О так называемом правнуке В. Г. Шухова

4 октября в газете "Санкт-Петербургские ведомости" появилась шокирующая публикация под  заглавием: "Снести исторический центр Петербурга предложил правнук знаменитого инженера". В ней человек, уже несколько лет называющий себя правнуком В.Г. Шухова, – цитирую источник – "предложил снести старые здания в историческом центре Петербурга и построить вместо них новые и современные... По его мнению, нет смысла реставрировать старые здания, поскольку это не выгодно – реставрация обойдется инвестору в сумму, равную постройке пяти новых домов аналогичного размера. Владимир Шухов считает, что у Смольного нет средств, чтобы содержать все существующие постройки в надлежащем состоянии, поэтому их со временем нужно заменить новыми – "из стекла и металла". Он в корне не согласен с позицией "сохранить ради сохранить", но понимает, что проблема будет стоять остро для жителей, которые не разрешат ничего ломать".
Трудно представить себе что-либо более абсурдное и убогое, нежели это высказывание. Еще более дико оно звучит из уст человека, представляемого в качестве правнука великого русского инженера.
По счастью, я могу со всей ответственностью заявить, что Владимир Федорович Шухов таковым не является. Впрочем, обо всем по порядку.
***
Как хорошо известно, Владимир Григорьевич Шухов был женат один раз и счастливо прожил со своей женой Анной Николаевной, урожденной Мединцевой, ровно полвека, до самой ее смерти в 1937 году. Знакомству с Анной Николаевной и последующей женитьбе на ней предшествовал единственный и притом платонический роман Владимира Григорьевича с юной Ольгой Леонардовной Книппер, в будущем – Книппер-Чеховой. Никаких других серьезных и длительных увлечений – это достоверно известно из семейной истории, включающей в себя документы, дневники, переписку, фотографии и устные предания, – у Владимира Григорьевича не было.
Детей, как тоже достоверно известно и документально подтверждено, у Владимира Григорьевича было пятеро: Ксения, Сергей, Фавий, Вера и Владимир. Но дети, в свою очередь, были только у двоих из них: у Сергея Владимировича – дочери Алла и Лея, у Фавия Владимировича – дочь Ирина. А вот в третьем поколении потомок у В.Г. Шухова всего один – это я, дочь Аллы Сергеевны Шуховой. Именно поэтому Алла Сергеевна сохранила свою фамилию при замужестве и передала ее мне, как и я, в свою очередь, своим детям.
Как видим, среди несомненных потомков Владимира Григорьевича места Владимиру Федоровичу нет. Подтверждением этого является и такой факт. Все написанные о В.Г. Шухове в советское время научные книги имеют, естественно, библиографические указатели. Среди архивных источников в них указаны или обобщенно – личный архив В.Г. Шухова, или развернуто – архивы К.В. Шуховой, С.В. Шухова и В.В. Шуховой. Например, в известной книге Г.М. Ковельмана "Творчество инженера В.Г. Шухова", изданной в 1961 году, читаем в разделе II "Архивные источники": "Личные архивы: В.Г. Шухова и К.В. Шуховой; В.В. Шуховой; С.В. Шухова; Г.М. Ковельмана". (Младшие сыновья Владимира Григорьевича, Фавий и Владимир, умерли слишком рано; принадлежавшая Фавию Владимировичу небольшая часть семейного архива была передана его вдовой С.В. Шухову). И только в книге Л.И. Арнаутова и Я.К. Карпова "Повесть о великом инженере" 1978 года издания появляется упоминание "материалов, предоставленных авторам Ф.В. и А.М. Шуховыми", а сам Ф.В. Шухов назван "внуком В.Г. Шухова".
В качестве внука Владимира Григорьевича Ф.В. Шухов предстал и перед немецкими специалистами, приехавшими в Москву десятилетие спустя для изучения наследия русского инженера. А в виде доказательства представил свою фамилию, материалы семейного архива и фотографию, на которой он мальчиком изображен со своим отцом, Фавием Владимировичем и Владимиром Григорьевичем в его рабочем кабинете. Сделана эта фотография моим дедом, Сергеем Владимировичем, (негатив хранится у меня) и подобна нескольким другим, на которых Владимир Григорьевич изображен в обществе детей своих знакомых. А есть в моем архиве и такая фотография, на которой, на первый взгляд, запечатлен дедушка-профессор, гуляющий со своими внучками. И действительно, это профессор – Петр Кондратьевич Худяков, и девочки – действительно, внучки, только не его, а Владимира Григорьевича... Так что строить гипотезы о родстве на основе фотографии достаточно бессмысленно.
Что касается совпадения фамилий. Это любопытно, но отнюдь не удивительно. Шуховы – фамилия нередкая; в Замоскворечье, например, издавна жили купцы Шуховы, эту фамилию носил известный советский писатель, она принадлежит знаменитому велосипедисту и многим другим; в наши дни только в Москве проживает более сотни Шуховых, и, разумеется,  далеко не все они родственники.
По всей вероятности, отцом Федора Владимировича был известный железнодорожный и партийный деятель 1920-х годов Владимир Владимирович Шухов (к слову сказать, в семье В.Г. Шухова никогда не было членов партии). Была ли это его настоящая фамилия или он взял ее в 1920-х годах, сказать не берусь. Возможно даже, что он как инженер-путеец познакомился с Владимиром Григорьевичем еще до революции. Как бы то ни было, вполне естественно, что Владимир Владимирович встречался по служебным делам с В.Г. Шуховым, много работавшим для железных дорог, а в одну из таких встреч взял с собой и своего сына, чтобы показать ему знаменитого инженера, которого сам он высоко ценил и уважал.
В 1928 году В.В. Шухов, занимавший к тому времени пост заместителя наркома путей сообщения, был репрессирован.
Это трагическое обстоятельство никак, однако, не затронуло судьбы его сына. Если верить опубликованной биографии последнего, "после окончания в 1939 году Московского высшего технического училища им. Баумана, Федор Владимирович пришел работать ведущим конструктором на завод № 24 им. М.В. Фрунзе (ныне – ФГУП "НПЦ газотурбостроения "Салют")", вступил в партию и бодро продвигался вверх по партийной и служебной лестницам, стал главным конструктором МКБ "Гранит", орденоносцем и лауреатом Государственной и Ленинской премий. С семьей В.Г. Шухова он никаких контактов не имел. Не имел до тех пор, пока ему не пришло в голову "стать" внуком Шухова.
***
Оставшаяся незамужней, после смерти родителей Ксения Владимировна Шухова продолжала жить в их квартире на Зубовском бульваре, в той же обстановке и с той частью архива своего отца, которую тот еще при жизни не передал сыну Сергею, ставшему инженером. В середине 1960-х Ксения Владимировна по соглашению с братом передала основную часть хранившихся у нее материалов в Архив Академии наук СССР – именно они составляют ныне фонд 1508 в Архиве РАН. Но многие предметы мебели, личные вещи родителей, книги и фотографии по-прежнему оставались у нее в доме. Впоследствии, по мысли Ксении Владимировны, ее личные вещи и вещи, принадлежавшие ее матери, должны были перейти к сестре Вере и племянницам, в то время как мебель из кабинета Владимира Григорьевича, его документы и фотографии составят основу экспозиции мемориального музея Шухова, задуманного Академией наук как филиал Политехнического музея еще в 1964 году.
Жила Ксения Владимировна со старой домработницей родителей Евдокией Абрамовной.
И вот у Евдокии Абрамовны появилась приятельница – Асия Мефтахутдиновна Шухова, супруга Федора Владимировича. Через домработницу А.М. и Ф.В. Шуховы познакомились с Ксенией Владимировной, которая в то время уже тяжело болела.
Из письма, написанного Верой Владимировной Шуховой-Лапшиной племянницам с просьбой сохранить его, чтобы с течением лет не забылась правда:
"15.IV. К.В. (Ксения Владимировна – Е.Ш.) умерла в 5 часов. Мне не позвонили и не хотели, чтобы я приехала.
Фед. (Федор Владимирович – Е.Ш.) в это время перетаскивал вещи и отбирал себе. В разговоре с нами Фед. избегал говорить о вещах. В период между 15-м и 18-м усиленно вывозил вещи.
18.IV. Похороны К.В. Во время поминок говорил Алле и Ляле (до этого трагического дня дочери С.В. Шухова не были знакомы с Федором Владимировичем – Е.Ш.), что нужно, "дорогие мои девочки", собраться и поговорить о вещах К.В. А в тот же вечер увез часть вещей.
Затем выступил в роли хозяина квартиры и сказал Е.А. (Евдокии Абрамовне, которая в награду за свою преданность получила часть фамильного серебра  – Е.Ш.), чтобы без его разрешения никому ничего не давали. А.М. (Асия Мефтахутдиновна – Е.Ш.) говорила о желании К.В., чтобы Фед. распоряжался ее имуществом, и давала нам читать какие-то обрывки.
В период между 8-м и 20-м днем Ф.В. вывез много мелких вещей и часть мебели. Вывез библиотеку, которая принадлежала нашей семье (подчеркнуто В.В. Шуховой-Лапшиной – Е.Ш.).
А.М. Заявила Ив. Дан-чу (Ивану Даниловичу Вавицкому, ученому секретарю Комиссии АН СССР по увековечиванию памяти В.Г. Шухова – Е.Ш.), что для музея ничего не осталось, т.к. все увез Ив. Сер. (Иван Сергеевич Лапшин, муж Веры Владимировны – Е.Ш.)".
В настоящее время оригинал этого письма хранится у меня. Из него становится понятным, откуда вдруг появился "архив Ф.В. и А.М. Шуховых" и что в моральном плане представляли собой эти люди. Я хорошо помню, как Вера Владимировна – единственная наследница своей сестры по закону (завещания составлено не было) – серьезно обсуждала с племянницами возможность подать иск в суд, но потом от этой мысли отказалась, считая бесполезной и даже опасной тяжбу со столь важным советским деятелем.
Тем дело и кончилось, но у В.Г. Шухова с этого момента появился "внук". Чтобы "исправить" по нужному ему сценарию родословное древо Шуховых, Федор Владимирович решил воспользоваться очень "удобной" фигурой младшего сына Владимира Григорьевича Володи, о существовании которого узнал от бывшей домработницы. Таким образом, можно было не увеличивать число потомков В.Г. Шухова, а только "смешать" воедино двух Владимиров, благо оба они давно и безвременно ушли из жизни. Отголоски этого решения можно видеть даже в относительно недавнем интервью В.Ф. Шухова-"правнука" порталу "strana.ru":
"Когда в 1919 году арестовали младшего сына, Владимира, Шухов не задумываясь обменял его свободу на свои изобретения – переписал все патенты на государство. Сына выпустили. Спустя два месяца в дневнике появилась запись: "Умер Володя в 1919 году, нового стиля 10 августа, в воскресенье в военном госпитале… Опущен в могилу на Семеновском кладбище в 1 час дня. Поставлен крест и последнее "прости"..." (http://strana.ru/journal/20813624). И не беда, что Володя Шухов не был арестован, а умер в военном госпитале от дизентерии, тогда как свои патенты Шухов безвозмездно передал государству в 1929-м, поскольку в то время другого выбора у него просто не было. Не беда, по мнению Владимира Федоровича, и то, что "цитаты из дневника прадеда" он беззастенчиво позаимствовал из моей книги, – впрочем, к этой теме мы еще вернемся...
Мой двоюродный дед, Владимир Владимирович Шухов, был "воскрешен" мною в статьях и книге, где я поместила его фотографии и выдержки из дневников, его самого и его отца, – из этих документов недвусмысленно следует, что В.В. Шухов-сын В.Г. Шухова и В.В. Шухов-отец Ф.В. Шухова – совершенно разные лица. "Версия" Ф.В. Шухова оказалась несостоятельной, впрочем, самого его к этому времени уже не было в живых.
Тут кстати привести еще один факт: невзирая на ходатайства его семьи и предприятия, завода "Салют", Моссовет отказал в захоронении Федора Владимировича в могиле В.Г. Шухова на Новодевичьем кладбище, поскольку никакого документального подтверждения их родства представлено не было.
Апофеозом лжи Ф.В. Шухова стали его "Воспоминания внука", опубликованные – как указано, впервые – в сборнике "От махин до роботов" (М., 1990. Кн. 2. С. 317-320), а затем повторенные в немецком издании Vladimir G. ;uchov. 1853-1939. Die Kunst der Konstruktion. Stuttgart. 1990 (на русском языке: В.Г. Шухов. 1853-1939. Искусство конструкции. М., 1994). Ни один из изложенных в них "фактов", кроме общеизвестных или заимствованных, не подтверждается другими источниками – дневниками самого В.Г. Шухова и членов его семьи, фотографиями и т.д. Таким же грубым фальсификатом являются и "выдержки из записных книжек Шухова, хранящихся в личном архиве его внука".
***
После смерти Ф.В. Шухова в 1990 году о нем, равно как и о его сыне Владимире Федоровиче,  не было слышно вплоть до 2003-го, когда научно-техническая общественность готовилась широко отмечать 150-летний юбилей В.Г. Шухова. К этому времени мною уже было опубликовано несколько десятков статей о жизни и творчестве прадеда в различных журналах, с моим участием снято несколько сюжетов, а в издательстве МГТУ им. Н.Э. Баумана была выпущена в свет написанная мною на основании материалов семейного архива монография "Владимир Григорьевич Шухов. Первый инженер России", впервые правдиво и подробно освещающая жизнь и творчество великого инженера во всей их сложности и многогранности.
Именно в это время, после очередной деловой встречи с руководством Союза научных и инженерных организаций, принимавшего самое деятельное участие в подготовке торжеств и, в частности, в издании моей книги, я впервые увидела Владимира Федоровича – узнав, что "надвигается юбилей", он решил вспомнить о "родстве" и заявить о себе. "Деловые" его качества проявились достаточно быстро: он сумел завязать нужные контакты и – хотя ровным счетом ничего не сделал для подготовки юбилея – оказался рядом со мной в президиуме Международной научно-практической конференции "Инженерное искусство в развитии цивилизации", проходившей в стенах Московской мэрии 8 октября 2003 года, а затем представился как правнук В.Г. Шухова мэру Ю.М. Лужкову. Одновременно он приобрел у издателей несколько десятков экземпляров моей монографии, из которых смог наконец "узнать" о жизненном пути "своего прадеда" и которые начал раздаривать "нужным людям". А спустя два месяца – 8 декабря 2003 года – основал фонд "Шуховская башня".
С момента своего основания, прикрываясь красивыми фразами о "развитии науки и искусства" и сохранении творческого наследия В.Г. Шухова фонд повел – по счастью, пока безуспешную – борьбу за освоение территории вокруг Шуховской башни и строительство здесь коммерческих учреждений под видом Музея нефти и газа, Центра инженерного искусства, культурного кластера или чего-либо еще – вывеска не важна, главное, чтобы сохранялась коммерческая составляющая. (К чему это привело, см. Е.М. Шухова. Трагедия Шуховской башни. Московский журнал. 2014. N 8.)
Тем временем "директор фонда" продолжал "путаться" в своей родословной. Так, в упоминавшемся выше интервью порталу "strana.ru" он сообщил, что является правнуком В.Г. Шухова "по линии Сергея". Затем вернулся к отцовскому опыту смешения двух Владимиров, а когда эта версия окончательно оказалась несостоятельной, предложил новую и поистине неожиданную – он потомок внебрачного сына Владимира Григорьевича! Именно так, не больше и не меньше. При этом, естественно, никаких аргументов в подтверждение своих слов – по сути оскорбления великого инженера и его жены – Владимир Федорович не представил. Как не объяснил и то, каким образом в этом случае – он ведь не имеет отношения к семье Шуховых – к нему могли попасть личные вещи и фотографии Анны Николаевны и ее родных. (Ответ на этот вопрос я дала выше.)
Невольное, но блестящее подтверждение того факта, что он не имеет никакого отношения к В.Г. Шухову и его семье, директор фонда "Шуховская башня" дал сам, издав попавшую к нему часть фотографического наследия великого инженера (к счастью, фотографии были сделаны в нескольких экземплярах, так что они остались и в семье). Чтобы убедиться в этом, достаточно открыть альбом "Россия Владимира Шухова. Личный фотоархив. Россия в начале ХХ века" и почитать подписи к снимкам... Впрочем, удивляться не приходится: то, что очевидно для члена семьи, представляет неразрешимую загадку для случайного владельца чужого архива.
Как я уже говорила, во всех своих интервью и выступлениях Владимир Федорович сообщает о "прадеде" исключительно то, что узнал о нем из моих публикаций, или просто выдумывает "факты".
Вот самый свежий пример. В июне нынешнего года журнал "Родина" опубликовал статью посвященную презентации фильма "Два дневника", построенного "на архивных стереофотографиях, сделанных с разных сторон фронта. Некоторые из них выполнил инженер Владимир Шухов – автор знаменитой башни на Шаболовке". Именно исходя из этого, автор публикации взял интервью у В.Ф. Шухова, в котором "правнук" предстал во всем великолепии своей наглости, невежества и отсутствия культуры.
Начать с того, что упомянутые фотографии хотя и находятся в его архиве, сделаны отнюдь не В.Г. Шуховым. Так что "правнук" ввел в заблуждение сначала создателей фильма, а затем и журналиста "Родины". Впрочем, обратимся к интервью:
"– Дело в том, что контора Александра Бари, на которую работал прадед, выполняла военные заказы Российской империи, – объясняет правнук Владимира Шухова, Владимир Шухов-младший. – Поэтому известно и о встрече прадеда с тем же Колчаком, после разговора с которым в 1914-1915-х годах Владимиром Григорьевичем были спроектированы и под его руководством установлены защитные минные заграждения в Крыму".
Замечу, что известно "правнуку" о встрече "прадеда" с адмиралом Колчаком исключительно из моей книги, построенной на находящихся у меня документах. Но продолжим чтение:
"– На одном из снимков прадед стоит на фоне Кремля, там, где на площадь выходит Ильинка, – рассказывает Владимир Федорович. – Красивый вид. Но мне потом объяснили, что с этой стороны были подземные оружейные склады. И брусчатка в этом месте положена особым способом, к чему, очевидно, приложил руку Владимир Григорьевич. То есть если в это место попадает снаряд, ударная волна идет не внутрь, а снаряд просто отлетает в сторону. Вот почему именно на этом месте сделан снимок.
Во время войны Шухов, находясь близко к передовой, фотографировал солдат..."
В этом отрывке абсурдно все: и к брусчатке Шухов "руку не прикладывал", и близко к передовой не находился.
"– Я бы отметил здоровый пофигизм прадеда, который в любой ситуации старался делать любимое дело, – говорит Владимир Шухов-младший. – Если возникали препятствия, обходил их. И работал, работал… В дневниках сохранилась запись о похоронах матери – ее не стало, когда Владимир Григорьевич был занят возведением башни на Шаболовке. Так вот, он писал, что везти маменьку на кладбище пришлось на простых дрожках, хотя она всю жизнь любила роскошь.
Действительно, Вера Капитоновна происходила из влиятельного купеческого рода Пожидаевых. В 1920-е было не до роскоши. И репрессий ей удалось избежать, благодаря сыну, в котором так нуждалось советское правительство".
Выражение "здоровый пофигизм" явно выдает происхождение Владимира Федоровича – оно совершенно немыслимо в шуховской семье ни лексически, ни по сути! Дневниковая запись о похоронах матери опубликована в моей книге, где сказано и о том, что Вера Капитоновна была дворянкой, а не купчихой – но этого "правнук" усвоить не смог. И репрессировать 90-летнюю старушку никто не собирался, и сын, "буржуазный спец", вряд ли смог бы ей помочь.
"Владимир Шухов-младший хранит фотографии в своем архиве. А многие вещи, связанные с прадедом, передал в музеи. Но что-то навсегда останется с ним. Например, серебряный значок международного велосипедного общества:
– Он ведь не просто в велосоревнованиях участвовал, но и выигрывал!"
И снова беззастенчивая ложь. Значок велосипедного общества никак не сможет остаться с Владимиром Федоровичем, он и видел-то его только в моей книге!
Вот таков он, новоявленный "правнук" Шухова. Думаю, Владимир Григорьевич был бы очень опечален, узнай он всю эту историю.