Дрогобычский музпед

Дрогобычский педагогический институт имени И.Я.Франко в советское время пользовался большой популярностью. Его учебные корпуса, разбросанные чуть ли не по всей центральной части города, не составляли какого-то единого студенческого городка. Поэтому студенты, приезжавшие с утра на занятия и выходившие на автобусной остановке в самом центре Дрогобыча, разбредались по разным направлениям.
Музыкально-педагогический факультет, к которому прочно прилипло упрощенное название музпед, был, так сказать, запасным аэродромом для серьёзных музыкантов, у которых что-то не сложилось по окончании музыкального училища и они не продолжили учебу в консерваториях или институтах искусств. Работая после музыкального училища в детских музыкальных школах, молодые педагоги если не сразу, то вскоре приходили к выводу: раз консерватория нам по каким-то причинам не по плечу, то музпед, как-никак, даёт высшее образование. А это, в свою очередь, существенная прибавка к зарплате. И не важно, что музпед в первую очередь готовил преподавателей музыки и пения для общеобразовательных школ. Не важно, что недавним выпускникам-инструменталистам после музыкального училища приходилось менять направление учёбы, в котором хоровое пение возводилось во главу угла. Не важно, что приходилось изучать методику преподавания музыки в общеобразовательной школе, в которой они никогда не собирались работать. Важно было само высшее образование, которое, как говорится, и в Африке высшее. Потому-то конкурс абитуриентов на музпеде был ежегодно стабильно высоким. Особенно на заочное отделение, так как учить практически все с нуля, как после музыкальной школы, молодым специалистам было как-то не по рангу.
Сашка не стал сразу после музыкального училища поступать на музпед. Он решил пока поработать, а там видно будет. Но мама время от времени не давала покоя вопросами о будущем поступлении и начале подготовки к вступительным экзаменам. Сашка постоянно и отчетливо ощущал какое-то тягостное моральное давление. Он хорошо понимал, что училище уже позади, что поступать и получать высшее образование нужно. Но то ли врожденная лень, которую очень трудно было ему перебороть, то ли еще какие-то мелочные совершенно надуманные поводы все время отодвигали время начала подготовки к вступительным экзаменам.
Прошло два года после окончания училища. Работая второй год в Бориславской пятой школе, Сашка, окунувшись в уроки и репетиции на время совершенно позабыл о необходимости высшего образования. Однако директор школы Софья Абрамовна Мищенко как-то в апреле после удачного выступления школьных коллективов на городской олимпиаде по искусству, пригласила Сашку  в свой кабинет для серьёзного разговора.
– Вот послушайте, какое дело.– Начала Софья Абрамовна. – Вашей работой мы довольны, ваш преподавательский опыт и уровень преподавания растет. Но есть один «подводный камень». Ежегодно Дрогобычский пединститут выпускает большое количество своих молодых специалистов, которых, согласно закону, нужно обязательно трудоустраивать. Как вы понимаете, преимущество дается им, а не специалистам со средним специальным образованием. Не буду морочить вам голову умными статьями из законодательства. Суть в том, что если Дрогобычский пединститут направит в наш город своего молодого специалиста-выпускника, городской отдел народного образования будет вынужден его принять на работу вместо учителя, у которого нет высшего образования. А в городских школах сейчас только вы и Василий Иванович Строган работаете со средним специальным образованием. Кстати, его тоже уже не первый год просят поступать в Дрогобыч. Теперь еще такой расклад: Василий Иванович работает в спец-интернате двенадцатый год, а вы же только второй. Кроме того, спец-интернат, как вы знаете, для больных ДЦП и вряд ли туда захотят посылать молодого специалиста. Кого же попросят уйти в случае необходимости? Вас! Вам это понятно?
– Понятно, – тяжело вздохнув, ответил Сашка.
– Вы интересовались, какие экзамены надо сдавать при поступлении?
– Да.
– Может, есть какие-то просьбы как-то вам помочь при подготовке? – Сашка буквально на миг задумался.
– Есть, Софья Абрамовна! – даже как-то радостно ответил он. У меня не ладится дело с историей…
– Ну, это проблема вполне решаемая. Завтра я дам вам прекрасное пособие по истории для поступающих в ВУЗы.
Выходя из кабинета директора, Сашка еще подумал, мол, забудет Софья Абрамовна про свои слова. Но нет. На следующий день она сама окликнула Сашку и снова попросила зайти к ней в кабинет.
– Вот вам прекрасный двухтомник. Здесь все самое необходимое в кратном изложении. Всё хорошо систематизировано.
– Ой… Я даже растерялся… а сколько я должен заплатить?...
– Ничего вы не должны. Считайте, что это вам подарок от школы за хорошую работу! – с улыбкой ответила Софья Абрамовна.
Сашка вышел из кабинета дважды ошарашенный. Во-первых, самим фактом подарка, а, во-вторых, этим весьма увесисто-двухтомным «кратким изложением» всей истории. До конца перемены еще оставалось время и Сашка раскрыл первый том. Издание было самым свежим, этого года и привычно пахло «ненавистной учёбой».
Придя домой и поудобней усевшись за учебник, Сашка попытался почитать его «по диагонали», выбирая только самые яркие исторические факты. Но вскоре понял, что из этой затеи ничего путного не получится и, как бы этого ни хотелось, а читать все же придется все подряд и вдумчиво. Сашка еще не знал, что его «исторические» мытарства еще только начинаются.
Через несколько дней Сашка случайно повстречал в магазине Василия Ивановича Строгана – преподавателя музыки из школы-интерната, который хоть и был старше Сашки на десять лет, но разрешал себя называть просто Васей. Оказалось, что директор интерната вручил Васе такой же двухтомник по истории. «Сговорились эти директора, что ли?» – посмеялись над этим фактом Сашка с Васей. Садиться за учебники не было ни времени, ни, что самое главное, желания ни у Сашки, ни у Васи, но оба понимали неизбежность этого процесса.
– Знаешь, Саша, – сказал Вася, – у  меня с этим учебником проблема: начинаю читать, всё вроде хорошо, но через пару минут ловлю себя на том, что мои глаза просто бегают по тексту, который я никак не понимаю и не воспринимаю, а думаю в это время о чём-то совершенно другом, более насущном…
– Серьёзно?! – воскликнул Сашка, – не поверишь, у меня то же самое!
– Вот теперь не знаю, что придумать… Может, попробовать все это вкратце законспектировать, выбрать, так сказать то, что считаешь главным?
– Ты знаешь, Вася, это идея! Я прямо сейчас пойду и куплю общую тетрадку на 96 листов и буду делать такой конспект.
Сказано – сделано. Тетрадка в считанные минуты была куплена, но к работе над конспектом Сашка заставил себя приступить только спустя три недели, когда откладывать подготовку уже было некуда, так как до начала вступительных экзаменов оставалось меньше месяца. Конспектирование «умного» учебника, конечно, не прошло для Сашки напрасно. Какие-то знания в голове уже появились. Но этого было явно недостаточно для вступительного экзамена. Кроме того, даже читая конспект, Сашка замечал, что постоянно отвлекается от чтения и нужная информация просто не доходила до сознания.
Вскоре пришло «гениальное» решение. Сашка поставил на стол бобинный трехскоростной магнитофон, включил его на первую (самую медленную) скорость, подключил простенький микрофон и стал диктовать свой конспект. Работа была закончена в два приема и имела довольно хороший результат. Теперь, уча историю, Сашка просто одевал наушники и слушал свой конспект. Когда же начинал отвлекаться, он просто прибавлял громкость и дело спорилось.

* * *
Кроме истории, среди вступительных экзаменов был устный экзамен по украинскому языку, сочинение, экзамены по специальному инструменту и сольфеджио с теорией музыки. Экзамены, связанные с музыкой, Сашку волновали меньше всего. Тут он был уверен в своих знаниях. Устный экзамен по украинскому языку тревожил, но Сашка знал, что нужно будет немного повторить кое-какие моменты и проблема будет решена. А вот сочинение! Да-а-а! Тут не то что лотерея, а заведомо проигрышная лотерея!
При новой встрече с Васей Строганом пришло временное успокоение. Васе пообещали сотню шпаргалок, на которую товарищи и стали надеяться. Далее хронология  подготовки к сочинению шла так:
– Вася, привет, до экзамена 10 дней… Шпаргалки есть?
– Еще не принесли…
– Привет, Вася, как там шпаргалки, 5 дней осталось?..
– Ты знаешь, завтра точно обещали принести…
– Ну, чего, Вася? Завтра пишем сочинение… Где обещанные шпаргалки?
– Да ну их! Договариваешься с людьми, бутылку ставишь, а они забывают.
– Так ты, видимо, больше о бутылке думал, чем о деле. – Грустно сказал Сашка, зная Васино пристрастие к спиртному. Тот только промолчал. Договорились завтра в 12:00 встретиться на автобусной остановке в центре города и на том грустно распрощались.
В день экзамена Сашка, как и договаривались, стоял на остановке. Часы показывали 11:45. Васи еще не было. Пришлось пропустить автобус и ждать следующего.
В условленные 12:00 Васи всё так же не было. Автобуса тоже – сломался, наверное.
К 12:15 толпа на остановке увеличилась в два раза из-за несостоявшегося предыдущего рейса. Вася всё еще был неизвестно где.
В 12:18 появился перекошенный на один бок до безобразия переполненный старый ЛиАЗ… Сашка сразу прикинул, что шанс попасть внутрь ЛиАЗа у нег колеблется где-то между нулём и ближайшими отрицательными числами. Вася продолжал отсутствовать… «Что же делать?» только успел подумать Сашка, как вдруг откуда-то сверху услышал:
– Ну, и какого лешего ты стоишь?! Поехали! – из открытого окна автобуса просунулось раскрасневшееся от жары лицо Васи.
– Да как я влезу?! – заорал в ответ Сашка, – шпаргалки есть?
– Есть!!! – последнее слово окрылило Сашку и утроило его силы. Он стал активно пробираться сквозь толпу желающих попасть внутрь автобуса и ему это удалось, в отличие от нескольких десятков других людей, которые тоже хотели уехать. Через несколько остановок в автобусе стало чуть свободнее и Сашке удалось протиснуться к Васе.
–  Ты успел хоть что-то прочитать из шпаргалок?
– Да когда? Я потому и опоздал, что до последней минуты ждал эти дурацкие шпаргалки. Мне их уже в окно автобуса просунули…
Товарищам не терпелось скорей посмотреть шпаргалки сочинений, но сделать это в битком набитом да еще бултыхавшемуся на дорожных выбоинах автобусе, было практически невозможно. Наконец, приехали. До начала экзамена еще оставалось больше часа. Сели на лавочку возле корпуса украинской филологии пединститута. Попытались сортировать шпаргалки по темам – ничего путного не получилось. Мало того, что вместо обещанной сотни перед товарищами находились жалкие три десятка шпаргалок, их тематика была настолько разношерстной, что нахрапом понять что-то не представлялось возможным.
Посидели… Покурили… Помолчали… Снова покурили… Каждый думал о чем-то своём.
– Знаешь, давай так…– вдруг одновременно сказали одну и ту же фразу и засмеялись, поняв, что всё это время думали об одном и том же.
– Не будем сейчас психовать. – Сказал Вася.
– Не будем… чего уж теперь, – ответил Сашка
– Смотри: приходим, садимся вместе, смотрим, какие темы нам предложат, выходим в туалет, ищем нужную шпаргалку и возвращаемся в аудиторию.
– А если в шпаргалке не будет нужной темы? – робко спросил Сашка.
– Ну. Ты прямо фаталист какой-то! С такими мыслями ты на музпед с первого раза не поступишь. Я вот уже в третий раз пытаюсь…
– В третий? Знаешь, Вася, я как-то привык всё делать с первого раза…
– Ну-ну, дай-то Бог, – только сказал Строган. Потом товарищи встали и, пребывая в некотором уныние, побрели занимать места в аудитории.

* * *
Пришли. Удобно сели. В самой серединке. По Васиной теории преподаватели, принимающие экзамен, следят, чтобы абитуриенты не пользовались шпаргалками. Поэтому, считал Вася, они больше внимания обращают на тех, кто сидит сзади, на отдалении. Меньше смотрят на тех, кто сидит в первом ряду, так как вряд ли кто осмелится списывать у них перед носом. А середина, по Васиному мнению – глухая зона, куда взгляд экзаменаторов почти не попадает. И хотя Сашка не во всем был согласен с Васей, спорить не хотелось, да уже было и некогда.
Начался экзамен. Красивая стройная экзаменаторша раскрыла шторы на доске и все увидели три темы экзаменационного сочинения. После нескольких установочных минут с необходимой информацией абитуриентам было предложено приступить к написанию сочинения, на которое отводилось 4 часа.
Саша с Васей погрузились каждый в свой черновик и задумались. Пока Сашка мысленно взвешивал за какую тему взяться, незаметно промелькнули первые 15 минут из отведенного времени.
Только Сашка взялся писать первые строки, как почувствовал лёгкий толчок в бок.
– Ты вокруг себя посмотри, – почти смеясь прошептал Вася. – И как в такой обстановке писать сочинение? – Сашка повел глазами сначала вправо, потом влево. Да!!! Такой эротики он еще в жизни не видел. Девушки-абитуриентки, совершенно не стесняясь никого, задрали подолы своих юбок и платьев чуть ли не до пупка, а к их красивым ножкам были различными хитроумными способами прикреплены шпаргалки сочинений. Созерцать такое зрелище можно было долго и с удовольствием, но не для того же они с Васей сюда явились!
– Всё! – прошипел Сашка, – не отвлекаемся…
Сашка и Вася пытались писать «из головы». Но через полтора часа сначала Вася, а потом и Сашка зачеркнули в черновике свою первую попытку и стали думать, что делать дальше. А дальше в туалет отпросился Вася и отсутствовал минут 10. Пришел счастливый. Похвастался, что и по-малому сходил, и покурить успел и сочинение вытащил. И, незаметно отдав Сашке оставшиеся шпаргалки, сказал, что теперь его очередь идти в туалет. Сашка, подождав минут пять, отпросился в туалет. Из оставшихся шпаргалок он вскоре нашел одну, которая почти слово в слово совпадала со второй темой о романе «Знаменосцы». Несказанно обрадовавшись, Сашка для проформы пересмотрел другие шпаргалки, но не найдя ничего более подходящего, вернулся в аудиторию. В это время первые «борзописцы» уже начали сдавать готовые сочинения и покидать аудиторию. Это несколько насторожило Сашку, так как у него еще «конь не валялся». Взглянув на наручные часы, Сашка понял, что, выражаясь шахматным языком, у него начинается цейтнот. За оставшиеся два часа надо было еще многое успеть.
Вскоре краем глаза Сашка заметил, как еще пару минут тому назад радовавшийся Вася, погрустнел, задумался и ничего не пишет. Сашка одними только глазами спросил, мол, чего такое?
– Полная ерунда какая-то, – зло прошептал Вася и перечеркнул большой объем написанного в черновике. «Что ж? Бывает», – подумал Сашка и принялся переписывать в свой черновик текст шпаргалки. Делать это было бы крайне неудобно даже сидя за любимым домашним письменным столом. А тут это надо было делать еще и незаметно. Плохим неразборчивым сильно измельчённым почерком шло повествование о главных героях романа «Знаменосцы», который Сашка так и не удосужился ранее прочитать. До середины списывание шло более-менее гладко. Но вдруг в тексте что-то зачеркнуто, над именами поставлены какие-то цифры и стрелки, ведущие в разные части шпаргалки. Неразбериха полная. Возможно, зная, о чем этот роман, Сашка бы догадался, что скрывается под этими стрелками и цифрами. Но часы на руке неумолимо показывали, что до окончания сочинения остается 55 минут. Началась лёгкая паника: три четверти времени, отведенного на сочинение, пролетели впустую. Надо же как-то выходить из положения. И тут они с Васей, плюнув на все приличия, стали совещаться и подсказывать друг другу всё, что помнили о критике царского самодержавия в баснях Глибова, упомянутых в третьей из предложенных на экзамене тем. Товарищи несколько раз получали замечания за шумное поведение, потом предупреждения о том, что время подходит к концу. Они не заметили, что почти все абитуриенты уже покинули аудиторию и даже из четырех членов экзаменационной комиссии осталось только двое. Сашка с Васей лихорадочно строчили всё, что знали о баснях Глибова, хотя часы уже показывали, что экзамен закончился 4 минуты тому назад.
– Ну, что ж, товарищи? Раз вы не хотите сдавать ваши сочинения, мы уходим, а у вас будет еще возможность написать сочинение… на следующий год!
– Э-э-э, нет! – воскликнул Вася, – всё! Мы уже сдаём! – вскочил и толкнул в плечо Сашку. – Ты сдаёшь?!
– Всё, всё, всё! – воскликнул теперь и Сашка. – Точку в сочинении он уже ставил на ходу по пути к столу экзаменаторов.
После такого бурного финиширования сил и эмоций оставалось мало. Сашка с Васей около получаса сидели на лавочке возле корпуса филологии, с наслаждением курили сигарету за сигаретой и обсуждали все нервные моменты сегодняшнего дня.
Так закончился третий вступительный экзамен Сашки с Васей в Дрогобычский музпед.

* * *
А перед ним был первый экзамен по спец-инструменту. У Сашки, конечно же, это был любимый баян. Сашка настолько хорошо подготовил давно «въевшиеся в пальцы» произведения, что ни на миг не сомневался в успешной сдаче экзамена. Его даже не сильно волновало то, что он не знал фамилии экзаменатора. Когда же, приехав в институт, он увидел давно знакомую фигуру Эрнеста Ивановича Мантулева, с которым весьма тепло поздоровался и даже перекинулся несколькими фразами и, узнав, что именно Мантулев с еще одной преподавательницей будут экзаменовать всех баянистов и аккордеонистов, Сашка, радостно насвистывая, пошел на улицу курить, вместо того, чтобы как все «нормальные люди» сидеть и трясущимися от волнения руками что-то играть, повторяя свои произведения. Вышел еще один абитуриент со странным двойным именем Любомир-Орест Олейник и тоже закурил. По нему видно было, что он нервничает.
– Только что двое вышли с экзамена… – тихо сказал Любомир, – у одного «двойка», у другого «трояк».
– Так они сразу и оценки говорят? – удивился Сашка.
– Сразу…, а чего тянуть,– как-то уныло сказал Любомир. – Я вот в шестой раз сюда поступаю, меня тут уже все знают, но волнуюсь очень сильно и поэтому сбиваюсь часто. Оценку получаю не ту, какую могу…
– Ну, не знаю, кто как, – хвастливо сказал Сашка, – но если мне поставят «четвёрку» – я тут же пойду и заберу документы.
– Из-за «четвёрки»? – воскликнул Любомир, – ты шутишь?
– Не-а, – смеясь ответил Сашка, – не за тем я сюда приехал, чтоб «четвёрки» получать на вступительном экзамене в эту академию.– При этом слово «академию» он произнёс с презрительно-ироническим тоном и, бросив окурок в мусорную урну, пошел по ступенькам музпеда – вскоре была его очередь сдавать свою вступительную программу. Сашка боковым зрением успел заметить как недоверчивым и одновременно восхищенным взглядом провожал его Любомир. Уже гораздо позже на восстановительной сессии он скажет Сашке:
– А знаешь, ты тогда на вступительном экзамене своим нагловато-уверенным тоном вселил уверенность и в меня. Я сдал на «четверку», хотя и на «трояк» не слишком рассчитывал!
Сашке и в голову не могло придти, что, совсем того не желая, он смог кому-то помочь. Но раз это уже произошло, то кто ж тому против? Сам же экзамен он отыграл на одном дыхании, практически не волнуясь, показав блестящую технику исполнения. Эрнест Иванович всем своим видом показывал удовлетворение от Сашкиной игры. После этого они еще с минуту беседовали по поводу композиции, Сашка поинтересовался, что нового написал Мантулев, тот о том же спросил у Сашки. На том и распрощались. Выйдя из экзаменационной аудитории, Сашка, на вопрос, какая, мол, оценка, просто и без слов вскинул вверх пятерню, успев заметить легкую зависть у ожидавших своей очереди абитуриентов.