Мистика!

Как мы втроем ездили в Крым, я уже писала. Не писала о крымских встречах. Но вот зашла я на страницу к незнакомому автору. Смотрю: «Мистика, мистика». И публицистика с мистикой!

Вот я и вспомнила.

Доехали мы тогда без приключений. Нас предупреждали: детей не брать! Но мы эту систему уже знали, не боялись. Полгруппы с детьми. Всех разместили: хозяева на это время переселились в какую-то хлевушку.
С нами были большей частью из Белоруссии. Буквально за стеной мать с сыном, тоже Артемом: постарше нашего, первый класс окончил. О них я, может быть, еще расскажу. В пристройке другая мама, с девочкой шести лет, рядом муж с женой и сыном.

Вадик предположил, что они евреи: трехлетний ребенок купается в трусиках. Наш старше и то больше голышом, и другие точно так же.

Более экзотических народов там не было.

«Хватит тебя одной», – сказал мне Вадик.

Я своим происхождением ни перед кем не хвалилась. С какой стати? О Джуне я что-то слышала, но думала, что она грузинка. И кто она мне?

Дело было в 1986 году. Слово «экстрасенс» тогда уже знали. Храмы оставались в запустении, зато начали писать о ясновидящих, о всяких паранормальных. По вагонам ходили, продавали сонники, гороскопы. Мы ради смеха один купили.

Как-то во дворе между нами, бабами, зашел разговор. Я, недолго думая, говорю: все они, эти экстрасенсы, жулики.

Тут одна на меня как коршун: «Вы меня оскорбили! Я могу вас за это наказать».

И пошла писать губерния! «У нас под Винницей почти все». Как у Гоголя: «Вий», последние страницы.

Я могла бы отшутиться, вспомнить «Сказку странствий»: с кем ты, дура, связываешься? Если бы не «волшебные» слова: «Я все о вас знаю».

Мне тогда было что скрывать. Поэтому я смолчала, не спросила: «А что ты знаешь?» Смущало, что она с Украины. Пусть не с западной, а с Правобережной. Кто знает, что у нее за родня? А если и вправду в курсе?

«Она дура, а ты еще чище», – поставил мне муж диагноз.
Мы все-таки договорились: будем следить, чтобы «панночка» не подходила к Артемке. Как знать, что за фортель она выкинет?

Казалось, наш отпуск испорчен. Но, к нашему счастью, эта особа решила осуществить угрозу. Не знаю, впрочем, что было у нее на уме.

На другой день она выследила меня одну: с Артемом гулял отец. Первым делом заверила, что не держит на меня зла. «О нас многие так думают». Вы же, сказала она, порядочная женщина и любящая мать.
«Вы долго кормили его грудью».

С чего ей взбрело? Для смеха было вполне достаточно. Но я сдержалась. Я даже кивнула.

Она решила, что выбрала верный путь. Ей не надо, сказала она, «золотить ручку», просто ей меня стало жалко. Дальше я узнала, что у меня очень ревнивый муж. Я представить не могу, на что он способен. Поэтому мне надо бояться и за себя, и за сына: он подозревает…

Приехали! Я поняла: говорить мне с ней больше не о чем. Пусть думает на здоровье, что я теперь от страха с ума схожу.

Больше мы ее не видели. Даже не заметили, когда она уехала. Потом нет-нет, да вспоминали ради смеха. А через восемнадцать лет мы вспомнили девочку Катю из Белоруссии. У нее, как сказала ее мама, последняя беззаботная осень: на следующий год в школу.

Девочка была развитая.

«Читает лучше моего балбеса!» – переживала мама соседского Артема. А та до нашего добралась.
«Почему он у вас такой невоспитанный?»

Я сразу и не поняла.
«Он со мной не здоровается».

Я начала объяснять: он тебя, мол, не знает.
В ответ: «Мы же с ним купались».

Пришлось ему напомнить. А она принялась его довоспитывать. Объяснила, что можно делать в школе, а чего нельзя. Видать, хотели ее отдать с шести лет, да передумали. Показала ему свои книжки, проэкзаменовала, знает ли буквы. Он, кажется, все знал, читать еще не мог.

Вечером, после моря, они вдвоем пускали мыльные пузыри. Я просто залюбовалась: у нее – выше антенны, до самого неба.

Еще она объяснила, что никого нельзя называть дурой. По-моему, это уже лишнее.

Мы смеялись: «Вот будет жена!»

Артемка рот разинул: «Нельзя! Катька большая!»

Бывают же совпадения! Эту девочку мы тоже больше не видели. Но женился наш Артем на Катьке. Хоть они и ровесники, она тоже большая: не ниже свекра. Екатерина Великая – так иногда мы ее зовем. И вдобавок она учительница.