Заказ

   - Вы уж извините, что я так долго. Заказ получил у библиотечного коллектора, а до Камерного театра семь минут ехал. Пешком за минуту дойти можно, но вы же меня б и не вызывали, если бы пешком собирались идти, так ведь? Ладно, поехали потихоньку. Быстро-то всё равно не получится. Жуткое движение сегодня. Вы же не торопитесь? Я вот не тороплюсь.
   Небо, конечно, мрачное, и дождь уже месяц идёт, и холод собачий – это в июле-то. Но хоть светло. А то у меня зимой заказ был – прямо чёрный юмор, как хотите.
Принял вызов в два часа ночи, приезжаю по адресу – две девушки садятся. На кладбище, -  говорят,  - поедем, на Пошехонское. Ну, на кладбище, так на кладбище.
   Приезжаем. Они говорят – надо нас часик подождать. Денег кладут нормально. И уходят.
   Я сижу, жду. Один как перст. Изредка чья-то машина пролетит по Пошехонке, огни ходовые мелькнут, и всё. Тишина. Вдруг слышу – кто-то по дну моей машины скребёт. Поскребёт – и перестанет. А потом опять. И звук такой металлический, отчётливый.
Ну, всё – думаю, - приехал. Это сейчас смешно рассказывать, а тогда, ночью… То ли запереть все двери и между кресел забиться…То ли бросить этих девок проклятущих, дать по газам, и дёру…
   Ладно, - думаю, - девок одних на кладбище ночью оставлять – как-то несолидно. По-любому надо вылезать на воздух, разбираться с этим скрежетом. Не мертвяки же до меня добраться хотят в такой-то мороз. Хотя…
   В общем, открыл дверь, вышел, стал на колени, смотрю под днище – а там кусок фольги застрял между снегом и кузовом. Может, ветром его туда задуло. Может, я в темноте наехал. Ветер подует – он скребёт, ветер утихнет – не скребёт. Как говорится, хоть плачь, хоть смейся. Вытащил я этот кусок и выбросил подальше. Смеяться всё ж таки лучше.
   А девушек я дождался и обратно увёз. Вопросов задавать не стал. Что они там ночью на кладбище делали – кто их знает…