корабль забвения

Корабль забвения вернулся в родную бухту. Паруса потрёпаны, такелаж    смыло  штормами за борт. А а мачта... Да, что там мачта... Вернулось то, что важнее жизни, памяти, смерти, так говорят, обращаясь к кому-то, кто способен одним  взглядом обновить чужую жизнь.
 
У тебя достаточно веская причина писать: отпустить своих демонов, дать им расправить крылья. Твои слова пропитали этот воздух, они хранят твой голос, имя. Только, это мало что значит. Потому что каждую  строчку  здесь мы читаем уже как свою собственную жизнь...

Пускай ты выпита другим,
Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым
И глаз осенняя усталость.

Он открыл для себя, что  отношения, какими бы ни оказались в начале, приобретают особую красоту навечно. Каждый незначительный   жест,   каждый случайный момент, и даже   проплывший на заднем плане пейзаж.... въедается в ткань, как будто все эти мелочи были заранее предусмотрены.

И только потом до него дошло, наконец, что сегодняшнее   опустошенное сердце по сути своей всё равно  беременно  тем,   что заполняло его  когда-то. Мир вокруг нас и в нас полон таких беременных пустот.  Это волшебное, уникальное, не разрушенное место именуется прошлым. А если кто-то и решит  туда  вернуться, ему придется переплыть то море  в одиночку. Много-много миль  воды.
В ней соль... Соль... Соль...

О возраст осени! Он мне
Дороже юности и лета.
Ты стала нравиться вдвойне
Воображению поэта.

Осенняя песня с расплывчатыми образами дождя, песня о частице вселенной, которая умещается в ладони, одновременно радостная и пронизанная
сау-да-ди.  То вода времени, поднятая из родника судьбы, призыв к той, кто даже не услышит… Если бы вообще кто-нибудь хотел войти в его пустынность!  Он  чувствуют  сладкую печаль мимолетности вещей, благодаря которой всякая  прошлая  радость ощущается острее.

Я сердцем никогда не лгу,
И потому на голос чванства
Бестрепетно сказать могу,
Что я прощаюсь с хулиганством.

Всё в прошлом, когда тебя подхватило и унесло, когда плевать на весь мир. Его нет, остался только звук, и он тебя уносит в безумии...Но чтобы выжить, тебе нужно мужество. Иногда ты находишь его в себе, иногда в других. 

Здесь чувства  стали  дирижером, тело — палочкой, само переживание — оркестром. Стены дрожали, резонируя звуком. Новые желания  пели всеми голосами мира, делясь главным с желавшим понять их слушателем.

Пора расстаться с озорной
И непокорною отвагой.
Уж сердце напилось иной,
Кровь отрезвляющею брагой.

Это так похоже на погасшее светило, уставшее бороться за собственный лик. То не физическая усталость. То усталость души, рожденная смертью ожиданий.  Как добиться, чтобы тебя слушали? Чтоб   отключили лихорадочное бормотание мира, а тебя — слушали? И слышали.

Ты открыл   источник, - сказала бы я ему,- отва­лил камень, и ударившая струя затопит твой  мир. Только, не пытайся  заранее  думать, что сделанный  шаг будет верен. Что отдашь, то и по­лучишь , хоть иногда совсем не оттуда, откуда ждешь.   
Ты многое забудешь.  Ты многое потеряешь. Но  того, что сегодня, не теряй…