Ночные люди

Почти правда
 
Видели ночь, гуляли всю ночь до утра… В. Цой
Даже  первые два слова  Видели ночь…  в  стихах  Виктора, говорят о многом. В первую очередь, что это необычный по своей восприимчивости  человек. Но так и должно быть для творческого человека. Ведь ночь, не просто ночь. Это другое состояние человека. Это параллельное измерение. В котором,  мы  меняемся вместе с ночью. Ночь надо уметь видеть. А не дрыхнуть вместе с котом или  кошкой под боком.  Двух ногой или четырех, не важно.

     Начало сентября 2018. Синусоида летнего полубезумное веселье маленького южного города имеет твердую тенденцию к снижению. Бархатный сезон. Мягкий, теплый, интеллигентный. Самый  прекрасный  после мая,  месяц.  Закончил скульптуру кота в сапогах.  И на радостях за стол.  На нем   бутылочка любимого массандровского портвейна. Рядом примостился  мой живой  кот.  Он,  любит все, что люблю я.  Поэтому,  подлизывает разлитое винцо и закусывает как и я,  чем бог послал. Да и как не любить, если я дома бываю редко. Надо молотить все подряд, пока хозяин не свалил.  Не важно, каша, мясо, или помидоры. Носом  воротит,  лишь когда посещают  гости.  И его балуют.  Кот,  не дурак.  Знает когда выделываться. За это я его и люблю.  Плохо, что пьет мало.   Мне же компания нужна. Хотя,  такой собутыльник устраивает. Больше достается.  Передо мной панорама ночной Ялты. Лунная дорожка,  пересекающая море и уходящая за горизонт,  освещает два маленьких суденышка. Они словно  застряли между небом и морем.  Бутылка пустеет.  У меня начинают  тяжелеть веки. Неожиданно, оживает стоящий в палисаднике деревянный кот. Он, эдак,  как в сказке, по мяучьи тянет – Не горюй, что я тебе достался. Все будет хорошо.  Загадывай желанье.                Я, удивленно. – Мне бы бабушку. Надоело самому  жрать  готовить.  С досадой махаю коту и опускаю голову.  Мяу-у-у! – деревянное возмущение в ответ. Чувствую чью – то мягкую руку на плече. Моемому удивлению нет границ.  Рядом с живым  котом сидит  размалеванная , но не лишенная  привлекательности девица. Юбка – полоска.  Длиннющие скрещенные ноги.  Тоненькая сигаретка тоненько дымит приятным запахом.   На бабушку не похожа. Ну и кот в сапогах.
-Ты кто?
- Ялта. Город Ялта. Материализованная – улыбнулась девица – Ты же коту загадывал желание.
- Не фига себе. Я, смотрю на деревянного кота – Я, же бабушку просил. На такую, денег нету.
Опять,  смотрю на гостью - Это та, которая, согласно легенде была Ялос. Так кричали греческие моряки,  увидев берег, после долгого плавания. И потом Ялос трансформировалась в название рыбацкой деревушки  Ялта.
Ну,  ты и дурак, художник – засмеялась девица  Кто написал этот бред. Покажи мне его. Если следовать такой логике, то тогда и фаллос произошел от Ялос.  Даже.  более созвучно. Племя  амазонок было такое. Жило на берегу. Так и называлось Ялта.
- Да –а-а – удивленно, промычал я – Пить будешь?
-  Некогда. Вообще – то я по делу.  Я,   Ялта – праздник. Ты же,  корпаешь  бестолковые рассказики.  Одевайся, прошвырнемся по барам, клубам. Кот просил ублажить. Увидишь море веселья. Красивых женщин. Музыку, счастье.  Напишешь обо мне.  А то сидите  со своим Баськой,  словно гвозди, а жизнь проходит мимо.
- В принципе можно. Но с деньгами туговато. Да и видок у тебя вульгарный. Ты же была интеллигентной.  Вспомни даму с собачкой, которая гуляла по тебе. А какая была архитектура.
- Ты, точно, дурак. В каком веке живешь?  Дело не в моей вульгарности, вон как на ноги зыркаешь, а в твоем безденежье.  Посмотри, какой худой котяра.  Дал бы на лапу кому надо. Не коту, конечно. Купил землицы или квартир. Сдавал отдыхающим. Живи и радуйся.  Нос в табаке.  Смотри, налепили сколько высоток, пансионатов. Что – то продают, что – то покупают. А такие как ты, вечные официанты или таксисты.  Неудачники, одним словом. Лузеры.
Меня,  ее наглость и самоуверенность задела. Но глаза у нее,  действительно красивые . Внезапно,  возникла идея – Ладно, Ялта. Умой лицо. Краски много.  Я тебя познакомлю с твоей родной сестрой. Без  тонны косметики и голых  ягодиц, выпирающих из - под юбки, как у тебя. Работящая, умная.  Ты увидишь,   другую ночную Ялту . Жизнь, которая тебе не знакома.  Других  людей. А потом пойдешь по своим клубам. Но без меня.
Мы пили вино и  я рассказывал.  Кода, уставшие граждане, выключают пульты своих ящиков и отбывают в мир грез, где высокие зарплаты,  хорошие пенсии,  твоя сестра живет другой, чем у тебя, ночной жизнью.  Она снует с подносами в ресторанах, мечтая о хороших чаевых, потому, что хозяин удавиться, но лишнюю копейку не заплатит. В котельных дежурят операторы. В пожарных частях – пожарные.  Это все ночные люди. Их можно даже классифицировать. Например. Официанты – студенты или несостоявшиеся студенты. Пожарные – куркули. Им требуется свободное время  для своих дач.  Или просто  авантюристы.  Кочегары – художники, поэты или просто бездельники.  Соль этих людей заключается в том, что они немного другие. Они любят ночь. Любят романтику. Среди них масса колоритных личностей.  А для таких людей только ночная жизнь наполнена таинственным смыслом.  Не дает закиснуть в дневной прозе. Я на секунду замолчал. Бросаем пить. Если согласно,  начнем с котельных. Давай перенесемся  на  ул. Блюхера . С томной улыбкой, Ялта взяла мою руку,  и мы оказались в котельной.  Тусклое ночное освещение.   Вдоль фронта котлов расхаживает нескладный, угловатый семидесятилетний кочегар  Бредихин М.    Он жестикулирует руками и что – то бормочет. Я, поясняю -  Не удивляйся его поведению. Его посетила муза. Ведь Бредихин  и поэт и художник.  Когда молодежь гуляет, а серьезный народ спит,  семидесятилетний кочегар, пишет стихи о любви. Когда я последний раз был у него в гостях, он долго и нудно разглагольствовал о творчестве.  Заламывал смешно руки  - Ты пойми Шевченко, все это неинтересно – он показывает рукой  на котлы – Железки. А вот строчки
 …Ночь, улица, фонарь, аптека.
Безрадостный и тусклый свет…
Это прекрасно. Но не мои. Хочу сборник издать своих стихов. Помню, еще денег попросил. И тут – же отмахнулся -  А., что с тебя… Я, уставший от его разглагольствований, тихо поинтересовался – Михаил. Вон бегает между котлов симпатичная лаборантка  -  Как ее зовут ? Вопрос ушел в никуда. Грубо сколоченные руки, ноги и голова поэта в такт словам раскачивалась и размахивалась. Через некоторое время,  повторил  вопрос.  Раздосадованный моей прозаичностью,  выкрутив запястья  и ладони в обе стороны,  он с досадой произнес – Ну, зови ее, Володя, просто Васей. В этом весь Бредихин. Ну,  что можно ожидать от человека, рисующего на набережной портреты с рекламной табличкой « Нарисую – мама не узнает». Тем не менее, к утру  поэт – кочегар что – то да выдает на поэтический олимп.  Мы, подошли к поэту – кочегару. Я. познакомил Ялту с ним.  Попытались  поговорить.   Он обнял  меня. Затем оттолкнул - Иди с богом. Не до тебя.  Сборник хочу выпустить.  Ох уж эти ялтинские поэты.  Ночь,  улыбается вместе с нами.  Я. обнимаю за плечи Ялту,  и мы уже  в гостях у Вали Уткина. Ему, так – же  за семьдесят. Знаменитый крымский поэт.  Днем,   работает смотрителем  в музее, ночью пишет прекрасные стихи.  Обшарпанная квартира.  На стене надпись  Купить курицу.   За столом банка консервов, бутылка водки. Подозрительного вида тетя. Уткин,  с отвратительной дикцией читает своей  музе лучшие стихи.
…Остались в душе, как обуза,
Как прежнего мира обман, остатки разбитого блюза
И старенький официант…
Муза,   значительно моложе Уткина. Она поднимает полные слез глаза, размазывает тушь  - Валя , прекрасно! Наливай.
Мы, опять у меня за столом.  И я опять наливаю себе и Ялте.  Чокаемся.
- Знаешь, Ялта, мои самые любимые ночные люди – это пожарные. Некогда сам был  офицером.  Прохиндеи,  еще  те.   Но сколько приключений. Здоровые, крепкие ребята. Не испорченные Толстым и Достаевским.  По всему Крыму разбросаны десятки маленьких частей с личным составом не более двадцати пяти человек. Они честно выполняют свою работу. Проявляют смелость на пожарах. Но ночью, когда город спит, никто даже не предполагают, чем могут заниматься эти огнеборцы. Разве что всевышний. Конечно – же, когда нет вызовов.  Да и на вызовах бывает всякое. Ночной вызов. Приезжаем. Горит сарай. Отблески огня причудливо играют на близлежащих соснах. Самострой, определил я. Людей нет. Боевое развертывание. Ствола « А»,  достаточно – командую  -  Поосторожней.   Может быть газовый баллон.   Пока бойцы суетятся возле машины, обхожу территорию близлежащую к сараю. На опрокинутом ведре в позе кучера сидит,  похоже, хозяин сарая.  Бомжовского вида.  Я останавливаюсь напротив него.  Молчу. Неожиданно, фигура поднимает голову и весело горланит – Гори,  гори ясно, чтобы не погасло… Тушение прошло весело. В приподнятом настроение возвращаемся домой.  Как хорошо  началась ночь. Она не может серенько закончиться. Фары нашего  сто тридцать первого   ЗИЛа  гуляют по извилистой дороге. Двигатель урчит сытно, удовлетворенно.  Я сижу рядом с большим  водителем и о чем – то незначительном переговариваюсь.  Впереди,   навстречу, появилась одинокая пьяненькая  фигура мужичка. Идет нетвердой  походкой по обочине, навстречу нам. Юра – водитель, голосом Рей Чарльза  комментирует -    Если не зайдет на тротуар, как хочешь начальник, а в бубен я ему дам. И тут возникла картина, которая заставила весь караул восхититься прохожим.  Мужичок   поднял понурую голову. Увидел огромную красную машину. Остановился. Но на тротуар не зашел. Видимо окончательно потерялся. Зато прилежно и вежливо, отвернул левое плечо, уступая место как прохожему девятитонной  автоцистерне. В надежде, что машина, словно человек, прошмыгнет, чуть коснувшись его груди. Юра аккуратно объехал вежливого человечка. В кабине  раздались дружные аплодисменты бойцов и мои  – Ну, красавчик!  Если бы не плечо, мы бы не проехали! Какой вежливый – пропустил. Домой! В часть!. Я и Ялта, допиваем новую бутылку. Продолжаю - Моя часть находилась в сказочном месте на  Алупкинском  шоссе. Маленькое здание части утопает в зелени. Каждое утро ровно в восемь  проходит  развод караулов. Я, со своим караулом стою  напротив караула моего друга ст. лейтенанта  Виктора О.  Лицо в лицо. Что – то бубнит начальник части. Из под козырька фуражки,   внимательно слежу за своим  коллегой.  Маленький, в ладно пригнанной форме, он возглавляет караул таких же маленьких бойцов.  Не могу сдержать улыбку. Прошедшие сутки на их лицах оставили уставший, но плутоватый след. Витя, чуть заметно улыбается и подмигивает. Я, кошусь на начальника.  Знал бы этот скучный человек, что сформировать караул из семи маленьких парней,  непростительная    ошибка.  Что,  это равносильно бомбе замедленного действия.  В моем карауле лишь один маленький боец  - мой командир отделения. Но этого вполне достаточно, чтобы я чувствовал себя словно на минном поле. Мои гренадеры были всегда экс любовниками  местных официанток и продавщиц, после Витькиных прохиндеев.  Сорокапятилетний старший лейтенант   в кабинете у начальника или на собраниях делал такое серьезное лицо, что любой генерал обзавидовался.  На самом деле о его сущности говорила его одноцилиндровая старенькая Ява.  Дребезжащая, вся на проволочных  завязочках и веревочках   с детским, подаренным мною звонком на руле.  Она весело дымила по нашим горным дорогам.  Иногда, правда, обижалась и по стариковски  глохла, наивно надеясь на  хоть какой – либо ремонт. Но, Витя считал  ремонты не офицерским делом. И после очередного прикручивания разболтавшегося элемента проволочкой, Ява обиженно,  чихнув клубами дыма, исчезала с веселым наездником в поисках новых приключений.  Когда же двухколесная инвалидочка всерьез хворала, а Виктору нужно было ехать далеко, например, в отдел  Ялты, он подсоединял коляску одним болтом без гайки и,   проявляя неслыханную  учтивость, предлагал кому – либо из офицеров подбросить.  Счастливца, сажал в коляску и отправлялся в путь. Когда же начинался крутой подъем и мотор обиженно замолкал, Витя , разводил руками и предлагал любителю  проехаться на шару,  толкать мотоцикл в гору. Как это было однажды  и со мной. Он гордился  этим гениальным изобретением. Подмигивал  -  Голь на выдумки хитра.  А ты говоришь, не доеду.  Прием – сдача смены. Прижимаю Виктора в комнате телефониста – Колись, куда ночью ездили? Один ложный в 2.00. Смотрю в хитрые глаза друга. Ожидаю интересный рассказ. Витька мне доверяет – В кабак ездили.  Откачивали после дождя воду из подвала.  Два  пузыря и закуска. Сейчас пойдем в парк. Если моя позвонит – я  на пожаре.   Ночь прошла плодотворно. Слушай прикол. Возвращаемся где  – то в три ночи. Чешем по нижней дороге, у санатория Днепр выскакиваем из – за поворота и по гальмам. Посреди дороги сидит  мужик  и в вытянутых руках держит по пузырю. Мы,  поначалу,  хотели заехать ему в дюндель, но ты бы слышал его пьяные стонания – Мужики! Сил нет идти.  Помогите. Довезите до дома.  Прошу. Мужики.  Сжалились.  Довезли.  Две бутылки заработали.  Ночные дежурства. Ночные выезды. Горе от пожаров вперемешку с нервными хихиканьями  моих бойцов,   вызванные выбросами адреналина в кровь. Лишь тяжелая  работы на тушение, его выгоняла и ребята успокаивались.   Становились серьезными  и ответственными.  Какие бывали ночи, Ялта?!  Это не зависать в  пьяном угаре в твоих клубах. Вот эта жизнь!   Полная,  впечатлений и позитива.   Днем все по – другому.  Как –то более серо, что ли?  Заканчивая  Ялта. Последнее и очень милое. Тебе понравится. Как не вспомнить  от телефонистке Тоне. Тонечке.  Несмотря на  ее шикарный бюст, караул вел  себя с ней по джентельменски. Жалел и лелеял.  Ведь,  единственная женщина среди брутальных мужчин. За исключением одного… Догадайся,  Ялта.   Правильно!   Моего  маленького командира отделения. Помню,  жалобу  Тонечьки,  по возвращению из месячной командировки в Киев.  Её  тоненький, обиженный  голосочек – Владимир Егорович , извините, но я вынуждена пожаловаться  на командира отделения сержанта Новоселова. Вы его совсем распустили.
- Тонечка, что случилось. Как он тебя обидел?
- Обидел. Он совсем дурак, что ли? В час ночи,  поднялась на второй этаж. Захотелось кушать. Разогрела борща.  Такой хороший. Жирный.  Ребята в карты играют. Я с борщом спускаюсь на первый этаж. Иду через бокс в диспетчерскую.  Вдруг,  как черт, выскакивает из – за машины  Н.  и  своими ручищами за…. – Тоня,  опускает скромно глаза на свой шикарный бюст. Ну,  я его и борщом. Заорал, конечно, словно я ему обрезание сделала.
Тоня замолчала. Обиженно  добавила – Ну не в час же ночи. Да еще и на работе.
- Тонечка, ты достойно себя вела с маньяком. Я тобой горжусь. С ним поговорю. Но ты его уже наказала. И не плохо.
Слушает меня вульгарная гостья. Улыбается. Попивает винцо.  Неплохо. Неплохо -  говорят ее глаза.  Я продолжаю – Вспомни далекие ночи восьмидесятых. Такси.  До одиннадцати и в парк.
-  Шеф ,  до Ливадии, подбрось
- В парк
- Шеф, до Массандры.
- В парк.
- Двойной счетчик
- Ну, садись.
Хотя в любом случае, после двадцати четырех, такси исчезало.  Оставались лишь ночные такси. Это,  ночные  поливалки.   Они  поливали  уставшие, грязные улицы. Аллеи и зелень парков.  Наблюдали, как к утру умытый  город  просыпается. Водители радовались за свой труд и чистый город. Параллельно со столь благородной миссией, занимались   не менее благородным  делом.  Доставляли  подвыпивших ресторанных  гулем в санатории, гостиницы, частный жилой сектор.  Это, когда музыканты в кабаках,  к одиннадцати  полу трезво  заявляли  в микрофон – На этом дорогие гости музыкальная программа подошла к концу.  До свидание.  Ребята очень  медленно складывали  инструменты, пока откуда ни возьмись,  выскакивал, например,  шустрый чернявый красавец. Подбегал к эстраде  и что – то шептал на ухо руководителю ансамбля. И зал оглушал щедро сдобренный  мздой голос – А сейчас для дорогого гостя Дадико из далекого Дагестана, звучит  Лезгинка. Затем подходили  к эстраде сибиряки,  морячки  и так  до  часа ночи. Простые граждане,  звезды кино, театра, эстрады и телевидения, отбросив чопорность, пьяненькими голосами умоляли водителей ночных такси,  доставить к месту дислокации.   Бригада ялтинских поливальщиков, в том отношении перевыполняла план. И являлась элитой среди коммунальщиков.  Утро приносило радость не только честно выполненной работой, но и потолстевшим  за ночь, словно на дрожжах, кошельком. Водители поливалок,  загнав  свои машины в боксы, домой не спешили. Решали куда бы рвануть . Например, вызывали такси и ехали в  лесной ресторан на шашлычки. Вечером же,  за голубым экраном в отношении некоторых звезд  фамильярно бросали  подобное -  О,  Ленка  появилась. Да, да,   я говорю о дикторше.  В  жизни намного  хуже. Вчера только подвозил в гостишку.  Звезд, они, знали  огромное множество.  Никого за глаза не ругали  и не  осуждали за тот вид, с которым садились после ресторанов и встреч в  кабины. Ночные люди все понимают.
Я,  замолчал. Допил вино. Поправил прядь волос вульгарной Ялте -  И когда вы,  обезумев  от монотонной клубной музыки,  алкоголя с колесами или дурью,  балдеете,  ночные люди зарабатывают  свои ночные деньги непростым, но честным  трудом. А когда есть время,  выходят из котелен, машин,  кухонь, пожарных частей на улицу и подолгу смотрят в звездное небо. Только ночь и они. Полная гармония. Вот так,  Ялточка. А ты считаешь, что жизнь без кабаков,  проходит зря.  Тут я,  почувствовал  боль. И понял, что  что заснув , ударился лбом о стол.  У пустой  рюмки дремал кот. Он лишь открыл один глаз и вновь закрыл. Тусклая наружная лампочка освещает  деревянного кота в сапогах. . Мне кажется, он мне подмигнул. Ни хрена себе, отметил окончание работы.
Толи не быль, то ли быль,
Толи счастье, то ли боль