Ступайте с Миром. Усену Дорога к Телецкому озеру

- Мама тебе плохо? – спросил хриплым голосом Усену, замечая, что каждый шаг дается ей с трудом.
- Все в порядке… В порядке, - отвечала Ямааш, желая его успокоить.
- Надо скорее уходить в логово! – торопилась мать, сжимая зубы, от боли, что сковывала ее.
- А где Олеаш?
- Надеюсь, она уже там!
Опираясь друг на друга, Риш и Усену старались изо всех сил поспевать за барсихой. Ямааш на время, забыв про свою рану, находясь в состоянии аффекта, подталкивала их вперед.
Добравшись до скал, мать повела их обходной тропой. Некогда по этой самой тропе, она, шла, опираясь на детей, после битвы с кабаном. И вот теперь снова пришло время ей воспользоваться, так как беда вновь пришла не одна.
Зайдя в логово, они были встречены Олеаш, которая добралась сюда чуть раньше их. Зайдя в пещеру Ямааш, почувствовав резкий упадок сил, рухнула на землю.
- Ма-ма, ма-ма! Что с тобой!? Ты ранена! – завопили, наперебой Усену и Олеаш, забыв про свои раны, и подбежали к матери.
 Только сейчас они заметили рану, зияющую на ее боку. Все вокруг нее было ало-красным. Кровь так и капала на землю, нескончаемым потоком.
- Ма-ма, ма-ма! – пищал Усену, так как сердце в груди сжалось в разы, а дыхание так и перехватывало.
- Вам надо уходить! Они придут! Они найдут вас! Бегите, бегите скорее, пока еще не стало слишком поздно…- еле слышно говорила мать, чей голос угасал с каждой секундой, превращаясь в шепот.
- Но ты… Как, же ты!? Ты пойдешь с нами?! – не отходил от нее Усену, чьи глаза все больше и больше краснели и наливались горькими слезами отчаяния, страха и боли.
- Послушайте… Усену, Олеаш, я ранена… Я сильно ранена, идти не смогу…
- Нет, мама, - прижался к ней Усену, уткнувшись носиком ей в мордочку, что лежала на боку к ним глазами.
- Они не найдут нас, - сквозь слезы говорила Олеаш, лизнув матери лапку. – Мы останемся с тобой!
- Усену, Олеаш, дети мои, помните, как вы заботились обо мне?
- Помним! – хором тихо отвечали котята, чей голос сжимался от боли, а к горлу так и подступал ком, сдавливая его еще сильнее.
- Эти дни для меня были самыми счастливыми! Усену приносил рыбку, что ловил ему его друг лисенок! Олеаш стала настоящей кормилицей! Вы были тогда очень стойкими и сильными… Я прошу вас, будьте опять стойкими, жизнь преподносит счастье и беды… - еле говорила мать, каждое слово которой глотали котята, не сводившие с нее своих глаз.
- Усену, я… Ах…также говорила тебе…что если ты помнишь…значит я не…оставлю тебя…Я горжусь вами…дети мои…Ступайте с миром…
- Ступай с миром, ма-ма! – рыдающим голосом сказала Олеаш.
- Мама, нет! Не оставляй нас! Мы тебя любим! Любим! Слышишь! – кричал что было сил Усену, рыдая на разрыв сердца, смотря прямо в любящие глаза матери.
- Я тоже… Вас… Люблю… - прошептала Ямааш, проведя лапой по головке сына, и кончиком хвоста коснулась подбородка дочки.
После чего, глаза матери закрылись. Дыхание утихло и совсем стало тихо и холодно в их родном, некогда теплом и приветливой доме. Только горькие слезы текли рекой из глаз ее детей, оставшихся без матери. Даже Риш, плакал от сожаления и горести, ведь и у него была мать, и он ощутил их потерю, как свою.

Спустя полчаса Олеаш вышла из пещеры, приводя мысли в порядок. Она еще раз вспомнила наказ матери – уходить! Зайдя  в пещеру, она снова чуть не впала в отчаяние, но поборов себя, сказала:
- Усену, нам надо уходить, - дрожащим голосом говорила она.
- Нет, я не уйду,- рыдая, отвечал Усену, продолжая утыкаться в тело матери, еще не успевшее остыть.
- Усену, брат, посмотри на меня, посмотри! – на что Усену повернулся к ней, глаза его сильно опухли, и покраснели.
- Усену она ушла, ушла…
- Не верю…
- Послушай она хотела, чтобы мы ушли, чтобы мы жили… Она погибла, защищая нас, теперь мы сами должны продолжать жить!