Утопленник

Запрет от мамы прямой и чёткий:
- Алёша, я тебя прошу, ни в коем случае не переплывай речку! Ни в коем случае!
- Хорошо, мама, не буду.
- Обещаешь?
- Обещаю, правда, не буду. Зачем мне это надо?
Надо. Да ещё как! На левом берегу вытащили из воды утопленника. С правого берега я вижу мёртвое тело и живых, что толпятся вокруг. Но видно плохо, потому что далеко. Между нами быстрая река Случь, которую мама категорически запретила переплывать. К тому же я никогда в жизни не переплывал рек, и левая рука травмирована – сильнейший ушиб безымянного и указательного пальцев (не успел убрать руку, и помешал захлопнуться автомобильной дверце). Пальцы крепко привязаны друг к другу бинтом, чтобы лишить их подвижности и не травмировать случайно ещё больше.
Как с такой рукой преодолевать течение?
Мне одиннадцать, а ширина реки здесь, в пригороде Новоград-Волынска, метров пятьдесят. Про глубину вовсе говорить нечего – хватит утонуть. Вон оно, доказательство, на другом берегу.
А пацанам рассказать? Они не пошли со мной на речку, дураки, а тут такое!
Это был решающий аргумент. В конце концов, маме знать не обязательно.
Я поднимаюсь выше по берегу, лезу в воду и плыву. Гребу только правой, левую держу над водой, чтобы не намочить бинты. Течение сносит меня. Там, ниже, из воды торчат камни, я уже вижу буруны и гребу сильнее.
Успею или нет?
Расчёт правильный, сил хватает, и скоро мои ноги нащупывают дно.
Два чувства одновременно плещутся во мне: радость от того, что сумел переплыть реку (с одной рукой, первый раз в жизни!) и острое любопытство.
Ничего особенного в утопленнике нет. Он лежит на траве лицом вверх – навзничь. Дядька. В плавках. Белое рыхлое тело. Закрытые глаза. Синие губы, по которым ползает толстая муха.
Я постоял, посмотрел, затем поднялся выше по берегу, вошёл в воду и поплыл назад. В моей голове рождался потрясающий рассказ, который вскоре услышат мои друзья.
Пусть завидуют!