Меня не сломать. Глава тринадцатая

     Джаред Маккензи, ударом грома вернувшийся в жизнь Ины, покинул её также стремительно, уехав прочь на байке. А она?

     Она кричала от боли, боли разорванного этим ударом сердца. Если бы сейчас Ина имела способность размышлять, то она, конечно, осознавала бы, что нет причин для столь сильных переживаний. Ведь у произошедшего не было ни начала, ни конца, не было и планов на произошедшее с ними, подобное попросту не предполагалось ещё несколько дней назад. Это был разряд, а не переменный ток. Но способность размышлять сейчас у Ины отсутствовала. Обнажённые чувства и оголённые нервы - вот всё, что в данный момент представляла из себя Инесса Маккинли.

     Она в изнеможении легла на пол, утомлёная случившимся душевно и криком физически. Но крик притуплял боль, потому что выпускал избыток энергии и обессиливал. Так пролежала она несколько часов пока не замёрзла. Поднявшись Ина направилась в комнату напряжённой походкой и... Она стала танцевать, танцевать посреди комнаты в тишине, под музыку своей истерзанной души. Она была живым танцем, первобытным. Он был спасением. Кто-то дугой, на её месте, разгромил бы комнату, разбив предметы на осколки, как было разбито сердце Ины. Но ведь это не выход. И она никогда ничего подобного себе не позволяла, агрессия - это не её. Поэтому Ина танцевала. Потом она включила музыку на полную громкость и сначала подпевала ей, а после устроилась, свернувшись калачиком, в кресле и, закрыв глаза, позволила музыке унести её в долину покоя.

     Спустя какое-то время, Ина ощутила способность думать. Она встала, убавила музыку, чтобы возмущённые соседи не ворвались к ней, и пошла в ванную комнату, вода - ещё одно средство, которое успокаивает Инессу. Приняв душ, Ина сделала себе чай и, возвращаясь обратно, по пути, включила автоответчик. На нём было лишь несколько сообщений от доктора Брауна, который интересовался: почему она пропустила очередной визит к нему. Это  разозлило Ину, тем самым даже слегка взбодрив:

   - Идиот! - Произнесла она, и разразилась недолгим и торжествующим смехом. Она докажет ему, что права. Но доктор Браун - не тот, о ком Ина сейчас хочет думать, раз уж эта способность вернулась к ней. Она не жестока и поэтому спасается созиданием, а не разрушением.

     Творчество - третье по порядку исполнения в данный момент, но не по значению, занятие, которое помогает ей жить. Она села за письменный стол, чтобы писать роман, работа над которым так медленно продвигается. Ина не отрывалась от этого до позднего утра, вечер и ночь напролёт, без перерыва на сон. Пока сон её в итоге сам не свалил.


http://www.proza.ru/2019/10/01/1023