14. Праздник, театры и бу-бу

Стою… протестую!

Знаете, как тяжко с собой жить? Она же (я же) вечно чем-то (кем-то) недовольна.

Взять вот недавнее. День города золотой моей Москвы. Знакомый писатель позвал на спектакль по своей пьесе. Да ещё и в театр под открытым небом.

Однажды я вас тоже куда-нибудь позову! В бар, как минимум!

Приходим, значит, с друзьями в парк. Разумеется, в последнюю минуту. Начало по расписанию в 20:30. Вижу сцену – большую и нарядную, тяну всех туда! Ждём.

20:30 – настраивают микрофоны, визг в ушах. Возмущаюсь. У меня тонкий слух, один год в музыкальной школе, между прочим!

20:35 – рабочие носят декорации туда-сюда.

20:40 – артисты распеваются, тусят, хохочут. Что за пьесу написал мой знакомый? Он точно писатель? Хоть бы шторки повесили.

Друзья – святые, сочувственно кивают.

Рядом интеллигентная девушка в круглых очках очевидно уловила ход моих мыслей. Наконец-то благодарный слушатель!

20:45 – артисты болтают между собой, откровенно наслаждаясь жизнью. Ещё чуть-чуть и в руках у каждого вырастет бокал шампанского и бутерброд с красной рыбой.

Это уже спектакль?

20:50 – в толпу зрителей снисходит гитарист, сообщая, что «его се-е-ердце остановилось, его се-е-ердце за-мер-ло». Все подпевают и поддерживают (жестокие!).

Девушка в очках ёжится, могу её понять, на улице холодает, хоть сентябрь и горит.

20:55 – артисты сели на хаотично расставленные стулья и… воззрились в небеса. Теперь похоже на перформанс.

21:00 – оглушительный взрыв слева сверху (это не моё терпение?). Толпа ликует и снимает на телефон. Фейерверк! Ах, ну да… День города… Протестую! Демонстративно отворачиваюсь. Так тебе, фейерверк, получи!

Девушка в очках улыбается. Она-то меня понимает! А друзья? Кажется, они отпустили ситуацию. Вероятно, ещё с самого начала нашего знакомства.

21:05 – поднимаю глаза вверх с надеждой… Пепелинка от фейерверка отрезвляюще падает на нос.

Эй, ты нормальная? Так и убить можно! Пепелинкой по носу я ещё не получала...

Ну, а в 21:10 я услышала робкий голос девушки в очках.

«Спектакль, который вы ждёте, уже идёт по расписанию на другой сцене. Здесь начало в 21:30. Извините, что вас подслушала, просто вы так громко бухтите…».

Ведро холодной воды, подобно улыбке Чеширского кота, возникло из ниоткуда, вылилось на меня и исчезло в никуда.

Другая сцена. Логично. Я просто подошла к первой попавшейся и решила, что не могу ошибаться. Все эти полчаса были напрасны. Я стояла не там и пыхтела не на то.

Поблагодарив добрую девушку, я схватила друзей в охапку и растворилась в заварившихся сумерках. Толпа выдохнула.

Мы летели, как беспредельный майбах по ночным дорогам, но, увы, к моменту нашего явления спектакль был окончен. Гаснул свет.

Декорации разбирали, зрители расходились с одухотворенными лицами, а спина моего знакомого писателя направлялась домой.

Хотелось плакать. Драма разыгрывалась в моём сердце в этот самый миг. Вот он – настоящий спектакль! Учитесь, пока я жива.

Пришлось двинуть обратно. Бухтеть оставалось только на саму себя, но на саму себя как-то вроде бы и нельзя…

Мы шли мимо большой и красивой сцены, где ещё полчаса назад все курили бамбук и слушали «Сплина»… А там, меж тем, творилось самое настоящее Волшебство!

Оказывается я пыталась забубнить постановку по Льюису Кэрроллу и его прекрасную Алису! И это я, Олеся!!! Совести у неё нет (то есть у меня).

Актёры пели и танцевали, небесной красоты костюмы развевались в потолки, заходились в тревоге и иронии живые струны скрипок и виолончелей, а проекции на экране двигали сюжет и несли его на руках в двадцать первый век! Век технологий и прогресса! Век, которым я наслаждаюсь и который обожаю. И в котором я планирую счастливо умереть!

Об этом я тоже сказала вслух, а девушка в очках по сложившейся традиции стояла по мою правую руку. Ведь нет ничего прекраснее сплочённой команды единомышленников и друзей. Конечно, друзей... Они всё ещё у меня есть?

(На всякий случай крепче сжимаю их руки. Святых людей надо беречь и держать поближе к сердцу)