рядом с могилой исчезнувшей цивилизации

В 70-х годах наш клуб стал хиреть. Потолок стал провисать, его подпирали подпорками и надеялись, что в селе построят новый сельский Дом Культуры. Под новостройку отвели участок против совхозной конторы, залили фундамент и на  этом стройка застопорилась. Вася Агафонов, заведующий клубом, задумался над тем, как бы найти такой стимул, который сдвинул бы стройку с мёртвой точки. Идея пришла после просмотра фильма про мистера Питкина, который побывал в тылу у врага. Вася Агафонов решился на очень отважный поступок. Тёмной ночью он завалил клуб. Протянул через окно верёвки, подвязал их к подпоркам, вышел из клуба, дёрнул пару раз и потолок рухнул. На следующее утро Васю вызвали в партком.
- Ключ от клуба с собой?
- При мне.
- Пошли!
- Куда?
- Спрашивает ещё. Куда, куда, к тебе в клуб пойдём.
- Открывай!
- Мама родная!
- Не приставляйся! Артист! Твоя работа?
- Да Вы что, Иван Михайлович! Как Вы могли про меня подумать такое!?
Клуб разобрали, новый очень быстро выстроили, и Вася вошёл в историю села как выдающийся деятель культуры.

Для фойе нового Дома Культуры заказали огромные дорогущие картины, в золочёных рамах. На картинах пейзажи Сибири, комсомольские стройки и счастливый отдых на природе. Долго они не провисели. Какой-то умник из какой-то партийной комиссии приказал их снять и заказать настенные фрески. В зале над сценой повесили мощные светильники, по краям сцены портреты вождей. Слева Фридрих Энгельс, справа Карл Маркс.

В кинобудке по-прежнему орудовал дядя Саша Зарубин. Партсобрания открывал секретарь Иван Михайлович Осокин. На собраниях народ спал и просыпался, когда надо было поднимать руки для голосования.

Сон как рукой снимало также тогда, когда кто-нибудь осмеливался ругать местную власть. Критика считалась движущей силой общества, но критиковать было опасно. Да и нехорошо, если сам не лучше. У каждого были на счету какие-нибудь грехи.

Кто-то упёр домой цемент со склада, кто-то зерно, кто-то ездил на охоту на совхозном тракторе. Критиковали те, кто ничего не упёр. Их выступления слушали с интересом, но после собраний упрекали в дурости: «Сам не живёшь и другим не даёшь!

Во время Перестройки наступила Гласность и народ поднял свой голос. Решили скинуть трёх Иванов. Председатель сельсовета, секретарь парткома и директор совхоза были тёзками. Под открытым письмом больше сотни недовольных подписей.

После Перестройки и Гласности наступили Реформы. Вся техника, все строения, все коровы, быки и телята перешли в собственность рабочих совхоза «Айский». Совхоз-миллионер распался на четыре ТОО - Товарищества с Ограниченной Ответственностью. Товарищи с ограниченной ответственостью выбрали себе председателей Товарищества с Ограниченной Ответственностью и стали требовать от них зарплаты. В кассе денег нет. Где их взять?

Председатели были народными избранниками и болели за народ. Они приказали  ежемесячно отправлять дойных коров на мясокомбинат, чтобы выдать народу зарплату. Когда всех коров порезали взялись за технику, за гаражи и фермы. Вскоре фермы превратились в руины. Коров нет, техники нет, работы нет.

Совхозный сад сгорел. Не от молнии. Грозы не быо. Шпионов и диверсантоов в селе тоже не было. Сами по себе сто гектаров сада не могли сгореть. Виновники известны,  но судить их нельзя. Нехорошо это, отправлять человека в тюрьму. Он же нечаянно спалил три горы вместе с садом.

Совсем трагичной стала судьба сельского Дома Культуры. Трибуны стадиона растащили на сараюшки, водопровод в душевых и в раздевалке сдали на металлолом. Пол в зале и на сцене прогнил. В фойе пол каменный, фойе уцелело. В фойе сельчане отмечают свои юбилеи и профессиональные праздники. Чтобы могильный запах не заходил в прихожку клуба, зал законсервировали. Он похож теперь на огромный саркофаг.

Библиотека тоже уцелела. За отличную работу она награждалась не раз разными премиями. Завклубом и библиотекарь помогают проводить День села. В 2012 году Ая справляла своё двухсотлетие. Руины раздевалки на стадионе убрать не успели, легче было обшить их тёсом, чтобы руины не видно было и чтобы они не портили праздничное настроение.

Здесь Отчизна моя, и скажу не тая: Здравствуй, русское поле, я твой тонкий колосок! Один из главных персонажей  фильма о неуловимых мстителях был Яшка Цыган. Эту роль сыграл  Василий Васильев. Цыгане жили у нас в Ае, не знаю почему среди них оказался Василий. То ли в гости приезжал, то ли жил вместе с ними, но Ая, видимо, прикипела ему к сердцу и однажды он приехал к нам в Аю и выступал в нашем сельском клубе.

Это было в начале семидесятых. Не помню куда они устроились на работу, но знаю, что часть из них работала на перегоне скота из Монголии в Бийск. Не каждый русский отважится на такую длительную командировку. Сидишь ведь не в конторе, едешь не в автобусе, а верхом на коне, через весь Алтай.

А ответственность за отару овец большая. Ты должен доставить на мясокомбинат живого веса не меньше, чем тебе вручили на монгольской границе. Если будет привес, оплатят дополнительно.

Работа на все сто процентов соответствовала их мечте о нормальной цыганской жизни. Природа сказочная. Конь стоит у кибитки под седлом. Овцы и козы бродят по поляне. Ручей шумит, костёр горит, суп кипит, шашлык готов и вино молдавское ещё не кончилось. Всё это не надо выпрашивать ни у кого никакими гаданиями, не надо выменивать на базаре, всё это заработано честным нелёгким трудом.

Неудивительно, что знаменитый на весь Союз цыганский артист Николай Алексеевич Сличенко гостил в тех цыганских кибитках и побывал на Алтае обыкновенным чабаном. Завидую, честно сказать. Это тебе не турпоход по протоптанным тропам.

Потом скот стали перевозить на камазах и цыгане уехали из Аи. Через годы наши бывшие земляки приехали в Аю с концертом. На сцену вышел с гитарой сам Василий Васильев. Запел: «…спрячь за забором девчонку, я выкраду вместе с забором…»

Дядя Саша в кинобудке включил свой аппарат и за сценой на огромном экране возник Яшка-Цыган из «Неуловимых мстителей». Такого Ая ещё не видела. На экране киношный Яшка-Цыган стоит на скале, живой Яшка-Цыган стоит на сцене с гитарой и поёт. Киношный Яшка прыгает со скалы в море. Скрылся в морской пучине. Брызги во весь экран. Настоящий Яшка бьёт по струнам последний аккорд. Весь зал взорвался аплодисментами.

В этом зале проходили партийные и комсомольские собрания, районные смотры художественной самодеятельности, ну и конечно, каждый вечер кинофильмы. Мест свободных почти не было. Когда показывали «Печки-лавочки» Шукшина, мой сват и коллега Николай Еремеевич Ощепков закричал на весь зал: «Сват! Смотри! Это мой мотоцикл! Я его в гору три дубля пихал!»

Повезло Ае. В ней жили такие прекрасные цыгане. Повезло цыганам, им довелось жить в Ае рядом с нами. Мы ведь тоже были хорошими, да и природа у нас прекрасная. А клубу нашему не повезло. В 90-е годы котельную закрыли, всю систему отопления разморозили. На руинах котельной вырос березняк. На тех руинах долго висел транспарант «Продаётся участок».

На стадионе беговые дорожки и футбольное поле заросли трын-травой. Трибуны с раздевалкой и душевыми тоже превратились в руины. Ребятня играла там в прятки. Рядом с клубом большая яма. На этом месте совхоз выстроил новый двухэтажный детский сад. Детей туда вселить не успели.

Здание продали бизнесменам, на вырученные деньги выплатили зарплату. Потом сдали дойных коров на мясокомбинат. На вырученные деньги выдали зарплату. После этого выручать было уже нечем, и сельчане устроили перед клубом барахолку. Торговали китайскими шмутками. Тапочки, кофточки, серёжки, сапожки. Сейчас на том месте выстроен шикарный супермаркет «Мария Ра. На прилавках лежат разные продукты: лук, морковь, картошка, молоко, сметана, творог. Говорят, что производить всё это самим невыгодно.

На стенах клуба сохранились надписи детского письменного творчества: «Валера Ермолин бабник ЧМО. бурда bond пидор“. Окна клуба замуровали кирпичом. Дверь закрыли на вечный замок. В зале пол сгнил, там темно и сыро как в могиле. Вот уже много лет туда никто не заходит.

Действуют лишь фойе и библиотека. На стенах фойе после открытия клуба висели огромные картины с видами сибирской природы. Потом мастера сотворили на этих стенах красивые фрески, отображающие советский образ жизни.

Они сохранились до наших дней, как память о нашей прошлой жизни в конце второго тысячелетия. В библиотеке очень много книг, два компьютера. Там чисто и уютно. В библиотеку каждый день приходят ученики, а в фойе сельчане празднуют свои юбилеи.

Празднуют рядом с могилой исчезнувшей советской цивилизации.