«Петр Гранин» и «Герман Розен» - произносится без проблем, не нахожу здесь ничего, чтобы заострять внимание. Любопытный текст. Плутовской. Гипертроллинговый. Интровертный своею теснотой. И астрологическое стайер-хихиканье, скажем так. Название подкачало. Особенно когда слово «овен» в родительном падеже. Снижает пафос ноля. Человек здесь – и не человек вовсе, а мультипликационная кукла, карта из колоды. Автор начитана, образована, подкована богословскими и психологическими изысками, однако если из романа убрать (или заменить) имена собственные, дающие ассоциативные намеки «Гранин», «Розен», «Вера Павловна», «Вий» и т.д. – текст покажется совершенно скучным и нечитабельным. В нем нет ни единого реального слова о любви и о сексе, почему-то. Но романтично. Все события и диалоги происходят с бумажными карточками. Но остроумно. Такой марионеточный, псевдоконтролируемый блеф. Возможно, это и вправду астрологически смешно. Да, тонкое воздействие женственности на суровый мужской мир. Все-таки прав, прав был Том Стоппард: Розенкранц и Гильденстерн мертвы. Но текст читается легко, непринужденно – это плюс. И стихотворение про субстрат – понравилось. И еще "Ноль Овна" напомнил мне сюрреалистическую вещь «Змеесос» Егора Радова.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.