Воронец в снегу. Актея и Ковис 22

      Актея знала, что шансов остановить вражду между Люцемом и Хэйанем у неё практически не было. В конце концов, её побег послужил лишь поводом для начала боевых действий, даже если бы ей удалось вернуться в Пелагис, нашлось бы что-нибудь другое. Но не попытаться остановить войну Актея не могла. Сначала она хотела попросить помощи у Сяолуна. Только у него и так без этого были напряжённые отношения с отцом. Не стоило их усугублять ещё больше. К тому же учитывая, что теперь женой третьего принца была люцемка, к его мнению вряд бы ли кто прислушался.
      А поэтому в Хэйане остался только один человек к которому Актея могла обратиться за помощью. Сяньхэ, как и ожидалось, нашёлся в саду, и он снова играл в свою странную игру. И снова один. Словно не мог найти себе подходящего соперника, вот и приходиться развлекаться хоть так.
      Заметив её, Сяньхэ встал и поклонился. Раньше он настолько вежливо с ней не вёл, а порой даже пытался игнорировать. Но теперь, похоже, ему всё же пришлось признать её хозяйкой этого места.
      — Я искала тебя, — сказала Актея.
      — Не думаю, что могу вам полезен, — улыбнулся Сяньхэ. — Я совершенно не разбираюсь в том, как следует вести домашние дела.
      — И всё же прошу уделить мне немного внимания, — сказала Актея, усаживаясь за стол. Она и раньше пыталась наладить отношения с этим человеком, но пока безрезультатно. Он всегда держал между ними дистанцию. Актея уже начинала подозревать, уж не пытался Сяньхэ сделать Сяолуна наследным принцем. А её появление спутало все карты в его плане. Хотя всё могло быть и иначе. Понять о чём он думает всегда было нелегко.
      — Я слушаю, — ответил он, садясь напротив неё.
      Актея взяла плоский белый камень, который заменял здесь привычные шахматные фигуры, и положила его на доску. Правила игры она уже успела изучить, но этого было мало, чтобы выиграть. Тем более у такого человека как Сяньхэ.
      — Я хочу остановить войну между Хэйанем и Люцимом, — прямо заявила Актея, решив, что нет нужды ходить вокруг да около.
      — С вашей стороны это глупый ход, — заявил он. — Он ничего не сможет изменить.
      Сяньхэ некоторое время смотрел на доску, а потом положил на неё черный камень.
      — Почему? — спросила Актея, почти бездумно делая свой следующий ход.
      — Вы не сможете отменить свои предыдущие поступки, — сказал Сяньхэ. Он сделал ход и забрал несколько её камней себе. — Вы можете действовать лишь исходя уже сложившейся картины. И выбор у вас небольшой.
      — Я могу попробовать послать письмо своей сестре и объяснить ей, что произошло, — сказала Актея, кладя очередной камень на доску. Она проигрывала и в словесном споре и в игре, но пока сдаваться не собиралась.
      — Это вряд ли вам поможет, — сказал Сяньхэ, а потом прямо взглянул на неё и спросил: — Почему вы так хотите остановить эту войну?
      Актея взяла камень и начала задумчиво крутить его в руках. Ей нравилось его гладкая поверхность.
      — Причин много. Я родилась в Люцеме, но теперь мне придётся жить в Хэйане. И, конечно, я не хочу, чтобы между ними началась война. И… Я не хочу отпускать Сяолуна на войну, — Актея прямо взглянула на Сяньхэ. — Я знаю, как вы ко мне относитесь. Но, что бы вы там себе не думали, Сяолун очень важен для меня.
      Ещё Актея могла бы добавить, что у неё дурные предчувствия насчёт этой войны, но побоялась озвучивать это. Ей казалось, что, если она произнесёт это в слух, оно станет необратимой реальностью.
      — Хорошо, я помогу вам, — вдруг сказал Сяньхэ. — Но вам придётся написать письмо ещё одному человеку помимо своей сестры.
      — Спасибо, — улыбнулась Актея.
      — Не стоит меня благодарить. Я не думаю, что это может что-то изменить. Потому что человек, который хочет этой войны сам король Люциан.

      ***



      Хелиана гложили сожаления. Он понимал, что подобными мыслями уже ничего не исправишь. Но он не мог отделаться от чувства, что где-то в прошлом он ошибся. И теперь он снова и снова прокручивал в голове события прошлого, пытаясь отыскать свои промахи. Только всё сводилось к тому, что если бы не та случайная встреча Сяолуна и Актеи в дороге, то всё могло бы сложиться иначе. Если бы только он задержался в замке Парма на несколько дней… Если бы… Этих «если бы» могло быть множество. Подобным образом можно было терзать себя бесконечно. А потому Хелиан в конце концов взял первую попавшуюся книгу. Словно в насмешку судьбы, это оказалась «История прошлого». И всё же Хелиан открыл её и начал читать.
      От этого занятия прервал его мягкий и осторожный стук в дверь.
      — Можешь войти, Фелиция, — сказал он, откладывая книгу в сторону.
      Дверь тут же распахнулась, и в комнату действительно вошла Фелиция.
      — Как ты узнал, что это я? — спросила она.
      — Это секрет жреца Солис, — ответил он, улыбаясь. Не говорить же ей, что только она из его знакомых так стучит в дверь.
      — Вот всегда ты так! — надулась Фелиция. — Постоянно секретами жрецов прикрываешься, хотя я уверена дело не в этом. И всё гораздо проще! А про тайные знания жрецов Солис только Актея и может… — Фелиция вдруг запнулась. И словно вспомнив, зачем она сюда пришла вмиг стала серьезной. — На самом деле я из-за сестры и пришла. Хочу посоветоваться.
      — Что такое?
      О том, что Актея в Хэйане знали уже все. Неужели что-то новое?
      — Актея прислала мне письмо. Можешь взглянуть.
      Она протянула лист хейаньской бумаги, всё ещё запечатанной.
      — Я ещё не читала его, боюсь, — тихо призналась Фелиция. — Не хочу верить, что она просто всё бросила и сбежала с хэйаньцем.
      Хелиан прекрасно её понимал. Он тоже в это не хотел верить.
      — Давай прочитаем вместе, — предложил он.
      Фелиция кивнула, и Хелиан сорвал печать. Это несомненно был почерк Актеи, но чем больше Хелиан вчитывался в написанное, тем больше хмурился.
      Актея просила прощения о том, что так внезапно исчезала, писала, что стала женой Сяолуна и о том, что хэйаньцы её не похищали, это было её собственное решение. И ни слова о том, что же произошло на самом деле, ни одного объяснения. Лишь в самом конце просьба остановить войну.
      — Я не верю, что это могла написать Актея, — тихо сказала Фелиция.
      Хелиан не ответил, борясь с собой. Ему тоже не хотелось верить, что она могла так поступить. Но так ли хорошо её знал, как думал? Сначала она призналась ему в своих чувствах, а потом сбежала в Хэйань…
      — Мы должны показать это письмо Люциану, — наконец решился Хелиан. Его брат всё равно узнает, что Фелиция получила письмо от Актеи.
      — Но… — попыталась возразить Фелиция.
      — Хуже уже не будет, — грустно улыбнулся Хелиан.
      В это время король был в своём кабинете. Но Хелиана и Фелицию пропустили без лишних вопросов.
      — Что случилось? — поинтересовался Люциан, отрываясь от чтения такого-то донесения. — Редко вас увидишь вместе, тем более в моём кабинете.
      — От Актеи пришло письмо, — сказала Фелиция и дрожащей рукой протянула бумагу.
      Люциан поднявшись быстро схватил письмо, нарушая этим все правила. Но его, кажется, в этот момент это совершенно не волновало. Но пробежавшись глазами по строчкам он изменился в лице. А потом, скомкав письмо в руке, бросил его в потухший камин.
      — Сожгите, — приказал он. — Я этого письма не видел. Как будто я поверю в подобную чушь. Возможно, эти хэйаньцы заставили её написать это.
      Хелиан вернулся к себе, чувствуя себя опустошенным. Он, конечно, ожидал подобной реакции от брата. И всё же как могла Актея написать подобное?
      Но едва Хелиан присел в кресло, как в дверь опять постучали, а потом не дожидаясь разрешения в комнату ворвался Август. Он осторожно прикрыл двери и, достав свиток, тщательно прочитал заклинание, огораживающее это посещение от внешнего мира.
      — Что случилось? — удивлённо поднял брови Хелиан.
      — Знаешь, больше не впутывай меня в свои игры с хэйаньцами. Война вот-вот начнётся. Если король узнаете, что я передаю тебе сообщения от врагов, то он отрубит мне голову. И тебе, к слову, тоже.
      — Не припоминаю, чтобы я вступал с говор с хэйаньцами, — устало ответил Хелиан.
В ответ Август бросил на стол письмо. Опять хэйаньская бумага. И… Хелиан замер. И личная печать Актеи.
      Она написала ему? Почему ему, а не Люциану? И почему это письмо она передала через Августа, а не Фелицию?
      — Ты собираешься читать? — вернул его на землю Август. — Мне всё же интересно что там написано.
      — Да, конечно, — невнятно ответил Хелиан и развернул письмо.
      Почерк Актеи. Только чернила она использовала не такие как в письме к Фелиции, словно они писались в разное время. И содержание в этом было совсем иным. Актея писала о том, как её и Корвиса похитили, о том как им удалось бежать, она писала, что хотела вернуться в замок Фелиции, но её чуть не настигли убийцы…
      Хелиан отложил письмо.
      — Что там? — поинтересовался Август.
      — Подожди, я ещё и половины не прочитал. Мне надо сначала осмыслить это. Кстати, а как ты получил это письмо?
      — Оно пришло с контрабандой, — ответил Август.
      — С какой контрабандой? — подался вперёд Хелиан.
      — Обыкновенной. И не делай такое лицо. Я не буду выдавать свои источники информации даже тебе, — улыбнулся Август. — Ты лучше дальше читай.
      Хелиан нехотя вернулся к письму. Он уже догадывался, что там написано. Сяолун не смог отпустить её и увёз её в Хэйань, где она стала его женой. Что ж он сделал то, что сам Хелиан не смог. Если бы он тогда, когда она поцеловала его, он признался в своих чувствах, то всё могло быть по-другому. Но что сейчас об этом сожалеть? Он бы никогда не смог предать Люциана.
      — Можешь прочесть, — сказал Хелиан, тут нет ничего тайного.
      — Даже ни одного признания в любви? — поднял брови Август. Он взял письмо и быстро пробежался по нему глазами. — Тут она в конце просит остановить войну…
      — Я попробую, но не думаю, что Люциана это остановит. Не после того письма, что показала ему Фелиция.
      — Да, я уже слышал об этом, — Август рассмеялся на вопросительный взгляд Хелиана. — Даже не спрашивай, это не такой уж и секрет. Но кстати о Фелиции, её замок ведь на землях бывшей Экликты стоит.
      — Да, а что такое?
      — Фидо и Гектор к бывшей элиты Экликты относятся. И наш дорогой министр тоже родом оттуда, хотя он это и скрывает.
      — И покойная жена Като тоже была из Экликты… — задумчиво произнес Хелиан.