Ты сегодня меня любишь?

Лазорево-розовый рассвет окрасил верхушки берёз. Деловито чирикали пташки, полз небольшой чёрненький жучок по подоконнику, где-то у соседей заливисто пропел неугомонный петух. Лидочка с удовольствием потянулась и, пробежав босиком по прохладному полу, опять прилегла на постель. Из окна потянуло свежим ветерком, зябко поёжившись, она натянула на себя лёгкое одеяло.
     На неё пахнуло неуловимо тонким запахом Вани. Её любимого мужа! Или ей везде мерещится его присутствие? Приложила одеяло к лицу и ещё раз вдохнула. Да, она не ошиблась: это его, такой родной запах!
     Вчера Иван улетел подписывать какой-то важный договор, но сегодня обещал вернуться. Она просила его, и он обещал. Ведь послезавтра срок, когда должен родиться их ребёнок! Они так ждут его!
     Ладонью легонько погладила свой большой упругий живот. И, как ответ на эту ласку, почувствовала лёгкое движение. Сынок уже всё понимает! Не родился ещё, а уже чувствует и переживает. Будет Ванечке наследник, которого он ждёт!
     Лида даже и предполагать не могла, что в душе тридцатилетнего сурового Ивана Сергеевича может быть столько нежности. Когда он целовал её живот и улыбался, ей двадцатилетней девушке, казалось, что весь мир сосредоточен в этой комнате: он, она и их ребёнок.
     Какой он будет? Наверно, такой же высокий и серьёзный, как папа. Лучше пусть будет похож на Ваню! Ведь мама небольшая и хрупкая.
      Пусть небольшая, но хорошенькая! Лида кокетливо покосилась в зеркало:
     - Ой, как волосы растрепались! Встать, что ли? Опять хочу есть! Нет, рано ещё! На улицу, на улицу гулять!
     Мир уже проснулся, и все живые существа заняты поисками пищи. Кот Мурзик потёрся об её ногу, жалобно мяукнув.
    - Пойдем, налью тебе молочка. И себе полстаканчика.
    И тут же вспомнила, как Ваня шутил: 
    - Врач же запретил тебе много есть, плод и так огромный! Смотри разрежут, чтобы вынуть ребёнка! А мне нужно, чтоб он был не «кесарёнок»!
     И не хочу, чтоб испортили твою хорошенькую фигурку! Как захочется есть между рекомендованными врачами приёмами пищи – звони мне. Я скажу, что люблю тебя стройную!
    Уже половина восьмого! Прямо сейчас она и наберёт его. Любуясь улыбкой любимого, ждала, но трубку он долго не брал. Спит ещё, наверное.
    Вдруг его заспанный голос
    - Я слушаю.
    Лидочка ласково спросила
    - А ты сегодня любишь меня?
Помолчав, выдохнул:
    - Да.
    - Я сегодня тоже тебя люблю! Очень! Очень! - прошептала Лида, - прости, что так рано позвонила. Думала, что ты уже встал. Как у тебя с работой? Жду тебя, родной. Или не сможешь приехать? Скажи, я пойму.
    И вдруг женский голос спросил
     - Кто это тебе так рано звонит? А, наверное, твой инкубатор! Не спится же ей! Как же вы потом расставаться станете? Вот слёз будет!
    Женщина засмеялась, а Лида, как будто уличённая в подслушивании, с испугом нажала отбой.
    Она сразу всё поняла: её Ваня, Иван Сергеевич не в командировке. Он здесь в городе у своей бывшей любовницы. Дама высшего света, как называли её: самая блестящая, деловая и богатая.
      Значит, они так и не расстались. Иван говорил,
что Алиса не хочет или не может родить ребёнка, а ему нужен сын, свой, законный. Вот Лида и родит ему на днях желанного наследника.
    Она бесцельно шагала из угла в угол.  Инкубатор! Вот, значит, кто она ему!
     Значит, он её сегодня не любит! И вчера не любил! И завтра любить не будет.
     Лиду бил озноб. Пусть! Пусть он остаётся с этой красавицей Алисой. Они с сыночком проживут без него.  Воспитает она сама своего маленького. Вот, сейчас поплачет, а им своих слёз не покажет.
    В мыслях карусель:
    - Инкубатор! Инкубатор? То есть я должна выносить и родить для него сына, а меня потом побоку? Как Алиса сказала:
    - Как же вы потом расставаться станете? Вот слёз-то будет!
    И самая страшная догадка поразила Лиду: они хотят забрать у неё ребёнка!  Им нужен ребёнок, а её за ворота? Он продумал это давно: в голове звучали его слова:
     - Не беспокойся, со мной или без меня, ты больше никогда нуждаться не будешь!
    Боль полоснула через всё тело! На дикий крик вбежала, уже нанятая, няня и вызвала скорую.
    Иван Сергеевич быстро и молча одевался. Алиса насмешливо следила за ним:
    - Сопли поедешь утирать?
   Он, не глядя на неё, выдохнул:
    - Кто просил тебя болтать?
    - Невелика птица, утрётся.
    - Если я потеряю сына …, - и вышел, хлопнув дверью.
     Алиса откинулась на подушки и задремала. Хорошо, что не ей рожать! А его ребёнок ей не нужен и совсем не интересен.
    В роддоме Ивана Сергеевича не пустили в родзал:
    - Вы же приглашали меня на роды. Я хочу присутствовать.
     - Роженица против. А от её состояния зависит исход родов. Многие женщины не хотят, чтоб муж видел их в непривлекательном виде. Она без вас справится, не беспокойтесь.
   Иван уже пять часов бродил по коридору в ожидании, когда внезапно открылась дверь, и взволнованная сестра крикнула:
    - Папаша, с сыном вас! Заходите.
    Он вошёл. И наткнулся на жёсткий взгляд серых глаз Лиды. Она лежала, крепко прижав к груди свёрточек, из которого выглядывало красное личико. А муж смотрел только на её лицо, суровое, решительное, готовое защищать своего ребёнка. За несколько часов она изменилась.
     - Как ты себя чувствуешь?
     - Нормально.
     Сурово, как чужому, сказала она, глядя в упор ясным взглядом:
     -  Я хочу спать.
     Врач шел рядом и говорил, что всё хорошо. Но Иван Сергеевич чувствовал, что между ним и Лидой оборвалась связь.
    Она смотрела на него совсем не так, как ещё вчера: с обожанием и восторгом, доверяя ему себя полностью. Сейчас Лидочка, как будто, видела в нём врага и защищалась от него этим взглядом.
     Он вдруг понял, что она повзрослела за этот день! Жена нравилась ему такая, новая и незнакомая, всё больше и больше.
    Неужели её так изменили страдания при родах! Это серьёзное испытание! Но ведь все женщины обречены на это природой. Хорошо, что всё закончилось благополучно! Он так счастлив и благодарен ей за сына!
    Покинув роддом, жалел её, свою любимую и измученную жену, подарившую ему долгожданного ребёнка. Думал всё время только о них.
    Захотелось порадовать её дорогим подарком. Девушка за прилавком помогла выбрать украшение: изящное колье из мелких золотых колечек сверкающее бриллиантами и серёжки для маленьких розовых ушек, которые он так любил целовать!
   Позвонила Алиса:
    - Какие новости?
    - У меня родился сын!
    - Хорошо, поздравляю! Пойдём, по этому случаю в ресторан?
    - Нет, не хочу. Сейчас еду к ним!
    - К ним? А без тебя разве в роддоме некому о них позаботиться? Деньги платишь, и достаточно. Ты, может, ещё и пелёнки стирать будешь?
    - Надо будет, буду стирать.
    Лида опять встретила его также холодно:
    - Зря сейчас пришёл. Детей в это время не дают, только на кормление, по часам.
    - Девочка моя! Я к тебе. Приготовил подарок!
    - Я уже поняла! Ещё сегодня утром. Мне не понравился твой подарок!
    Но меня уже предупредили, что, если буду плакать и переживать, то исчезнет молоко. Поэтому можешь идти к Алисе. Я отпускаю тебя – здоровье сына для меня важнее. А врать мне не нужно.
    И ушла в палату, закрыв за собой дверь. Иван так и не успел отдать ей бархатный футляр с серьгами и колье.
    Вот причина её холодности: она поняла, что его роман с Алисой продолжался и после их свадьбы. Он ведь совсем забыл об утреннем происшествии. Столько всего произошло! А Лида не забыла! Нет, не нужно врать хотя бы себе: он не забыл! Украшения выбирал в надежде на прощение. Жена, всегда такая кроткая, обиделась и разозлилась, узнав о его неверности! Да ещё услышала грубое выражение Алисы, назвавшей её инкубатором! Любовница тешила себя надеждами, что Иван, получив сына, бросит Лиду и останется с ней.
    Но он не собирался разводиться с женой, она ему нравилась и не мешала жить, как ему хотелось. Тем более, что у него и в мыслях не было оставить сиротой желанного ребёнка при живой матери.
    С Лидой, которая его любила и растворялась в нём, ему хорошо и уютно дома, она подарила сына, которого сама будет растить и следить за его воспитанием и образованием.
    А с Алисой его давно, ещё до женитьбы, привыкли видеть друзья и партнёры по бизнесу, да и хорошая, привычная любовница. Но она со своими претензиями уже поднадоела ему: как будто он всё время ей был что-то должен.
     Для него было всё понятно и логично, как и вся его деятельность и жизнь. Удобная жизнь с женой, и привычное общение с любовницей.
    И вдруг досадная оплошность вносит коррективы в его привычное существование.
     Как исправить случившееся, чтобы Лида простила его? Он никогда не думал, что она такая сильная личность и так умеет держать удар. Неужели, он может её потерять, да и сына тоже?
    Звонок телефона заставил его вздрогнуть. Друг Борис поздравлял с рождением наследника:
    - А где счастье в голосе? Что-то с ребёнком?
    Иван кратко изложил, всё, что произошло. Борис рассмеялся:
    - Нашёл о чём печалиться! Соври что-нибудь?
    - Нет, не могу! Она поймёт, что я выкручиваюсь и пытаюсь обмануть, тогда точно разрыв.
    - Неужели эта простушка сможет решиться бросить удобную и обеспеченную жизнь из-за такого пустяка?
    - Это для нас с тобой пустяк! А для неё, видимо, трагедия! Она думает, что я её не люблю.
    Борис задумался:
    - Правильно, не нужно, сам не ври и не оправдывайся. Я и подумаю, чем вам можно помочь. Лучше совру я, когда пойду поздравлять. Пусть, моя невинная ложь будет во спасение счастья друга!
     Когда Борис вошёл в палату с цветами, Лида, увидев его, даже опешила: Ооа всегда считала, что он презирает её, принимая за наивную дурочку. И отвечала ему взаимностью, стараясь не замечать его колкостей.
     Он преподнёс огромный букет, поздравил и, когда медсестра вышла, чтобы налить воды в вазу, улыбнулся:
     - Ну, ты молодец! Исполнила мечту моего друга! 
Утром в самолете мы не поняли, почему твой звонок вывел его из равновесия: наш невозмутимый Иван Сергеевич потерял дар речи. Что ж ты ему такое сказала? Даже двух слов при нас сказать не смог. В этот раз Алиса Николаевна, тоже летела с нами: в трёхсторонних переговорах участвовала. Представь, от того, что он так смутился от твоих слов, её даже передёрнуло! Ох, не любит она тебя! Потом язвила ещё часа полтора. А в гостинице, весь вечер, Ваня мне только про тебя и вашего будущего сыночка говорил. Сейчас Иван какой-то заторможенный! То ли от счастья, то ли ещё отчего? Ты не знаешь? Лидочка, он тебя любит, как сумасшедший: в подарок сегодня такое дорогое колье с серёжками купил! Он что, ещё не подарил его? Тогда не продавай меня, пожалуйста! Ваня трепачей не любит: хочет сюрприз сделать!
     Лида дальше уже не слушала Бориса, хотя он ей теперь казался другим: не болтуном и зазнайкой, а нормальным человеком, близким другом семьи.
     Оставшись одна, постепенно приходила в себя. В её душе воцарилось прежнее спокойствие и уверенность в завтрашнем дне, но, теперь она знала, что, если нужно будет, она сможет постоять за себя и за сына.
     Даже, если она ошиблась, неправильно поняв молчание Ивана, он мог бы также объяснить ей, что находился с Алисой рано утром в пути. И не было бы размолвки.
    Но стала бы она его слушать? Поверила бы? Она вздохнула: что сделано, то сделано!
     Хорошо, что ничего страшного не случилось и можно спокойно поспать. Она, уютно укрывшись одеялом, взяла телефон и, набрав номер своего Вани, спросила, как всегда:
     - Ты сегодня меня любишь?
Услышав ответ, расцвела в счастливой улыбке.

                2018 год.

      Другое произведение автора: http://proza.ru/2019/07/09/492