Часть 7 Сорваны. Глава 1

                Ч А С Т Ь  7  "СОРВАНЫ"

                «Раскованы, разадресованы,
                Пойдём на все четыре стороны!
                Мы взорваны, мы с петель сорваны,
                Пойдём на все четыре стороны…»
               
                /ЛОМО, "Сорваны"/



                Г Л А В А  1

                Проснулся – светит день в окошко,
                Звенит ручьями синеглазая весна,
                На пороге умывается, мурлычет кошка.
                И невдомёк гостям, что у околицы – война.

Шок от произошедшего был слишком силён. Сашу, Женьку и Костю из чудовищного Тоннеля сильнейшим ударом выбросило в Иномирье. Они лежали на неправдоподобно зелёной траве, лицом вниз, их спины припекало солнце. Пахло озоном от исчезнувшей Двери.

Женька очнулся первым. Рюкзак припечатывал его к земле. Голова болела невыносимо, каждое движение - даже шевеление ресниц - отдавалось в голове раскатами грома. Морщась и сдерживая стон, он медленно огляделся. Увидел вздрагивающие плечи Кости, трогательный затылок Саши, испуганно коснулся её: - Саша! Сашенька!

Саша ойкнула и перевернулась, ошарашено моргая, на лбу и носу – прилипшие травинки и земля, на подбородке – ссадина, и Женя дрожащей рукой попытался стереть грязь и мусор: - Живая!

Заплаканный Костя на четвереньках подполз к ним, продолжая шмыгать носом.

- Ты что, Костик! Мы вместе!

- Я так боялся остаться один!

- Где мы? – слабо пискнула Саша. – Где Кира и Макс?

Женя, сжимая ладонями виски, с трудом поднялся и начал осматриваться: - Кира придёт за нами, - сказал, наконец, Женя хрипло. – Непременно. Она не может нас бросить. Не имеет права… - и он тоже неожиданно всхлипнул.

Он увидел со всех сторон приветливый лужок со стожками свежескошенного сена. Лужок находился где-то на опушке, потому что с трёх сторон набегал светлый молодой лесок, а с четвёртой наблюдался выкошенный косогор. В Мире, куда они прибыли, не было ничего удивительного и сверхъестественного. Просто кусочек родной Земли. Не было здесь и Киры с Максом.

Женя заплакал. Костя бросился к нему, забыв о собственных страхах.

- Папа, папа, ну чего ты? – Теперь Костя пытался успокоить отца, но и его голос дрожал. – Кира такая сильная! Вот увидишь – она пробьётся! Обязательно!

- Почему, почему она медлила?

- Она ради Макса осталась, – сказала Саша тихо. – Это судьба столкнула их таким образом, чтобы все собрались вместе и уже не разлучались. Вот и собрались. Не может быть, чтобы разлучились! Не верю! Не должно так быть! У меня чувство, что она с Максом тоже прорвалась. Они же любили друг друга… - Саша беззвучно заплакала. Костя не знал, к кому бросаться в первую очередь. Трое плачущих – это уже слишком. Сразу троих утешать будет некому.

- Папа, а кто такая Тера? – попытался он не самым лучшим образом перевести разговор.

- Понятия не имею! – Женя, растерянный и смущённый, пытался встряхнуться, взять себя в руки. Он страшился встретиться глазами с родными, словно это он был повинен во всех горестях своей семьи. – В моё время о ней слыхом не слыхивали. Мало ли что в Мирах случается, какие звери там водятся…

- Силища у неё… просто монстр.

- Два монстра, - сказал Женя. – Два монстра столкнулись, пошли друг на друга. А мы – между ними застряли. Никогда не думал. Что попаду в Инмир таким образом. Спасусь ценой жизни дочери, - Женя стукнул кулаком по колену и схватился за голову.  Саша, пошатываясь, подошла к нему и обняла за плечи.

- Женя, прости меня, я не хотела…

- Ты не при чём. Это я – эгоист, слепец, весь в творчестве… А ты встала под удар, а Кира его на себя приняла…

- Мама, папа, не время для разборок, наразбирались уже – дальше некуда, - с отчаянием сказал Костя. – Никто не виноват. Или – все сразу.

Так они стояли, обнявшись, втроём, не зная, спаслись – или попали из огня в полымя.

- Надо выбираться, – сказала, наконец, Саша. – Место не пустынное, жилое. Где-то близко деревня. Или ферма. Или дачи.

Казалось, это было первое здравое предположение. Но при упоминании о дачах всех передёрнуло. Мысль о том, что они могут оказаться по-прежнему на Земле, способна была повергнуть в оторопь или уныние.

- Нет, нет, какая дача? – поспешно сказал Костя, – мы уходили из осени, а тут, не иначе, июль.

И они отправились по едва заметной тропке вверх по косогору. Хотя небо было абсолютно ясным, видимо, не так давно прошёл дождь – трава была сырой, земля пахла влагой. Вода хлюпала в низинках. Ботинки Жени скоро промокли. Лучше всех чувствовал себя Костя в своих модных мокасинах – тяжело, но сухо.

Вверх по косогору. Вниз по косогору. И опять вверх. И ещё вниз… Марьянник, ромашки, тимофеевка, клевер, одуванчик, вероники, лебеда, подорожник, манжетка, пахучка… Привычные, знакомые травы.

В очередной низине  примостилось крохотное озерцо, будто прозрачный камушек, бережно зажатый в ладошке. Оно выглядело аккуратным и ровным, без изъянов, бережки истоптаны крохотными копытцами – похоже, козьими. Видимо, озерцо питалось родником – вода в нём была ледяной и вкусной. Пейзаж родной и милый – но тревога не желала отпускать. Они умылись и пошли вверх по склону, покрытому кашкой и спорышем. По мере подъёма в небе появлялись курчавые макушки деревьев.
И вот на верхушке пологого холма они остановились, обомлев. Прямо перед ними тянулась, почти невидимая за пышными, ажурными кронами ив, полоса широкой полноводной реки. Ровный пологий косогор тянулся от неё вправо – он тоже не так давно был выкошен, и оставшиеся стебли торчали жёсткой щетиной.

А влево тянулось бесконечное, неоглядное картофельное поле с совсем молодыми, сочно-зелёными кустами: они только-только зацветали. Над картофельным полем кружились с криками несколько чаек, высоко-высоко тирликали жаворонки, а над темнеющим заречным лесом полоскал горло ворон – и более никаких звуков, и более – ни единой живой души.

Вдоль реки шла дорога, вымощенная белой, сверкающей на солнце плиткой. Саша, Костя и Женя переглянулись. В какую же сторону идти?

- Вдоль поля? – спросил Костя. – Направо?

Женя помотал головой.
               
- Почему? Там красиво! Поворот, хмель, пляж… Там можно купаться!

- Именно поэтому. Можно купаться, но поле заканчивается. Надо идти к началу.

И они спустились к реке. Похоже, пронеслись не просто дожди, но грозовые ливни – непрозрачная, тёмно-коричневая вода неслась стремительно и деловито, не обращая ни на кого внимания, по своим неотложным делам.

- Итак, попутешествуем! – нарочито бодро воскликнул Костя. – Вот и дорога под ноги стелется! – Если родичи хандрят, то кому как не ему поднимать тонус. -  Папа, считай, что мы – туристы! Странно, что указателей нет – сюда, мол, пойдёшь – хвост оторвут, сюда пойдёшь – фэйс надраят, а тудыть-растудыть – на заднице с горки съедешь. С сорванной крышей…

Саша улыбнулась, Женя шутливо отвесил ему подзатыльник. Жизнь, вроде бы, налаживалась.

Указатель не преминул появиться, но мало что прояснил. Симпатичная небольшая часовенка с двумя иконами в резных деревянных окладах с самоцветными камнями, по виду – вполне свеженаписанными. Над нею – вместо креста - высокая колонна с вращающейся сеткой на макушке, напоминающей локатор, и с красным огоньком в центре. Огонёк горел ровно и ясно, сетка потрескивала. Ниже светился некий мистический номер: Б-3-45.

- И никаких линий электропередач! – вздохнул озадаченный Костя, – что-то новенькое! Пап, как ты думаешь, это новый способ передачи энергии или типа телефонной связи? Или это ангелы так общаются?

- Я не по этому делу, - пробормотал Женя. – Спроси что попроще. На Леолле немножко иначе было. Хотя тоже… гм… фантастично.

Направление оказалось выбранным верно. Вскоре они вышли к изящному, неширокому мосту, постояли на середине, любуясь скорым течением, и обнаружили новый аналогичный указатель. Лес на другой стороне реки оказался не лесом, а ровной лесополосой, давно вышедшей из-под контроля и обзаведшейся симпатичным, берёзово-сосновым подлеском, глянцевым ковром брусники, бархатными мшистыми кочками и «веничками» вереска. Знакомая сердцу картина, любимая до слёз – Саша выросла именно в такой местности. Но променяла провинцию на сумасшедшую тусовочную жизнь рок-фанатки.

За перелеском вновь потянулись поля по пологим лощинам. На сей раз, это были поля молодого подсолнечника.

- Что же дальше? Кругом – следы гуманоидной деятельности. И при этом – ни одного гуманоида, - растерянно сказал Костя. – А я, вроде как бы проголодался, у меня желудок скоро самого себя скушает. Ням-ням. Папец, а как у них тут коммуникации осуществляются, ты не в курсе? Звякни в ближайший ресторанчик, или, хотя бы, придорожную забегаловку для дальнобойщиков, на худой конец!

- Коммуникации? У всех по-разному, должно быть, - рассеянно отозвался Женя. - Сашенька, ты не устала? Отдохнём?

- Нет, мальчики, нет, я в порядке!

Поле подсолнечника закончилось неожиданно: глинистым месивом и разгильдяйски брошенной техникой. Причём весьма причудливой. Это был гибрид шагающего экскаватора, трактора и вертолёта с «боевой раскраской» под некое насекомое. Он стоял посреди раскисшей земли как-то перекошено, «припадая» на одну «ногу», сетчатый пропеллер с потухшим огоньком-глазом смотрел уныло и укоризненно.

- Похоже, они срывают… нет, срывали косогор, – сказал Женя. – Но спьяну их переклинило, и они технику утопили, как в старое, доброе советское время.

- А ты при энтом времени жил, что ли? Какой ты у меня древний, папец! – хмыкнул Костя.

- Не жил. Бабушка рассказывала.

Они не успели даже подумать, как быть дальше, не пожевать ли сухариков, расположившись на крыле машины, и как преодолевать грязь, как вдруг из-за лесополосы бесшумно вылетел… нет, беспечно выпорхнул лёгкий вертолёт и завис над ними. Измученные Башмачниковы дружно задрали головы, открыв рты, взирая на пришельца с изумлением и надеждой. Та же самая сетка – не то локатор, не то пропеллер, - вращалась и потрескивала, гусеницы-шасси медленно распрямлялись.

Оно зависло прямо над подсолнухами, словно изящное чудовище собиралось присесть непосредственно на незрелые головки.

- Стойте на месте. Не шевелитесь, - гулко разнёсся металлический голос с высоты. – Вы задержаны за несанкционированное проникновение!

- Ну вот, сбежали от одного, в другое влипли! – с досадой констатировал Женя. – Ну, никак от закона мерзости не слинять.

- Это не может быть то же самое, просто не может быть, по всем законам, - убеждённо сказала Саша. – Так просто нельзя всё на одних валить. Мы не рыжие в цирке. Мы – люди!

- Истории в её победной поступи на людей наплевать. Она по ним шагает.

- Они правы, - вмешался Костя. – Мы же вправду незаконно. Ничего, всё сейчас выяснится! Интересно, они прямо на подсолнухи сядут?

Великолепный, огромный летательный аппарат развернулся и плавно подплыл ближе. Люк сдвинулся, и обитатели вертолёта мягко спрыгнули прямо в грязь.

На дороге оказались пятеро, затянутые в защитные чёрные комбинезоны, подобно боевикам Андрея Воронова, и сердце у беглецов оборвалось...
…

…Неразлучные друзья, Дрибсна, Пагатава, Парсла, Швидок и Ряжек в восхищении нарезали круги вокруг своего нового средства передвижения.

Их новое средство передвижения было похоже на сеновозку, как стрекоза – на майского жука. Но не зря же они, коренные ромашковцы, стажировались в Нью-Сплите.

- Вот это да! – восхищённый Дрибсна долго не мог наглядеться на своё сокровище, не в силах поверить, что оно им доверено. В Нью-Сплите он и не на такое насмотрелся, но то были учебные аппараты, а этот патрульно-сторожевой флаер – их собственный, кровный! Купленный на общинные средства района Рудна - со скидкой, учитывая обстановку. Вообще-то флаер был рассчитан на двоих – пилота и диспетчера, а его экипировка и вооружение легко могли заменить небольшую роту, довольно было одного полёта на всё и вся. Но друзья-односельчане и здесь не желали расставаться, и пришлось по спец-заказу произвести переоборудование салона.

Дрибсна, и прежде сидевший за пультом управления грузовоза, по молчаливому соглашению был признан товарищами самым достойным, чтобы занять место пилота и на сей раз, хотя начальные знания аварийного вождения получили все, и во время учёбы заработали самые высшие оценки.

В который раз они делали облёт, и в который раз не уставали любоваться своим Миром. Прошло немало времени, прежде чем их признали в Союзе и обеспечили подключение. Подумать только, какой малости оказалось достаточно, чтобы пошатнуть, казалось бы, прочное равновесие.  Ромашка отбила уже три прорыва, а сколько их могло быть ещё? Они и так уже несли колоссальные экономические потери. Несколько урожаев подсолнечника, сырья лекарственных трав и партий эксклюзивного вина надолго застряли в хранилищах. Свежие овощи пришлось спешно пускать на переработку. Уникальные цветы, предназначенные для букетов, так и остались не срезанными. Бесшипные розы пойдут теперь на приготовление ароматических эликсиров. А если из-за нехватки энергии встанут перерабатывающие фабрики? Страшно подумать! Потому неудивительно, что новоиспечённые патрульные проявили такую рьяность и дотошность.

- Швидок, Швидок, смотри, вон они! Злоумышленники! Разведчики! – завопил Парсла, выводя сигнал на общий обзор. Все уставились на монитор, где в пересечении линий застыли три чёрточки.

- Где они?

Парсла пожевал губами: - Близ Падавана. Там, где Зазуля  копалку бросил.

- Что-то они не больно похожи на бойцов, - заметил Дрибсна, изучая информацию и параметры на экране, и включил увеличение. Металлоискатель, попискивая, обрисовывал на экране мельчайшие вкрапления металла, отчего фигуры людей приобретали вид неких терминаторов. Но всё это оказывалось несущественным – какие-то пуговицы, молнии, застёжки, ручки. – Оружия не просматривается. Чисто.

- Это ещё ничего не значит. Враг коварен, - Пагатава хотел было сплюнуть, но вовремя удержался. – Будьте начеку. Готовьте ловушки.

Ряжек и Швидок восторженно прикипели к иллюминаторам, поигрывая тетанайзерами.
 
- Какой враг, Пага, смотри, у них там баба и пацан. И видок у них… городской. Мешки заплечные – какое там вооружение, Инмир с тобой! – Ряжек суеверно перекрестился.

- Именно что видок, – наставительно сказал Пагатава. – это могут быть боевые андроиды с мимикрирующей способностью. Или самовзрывающиеся!

- Инмир с тобой! – испугался Ряжек. – Кто ж тебе о таких наговорил? Не Бурза ли?

- Ну, читал в одной книге, – смутился Пагатава. – Но на Земле всякое могут наизобретать. Поэтому придется сразу их проверять по всем каналам.

- Каким еще каналам?

- Если щуп ничего не показывает, будем проверять мануально.

- Зачем еще? – поразился Ряжек.

- Ты забыл устав? – продолжал наступать Пагатава. – По инструкции после щупа идет мануальная… гм… прощупка гражданского населения на предмет обнаружения не заявленных и не регламентированных предметов неметаллического свойства!

- Какой идиот писал эти идиотские инструкции! – кипятился Ряжек.

- Вот поэтому ты и будешь мануально прощупывать! – мстительно сказал Пагатава. – Согласно букве.

- Раз буква – так и проверяй. Сам!

- Боишься?

- Было бы чего! – Ряжек пожал плечами. – Но меня все равно не впутывай, я баб не щупаю.

Пагатава насупился, остальные тихонько загоготали.

- Согласно букве приказы исполнять!

- Не бубни, Пага, - вступил ехидный Парсла. – Сам справишься. А Ряжеку только картошку обжимать!

Пагатава прыснул. Ряжек обиделся и отвернулся.

- Внимание, внимание, включаю ускоритель! – предупредил Дрибсна. – Прекращайте базар. Лучше заранее активизируйте комбезы! Швидок, будешь за переговорщика, подключай Переводчика!

Кресла мягко обжали тела. Несколько мгновений – и флаер уже завис над подсолнуховым полем.

 - Приехали, - коротко сообщил молчаливый Дрибсна. – Давно на месте. Выходим?


- Внимание, внимание, включаю ускоритель! – предупредил Дрибсна. – Лучше заранее активизируйте комбезы! Швидок, будешь за переговорщика, подключай Переводчика!

Кресла мягко обжали тела. Несколько мгновений – и флаер уже завис над подсолнуховым полем…

 
- Стоп, ботаники, приехали! – растерянно и ошарашено пробормотал Костя. – Нет, ребята, я больше не хочу! Айда за мной! – он испуганно всхлипнул и вдруг, неожиданно для самого себя, резво перескочил через лужу, и метнулся в сторону леска. Ни Саша, ни Женя не успели ни предупредить его об абсурдности побега, ни ухватить за рукав, ни, тем более, ринуться за ним следом. Чужемирные боевики среагировали с достойной оперативностью. Косте под ноги мгновенно полетело серое, дымчатое, бесформенное нечто, и он упал ничком в грязь: его ноги и руки оказались опутаны тончайшими, точно паутина, и крепчайшими нитями.

- Не смейте трогать моего сына! – завизжала Саша и бросилась к Косте. – Подонки! Сволочи! Что вы сделали с моим мальчиком! Уроды! Я вас сейчас… сейчас…

Женя ринулся следом за нею. Он с ужасом ожидал всего, чего угодно. Стрельбы из пулемёта, струй ядовитых газов или пламени, парализующих выстрелов и танков, но только не того, что произошло следом.

 Страшные люди в чёрном ошалело опустили руки, и стрелявший стал неловко оправдываться: - А что я? Я по инструкции! Я не при чём!

- Освободите его, придурки! – продолжала истошно вопить Саша. – Я вам покажу инструкции! Мирных туристов давите! Костечка, Костечка, как ты?

- Нормально, мам, только двинуться не могу, - пробубнил Костя. – И в руки впилось.

- Госпожа, это вы уж слишком, - примирительно сказал тот, кто пониже ростом. – Мы не враги мирным туристам. Только в нашем Мире туристов нынче нет. А есть осадное положение. Так что придётся вам подчиниться. Подчиниться нам. И действуем мы в соответствии с буквой. Таков приказ командования. Так что отойдите в сторону, мы освободим вашего сына от пут. Но имейте в виду, при повторной попытке меры будут круче.

- Ладно, ладно, мам, отойди, пусть эти уроды меня развяжут!

Саша, сверкая глазами и бормоча ругательства, позволила Жене себя увести. Тотчас «боевики» начали перегруппировываться, окружили странников, не опуская оружия. Один из них склонился над Костей и осторожно, даже бережно ухватился за конец, известный только ему. Серая паутина вмиг распалась. Кряхтя и ойкая, Костя поднялся, отряхиваясь.

- Вот так, мордой в грязь. Это, я понимаю, четвёртый путь.

- Какой такой четвёртый путь? – подозрительно осведомился ближайший боевик, самый длинный и худой из всех.

- Сказочный, - зло сказал Костя. – Сбежали из плохой сказки, а попали вовсе в лажу!

- Мы же безоружны, ребята, мы безоружны! – крикнул Женя. – Что же вы! Ну что же…вы!..