В конце цепочки

В конце цепочки

Она была бела, как снег зимой.
В грязь соболя!
 Пройдись по ним по праву.

           Исидор сладко зевнул. Покрутился на компьютерном стуле влево-вправо, почесал подбородок. Оглядел свое холостяцкое жилье. Было уныло до безобразия – голые небеленые стены, лампочка под потолком, начисто лишенная каких-либо притязаний на обрамленность абажуром или облагороженность люстрой, свисающая на замысловато многократно перегнутом проводе. Цементный пол, выкрашенный в бордовый цвет масляной краской – наверное, для оживления пейзажа. Дверные проемы, начисто лишенные каких-либо намеков на дверные рамы и прочие причиндалы, соотносящиеся с понятием «двери». Лепота, одним словом. Он нехотя потянулся, будто расталкивая ладонями в стороны створки дверей огроменного лифта, потом, притянув руки ко рту, прикрыл разверстую пропасть сладкого зевка сжатыми кулаками и встал. Перед ним встал выбор – плюхнуться на задрипанный диван и соснуть часок-другой, либо направиться на кухню и попытаться раскопать в ее недрах что-нибудь съедобное. Голод не тетка, и он решил выбрать второе. А потом вспомнил, как Д*Артаньян запудрил мозги Планше, убедив того, что, кто спит – тот ест. И вдруг он вздрогнул – труп!
            Там, на кухне, в холодильнике лежал расчлененный труп, который взывал к отмщению! Исидора пробрала дрожь. Его тянуло на кухню, ведь преступника всегда тянет на место преступления. Он хотел взглянуть на то, что осталось от некогда живого существа, втянуть в ноздри запах замороженной плоти. Обладатель этого тела еще недавно просыпался по утрам, полный радужных планов на день, и ложился ночью спать, утомленный дневными хлопотами. Заботился о своих детях, опасался врагов, тянулся к друзьям.
          Исидор принял решение. Он распахнул дверцу холодильника, вытянул окаменевшие останки и, дрожа от нетерпения, разжег газовую плиту. Надо уничтожить эту белковую массу, пока на нее не наткнулся кто-то другой! Уничтожить бесследно, разложить на молекулы и атомы! Ищите потом, сколько влезет! Фигушки вам – не позволю кому-либо прикоснуться не то что руками, даже взором, - подумал он, - содержимое холодильника это его личная сокровенная тайна…
          Пламя горелки высовывало синие языки, дразня Исидора – а вот, расскажу всем! Но он не поддался на провокацию – действовать надо было быстро, в любой момент мог заявиться незваный гость, и тогда… Что знают двое, знает свинья. Пламя быстро сделало свое дело. Исидор вынул из кухонного шкафа огромный нож с зазубренным лезвием и бросил на стол сковороду с обгоревшими останками. Так уж устроено, что одни уходят, чтобы дать жизнь другим. Мясо в сковороде – это была бывшая жизнь. В употребление она еще годилась. Исидор с аппетитом принялся поглощать горячее куриное мясо, поливая обильно кроваво-красным ароматным кетчупом. Как хорошо, что он в данный момент находится на самом конце пищевой цепочки!