128

               ИСПОВЕДЬ ПАЦИЕНТОВ




Верно в народе говорят: старость не в радость… Сергей Иванович отметил свой юбилей в кругу детей, а лет ему немало стукнуло: восемьдесят, и всё шутил, говорил, что так долго не живут. Но, при хорошей и заботливой жене прожил! Ласково, обняв свою лебёдушку, как он называл Любушку, которая зарделась как маков цвет, смущённо поглядывая на детей.         Вырастили они с мужем троих: два сына и дочку. Разлетелись детки, вылетев из родного гнезда, но иногда встречались на юбилеях своих родителей. У каждого из них сложилась своя судьба. Родители помогали им материально, но выйдя на пенсию, не могли как раньше обеспечивать детей, а «дети» сами уже дедушками и бабушками стали. Сергей Иванович при Советской власти получил квартиру, трёхкомнатную. Когда дети были маленькими, шумно и весело было в квартире. Радовали своих родителей. Но, время прошло и стали дети подстрекать родителей поделить квартиру. Но как? Куда девать престарелых родителей?
    Когда умерла жена Сергея Ивановича, собрали семейный совет. Продали квартиру, разделили деньги между собой, а отцу купили маленькую квартирку, совмещённый туалет с ванной, кухня с коридором…Старик и этому был рад, хоть не сдали его в дом престарелых. Стал болеть Сергей Иванович, немощь его одолела. Все стариковские болезни стали его доставать. Дети не звонили, не приезжали больше к отцу. Соседи, жалея старика, обратились в соцзащиту. Помогли старику, послав в помощь социального работника. Татьяна, так звали его помощницу, приносила ему продукты. Иногда убирала у него в квартирке. Старик очень нуждался в общении, но где его взять. Работнице надо обслужить четырнадцать человек! Разве сможет она всем уделить внимание?
    Обслуживание не бесплатное, со старых людей государство за обслугу брало деньги. С «молодых» - это семидесятилетних – по семьсот рублей в месяц, а выше восьмидесяти лет - больше тысячи! И обещали брать ещё больше в скором времени. И, если минимальная пенсия восемь тысяч семьсот, то эта тысяча очень весома для стариков. Лекарства очень дорогие, а без них не прожить пожилым. В аптеках цены на одно и тоже лекарство разное. Бедность – не порок… Сергею Ивановичу бесплатно выдавали инсулин, диабет у него. Ходить он уже не мог, вот Татьяна и получала за него лекарство в поликлинике. Слёг окончательно дедушка. Не поднимался с постели. Лежал целый день на диване и только глаза его живые с тоской смотрели на фотографии его родных детей, где они улыбались, глядя в объектив фотоаппарата. И его Любушка глядела на него.
          Все года, прожитые с ней, мелькали перед ним как в замедленной съёмке:
- Лебёдушка моя! Скоро я приду к тебе, моя родная. Жди меня, - обращался он к фотографии. Слёзы текли по его впалым щекам. Татьяна пошла к врачу за рецептом лекарства – инсулина, от которого жизнь
старика зависела.
- Лекарство мы не дадим, пока вы не пройдёте флюорографию и смотровой кабинет! - живо отшила её медсестра. Врач сидел за столом, листая карточку больного. Татьяна взмолилась, глядя на врача:
- Доктор, старик не встаёт, лежит. Кто его поднимет и повезёт на флюорографию? Он еле дышит! Подпишите бланк, ведь лекарство заканчивается! Умрёт старик!
            Никакие уговоры не могли сломить «стойкого» врача. Надоумили Татьяну в очереди больные:
- Вызовите его на дом и заплатите. Так легче договориться.
Так Таня и сделала. Утром, прибежав к Сергею Ивановичу, покормила его с ложечки кашей и села ждать врача. Наконец раздался долгожданный звонок в дверь. На пороге стоял САМ доктор. Не снимая ботинок, прошёл в комнату, где лежал больной
. - Чего меня вызываете? – Обратился он к соцработнику. И, глянув искоса на старика:
- Молиться вам уже пора, молиться! Развернулся и пошёл к двери.
          Татьяна, успела перехватить его в дверях с карточкой больного:
- Доктор! Подпишите, пожалуйста! Пожалейте! Немая сцена… подписал! Совет пригодился!



                Бабушка, Тамара Васильевна, восемьдесят девять лет. Жила, работала в церкви бесплатно. Успевала ухаживать за палисадником. Цветы, выращенные её руками, радовали соседей. Добрая славная старушка. К ней подходили все: кто за советом, кто просто её приветствовал. Жила одна, имея высшее образование, всю свою жизнь посвятила своим сёстрам и братьям. С десяти лет она растила их. Всё хозяйство было на ней. Замуж она так и не вышла. И в чём только её сила была? Наверно в доброте её и сочувствии. Но годы берут своё. Слабеть стала Тамара Васильевна. Но церковь не бросала, помогала батюшке и молящимся…
              Легла в больницу (взяли её по просьбе батюшки), врачи посоветовали оформить группу, выписали ей направление на комиссию. С трудом добравшись до поликлиники, держась за перила, вошла в кабинет. Дальше она говорит, пересказывая соседям, как её встретили. Врач:
- Бабушка, вы на лестницу поднялись сами?
- Да, сынок, поднялась.
- Сами разделись?
- Да…разделась. - (со вздохом).
- Вот сами одевайтесь и идите! Какую вам инвалидную группу?
        Со слезами на глазах Тамара Васильевна, вызвав такси, поехала домой! Капитальный ремонт в квитанции за ЖКХ Тамара Васильевна также оплачивает. Видно, тяжело государству приходится, раз старушек обирает. Зажились на этом свете… Больно даже писать о таком! Со слезами на глазах!



                Дали мне направление в оздоровительный комплекс «Воронежец». Год ждала путёвку, дождалась. Прихожу, меня «обрадовали»: нет для вас лекарств, не дают для диабетиков! Пришлось мне купить за свой счёт, предварительно дав расписку. Хожу, лечусь, делают капельницы. Народ в очереди сидит хмурый. Вижу: сидит бабушка и плачет:
 - Почему вы плачете, бабушка? - Народ прислушивается к нашему разговору.
- Доченька, не делают мне капельницы, говорят что не положено. Мне уже восемьдесят лет. Проработала я более пятидесяти лет на вредном производстве, видно, не заслужила я капельницы. Лежат у меня грамоты, даже медаль за доблестный труд. А не положено! Скорая приезжает через раз: не положено! Сунут мне таблетку под язык и уезжают. Приходится хитрить, не называть год рождения!

Меня это так возмутило! Звоню дочери на мобильный, делая громкую связь:
- Доча, скажи: есть ли такое постановление, чтобы не обслуживать пациентов старше восьмидесяти лет?
- Мам, кто такое городит у вас? Плюнь ей в глаз! - так отреагировала моя дочь, врач высшей категории. Живёт она на Севере. А у нас, что? Другое государство? Платное или как? В глаз так хотелось мне плюнуть врачу, который отказал старушке, но…мне ещё десяток лет лечиться надо, ходить к нему... А потом? Будем выживать?