Время обречённых. Часть 12

(12)

Если ранее Михаил как-то комплексовал, сдерживался и преклонялся  перед любой значимой и великой личностью, то сейчас полностью потерял какое либо чувство предохранения. Или как он для себя называл - уважения. Вдруг оказалось что этих важных  и великих людей, уважать совершенно не за что. Они такие же как и все. Ничем не отличаются от его самого.  А на самом деле гораздо хуже - мелкие,  тщедушные, противнее и тщеславные и злобные.  А может быть ещё  сказывалось то пойло которое ему вкололи при выносе из пирамиды.
Кто-то внутри его, начал подбивать – “Дай ей по роже. Тебе всё равно терять нечего. Дальше дворца не пошлют. Дай этой суке по роже. Ну. ты же всегда это хотел проверить - как далеко можно зайти, пока не начали одергивать. Давай Миха, найди эту грань своей личной свободы. Покажи всему миру что ты чего-то стоишь. Что ты тоже не из вторсырья сделан...”
Этот внутренний голос не давал ему покоя глядя на Аделию Гройзман. Он вспомнил свою мать, которая умерла а он так и не простился с ней. Отца который сам отправился в пирамиду. Якобы сам. Он тоже там был. Его выпустили а все близкие люди остались. Даже вспомнил жену. Но по поводу её - не было никаких эмоций.  Раньше он сам бы себя укорял за это не сейчас было на всё наплевать. Злость подступила прямо к горлу и зажглась маленьким, нестерпимым коньком.
  - Да я вас уже всех ненавижу, скопом. Особенно киношников. Более долбанутых людей я в жизни не видел. Какие же вы все сволочи.
Сказано это было твердо и просто.  Старушка не поняла. Её театральная натура настроена была тонко распознавать актерскую игру.  Она ещё некоторое время тупила- кто перед ней и какая это должна быть роль. И кто к ней подослал этого дерзкого юношу? Может это какая проверка на лояльность.  Старушечьи мозги стратально заскрипели.   Ей  никто не дерзил уже лет десять. Алелия  выдерживала  паузу, чтобы подождать окончания драматургии.  По её мнению - после паузы, должны были все рассмеяться и бросится к ней  уговаривая простить. Сводя всё на глупую шутку. А она бы дулась и метала проклятия. Скорее всего второе.  По её мнению к  ней должен был уже подскочить этот дерзкий юноша.
 Никакого преклонения перед народной артисткой не последовало. А Этот продюсер, который её уговорил сняться в сериале стоял рядом и жевал сопли. Наконец он запоздало подскочил к Михаилу и отодвинул подальше. А в её сторону бросил такой виноватый жест, всем видом говоря - мол ничего страшного, глуповат малец, не сдержался.
Настала её очередь отыграть чтобы понять ситуацию оскорбленного достоинства?  Для начала Аделия театрально завыла.  Взгляд её был садистски заинтересованным. Точно таким же, как у жены, когда та благодарила психолога центра реабилитации за воспитание.
- Что за херня происходит Киса?  Вы сюда прислали этого уёбка меня оскорблять? Я не для того соглашалась сниматься в вашей помойном сериале.
- Всё будет хорошо, моя королева. Паренёк совсем ещё юн, из самых низин. Ещё не вошёл в курс. Но мы его настроим.
- Я ещё до такого не опускалась. Сниматься с этим - она ещё раз ткнула тростью в сторону Михаила. - Серьёзно? Меня так мелко цените.  Я не желаю иметь с ним дело. Всё, отправляйте его назад в ту дыру откуда взяли. Не желаю участвовать в этом гавне.
- Всё устроим моя королева. Он вам будет вылизывать всё что вы ему скажете. Вставим ему стрелу под самые гланды. Даже две стрелы.
- Этот ублюдок даже без стрелы. И вы ко мне его пускате. Ну это уж наглость. Это не просто неуважение. Это подлость. Это…. - старушка споткнлась подбирая слова, но потом психанула и сменила тему -  Подведите сюда этого наглеца.
Двое исполнителей подтолкнули Михаила. Аделия ещё раз оглядела его с ног до головы. После внимательно заглянула в глаза. Исполнитель встал между Михаилом и народной артисткой, прикрывая рукой пространство между ними.
- Узнаю эту мужицкую гордость. Хорошо, что они теперь долго не живут. Сколько я таких песен слушала от, разных мудозвонов. Ещё в те, старые времена. У меня самой было 7 мужей. И где теперь они, а где я. А у вас хороший экземпляр. И видно молодой. Вы его ещё не кастрировали?
- Нет, королева. – Ответил Киса, суетливо подскочив к старушке.
Аделия снова распалилась.
- Я работаю только с кастратами. Да вы за кого меня считаете?
- В данном случае у нас есть сцена кастрации в 15 серии. Мы это отложили на потом, зная ваши пристрастия.
- Прекрасненько. Я вижу, сезон будет весёлым. Хоть в этом какая польза. Кастрация, кстати, должна быть натуральной без всяких там подстав. Вы всё поняли?
Киса на мгновение  дернулся,  а после уверенно  подтвердил.
  - Конечно королева. Всё как скажете.
 – Аделия, в предвкушении, потёрла свои костлявые ручки в перчатках. И снова повернулась к Михаилу - Э… Молодой вы ещё. Ничего вы не знаете о ненависти, так как об этом знаю я. Вы, молодые оцениваете всё логикой. Это у вас пройдёт. И… я завидую вашей неопытности и свежести. Ненависть у вас всегда с чем-то связана. Не понимаете настоящей женской ненависти, исходящей от бабского нутра. Такое вам не ведомо. Вы просто не знаете как мне, как нам (Аделия вероятно имела в виду всех женщин) на вас насрать. Впрочем нет. Э… Насрать – это подразумевает чувства. А я говорю про естественную природу. Когда идёшь и вдруг, на ковре паук…
 Тут она снова оттолкнула свою китайскую девочку и замахнулась на её тростью. Девушка терпеливо молчала потупив взор.
… Вот когда разные исполнители плохо ухаживают за реквизитом - эти пауки и появляются. А ты не задумываешься, давишь. Более того, хочется подавить всех этих мерзких ползающих и копошащихся существ. Всех, кто причиняет или может причинить неудобства. Э… Давишь, и даже не испытываешь никаких чувств, кроме лёгкого неудовлетворения, и не задаёшься вопросом -  откуда он тут взялся. Я вообще не люблю вопросы. только ответы. И ответы только утвердительные…
Аделия, говорила ровным поставленным голосом, но в то же время старость уже давала о себе знать иногда она делала слишком длинную паузу, чтобы подыскать нужное выражение. При этом она старалась говорить изысканно, театрально. Это давалось слегка с трудом. Паузу в поиске нужных слов, она маскировала откашливанием, долгими но в тоже время вписывающимися в контекст междометиями «э-э», «!и-и», «Гм», покашливаниями и другими вставками.
- …Настоящая женщина не задумываясь должна давить всех, кто мешает ей жить. Так вот мужик – для меня как этот паук. Раз ты уже раскрыл рот и начал что-то возражать – ты мешаешь, ты гавно. Тебя не должно быть. Ты просто паук, одним своми вопросом. Кто бы бля такой чтобы что-то возражать. Плюнуть, растереть и тебя нету.  Понял мальчик! Я тебя буду давить, давить всех вас таких - она обвела своей тросточкой пространство вокруг -  пока не заглохнете. Я буду с вас  снимать спесь, медленно как кожуру с яблока. Пока ты не останетесь  чистыми и голыми. Пока у тебя мужика внутри не станет. – Михаил слушал и хотел было плюнуть в её сторону. Но за ним внимательно следил исполнитель. Гройсман  повернулась к Кисе. – Ты его подыскал?
- Специально старался к вашему творческому типажу. Из Дворца, выносил, на своих плечах. А какую кампанию в сетях уделали. Просто красота.
- Я хочу, чтобы его держали в ящике в моём доме.
За народной артисткой следовала своя свита в количестве нескольких молодых девушек. Каждая несла в руках какой-то предмет, свёрток или планшет. Каждый раз, когда произносилось что-то важное, они начинали поддакивать. - «Да! Точно! Божественно! Великолепно! Естественно! Как мудро! В ящик его…»
- Но нам ещё много предстоит работы. Клиента надо подготовить. – Киса стал было возражать. Аделия его резко перебила.
- Кто здесь заслуженный? Я или ты, плюгавый гомосек? Не учи меня, как работать с материалом. – Киса подскочил на месте.
- Конечно вы. Вот эта фраза, просто шедевр. Я каждый раз на ней залипаю. – Киса изобразил чрезмерный восторг, - Особенно когда вы в спектакле говорите – «не учите меня жить»! Я всегда так бурно аплодирую.
Аделия прокашлялась. – Ну, ну, - лести вам ещё учиться, хотя вы брали уроки у лучших. Но всё равно вы полный дилетант. Лесть, она должна быть не просто правдоподобной. Типа, давать понять тому, кому льстишь, что ты полностью на его стороне. Лесть должна быть такой, чтобы это не смотрелось как лесть. Льстить можно тупой блондинке, которая ещё не нашла своего лоха. Они от этого млеют. Мне же ничего доказывать не надо. Я и так лучшая из лучших. Если вы мне будете напоминать, какая я крутая, чтобы просто избежать гнева, то мы не сработаемся. А вы – тут она ткнула тростью в живот Кисе. После остановилась, прокашлялась и додумала следующую фразу – Тупо льстите мне как заурядной актрисе. Для простой лести мне хватает и зрителя. А от вас, служителей фемиды, я ожидаю проникновенности и откровений на уровне божественного осознания женской роли. Если вы не можете мне это предложить – то вы поганый продюсер. – Свита, пришла в движение и начала поддакивать актрисе. - «Да, все, верно, просто идеально сказано. Аделия, вы мастер слова…»
Киса оторопел и сделал растерянное лицо. Народная артистка, сделала знак, чтобы свита заткнулась и дамы тут же умолкли. После раздался щелчок. Впрочем, это было не совсем так. Пальцы у неё давно так не работали столь резво. Она просто сделала некое движение, а звук вышел, скорее всего, из трости. Двое исполнителей из её свиты подскочили к Кисе и начали его избивать. Она повернулась к Михаилу.
- Смотри неуч. Сегодня я тебя не трону. Тебе и так накостыляли. Но мало. Но завтра ты будешь полностью в моей власти и я сделаю с тобой всё что захочу.
Киса упал и взмолился под ударами.
- Простите, Королева! Простите! -  Киса стал кричать и защищаться, прикрывая живот и пах. Аделия бросила на лежащего лишь один презрительный взгляд, после перевела взор на Михаила и смотрела не моргая, с видом палача, предвкушавшего расправу. Киса при этом жалобно стонал от каждого удара. Она театрально выдвинула вперед свою сухую ручку в сторону избиваемого.
- Я сказала в ящик, и ко мне. Это значит в ящик, бля… Третий раз повторять не буду. – На этих словах свита, и исполнители и покинули площадку. Перед ним лежал и стонал избитый Киса. Творческая группа неуверенно начала приближаться к нему. Никто не хотел первым оказать помощь. Все боялись, возможных последствий. Наконец, Киса поднялся сам и со стоном, уселся на ближайший стул. Осмотрелся, подозвал ассистентку. Та тут же, достала какие-то салфетки и попыталась вытереть кровь с лица. Но Киса отстранился. Рявкнул на группу, - те разбежались.
- Нужен дублёр. Нет лучше два дублёра.
- Ему? - ассистентка, показала в сторону Михаила.
- Нет, бля, мне…Конечно ему. Это что, меня в ящик хотят посадить?
И сегодня же. Беги искать. А то завтра поедем без дублёра.
Ассистентка быстро исчезла. Киса приходил в норму прямо на глазах. Похоже, что избиение в кинопроизводстве было само собой разумеющимся. Он казалось, был даже рад этому. На площадке кроме его, Михаила и двух исполнителей никого не было. Все попрятались. Рабочие копошились где-то там вдалеке, не смея приблизиться, и делая вид, что ничего не видели. Кровь всё ещё текла по разбитой щеке, но Киса уже улыбался, как будто ничего не произошло.
- Эти заслуженные клуши, все одинаковы. Не знаю, чего хотят, но всегда покажут свои яйца, или яичники. Или то что от них осталось. Можно даже ничего не говорить – всегда знаешь, чем это закончится. Если бы не бандаж, - Киса похлопал себе по паху и там раздался глухой звук - было бы совсем плохо. И вообще, в работе с «народными» лучше предохраняться. – Он задрал на себе майку. Под ней была странная жилетка, пол своему виду напоминающая бронежилет, но очень тонкая и облегающая тело. - Полезное изобретение, сам придумал. Гасит силу удара, но в тоже время, у бьющего есть ощущение, что лупит по настоящим ребрам, а не по защите. И умеет пускать кровь. Он надавил в особом месте и оттуда выступила тонкая красная струйка. Незаменимая вещь для подкаблучников и подчинённых. При визитах к начальству – самое то. Есть варианты закрывающие анус. Официально запрещена. Но мы её распространяем на чёрном рынке, в своих сетях и спрос имеется. Тебе тоже такую дам. Иначе не доживёшь до второго сезона. Я пока стал тем, кем есть, многого натерпелся.- Киса показал на свою задницу, изображая при этом страдание, - А ты думаешь легко нам, служителям высокого. Так что радуйся, что тебе многое неведомо.
- Как я рад. – Ответил Михаил с нотками цинизма.
На этом месте у Кисы вдруг раздался звонок. Тот с ужасом глянул на свою Усик. Явно понял, кто звонит. Быстренько сгруппировался, подтянулся и голосом только что избитого человека.
- Да моя королева… Конечно… Обязательно. А стоит ли это делать? Нет вопросов королева. В ящик так в ящик. – И ещё в конце тяжело ойкнул. После посмотрел в его сторону. Михаил понял, что речь идёт о нём, и заподозрил неладное. Киса закончил разговор, развернул тот самый ноутбук от профессора Савелова, достал оттуда небольшой пультик, размером с палец. – Сделали мне вчера, специально для тебя. Три кнопки. «Боль», «острая боль» и «спать». Второй такой пульт будет у этой стервы, - Киса кивнул в сторону ушедшей свиты народной артистки. - Работать будет через раз. А может через два. Но ты уж поднапрягись - ори что есть мочи. Иначе тебе п***ц. Понял меня? Будешь тренироваться актёрству у самых лучших экземпляров. Эта баба живым тебя не отпустит, впрочем, и так не отпустит. Но я тебе помогаю продлить свои несчастные дни. А может и жизнь. Помни это Миха. Я добрый и нужный. - На этом слове Киса, криво усмехнулся, что его избитом лице смотрелось особенно гротескно, и направил пульт в сторону Михаила как на телевизор. У него в мозгу что-то щёлкнуло, глаза тут же заслала пелена, ноги подкосились. Последнее что смог разобрать - исполнителей подхватывающих его, чтобы не дать расшибиться обмякшему телу.

Михаил проснулся в ящике. Это была большая коробка из стали. С круглыми дырками со всех сторон. Он попытался встать, но тут же ударился головой. В ящике можно было только сидеть. Сразу вспомнился гроб  на котором его вывезли  из пирамиды. Перед глазами всё кружилось и плыло.   Он с ужасам начал ощупывать всё воеруг.  Попробовал ешё раз встать, но завалился на что-то мягкое.
- Осторожней вы тут не один. - Михаил вздрогнул и начал «наводить резкость», протирая глаза. Вместе с ним в ящике сидел какой-то тучный мужчина, лет сорока. Вид у него был испуганный, как у домашнего кота,  которого только что отлупила независимая и сильная женщина.
- Где мы? - спросил Михаил.
- На Красной площади. В Москве. А ты не местный?
Миша переспросил, но после прильнул к одному из отверстий. Тут ему предстал совершенно фантастический вид. Они действительно находились на Красной площади. Прямо напротив ГУМа. Шел какой-то концерт. На сцене выступал ансамбль. Играли какую-то детскую песенку. Но самое интересное - из зрителей были тоже только дети. Несколько сот детей. Редкие воспитательницы носились между рядами и успокаивали буйных и кричащих. Стоял крик, галдёж. Воспитательниц явно не хватало. Некоторые дети были бледные и стояли или сидели понуро на камнях. Судя по виду – многие из них были больны. Но большинство всё-таки бегало и кричало, ничуть не обращая внимание на концерт. Вокруг возвышались, огромные декорации. В том числе и большие разрисованные в детские цвета ящики, перевязанные цветными лентами. Вероятно, они представляли подарки для детей. Мы были в одном из них.
Мужчина рядом, заговорил:
- Они все такие непосредственные, беззаботные,  маленькие. Люблю детей. Так и хочется вернуться в детство. Познакомимся. Может нам жить осталось всего ничего. – Мужчина развёл руки в стороны. – Иван Васильевич. Заместитель председателя правительства Москвы по вопросам культуры. Жена, дети, стрела. – Похлопал себя по грудной клетке, - Всё как надо. А ты по виду больше смахиваешь на провинившегося мужа. Больно молод для департамента. Может чей фаворит?
Михаил взглянул на его.
- Я обыкновенный программист. И обвиняют меня в том чего не
совершал.
- Постой. Я ж тебя где-то видел. Ах. Да. Ты же этот. – Иван Васильевич осёкся, и выражение лица сразу поменялось. – Так тебя вроде того… Хотя, о чем я. – Тут чиновник нервно засмеялся.
- Известный маньяк и насильник. – Продолжил Михаил его мысль. - Думаешь, меня посадили, чтобы вас удавить в ящике. Нет, я сам не знаю где нахожусь. Что это за дети? Что это за цирк на площади? Что мы здесь делаем?
Иван Васильевич перестал смеяться и долго ещё смотрел на Михаила.
- Значит ты первый раз тут. И кто тебя залепил в ящик. А руку где
потерял?
- Кажется меня залепила какая-то народная актриса. Старая такая сучка. Её зовут Аделия.
- Аделия Викторовна Гройзман. – чиновник, глубоко вздохнул, и слегка отодвинулся к самому краю ящика - Не моё дело за что. Я тут не при чём.  Руку она тоже – Тут чиновник изобразил ладошкой удар топора.
- Нет, руку ещё раньше. А тебя за что?
- Уууу!. – Иван Васильевич – оценивающе глянул на Михаила. – Как всё запущено. А меня… Э. Так. По глупости и недомыслию. Вот решили проучить. Потому как главное в нашем департаменте не то, что правильно сказать. А как сказать. Здесь проблема в нюансах. Вот я что-то не так ляпнул. И в результате здесь. А сказать что-то не так в нашей профессии это как лотерея. Никогда не знаешь на что ещё обидятся.
Михаил вздохнул и решил поведать историю своего заключения.
- Я пожаловался на взяточника главврача и жену. И…
Иван Васильевич быстро его перебил сбивчиво и испуганно повторяя.
- Это ваши проблемы молодой мужчина. Ни хочу ничего знать. даже не пытайтесь продолжать. - он показательно заткнул уши. - Когда начнут стрелять, делайте вот так. Ещё раскрой рот, как можно шире, и согнись как можно ниже. Контузия вещь неприятная.
- Я не понял?
- Ты и вправду лох. Смотри где находишься. Это Красная площадь. А ты знаешь, почему красная, а не синяя или радужная. Хотя её хотели было переименовать, но президент не позволила.
- Э… - Смутная догадка возникла в мозгу Михаила. – Это то о чём я подумал? Красная от крови. Я думал красная по цвету кирпича Кремлёвской стены или красна в смысле красива. Ну, как в наших  учебниках просвещения .
Чиновник попытался улыбнуться.
- Видно, что ты из другой касты. Потенциальный смертник. То что ты там в учебниках вычитал  - это не так. . У каждой вещи есть два названия, две правды, две формулировки, две что-то там ещё… Одна для всех, вторая настоящая. Так вот то, что ты знаешь – это официальная для всех. То, что я тебе говорю - это настоящая. Так как у нас есть немного времени. – Иван Васильевич,- прильнул к дырочке и осмотрелся, - Я тебе расскажу настоящую историю вкратце. Именно здесь на Красной площади издревле проводились человеческие жертвоприношения, казни и гладиаторские бои. Для этого тут всё что нужно. Замкнутое пространство со всех сторон. Мавзолей, стена, ГУМ. Обычно на такие мероприятия никого стороннего не допускают. Так что если попал – либо в качестве гладиатора, либо зрителя, либо в наказание. Так как нас посадили не по своей воле – то за провинность. А могли бы и убить. Смотри – Иван Васильевич, показал на дырку. - Там официоз уже заканчивается. Детей поздравили, подарки раздали, отчитались. Это первая, эмоциональная  часть мероприятия. Как я
называю – уровень для домохозяйств. На этом уровне, зрители и наши уважаемые зрительки и зрительши умиляются заботе о детях. А вторая будет после. Для избранных. Тут начнётся уже трансляция в закрытые сети для избранных.
- Что значит для избранных? А почему ты не боишься мне это рассаказывать. Если не хотел слушать за что я сюда попал?
- Это другое. Твои проблемы - это твои проблемы. А наши - это общее. Ты сейчас сам всё увидишь.
- Что здесь будет?
Иван Васильевич забегал глазками по дырочкам.
-  Всех убьют. Возможно даже и нас. Шанс у нас отбросить копыта где-то 5-10%. Поэтому, когда начнут стрелять, пригнись и не лезь к дыркам. Авось обойдётся.
 - Ты шутишь. - Михаил удивлённо смотрел на чиновника. Ему на миг показалось, что это Киса вдруг решил подсадить к нему актёра, а сам сидит где-то за пультом, подсказывает слова. А камера снимает его искренние удивления. А творческая группа, где-то в вагончике покатывается со смеху.
– Я тоже не верил когда был таким как ты. Это моё уже третье наказание. И два лёгких ранения с контузией от предыдущих.  – Иван глубоко вздохнул. – Я всё таки музейный работник. расскажу что знаю. Это меня успокаивает.  Ещё со времён Ивана Грозного Красная площадь официально была местом кровопускания. Все русские цари и царицы совершали здесь свои обряды. И казнили преступников, повстанцев и изменников. Последний русский царь Николай пробовал
традицию перенести в Питер. В его бытность столицу империи. И делать это всё на дворцовой площади. Под Александрийской колонной.  И первое же шоу из-за плохой организации и закончилось массовыми беспорядками. Ну вы,  наверно слышали -  расстрел демонстрации 9 января. Вот  царя и свергли вскоре. Организация - это всё.   В новейшей истории возродил эту традицию Ульянов Ленин. Сам лично участвовал в расчистке площади от мусора, чтобы успеть к сроку. Первые пролетарские гладиаторские бои назывались красными субботниками. Обычно праздники регулярно проводились в мае и ноябре. Патриархальный тиран Иосиф Виссарионович Сталин обыграл всё по-новому. Он часами любил смотреть, как народ давят танками. Особенно
любил давить женщин. Соберет бывало маленькое северное племя в полном составе и
раздавит его. От него и пошла традиция парадов с военной техникой.
Советские конструкторы специально траки делали широкими. Как у Т-34. Его как раз к параду и проектировали.  Давить врагов народу. При выезде на площадь вставляли на них резиновые катки. Чтобы потроха не застревали, а черепа эффектно разлетались.  Ещё во время второй мировой союзники по ленд-лизу поставили две специальные машины для этой цели со скребками впереди. Быстрые такие. Одна сохранилась в музее стоит.
  Другой патриархальный тиран, Никита Хрущёв,  любил, чтобы красиво всё проходило. Пробовал людей давить гражданской техникой. Бульдозерами и экскаваторами. Соберёт колхозников в национальных одеждах. Они танцуют, веселятся, поют. А после общей программы, начинается специальная. Выезжают трактора – и понеслась.   Это не прижилось. Плохо всё было устроено.  Потому Хрущёва и сместили. Эх, хорошее было время. Оттуда можно многое было перенять. Например, - он кивнул в сторону мавзолея, - была хорошая традиция причащения к вечному. Каждый день огромная толпа проходила через стилизованные двери загробного мира в центре империи.  Как ты думаешь, что значит эта надпись над центральным входом?  Михаил скосил глаза и попытался сквозь круглые отверстия определить – где находится мавзолей.
- А я тебе скажу. Эта надпись из Божественной комедии Lasciate ogni speranza, voi ch’entrate. Означает – оставь надежду всяк проходящий через меня. Глубоко и со смыслом. Так Советский Союз готовил своих граждан к приятию посмертного долга. Уже строили первые пирамиды. Но не успели.  После страна развалилась и настали
десятилетия ужаса и беспредела.
Видя, как округляются глаза Михаила, чиновник раззадорился и
продолжал. 
- Я диссертацию защищал по теме жертвоприношений, и много лет
служил гидом в музее. Водил две экскурсии. Одной рассказывал общую историю для
нубов. Второй – давал настоящую историю для высокопримативных альфа
интеллектуалов. Там есть закрытые залы, со своей экспозицией, куда низким
приматам не попасть. – Иван, кивнул в сторону исторического музея. - Обычно
парады состоят из двух частей. Официальной – это то, что показывают по ТВ, и
непосредственно само жертвоприношение уже для избранных. Последние президенты
были не особенно жестоки. И не устраивают массовой давки тысяч людей, как это
было в варварском 20 веке. Алина Маратовна, официально переделала этот обычай,
чтобы он не смотрелся как наследие патриархата и мужского шовинизма. Танками
уже никого не давят. Но сам обычай прошел модификацию, и адаптирован к новым
условиям. Вместо помпезной давильни сейчас скромные шоу для избранных и
проводятся каждую пятницу второго месяца. Вместо женщин жертвы  только
мужчины, преступники и садисты. Вот такие как ты в своей рекламе.
 Никаких танков и погоней на БМП за обезумевшими людьми. Разрывные
пули. Быстро, эффектно, зрелищно и красиво. Естественно, всё секретно. Это
никогда не увидишь в сети. Даже если что-то такое попадёт, то всё быстро
исчезнет. То, что происходит на закрытой части парада, никто не знает, даже те,
кто живёт за два квартала отсюда. Вот почему я испугался, увидев тебя здесь.
Михаил усмехнулся. Он не мог поверить словам чиновника.
- То есть сейчас давят только преступников мужчин. Как носителей негативной силы?
- Да. Мужчины есть проявление древнего безумия, способного разрушить
мир, так считалось в древние ведические века. И чтобы этого не произошло нужна
была жертва.  Старые ведуны использовали непорочных женщин. Но сейчас
новейшие теологические исследования доказали, что всё не так.  Теперь
правит концепция очищения. Уже не нужна невинная жертва, надо избавляться от
насильников. Если бы в средние века такое знали – то уже давно бы в мире настал
золотой век. А сейчас мы страдаем остатками патриархального безумия. Да, в первые
годы победы гендерного порядка здесь убивали мужчин, насильников, грабителей
педофилов и просто плохих мужей, не подчиняющихся своим жёнам.   Но
это быстро приелось. Так как не было элемента неожиданности. Те несчастные
знали, что их привели на казнь. А это убивало зрелищность. Нужен элемент
неожиданности. Жертва никогда не должна знать, что она жертва. В этом состоит сакральность приношения.
Иван Васильевич остановился и внимательно посмотрел на Михаила.
- Я, когда понял кто ты -  подумал, что меня приравняли к насильникам. А это плохой знак. Значит нас обоих, того... – На этих словах снаружи, затрещали фанфары. - Михаил машинально прильнул к отверстиям. На сцене, появился священник в сутане и произносил какую-то речь на фоне детского хора. Он показательно окрестил участников и зрителей.
- Скоро начнётся, - Иван заметно взволновался, - раз отпевают, то уже недолго.
- Да ты шутишь. – Возмутился Михаил и водил глазами по углам ящика, пытаясь различить на поверхности металла спрятанные объективы, - Какое ещё жертвоприношение? Какие разрывные пули? Где тут Нужный со своими камерами. Знаю, я эти корреспондентские штучки. Небось, ржёте там, как кони. Хватит
прикалываться, что вам надо на этот раз? Чего вы хотите? – Михаил погрозил
кулаком куда-то в угол коробки.
 Иван Васильевич, смотрел молча и с сочувствием,
и всё больше прижимался к углу коробки. Вероятно, демарш Михаила и его
последние слова он воспринял как элемент шоу с неожиданной, но непонятной развязкой.

Продолжение следует