конкурс продолжение

- он же меня замучил, этот Ефим, замучил меня, я думал, что я напишу и он отстанет от меня, отстанет.
- ну и что, отстал?
- да, я перестал плакать когда думал о нем. Что же мне теперь делать? Я же и не предполагал, что такое будет?
- ладно, иди, иди, утрясется.
- есть что-нибудь легкое, без надрыва?
- правое или левое?
- что правое, левое?
- я про легкое…
- ай да ну Вас, шутник записной.
- вот нашел! « Она долго просыпалась, всегда долго, её смеженные ресницы дрогнули и не открылись. Сон обежал веки и нырнул обратно, что бы повиснуть на мысли: « Надо вставать…надо…надо». Он не сдавался и вывесил плакат: « Еще минуточку, только одну минуточку». После этого разлепил глаза, что бы убедить взглядом на часы и навострив уши про безмолвный будильник. Голова с нескрываемым удовольствием опрокинулась в объятия подушки и руки в блаженстве натянули одеяло под самый нос. « Ха! – ликовал Сон – сегодня же выходной!». «Нет - сопротивлялось сознание - сегодня только среда и вставать, не жди будильник, лучше когда без него, он же пугает тебя всегда! Тихонечко открываешь глазки, а можешь и закрытыми, знаешь же где ванна, заберешься туда, включишь холодную воду». «Ты слышишь куда он тебя тащит – не унимался –Морфей- брррр и ты его слушаешь? Он тебя хочет заболеть, лежи себе и никого не слушай». « Ты же не можешь всю жизнь проспать?». « Но попробовать можно». « Милая Афродита, богиня Любви и Красоты, яви себя миру и укрась его»…». « Ты ей льстишь и девушка она рациональная и потому не купится». «Ха! Много ты понимаешь в обращении с девушками…не отвлекай меня, о Аврора! Богиня зари! Открой же полные любви глаза и пусть бежит тебя Гипнос пока он не сразил усталым днем и ночью за окном». « Да всех хвалебных песен подушка мягкая и теплым одеялом накроет звуки и возобладает материя над мистикой твоей!». И сон пропал хоть диспут состоялся, он выиграл и тут же проиграл, ведь стоило ему в речах сразиться и Разум возообладал. Была попытка походки легкой до ванны не случись беда, опять нагадил питомец и за собою не убрал. « Уберу после, после. Сейчас бы всё же в душ и там проснуться до конца. Как же я без этого вставала? Так молодость не замечает и ей легко, что нынче тяжкий труд». Ну что, читаю далее?
-Нет, нет, достаточно. Подобной чепухи макулатуры тонны извести…туда же в примитивную рифму впал.
- Очередной! Кто готов?
- Вот лабуда какая-то…читаю…вслух… «Пятно ничуть не беспокоило и то разрасталось, то уменьшалось в размерах. Никаких проблем не доставляло за исключением того, что изменялось и это единственная неприятность потому как такого быть не должно. В один из вечеров он сказал ей про эту странность и она ответила, что тоже заметила, но решила это виной  плохой памяти. Они вместе обвели темнеющее место маркером и решили понаблюдать. Оказалось, увеличиваются или уменьшаются вместе, словно сама кожа в этом месте раздвигалась или сжималась. « Надо идти к кожнику…так, на приём, слушай, у меня есть знакомый медик, сходим к нему и покажем, а?». «Звони, почему нет…а теперь дегустацией твоих губ и остальных частей тела». Квартира маленькая и уютная, как раз для молодых не обремененных детьми. « Я …хочу…детей…еще…еще…детей…хочу». Они курили вместе и  он смотрел на неё странно. « Ты прямо как на флюорографии на меня смотришь, в чем дело?». « Ты о детях пошутила?». « Нет» и она отвернулась. Он смотрел в потолок и думал о жизни, долгой жизни с этой женщиной, с матерью его детей. Кто-то позвонил в дверь, нехотя оделся и вышел. На крыльце стоял какой-то блеклый человек блондин…нет, седой…нет, блондин. «Да?». « Вы такой-то?». «Да». « У меня к вам длинный разговор». «Я не могу вас пригласить к себе». «Хорошо, тут же через остановку закусочная, может, пройдем?». « Только не сегодня». «Успеете еще отцом стать».  « Не понял, о чем это вы?». « Я о разговоре о детях». « А вот это не ваше дело и теперь точно никуда…».  Плотно закрыл дверь. «Неужели не интересно откуда я знаю?». Рывком распахнул дверь, блондин лежал уткнувшись в  ступени и на глазах в отверстии на плаще расползалась кровь. Вокруг никого не было. «Эй, эй, ты чего? Ты зачем?». Заскочил обратно и набрал номер скорой или полиции. «Алло…я вас слушаю…хи…хи…хи…тут тоже не с кем поговорить, посмотрим, что же с ними, они не хотят говорить, не могут, видите ли, не могут, позвоните потом…умоешься потом и кровью». « Так, ерунда, кино что ли? Досмотрелся всякой фигни». « Слушай, выйди, посмотри, там на крыльце… и по телефону…». « Что с тобой?». «Выйди! Выйди и посмотри! Выйди и посмотри! Выйди и посмотри!». « Ну ладно, ладно, уже иду». На руке пятно превратилось в сплошную пигментацию от самого локтя до ладони. « Не ходи! Стой! Не ходи!». «Да в чем дело в конце концов?». «Смотри». Она взялась за руку и он отдернул как прокаженный боясь заразить.
- Не, хватит очередная страшилка…вроде бы и не скучно, но…но…как-нибудь в другой раз дочитаете.
- А у меня пятно появилось на руке.
- И у меня.
- И у меня.
- И у меня.
- Всё, на сегодня закрываемся, идите мойте руки.
День второй. Утро.

- Слушай, ты хорошо спал?
- Не понял, говори громче, чего шепчешься?
- А, тебя после обеда не было.
- Да чего ты шепчешься?
- Отвяжись, пойду с другими поговорю.
-Как спалось?
- Так же как всегда…
- Ты не ври, я же вижу какой ты.
- Не твоё дело.
- Блин, ты тоже нормально спал?
- Неужели и тебя тоже самое было?
- Он приходил?
- Кто?
- Я откуда знаю…
- Ну не тяни, скажи, что у тебя было.
- Лег спать, а тут начал ходить и двери открывать, я вот говорю и аж мурашки по телу.
- Ну, ну.
-Что ну, ну?
- Лег спать и тут ходит двери открывает, хотя я точно видел, что дверь закрыта…да ладно, спал я всё тут и эта книжка так и заканчивается  - и тут он проснулся.
- Давайте что-нибудь легкое, у кого есть типа женский роман?
- Вот у меня, умильное название – « Забытый букет».
- Миленько звучит, приступим, може кто и вздремнет после встречи.
- Ага, я всю ночь не спал с этого …а как он назывался…которым вчера закончили?
- «Пятно»?
- Кто читал? Встаньте! Куда делся? Как называется?
- Да это вообще не наш субчик, этакий вертлявый и не читал он вовсе, по памяти шпарил.
- Ну тут ты хватил! Сутулый очкарик стоял и бубнил, еле слышно было.
- Чего совсем что ли? Прямой как палка, из военных видимо, с таким еще командирским голосом…мне всё время встать хотелось и смирно, руки по швам.
- Прекратить балаган, я не читал, слушал, ночью не спалось, полторагейст шарился по номеру, не опасный, но ощущения не приятные.
- Не ты, не ты! Тебя же мы знаем, так бы сказали прямо по Уставу, мол читал подполковник Сидоров, сиди уже.
- Полторагейст, полтергейст, вот же всё на бутылку переведет.
- Молчать! Сам более меня пьёшь! Свинота.
- Товарищи, слушаем! Читай!
- Погоди, я тебе еще пятак начищу.
- Ну друзья, ну давайте успокоимся и начнем работать. Начинай.
- Как и положено с середины: « Ты же сказала, что любила меня?». « Даже не представляешь как сильно, мне кажется сказал бы прыгнуть с балкона я бы и прыгнула». Они сидели в беседке и её золотые волосы горели зажженные солнцем. Не рядом, напротив друг друга. Она была действительно красива даже  спустя десятилетия, такой уверенной гармонией в чертах лица, в гибком теле, в глазах неимоверных темным знанием и особенно губы капризные и такие притягательные. Он вспомнил, как он во дворе с восхищением смотрел на неё украдкой и боялся даже заговорить, а она так хорошо смеялась, так задорно, что он с трудом сдерживался от желания обнять и стоять так долго, долго, не шевелясь. И от того, что он даже не пытался дотронуться до неё тогда, давно назад, делало его еще глупее и несчастнее.»
- Про меня написано.
- И про меня.
- И я такой же был.
- Хватит?
- Наяривай дальше, не отлынивай.
- « Он потянулся к её руке, движение на которое только сейчас и осмелился. После её слов о том, что он не посмешище, каковым себя и представлял. Это всё равно было очень робко и извинительно: «Прости, я не знал. Я же не думал, что такая девочка  может не смеяться надо мной. Вокруг тебя такие парни крутились! Я на их фоне был так себе.». « Дурак, ты же был добрый, а это редкость». « У меня и одежды не было модной и всё такое прочее». « Чего ты извиняешься, что было то прошло». Попробовал подвинуться ближе, она отстранилась. «Ну почему? Я стал старше и противнее?». « Нет, ты в форме и честно скажу, я даже удивляюсь насколько ты не изменился. Как же ты хорош!...нет, не надо меня обнимать, не надо». « Но почему? Я же тот же, что и был, и говоришь, что любила меня?». « Я и сейчас люблю, ты такой замечательный, ты почти не изменился, только поседел…правда, не надо». « Я не понимаю…можно хоть волосы твои понюхать?..ну почему? Почему? Ты же моя молодость вернувшаяся, как моя мама, молодая вышедшая из подъезда, а я большой как сейчас и жду её, и папа молодой и сильный,  и  он  подойдут и погладят меня по головке». « Перестань. Я сейчас расплачусь… не надо…я не знаю почему…пойдем обратно, к гостям, а?». «Ты иди, я посижу, покурю». « Подожди, а  зачем же ты мне всё это рассказала, зачем? Ты надо мной смеёшься? Ты мне почему-то мстишь, да?». « Боже мой, ты такой уже старый, а так и не научился с женщинами обращаться». « Так как, ну скажи, как?». « Только скажу тебе от этом и сразу перестану нравиться себе…и тебе тоже». « Ты как будто тот журавль, который казался в небе, а был в моих руках». «Ничего это не значит…я бы возможно пожалела, что сказала о своих чувствах к тебе…ничего не исправить…ничего…после того, что я первая открылась… я между нами стену поставила…как бы это ни было грустно и …всё же мне греет душу, что тот молодой мой любимый до сих пор такой же, немного посмелее стал в действии…мне очень грустно и я всё равно буду помнить нашу встречу с улыбкой, ты почти не изменился». « Ну уж нет, теперь я тебя не отпущу». « Не делай мне больно, не надо». « Да… почему же ты права?…вспоминаю твой смех, твои горящие на солнце волосы…и ничего не сделаешь…так пусто стало на душе, так пусто». « Садись и кури, а я пойду и улыбнись мой милый, я не издеваюсь, я до сих пор тебя люблю, никого кроме тебя и не любила…вру, детей больше всех люблю…да! Детей!...что не куришь?». « Да не зажигаются спички и зажигалка вот …видишь…пожалуйста уходи быстрее…я справлюсь с собой, как тогда, во дворе, на остановке, в школе на выпускном когда напился для храбрости, а допился до беспамятства». « Всё, я ухожу и …я …мне казалось, что я тебе расскажу и это будет наша теплая осень, наше бабье лето нескольких минут …возможно нам бы было плохо вместе, ругались, ревновали, бессонница с больными детьми…а так между нами океан времени где мы были на одном берегу и сразу на этом, и тогда ничего не произошло, и сейчас не будет».
- Ну и когда же он её за бока ухватит? Есть там чего? Так и будут болтать?
- Читать далее?
- Ты там перелистни страниц двадцать и  далее шпарь.
- Жаль, у меня такого не было.
- А у меня было, только она оказалась толстой и некрасивой и еще пила как лошадь кое как отделался.
- Нет, хватит по моему и так дольше всех читал.