Сбили

У Лёшика есть товарищ – Саня Наврошин.
Я его знаю, два года в нашем цеху проработал.
Спокойный, адекватный человек. Но с хорошей памятью.
В том смысле, что никогда ничего не забывает, ни хорошего, ни плохого.
 
И вот познакомился как-то Саня с девушкой, ещё когда на заводе нашем трудился.
Саня – местный, девушка – приезжая, живёт в заводской общаге на окраине города, сразу возле частного сектора.
Девушка попалась весёлая, задорная такая девчоночка, брала от жизни всё, что только могла.
Если где, вдруг, какая вечеринка-дискотека намечается, то Настюха уже там, можно даже не сомневаться.
На одном из таких мероприятий они, кстати, и познакомились.

И всё у них было хорошо, да ладно, но где-то так… месяца через три, Санёк загрустил.
Ходит угрюмый, на вопросы не отвечает, больше отмалчивается.
Но против коллектива же не попрёшь, особенно если это после работы, да ещё в пятницу.
В общем, расстался Санёк с Настюхой.
А дело было в следующем.
Как-то поздним-поздним воскресным вечером приходит Сане эс-эм-эска следующего содержания:
«Всё было классно пасибки сенкс сори остаться не смогла, мама приехала, а я пьяная же чмоки милый пока».
Мы удивились, мол, а в чём, собственно, проблема?
Тебе секс с пьяными девушками не нравится что ли, или ты не уважаешь девушек, которые, после того как, к маме спешат?
Нет, говорит, мне не нравится, когда моей девушке так хорошо здесь, в то время, когда я в деревне, у своих родителей.
В общем, посочувствовали мы Саньку, как могли, а заодно лишний раз убедились, что не очень трезвым женщинам писать эс-эм-эски категорически не рекомендуется

А гуляла Настенька в тот раз, как потом выяснилось, в компании ментов.
У них общежитие совсем рядом с заводским, метров 700, не больше.
И менты эти, что характерно, возле заводской общаги постоянно тусуются, аки те лисицы возле курятника.
Уже сколько с ними историй было и случаев разных – не сосчитать.
Рабочий человек – он же на заводе с восьми утра и до пяти вечера трудится, страну поднимает, а мент, такое впечатление, что только то и делает, что чужую девушку у рабочего человека отбить хочет.
И откуда только времени столько у людей, по чужим общагам постоянно шастать?

С тех самых пор очень Саня Наврошин полиционеров наших не полюбил.
Причём, сразу всех.
И вот едем мы как-то на Саниной старенькой «пятёрочке» мимо ментовской общаги.
А они, значит, сразу возле входа стоят, курят, смеются весело так.
Саня приостанавливается, высовывается из окошка и говорит грустным голосом:
- Ребята, там, в начале частного сектора, вашего насмерть сбили…
Менты сразу всполошились, а до конца деревеньки недалеко совсем, что-то около километра.
Залезли быстренько в машину, только их и видели.

А я сначала вообще не понял, в чём дело.
И только когда мы отъехали немного, Саня вышел и начал номера от налепленной грязи протирать, я и спрашиваю, мол, что за дела такие, откуда информация? Мы же только-только вот мимо проезжали, и я ничего не видел…  вообще ментов никаких не видел, ни живых, ни мёртвых. Разве что бабушку какую-то, и всё.
Оказалось, что бабушка та у дороги не просто так стояла.
Рядом с ней, на травке, лежал сбитый кем-то бабушкин козлик…