Переполох в Мусине, глава 12

Как только я вышла из темных сеней и крытого двора на улицу, сразу зажмурилась от яркого света  и белого снега. Улица маленькой деревни казалась сказочной. Деревья стояли в инее. На рябинах горели ярко – красные букеты – кисти ягод. Ягоды были крупными, и сияли множеством  оттенков на солнце. От чего улица казалась торжественно нарядной. Рябины стояли вперемешку с  темно – зелеными  раскидистыми елями и белоствольными березами.  Дома в деревне располагались шахматным порядком, что делало центральную часть деревни  свободной от построек. Дорожки были любовно прочищены и аккуратно обрамлены бордюрами из снега. Снега было немного, но все выглядела нереально сказочно и красиво, чего мы не замечаем в городе. Я стояла у тесовых, потемневших  от времени ворот. Внимательно осматриваясь и удивляясь трудолюбию  и любви жителей к своей деревне.  Дома стояли в шахматном порядком, чтобы не  мешать соседям. У каждого дома росла рябина, черемуха, сосенка или ель, а так же  растворные,  с въездом в крытый двор,  тесовые ворота.  Ворота были украшены всевозможными балясинами и коваными ручками. В самих воротах, имелись маленькие воротица, для входа  хозяев. На этих воротицах, висели колокольчики.  Мне,  так захотелось подойти и позвонить в колокольчик и узнать, как же хозяева,  там поживают. Каждая усадьба была огорожена частоколом из мелкого леса, это заменяло им забор, и предохраняло от нежелательных  гостей.


- Ну,  чего встала  поперек дороги. Пошли. Время идет, скоро Макей  прибежит, и мужики пойдут в баню. Пошли пока чисто. Потом сходим в гости. Все покажем, коль желаешь. Нам прятать не чего -  говорила Любка, пытаясь обойти меня по  бровке сугроба. Это у нее не очень получалось, поскольку она была старенькая и маленького роста, а я  - высокая , 172см, большая,  и перегородила ей путь. Я быстро шагнула в сугроб, пропуская Любку, чтобы она прошла  вперед, показывая нам дорогу  к бане. За Любкой увязалась ее  собака  Найда.


Найда  радовалась нам,  солнцу и еще чему –то  своему. Бегала от меня к Ленусику и Марине, а потом наскакивала на Любку и снова ко мне. Любка отбивалась от нее и  чуть – чуть поругивала ее. Найда не обращала на это никакого внимания. Ей было хорошо, что рядом с ней столько людей и все куда – то идут.


Таким образом, мы потихоньку  вышли за деревню и углубились в лес. Лес был вековым. Еловые  косматые лапы почти перекрывали  шатром  дорожку, по которой мы шли гуськом за Любкой. Под ним снега почти не было и солнечные косые лучи туда не проникали. Казалось, что здесь вечные сумерки. Мне стало как-то не по себе. Я шла последней,  и мне,  казалось, что вот – вот  что – то случится.


И это случилось...
 

Дорога резко свернула и я, вдруг потеряла, на мгновение, всех из виду. Озираясь по сторонам, я ускорила свой ход и догнала Ленусика с Мариной. Они стояли и о чем – то спорили.


- Ой, девчонки, что-то неприятно, куда мы идем. Деревня осталась далеко позади. Лес дремучий?  Сейчас нас лешие поймают и …. – я договорить не успела.


- Ой,  помогите!!!  Насилуют… . Помогите!!!! -  услышали мы крик Любки.


- Отстаньте !!! Отпустите!!!!!!! Насилуют!!! -  вопила  Любка где – то в стороне от дороги.


Мы перепугались, но что делать было. Быстро сломали три хороших кола и побежали искать  Любку и ее насильников.


А Любка все  вопила,  и звала на помощь:


-  Помогите!!!! Изнасилуют кобели треклятые. Помогите!!!


Когда мы прибежали на её крик и нашими кольями, то увидели такую картину – Любка, отбивала свою собаку Найду,   от двух здоровенных кобелей, которые наседали на нее, а один кобель сумел спариться с ней и никак не мог отсоединиться от Найды. Любка бегала вокруг, пинала,  колотила всем подряд  по  собакам  и  вопила,  что есть мочи.


Я быстро поняла,  в чем дело и остановила Любку, стараясь успокоить, что мол,  все уже случилось, что  Найда потеряла  свою девственность и  спарилась  с кобелем,  и у нее будут щенки. А еще объяснила ей, что разбивать их нельзя, пока сами не расцепятся. Что иначе собаки могут навредить себе и погибнуть.


А потом мы долго хохотали,  над чем, мы не стали Любке объяснять, поскольку она бы обиделась на нас. Мы же, грешным делом подумали, что Любку насилуют, только, кто и зачем было не понятно. Но этот случай и смех нас развлек. Появилось настроение. Напряжение сложного положения исчезло.  Ледок непонимания  и опасения окончательно растаял. Стало уютно и хорошо, как в гостях у самых дорогих нам людях.


- Ну, что пошли в баню. Бог с ними. Вырастим. Пусть щенится  -  резюмировала Любка и пошла прочь от Найды.


Любка шла вперед и рассуждала вслух:


- Я ее рОстила, кормила, берегла, а она забрюхатила от первого встречного кобеля. Недоглядела. Да, где ж здеся доглядишь? Они же,  как телки. Разве я справлюсь? А Оля? А ты чего скажешь?


- Я не знаю что сказать. Знаю одно, что жизнь остановить нельзя. А если бы Найда не хотела, то ни один кобель не смог бы ничего с ней сделать. Такой закон природы. Значит, время пришло.   Найда спарилась по своей воле и у нее теперь будут щенки.


- Да, так то,  оно так, но все же …. Жалко молодая еще – не унималась Любка.


Я промолчала.

 
Мы спустились в овражек и увидели землянку и с накатной бревенчатой крышей. Крыша была покрыта берестяным спилом, а по нему, местами, рос зеленый мох. Дорожка спускалась в углубление в входа в баню и упиралась в большую почерневшую, сколоченную из досок  сотки, дверь.


Место мне показалось странным и неприятным, на первый взгляд.


- Ну, вот и пришли. Это наша баня. Мы ее вырыли здеся в овражке. Да, вы не бойтесь, здеся никого нет, да,   и я посторожу. Только баня топится по -  черному.  Осторожнея, не испачкайтеся с непривычки. Полок и полы  отмыли, а стены и потолок копченые – говорила Любка, открывая тяжелую разбухшую от влаги и тепла дверь бани. Вода родниковая. Мягкая. Родник туточки , рядом бегит. Поэтому и баню тут решили поставить.

 
Любка зажгла две керосиновых лампы и вошла первой, приглашая нас последовать за собой.


В бане было темно и сыро. Теплый, почти горячий воздух показался затхлым и неприятным, но Любка быстро вошла в другую  дверь, которая вела в парилку и плеснула на каменку  травяного  отвара. Сразу воздух стал густой и пряный. Запахло душицей и зверобоем и еще чем – то.


-  Ну,  вот и все. Раздевайтесь. Вот здеся вешалка. Все сымайте и вешайте. На пол сейчас здесь постелю свежего сенца, а в бане уже есть.  Там уже сено обмякло, чтобы ноги не кололо. Можно сидеть на полу на камнях, можно залезть на полок, там увидите. Вода в бочке  холодная. Там ковш вист на бочке, сбоку. В щайке на печке, возле бака с горячей водой - щёлок, это вместо мыла. Ну, а если кому мыла надо, то вот тут есть, но щелок лучше, пробуйте. Вот здеся,  чистое белье и всем наши подарки – вышитые сорочки, примите в  дар, не  побрезгуйте.  Низкий вам поклон за Марию. Все, я пойду,  Найду,  покличу, а потом к вам приду – сказала Любка, и вышла из бани, прикрыв плотно за собою  двери.

Продолжение следует...