В поисках утраченного моря или город, которого не

    Давным давно, в прошлом тысячелетии довелось мне провести несколько беззаботных лет в общаге ЛГУ на улице Кораблестроителей. Тогда это была новая образцово-показательная общага, апофеоз кубинского архитектурного стиля, столь уместного в нашем северном климате. Огромные окна во всю стену давали много света, сквозняка и зимнего холода. Но зато какие были закаты над заливом, когда мы смотрели на них с высоты восемнадцатого этажа.

   Для тех, кто никогда не бывал в этих местах и никоим образом не представляет местной топографии, скажу, что улица Кораблестроителей располагалась перед главным фасадом, а вот позади трехкорпусного комплекса был великолепный пустырь, заканчивающийся диким песочным пляжем и далее — кромкой ленивого балтийского прибоя. Песок был щедро уснащен остатками стройки, видимо, строительный мусор решили не вывозить куда-то там и равномерно распределили по всей площади пляжика. Сидеть на «пеньках» из кирпичей спаянных бетоном было очень удобно. В общем, мы загорали там, на этом мусорном побережье, и купались.
Там, где заканчивался захламленный пляж, начиналась Морская набережная. Он тянулась от сих и до гостиницы Прибалтийской...

                ПОПЫТКА ПЕРВАЯ
Как писали в старинных романах, «прошло сто лет»... И снова наступила весна, включили солнце и, наконец, сдвинули на сторону тучи. И захотелось на море. Я взяла велик и поехала, поехала на море. К
«Прибалтийской». Вернее к «Park Inn Pribaltiyskaya». Да, я в курсе того, что у нас тут в Городе происходит, в курсе, что там намывают зачем-то земли в заливе и строят жилой квартал. Когда я последний раз была там лет пять назад, Морская набережная тянулась уже не вдоль моря, а вдоль свежекрашеного синего забора, гораздо более синего, чем бывает наше море. Но теперь-то уже намыли там земли-то и даже скоростную дорогу, ЗСД этот, протянули, и квартал частично построили. И люди там уже живут. Значит за кварталом должно быть море. Я его найду. Поехала, значит. И камеру с собой взяла, чтоб снять совершенно не знакомый мне кусок города. И море. И приехала. Вот Прибалтийская. Вот перед ней мертвый аквапарк. Вот рожки ЗСД торчат, а за ним, через мостик — этот самый новый намытый жилой комплекс.
Дома такие разноцветные, между ними озаборенные загородки. Наверное, там еще строить собираются, а пока комфортно машины расположились, тех , кто уже живет. Ровный тротуар оказался не длинным, ровненько поребриком и закончился метров через пятнадцать, дальше еду по земляной укатанной дороге. И куда ни поеду, все время в заборы упираюсь, то в синие сплошные, то в решетки, почти как у Летнего сада, то в шлагбаум, то в вывеску «ВЪЕЗД В ЖИЛОЙ КОМПЛЕКС ПО ПРОПУСКАМ». Поездила я по этому романтическому райончику во все стороны, но к морю так и не выехала. Нигде. И фотографировать не стала. А что там фотографировать? Детские площадки? Самоорганизованные автостоянки? Экскаватор за забором или колдобины под колесами моего велика? Через год поеду опять. Море искать. Может найду...
 
                ПОПЫТКА ВТОРАЯ

Год не прошел... Зато наступил самый подходящий день для экспедиции. Самая середина мая, в Городе +30 градусов. Бесстыдное, не прикрытое ни единым облачком солнце льет нам на головы горячий липкий напиток, вроде имбирного чая с сахаром. Нагретый асфальт отвечает взаимностью, и вверх поднимается волна растопленного воздуха. Там где они встречаются плавает марево, в котором можно увидеть, как через одни слои реальности проглядывают другие, обычно более скрытые (скрытные).
 
   Жара! И я снова отправляюсь на поиски утраченного мною моря.
Первый раз у меня не получилось, но сегодняшняя экспедиция обязательно закончится успехом, триумфом, величанием и прославлением.
Искать море я начинаю сразу за Благовещенским мостом, свернув на Васильевском влево, в сторону «Красина». «Красин» нынче не одинок, за ним как утята за мамкой тянутся два молодых, не достроенных еще ледокола, «Сибирь» и «Арктика». Я вот тут задалась вопросом, да поленилась рыскать на просторах интернета; на атомных ледоколах все работает от атомной батарейки, вот все-все вплоть до лампочек в гальюне? Или она (батарейка эта атомная) только для двигателя, а простые смертные, лампочки, розетки, что там еще, плита на камбузе и т. д. работают от какого-нибудь простенького дизельного генератора?
 
    Набережная полна жизни. Кого здесь только нет, вон даже художник вышел, запечатлевает. Корабли стоят плотными рядами. Даже яхты, пожалуйста. Вот яхта класса Абрамович-мини, а вот — океанская, класса
«Б» - большая. Кстати, на этой огромной яхте прибыли к нам отнюдь не олигархи какие-нибудь и не щейхи с гаремами. Это финские или может еще какие скандинавские пенсионеры катаются. Сюда их поместится до сотни. Комфорт и удобства. Вечером танцы в салоне. Днем экскурсии по городам.

    От «Красина» сворачиваю направо, поеду на Большой. Дальше-то по набережной не проедешь, Балтийский завод, закрытое предприятие. Вот он-то как раз отсюда до самого моря и тянется, но мне туда нельзя. В прошлый раз, когда возвращаясь из неудавшейся экспедиции, свернула от самого Морвокзала на Кожевенную линию, ехала-ехала, уперлась в проходную. «Балтийского завода». Свернула на Косую, ехала-ехала, уперлась в проходную. «Балтийского завода». Свернула на 27-линию, ехала-ехала, уперлась в проходную. «Балтийского завода». Три раза подряд! Боги, яду мне, яду!

По Большому проспекту до Морвокзала совсем близко. Народу почти никого, попрятались от солнечного угара.
   У Морского вокзала стоит паром, готовится уплыть куда-то, к нему идут пассажиры, катят за собой чемоданчики. Стоит еще круизник. Называется «Princess Anastasia», он весь в красивых картинках, там такой дядечка нарисован, во фраке, он пляшет, нет, пожалуй, танцует, на фоне мировых достопримечательностей. Хочется верить, что сама княжна Анастасия танцует с другой стороны круизника, в паре с этим
дядечкой. А то не понятно.

   Вот здесь я и нашла море. Оно, правде не слишком большое, с двух сторон поджато, а впереди перечеркнуто линией скоростного диаметра. Но на сегодня мне этого моря хватит. Оно серебрится под ярким солнцем как косяк селедки. Это очень красиво. Тихо, почти нет звуков, нет машин, только немногочисленные мамочки гуляют свои коляски, рыбаки что-то ловят в прибрежной воде и фотографируются туристы на фоне этой красоты.

   Павильоны ЛенЭкспо обретают новую, созвучную эпохе жизнь. В одном из них с искусственными деревьями и швейцаром-охранником у входа под вывеской «Art Exhibition» расположился огромный магазин сувениров, сюда иностранных туристов с той-же Анастасии и других круизников везут пачками, автобус за автобусом. Охранник не выпустит их оттуда, пока они не предъявят ему закупленные матрешки-водку- икру или хотя бы ушанку из чернобурки. В другом павильоне теперь большой ресторан Цинь. Так прямо на вывеске и написано «Большой ресторан Цинь». Из-за Большого Циня выглядывает еще одна вывеска. Там большие красивые иероглифы, первый — вот такой "Ф", а ниже «Российский....», не вижу дальше, деревья заслоняют, неужели, думаю «...фэншуй». А что, по-моему хорошо: павильон «Российский фэншуй». А в остальном эта территория совсем не изменилась с прошлого тысячелетия, вода, чайки, столики с видом на простор.
Тишина. Покой. Нега.

                ПОПЫТКА ТРЕТЬЯ
В этот раз поиск моря мы начали от станции метро "Приморская". Мы, потому что я поехала не одна, а с Иваном, а это уже настоящая экспедиция. Почему от Приморской, а не как всегда от Благовещенского моста? Потому, что попутно мы искали Винт, вернее винтики, поэтому построили свой маршрут через магазины метизов. Но карта врет, а компас глючит, никаких таких магазинов на самом деле нет, не было и никогда не будет. Вот на карте есть, а на улице нет. И делайте со мной, что хотите.

   Покрутились у метро в суете и поехали вдоль Смоленки в сторону улицы Кораблестроителей (Кораблей). С одной стороны, значит речка, а с другой длинное здание ЦФТ (Центр Фирменной Торговли). Помните, когда ЦФТ открыли? Примерно в 1985-1986 году. Полезла в интернет, посмотреть, когда точно. Не нашла, нет ЦФТ и,опять же, не было и никогда не будет. Есть всякие другие, а нашего нет. И делайте со мной, что хотите.
 
    А мы тогда в 86-ом ходили туда погулять, а еще там  продавали колготки, наши, советские, капроновые, всех(!) цветов. У меня целая колекция была, и красные, как знамя, и голубые, как не скажу что. А еще там висели два полушубка в стеклянном гробу, как две спящие красавицы, один чернобурковый, другой песцовый. Они там всегда висели, до конца советской власти, никто их не купил. Песцовый стоил 800 рублей. Напомню, стипендия - 40 рублей, повышенная - 50, первая зарплата, если мэнээсом в музей - 110 рэ. Очень мне он нравился, такой белый и пушистый. Канул в Лету вместе с СССР.

   Мимо, мимо, и вот перед нами Корабли. Налево - из прошлого тысячелетия, пейзаж с восьмидесятых не изменился, направо - из нынешнего. В нынешнем квартале - дисонанс. Вот достаточно свежие высотки, монолит, стекло, окна в пол, а вот дорога, по которой счастливые поселенцы подъезжают к своим домам. Дорогу эту строили еще рабы Рима, причем в конце квартала, когда щебенку и песок завезли, а брусчатку нет. Вот до сих пор по песку и ездят. Стекла еще бутылочного битого подсыпали. Машинам плевать, а мы велики свои в поводу повели, на всякий случай. 
 
   И вот оно море! Мы его все-таки нашли. Обширная песочная пустошь, замусоренная, но обжитая, и загорают, и шашлыки кто-то жарит. Опять же, вспомним и почтим память нашего замусоренного песочного пляжика возле общаги. Этот его потомок выглядит ничем не хуже (или не лучше?), и сам он столь же недолговечен как и его предок. Ведь это всего лишь намыв, на котором рано или поздно настроят домов. И море будет только из окон. Но шелест песка под ногами, легкая волна, безбрежное небо и корабль Газпрома в моей памяти все ж прорастут.

   Здесь же стоят и настоящие корабли, круизники. Корабли на Кораблях. Здесь теперь новый Морской вокзал, аж три терминала. Легкие но непреодолимые заборы, шлагбаумы, посты, таможенная зона. Потыркались, и поехали дальше.
Мостик через Смоленку. Устье ее почему-то превращено в цепь прямоугольных бассейнов со ступенями-трибунами. Для каких заплывов? В голову лезет рассказ Сорокина про ночной заплыв с факелами. Вот так они по Смоленке плывут, сначала мимо кладбища и метро, а потом в этих бассейнах всякие фигуры делают, то сходятся, то расходятся. А на трибунах люди в полном мраке. Смотрят. И полная тишина. Только легкий плеск. А потом плавцы двигают в сторону моря, и там гасят свои факелы и растворяются в темноте...

    Морская набережная... Собственно никакая она уже не морская и не набережная. Но название осталось. Слышала, ее хотели переименовать в Прибалтийский проспект, дескать, такое сложилось народное название. Но нет, топонимическая комиссия таки решила ничего не менять, пусть так и будет по-прежнему - Морская набережная. С одной стороны дома, с другой - скоростная дорога и все тот же намыв. На углу высотного дома что-то, напоминающее скромное родовое кладбище, камни, скульптуры, бронзовый отшельник, прямо видение отрока Варфоломея какое-то.

   Ну и, наконец, дом с пушками, судостроительный коледж, ранее корабельное училище, а за ним по узкому проезду - к общежитию ЛГУ. Все так же как и в прошлом веке глазеет на залив. Все так же не спит по ночам, подсвечивая небо.
Не помню уже в каком году достались нам стажерки из Венгрии. Мы с подругой жили в двойке, а трехместную им оставили. Конечно, самое лучшее время - это период ожидания, пустая комната за стеной, это всегда хорошо. Но вот приехали. И устроили у нас настоящий публичный дом. Пропустили через себя, по-моему, всю общагу. Как автобус, одни выходят, другие заходят. Соседка моя, девушка телосложения субтильного, пошла среди ночи в туалет, открывает дверь, а там голый негр на унитазе сидит, здоровенный, ему наш узкий туалетик как раз по фигуре. Как она, соседка моя, орала, и какие нашла слова для описания этой неожиданной ситуации, это вам не что-нибудь там, это было виртуозно. Я тоже вышла послушать. А бедолага так с горшка и отбыл к своим берегам, тихо без гудка и в чем был, то есть вообще ни в чем, даже без тросниковой юбочки.

   С нашими иностранными товарищами вообще много интересного было. Когда еще в старой общаге на 5-ой линии жили, делили комнату с колумбийками. А колумбийцы народ веселый, каждый день праздник, слет песни и танца. И окрестили мы эти ихние тусовки емким словом "колумбарий" (Из Ильфа и Петрова, из Золотого теленка, там, где про геркулесовцев: - А не пора ли тебе, старик, в крематорий? - Пора, сынок, пора, в наш советский колумбарий! Как-то так). За глаза, понятно, окрестили. Но слово как и шило в мешке не утаишь. И одна моя однокурсница, устав однажды быть чужой на колумбийском празднике жизни, а это уже здесь на Кораблях было, заявила им: "Кончайте ваш колумбарий!" А кто-то из колумбийцев грамотным оказался. И нажаловался. Ой, что тут было, господа-товарищи! Устроили девке такую выволочку по комсомольской линии, с собранием и строгачем. А то ж. Интернационализму ущерб нанесла.

   Все, накатались, до Прибалтийской доехали, домой пора. Море нашли, программу выполнили. От Прибалтона - по Нахимова. Тоже теперь совсем не то, что раньше. Там где справа был пустырный пустырь, а потом посреди этого пустыря построили ГБР, и добираться к нему надо было сквозь ветер, вмордувинд, там теперь красота и благорастворении духа, дома - космизмы, а все первые этажи - пивбары, каждый мест на пятьсот. мне нравится.

   Люблю я Васильевский. Что тут хорошего, сказать не могу. Наверное, просто зов. Вот тянет сюда, и все тут. И делайте со мной, что хотите.