Мила. Глава 8. Игры богов

Мария в гневе влетела в гостиную. Из глаз её летели искры и молнии. В гостиной собралась вся большая семья.
- Петя, как ты посмел проводить свои эксперименты над моей дочерью?
- Мариечка, девочка моя, успокойся, всё уже хорошо.
- Как это хорошо? Ты ей даже память закрыл.
- Не волнуйся, всё исправим.
- Конечно, исправишь. Так почему ты свою Любочку не послал, а мою Сладочку? Ты почему меня закрыл от нее? Почему я не могу пробиться к ней? Яростно нажимала на Петра Мария, что он стал отступать от неё.
- Не волнуйся ты так, Мариечка, доченька моя.
- Петя, если ты сию минуту её не вернешь, я, я, я, не знаю, что с тобой сделаю.
За всё время, от её рождения, никто не видел Марию разъяренной.
- Девочка моя, не возможно сразу исправить, у них андроид полетел.
- Да, мне всё равно, что и у кого полетело. Верни мою дочь! Ты сам на что? Ты ведь всё можешь, Петяяяяя.
- Она уже в безопасности.
- Я вижу, где она, но мне нужно, что бы она дома была. А не у какого-то старика, выжившего из ума.
- Этот старик его дед, и к тому же он, не выживший, вполне логично мыслит.
- Верни мою дочь, или пусти меня.
- Манечка, милая, - сказал Ивар, обнимая её за плечи, - я найду её и верну,
- И я пойду с тобой, папа, - сказал Яросвет, - она моя сестра.
- Куда вы собираетесь? - Спросил Пётр,- туда сейчас нет пути, даже через навь не пройдёте. С ней будет всё в порядке. Не торопите время.
- Петенька, - позвала Лиза.
- Да мамулечка Лиза.
- Помнится, ты так кричал, визжал даже, когда Марийка рванула на выручку Ивару, а Святогор закрыл тебя стеной от неё.
Ивар посмотрел на Петра и Марию с удивлением.
- Как ты приговаривал? – Продолжила Лиза, - когда она ушла в пространство? Она хрупкая, она беспомощная, она беззащитная.
Пётр улыбался, но под нажимом всех женщин он сникал.
- Мои хорошие, я вам говорю, правда, она в безопасности. Но вытащить её сразу не удаться, надо подождать. Мариечка девочка моя, я восхищён ею. Как твоя доченька хороша! Как она ринулась за любимым, даже в навь ринулась его искать. Вся в тебя девочка моя, - подошёл, обнял, прижал Марию к себе. - Перестань волноваться и Матушка её контролирует. Случайности бывают у всех.
- Так я и поверила, - ответила Мария, - случайность. Вот ещё Багрицкий и Истван приедут, я им задам.
- Ну, девочка моя, а они-то совсем не причём.
- Конечно, не причем, отчего это Иствана с Аленом потянуло к Австралии? Что рядом нельзя прогуливаться на яхте? В своём море? И, где они были, когда Сладочку утянуло?
- Там и были, всё на глазах и произошло. Это и было возле берегов Европы, Мариечка, Яросладочку утянуло в то время и в то место к берегам Австралии. А там ещё и шторм разыгрался, от столкновения миров.
- Верни ей хотя бы память.
- Девочка моя, ей лучше, будет пока так. Она не знает кто она и хорошо.
Лида, обнимая свою дочь Миролюбочку, с укором сказала Петру.
- Петя, ведь верно же Мариечка говорит, верни ей память хоть.
- Хорошо, хорошо, верну, но не сразу, пусть адаптируется. И я ей вернул уже внутренний взор, она уже и видит и предчувствует. А дальше посмотрим, что ей добавить. Молодец девочка, вся в маму и в меня. Улыбаясь ответил Пётр.
- Это с какой радости в тебя? - Удивился Ивар.
- Друг мой, она моя внучка, моя внученька, моя, - сказал он с нежностью, и любимая. Моя – сказал с какой-то внутренней радостью, она рвалась наружу, а он словно закрывал и повторил – любимая внученька. Моя внученька
- Потому что, больше у тебя нет внуков, - засмеялся невесело Ивар. Я всё же пойду по ветру, всё равно проникну.
- А Яросветик? Тот тоже в меня. - Засмеялся Пётр, вроде бы и с насмешкой, а также и печально. - Не стоит друг, только зря время потеряешь. Ветер перемен ещё надо активировать. Что ты думаешь, я оставлю вот так мою любимицу? Без помощи? Я её поддерживаю там, и организм её восстанавливается.
- Она моя дочь! - яростно сказал Ивар.
- И моя сестра, - сказал Яросвет, я тоже с тобой папа.
- Сын, ты ещё не проходил миры, тебе трудно будет.
- Ты же со мной будешь, папа.
- Тогда в путь сын, не будем терять минуты.
А можно и мы пойдём с ними? Папа? - Спросили вместе Радомир и Миродар, сыновья Петра и Лиды.
- Нет, - закричала Лидия, - не пущу!
- Никто и никуда не идёт! – Грозно и громко сказал Пётр, и ударил кулаком по роялю, что он загудел протяжно и печально. - Все остаются дома. - И уже тише сказал, видя, что все удивлённо смотрят на него. Такого его никогда никто не видел сердитым и грозным. - Сейчас дедушка вернётся.
И входит Светлозар, с ним незнакомый человек, измотанный, исхудавший, и одежда на нём обтрёпанная.
- Кто это? Стали спрашивать домочадцы.
- Вот он, истинный виновник случайностей. Это их андроид утянул нашу Сладочку
Арсений, а это был он, увидел впереди всех женщину с голубыми глазами, она с гневом смотрела на него, что он попятился назад.
- Да, стой ты, - толкнул его Светлозар сзади, - чего пятишься, не съедят тебя здесь. Давай рассказывай всё как есть. - Потребовал Светлозар.
- А, что рассказывать? Я вам рассказал и пробовал исправить положение, но нужен наш андроид. А девочка жива, я её спас. Сразу, как с ней вместе в море оказались. И замолчал, удивлённо смотрел на Марию.
«Одно лицо, - думал он, - та девочка точно такая, прям копия, только моложе.
- Далее, - потребовал Пётр.
- А, что далее? спросил Арсений, почувствовал , что с ним ничего плохого не произойдет здесь, хоть и разговаривают и смотрят грозно. Продолжил. - Я всё исполнял, как вы мне говорили. Только зачем вы утащили меня в свой мир? Был бы я там свободен, быстрее исправили всё. Напряжение спало, всё устремили взгляды на Светлозара.
- И чего на меня все уставились? Всё уже нормализовывается....
- Ты зачем позволил влюбиться ей? – С усталостью в голосе спросила Мария.
- Ах, внученька моя, стрекозка моя, - подошёл Светлозар к Марии и обнял её. - Этого никто не предвидел, это уже время пришло её любви.
- Вы играете людьми, но зачем ребёнком моим играете?
- Когда-то тебе тоже нравились твои игры, Как ты, в своё время, бегала по мирам искала Ивара, пока Яросвет тебе всё не перекрыл. И пути, и память. Тоже и в навь бегала. вон ещё когда было, сколько после катастрофы времени прошло, а тебя там до сих пор помнят, и боятся. – Улыбнулся Светлозар, гладя по голове Марию. – Сладочку-то, как они быстро выпроводили оттуда, вспомнили твои оплеухи. Дорогу ей сами показали без всяких предупреждений. Сразу в ней признали твою дочь.
- О чём это ты? Дедулечка? И посмотрела на Петра и Светлозара. А дедушка продолжил.
- Внученька моя, никто не играет, так приходится, это тогда можно сказать Единый играет. Всё идеально и спокойно будет, мир затухнет, а надо, чтоб кипел, развивался, стремился больше познать и самому дать. Каждый должен раскрыться. Принести и познать своё. Ну, бывает горе, печали, это люди их так воспринимают, но ты-то солнышко другая. Ты-то знаешь, что это на самом деле. Мария всхлипнула, и произнесла.
- Я мама, - слабым голосом сказала она, - я в первую очередь мама. И уже яростно продолжила. - И хочу, чтоб мой ребенок был дома.
- Ну-ну девочка моя, подошёл к ней Пётр, отобрал её у Светлозара и прижал к себе. Давай успокоимся и будем ей по мере необходимости помогать. А, как она расцвела в любви-то, копия ты, родная моя.
- Пусти меня к ней. Слабым голосом произнесла Мария, как в прежние времена, опустила ему на грудь голову, и обняла его.- Пусти, Петечка.
У Петра сжалось сердце, не мог выносить страдания любимой доченьки, но нельзя, пускать её в тот мир. Иначе ещё более искажение, дисбаланс произойдёт. И не определишь, в какую сторону изменится мир. Да и никого нельзя туда пускать. Он прижал Марию и сказал.
- Солнышко, я открою тебе доступ к её сердцу, этого достаточно, но не переусердствуй, дай девочке самой развиваться. Имя, какое красивое дал ей её любимый. Мила. Я восхищаюсь нашей Яросладочкой.
Шло время, Мария наблюдала за Милой, как она знала, там её называют так, такое имя ей дал её любимый. Посылала ей энергии, советовала ей, посылала ей интуицией. Видела и маленького принца, с умилением наблюдала за развитием в ней малыша. Видела и отца её ребенка. Хоть и сердита была на него, но признала, в нем хорошие стремления. Стремление изменить мир в лучшую сторону. Немного не с той стороны зашёл. Но упорный парень. Обязательно всё исправит, и внесет в свой мир светлые изменения. Потечёт энергии света в любви и гармонии. И какая же молодец, моя девочка, сердечко её не ожесточилось в таком перевороте её жизни. Постоянно в любви. Но боль, боль страдания в ней сильны ещё, и, как-то мне надо помочь убрать их, её боль и страдание. Думала Мария. Однажды взглянув на дочь, увидела в ней сильное страдание. Близился срок рождения малыша, Мария вспомнила, как ей было грустно, что рядом не было Ивара. А в доме все родные её обожали, и даже пылинки с неё сдували, а там девочка моя одна. И Мария перенесла работу на её окружение. Разговаривала с их душами, гармонизировала, просила, чтоб доченьку её окружили заботой и вниманием, создавала в большом доме деда светлое пространство.
Мила сидела в саду, под большой золотистой акацией сидела и просто отдыхала, здесь её любили, даже можно сказать пылинки сдували. С Аксинией подругами стали. Та ей рассказывала об этом мире, да и о Филиппе. О сыне племянницы деда. А Мила и не на секунду его не забывала, и ей интересно было узнать о нём всё. Из сада было видно озеро, на его чистую зеркальную гладь опустились журавли.
- Здесь живут журавли? Удивилась она. И в её голове замелькали образы и вдруг картинка остановилась. И она увидела себя маленькой. Где-то, там в том мире, ехали на машине. Мила вглядывалась в картинку. Папочка, а это был он, ей сердце подсказало, вёл машину и оглядывался назад, где она и братец сидели и пели все песню. Он остановил машину, сказал. «Смотрите дети какая красота, смотрите дети как дружны они и помогают друг другу», показал на озеро, где опустились журавли. И он продолжил петь, подбадривал и пел с ними, даже совсем не детскую песню..Она вспомнила её, глядя на журавлей на озере. И запела.
- Но лететь журавлям, но лететь журавлям, нету мочу. Опустились они в лесу среди ночи. - Запела с болью в сердце, боль распространилась, что трудно дышать стало. - А на утро вся стая взмыла, полетели далеко, но остался один, здесь журавлик бродить одиноко. Он кричал им в след, помогите родимые братцы, нету сил у меня, нету мочи до неба добраться он кричал им в след, помогите родимые братцы.
Пела песню и эта песня как будто о ней. Пела о своем одиночестве, о том, что не может взлететь и вернуться домой в свой мир. Что в этом неприкаянном мире такая дисгармония, что даже любимого отобрали, так же не должно быть. А там где-то далеко, мама, там семья. – Мамочка! - Закричала Мила, - мамочка, я чувствую, ты у меня есть, мамочка, помоги мне, мамочка. Чувствую тебя мамааа!
- Страдает девонька, - сказал дед, наблюдая издали за ней. Аксиния хотела подойти, но он задержал её за руку. - Постой, торопыга, дай ей успокоится самой, она должна пройти всё это. Ей долго ещё жить здесь.
Плакала Мила, плакала навзрыд, и чувствовала боль уходит, на её место вселяется чистое чувство любви. Любви безусловной, что это, она не помнила, но знала, оно было у неё и вот оно возвращается. Оно расширяло сердце, заполняло его полностью до отказа, и полилось, разлилось по всему телу, по всем клеточкам умиротворением, и стало спокойно. Да ещё одно чувство появилось в ней. Такое непонятное, что это, словно в сердце раздавался звон. Сердце звенело, нежным звоном. Там в глубине сердца раздавалась звенящая мелодия. И где-то я такое уже слышала. Подумала Мила, слышала из груди звон такой, но где и у кого – не помнит. И вдруг она ясно увидела образ Филиппа. Он летел на чем-то неизвестном ей, неизвестном аппарате, так стремительно сквозь время и пространство, мелькали миры, пронизывая их, один за другим.
Милааа! - Долетело до неё, его голос. - Его голос, - радостно подумала Мила. - Он жив! Он жив. И вновь донеслось до неё. «Я с тобой, девочка моя, я вернусь» и это мимолетное пространство закрылось. Но Миле достаточно, она и раньше знала, что он жив. И сейчас спокойно произнесла она.
- Будем ждать мой маленький, - и положила руку на живот и почувствовала ответный толчок, и радость залила всю её. Такое необычное ощущение шевеление ребёнка в себе. Вот это да! Мила ощутила восторг. Этот восторг запоминается на всю жизнь! Маленького создание, творение её и любимого Филиппа, даёт знать, что он рад. «И я скоро появлюсь на свет в солнечное пространство, которое ты создашь, мамочка», ясно пропело детским голоском. Мила улыбнулась, затихла, прислушиваясь. Какое же это наслаждение чувствовать новую жизнь внутри себя, собою и созданную.
Дед со своей столетней мудростью да с творением Марии над ним с его душой, видел, какие энергии витали над Милой. Он чувствовал и произнёс. - Девонька-то не простая, ох, не простая. Скорей бы Филиппка возвернулся. - И увидел умиротворённую улыбку на лице Милы, сказал. - Вот теперь можно подойти. Теперь она будет уравновешенной и гармоничной. И подумал, - откуда слова такие в моём застарелом мозгу? Хм, - улыбнулся он. - Да рядом с такой девонькой и я помолодел. И все-то как изменились, хм. - Отдыхаешь? Девонька? Спросил он, подходя к Миле.
- Дедушка, - радостно сказала Мила, - дедушка, он зашевелился.
Дед улыбнулся, глядя на счастливое её лицо.
- Это хорошо, жизнь должна жить и развиваться. Завтра доктор женский приедет я с ним разговаривал. Ты не бойся, девонька, - увидел испуг в её глазах, - он хороший врач, осмотрит тебя.
- Зачем? - Спросила Мила, - не надо мне никаких докторов, у меня всё в порядке, я чувствую.
- Хорошо, девонька, как ты скажешь, так и будет. Идём, вечерять пора, там уж на стол собрали. Подал ей руку дед, и пошли в дом, он отечески обнял её. А Мила почувствовала отцовскую любовь и заботу.
И далее жизнь Милы продолжилась гармонично, в творчестве, облагораживая всю усадьбу деда. Дед ей не перечил, исполнял все, что придумает Мила. Посадить европейские растения в засушливом климате Австралии? – Пожалуйста. И выписал из Европы все, что Мила захотела видеть здесь. Орошение? – Пожалуйста, сделаем. Оранжерею? – Пожалуйста, сделаем. Луг с ромашками? Так это тоже не сложно. – Выписал семян разных на весь луг. Воду из-под земли? – Сделаем. Здесь труднее было, но дед упорно продолжал трудиться. Ему самому интересно стало, такая жизнь кипела в его усадьбе. Пригласил специалистов, хоть все соседи смеялись над его затеей. Девонька в работе, в творческой работе, расцвела, похорошела, заражала или заряжала своей радостью и энергией всех домочадцев. Да и всю округу, наверное, весь штат. Каждый в доме спешил помочь и что-то сделать с удовольствием. Приезжали соседи близлежащих усадеб, посмотреть на выдумки деда, посмеивались над ним. Лишь Карена, не хотела видеть Милу, и старого маразматика, как называла своего дядю. И к рождению малыша усадьба преобразилась, действительно сотворилось солнечное пространство. И положенный срок Мила, окруженная заботливыми тётушками, в радостном настроении, лишь чуть в возбуждённом ожидании, почувствовала скорое появление малыша. Родился малыш, мальчик. С трепетом взяла его на руки и произнесла, прижимая его к себе.
- Филиппок, мой сыночек Филиппок. – Потом она подняла его чуть на вытянутых руках и произнесла. – Смотри Филипп, у нас сын родился. Она почему-то уверена была, что Филипп увидит сына, а может и мамочка моя подумала она.
Молодец моя доченька, мысленно произнесла Мария, посмотрев однажды в пространство.
Продолжение следует....
Таисия-Лиция.