. И вот условия резко изменились – традиционного питания перестало хватать, а человек, заселяя всё бОльшие пространства Арктики, перестал его преследовать. В результате такой сложившейся парадоксальной ситуации, страдают обе стороны конфликта. Помочь медведю, кроме законодательного запрета на его отстрел, мы больше пока ничем не можем, но обучив человека правилам поведения с этим хищником, мы тем самым помогаем и тому и другому. Единственно, что можно к этому добавить из опыта высшей школы охотоведения и личного промыслового опыта – это необходимость восстановления правильной градации в системе «хищник – жертва».

Медведь должен почувствовать, что на просторах Арктики сильный хозяин, не имеющий врагов – не он, а человек. А поэтому он должен бояться и избегать любой встречи с человеком, как единственно опасной для него ситуации, и обучать тому своё потомство. Для этого любой населённый пункт Арктики (посёлок, буровая, метеостанция), должны иметь оружие и запас патронов с резиновыми пулями. Все охотники и рыбаки, оленеводы и путешественники тоже должны это иметь, и при встрече с белым медведем всегда и однозначно, даже если тот не проявляет никаких агрессивных намерений, это оружие применять. Вреда для жизни зверя это не принесёт, а боль и страх будут прочно ассоциировать у него с человеком. Только таким образом можно будет постепенно внушить зверю страх перед человеком. Другого пути нет. На сигнальные и безобидные охотничьи ракеты он никак не реагирует, а настоящие пистолетные ракетницы сняты с производства. Обездвижение медведя и перемещение его на вертолёте подальше от жилья  ни к чему, кроме огромных затрат, не приводит.

Прикормленный на отходах зверь, быстро возвращается обратно, или выходит к ближайшему человеческому жилью – ориентироваться на местности его обучали с детства. Если же охотники будут преследовать его на снегоходе и стрелять по корпусу резиновыми пулями, в другой раз, натерпевшись страха, он сюда больше уже не явится. Это как раз то самое исключение из правил, когда агрессия однозначно предпочтительнее любви и жалости. А если быть точнее – это любовь и жалость, замаскированные под агрессию.

Время от времени, мы слышим о нападении медведей на человека, заканчивающееся трагично или для одного, или для другого. На острове Врангеля, научными сотрудниками заповедника была разработана и опробована методика обороны невооружённого человека от нападающего медведя. Двух-трёхметровой палки и нескольких танцевальных приёмов, бывает достаточно, чтобы отбить агрессию зверя, не проливая его крови. Конечно, для танцев с голодным медведем, надо иметь крепкие нервы, и определённые навыки охотника, но в безвыходной ситуации, эта методика работает, и даёт положительные результаты. Как правило. Но любое правило имеет свои исключения. Вот такое исключение нам довелось нынче увидеть на побережье Ледовитого океана и задокументировать его.                Привожу выдержки из своего полевого дневника.

27 июня. Пн.
От перегретой печи, в маленькой промысловой избушке, было жарко, и спать тяжело и беспокойно. Василий встал в 7-20, и выходя на улицу, выпустил из коридора двух ночевавших тут собак. Они, выскочив на свежий воздух, тут же залаяли. Его это насторожило, и зайдя за угол дома, он увидел в 100 метрах, приближающегося медведя.
Собаки, привязанные на улице, свернувшись калачиком от ветра и дождя, спали и не видели его, хотя он подходил к ним по ветру. Проснувшись, тоже начали облаивать своим многоголосым хором. Василий, заскочив домой, схватил заряженное дробовыми патронами ружьё и вышел на улицу. Медведь был уже рядом. Средних размеров, примерно трёхлетнего возраста. Он целенаправленно шёл к дому, навстречу захлёбывающимся лаем, собакам и кричащему человеку. Шёл со стороны, откуда вчера пришли мы. То есть – по нашим следам. Судя по чистой, лоснящейся шкуре и округлым бокам, это был упитанный и здоровый зверь. Глаз охотника сразу определил бы больного и истощённого животного, но этот был в отличной форме. Поведение быстро приближающегося медведя, в глазах охотника, знающего его повадки, было подозрительным, и сразу настораживало.

Обычное поведение белого медведя в это время года бывает следующим: издалека увидев человеческое жильё, он останавливается и долго наблюдает, нет ли там какого-либо движения, сулящего опасность. Если движение есть, он далеко обходит жильё стороной, а если голоден, то заходит с подветренной стороны так, чтобы ветер натянул на него запах жилья, и можно было бы понять, стоит ли подходить ближе. Если при подходе к избе, его атакуют собаки, то он быстро сходит в море, и уплывает с этого места.
Однако, приближающийся к нам зверь, шёл чётко по ветру, и запаха жилья чуять не мог. Он видел движение у дома, и тем не менее шёл. Даже встречное нападение двух собак его не остановило, он продолжал движение не меняя направления, и не сбавляя темпа.

Василий стоял у дома с двумя дробовыми зарядами в стволах, и криком пытался остановить приближающегося хищника. Тот не реагировал. Дальнейшие события происходили в течении одной минуты (судя по таймеру на фотографиях). Подпустив его на 20 метров, Василий поднял ружьё, чтобы выстрелить навстречу зверю, поверх его головы. Жмёт на спусковой крючок… Осечка! Медведь уже в 15 метрах от человека, то есть идёт натуральное нападение.
От волнения перед нападающим зверем, охотник совершает ошибку: вместо того, чтобы переломив ружьё, взвести боевую пружину, и повторно пытаться выстрелить давшим осечку патроном, он пускает в ход второй, не осёкшийся пока, патрон – нажимает второй спусковой крючок… Выстрел! Огонь и пороховой дым от выстрела достаёт до зверя, а заряд дроби проходит над его головой… Однако, медведь продолжает движение на человека, как будто и не слышал выстрела. У того в стволах только один осёкшийся и не выстреливший патрон, других патронов нет.

Время внутри меня будто замедлило свой ход. И в несколько секунд, поставив мысленно себя на место Василия, я чётко выстроил алгоритм своего возможного поведения при подобном конфликте с бурым (более мне знакомым) нападающим медведем. При одном оставшемся в стволе дробовом патроне, я бы подпустил его на 3-4 метра, и выстрелил в голову. Накоротке дробь идёт кучно, почти как пуля, и способна пробить череп зверя, чтобы мгновенно его обездвижить. Любой другой выстрел, даже в сердце, медведя не остановит. Он способен пройти с отстрелянной аортой, более 300 метров.
 
Василий быстрым движением переламывает ружьё, взводя боевую пружину, и вновь поднимает ружьё. Охотник он опытный, и ясно себе представляет, что перед ним стоит очень сложный выбор. Один патрон, оставшийся в стволе, может снова не выстрелить, а если выстрелит, то только один раз – и вот жизненно важный вопрос – куда направить этот выстрел? В голову, чтобы прекратить нападение зверя, и самому остаться живым, убив нападающего, или в круп, чтобы заведомо легко ранить медведя, и уже безоружным ждать его ответной реакции, которая совершенно не предсказуема?

Стоя с фотоаппаратом за его спиной, я вижу, как будто в замедленном кино, как плавно поднимается ствол, упирается в лоб медведя, и… пройдя по его позвоночнику, останавливается на самом краешке крупа… Выстрел! Заряд дроби проходит вскользь по бедру зверя, не принеся ему каких-либо серьёзных повреждений, только сильный удар и боль в ноге.
Безоружный уже человек находится в десяти шагах от легко раненного хозяина Арктики, а мы с напарником стоим со своими смешными фотоаппаратами за его спиной. В моём мозгу мгновенно моделируется и просчитывается дальнейшее возможное развитие ситуации: легко раненый зверь, одним броском достигает человека, и убивает его. Незаряженное ружьё остаётся лежать на земле. Далее он занимается поверженным охотником, или направляется к нам. Мы, может быть, успеваем заскочить в избушку, где есть патроны, но нет ружья. Закрываем перед носом полутонного разъярённого зверя фанерную дверь, сквозь которую он способен пройти, даже не заметив её…

Человек, рискуя своей жизнью, не стал убивать нападающего зверя, и тот, в конце концов, ответил тем же: остановившись, медленно повернулся от Василия на 90* и ушёл мимо привязанных собак, не тронув их, за ближайшую сопку. При этом оставил нам большую кучу образцов своего помёта состоящего исключительно из скорлупы гагачьих и казарочьих яиц.
Василий, несколько успокоившись после отбитой атаки, рассказал, что находясь в нескольких метрах от здоровенного хищника, он вдруг вспомнил о его мгновенной реакции. Как-то три его собаки неосторожно приблизились к такому медведю, облаивать его, и вдруг охотник увидел, как они одновременно все трое были ударом когтистой лапы подброшены в воздух. При этом самого мгновенного удара Василий даже не заметил. Одна собака при этом была убита, а две тяжело ранены. На мой вопрос о направлении выстрела, который мог стоить ему жизни, он ответил с улыбкой, что его жизнь, по сравнению с медвежьей, по нынешним временам, ничего не стоит, и у него нет миллиона рублей, чтобы платить штраф за один такой выстрел. Да и кто будет кормить его собак, пока он будет сидеть положенный за отстрел медведя, срок? А потом серьёзно добавил: «Не надо делать зла для Природы, и она не сделает зла для тебя».

 Белый медведь. Этот красивый плюшевый увалень, которым так приятно любоваться в зоопарке, несёт в себе мощный смертоносный заряд энергии, и об этом следует помнить всегда. Разные смешные и бесполезные ракетницы и дымы, не несущие с собой реальной боли, для голодного хозяина Арктики не являются убедительными, тем более, если до этого он не получал от человека никакой раны. Встречаться с ним в тундре, не имея оружия, очень опасно. Тут многое зависит от психологической выдержки человека и от состояния медведя. Но, при любой раскладке, его надо встречать лицом к лицу (или к морде – кому как нравится), чем бы всё это не закончилось, и ни в коем случае не бежать, провоцируя на нападение.
А вот теперь психологический практикум, или три вопроса к убеждённым любителям природы:
- чья жизнь на сегодняшний день дороже – одного из семи миллиардов человека, или одного из оставшихся нескольких тысяч белых медведей?
- какие пределы необходимой самообороны возможны для жителей Севера в подобной ситуации?
-представьте себя на месте Василия и честно ответьте себе на вопрос – куда бы стреляли Вы?