Ч. 23 Начальники. Районный инженер

Предыдущая страница  http://www.proza.ru/2019/10/04/945

После перехода на другую должность начальника управления вице-адмирала Вениамина Андреевича всё стало гораздо хуже. Не помню случая, чтобы не сокращалось число пусков и не совмещались этапы испытаний.

Так было и с тем комплексом. Испытания ракеты РСМ-45 с наземного стенда северного полигона были совмещены с испытаниями на подводной лодке.

При новом начальнике управления в Москве началась откровенная соглашательская политика с промышленностью по всем вопросам. Практически диктовали при разработке новых видов вооружения не военные, а руководители промышленности, главным аргументом которых было: «Мы такое сделать не можем». Начиналось это с разработки тактико-технического задания.

В военных приёмках знали, что в любом серьёзном конфликте на производстве московское начальство будет на стороне заводского руководства. Всё это не могло не сказываться на качестве принимаемой продукции, дефекты которой оформлялись совместными решениями.

Чрезвычайные происшествия всегда скрывались. Но некоторые, как например, взрывы на флотских складах и арсеналах, скрыть было невозможно. Однако это никоим образом не сказалось на начальнике управления, который за это отвечал, более того, он стал заместителем главкома.

Вскоре работы в отношении ракет средней дальности были остановлены, и, в конечном счёте, на флоте оказалась лишь одна подводная лодка – носитель твердотопливных ракет средней дальности с 12 шахтами, да и то не все параметры, заданные в ТТЗ (тактико-техническом задании) были выполнены.

Ещё когда я только приехал в Ленинград, то, осмотревшись на работе, увидел огромную разницу в стиле работы военной приёмки на Урале и здесь, в северной столице. Первое, что бросилось в глаза, – это равнодушие.

Всё, разумеется, шло от начальников. Районный инженер дослуживал. Он был умным человеком, в военной приёмке я встречал разных людей, но дураков среди них не было. Производство интересовало районного инженера только с той точки зрения, чтобы не было неприятностей из Москвы.

Александр Александрович предпочитал знать техническую сторону и состояние дел от ведущих военпредов, которым доверял, а не от руководителей военных представительств.

Районный инженер считал, что те знают только по верхам, потому что тоже дослуживали, но в отличие от него, большого интереса к работе не проявляли, за что он периодически давал им нагоняй, впрочем, не производивший на них никакого впечатления. 

Однажды при мне он отчитывал старшего военпреда по заводу. Я порывался выйти из кабинета, чтобы не слушать, но он приказал: «Сиди!» Когда Александр Александрович закончил, Юрий Петрович, встав по стойке смирно, сказал: «Товарищ капитан 1 ранга, разрешите обратиться?»

Сан Саныч с удивлением воззрился на капитана 1 ранга Юрия Петровича. Тот сказал: «Александр Александрович! Идите Вы….» - далее последовал адрес, и вышел, чётко, повернувшись через левое плечо. «Вот! С кем приходится работать!» - сказал районный инженер, обращаясь ко мне. Но я знал, что они приятели.

Когда появлялся в заводоуправлении, где находились наши помещения, районный, услышав мой голос, выглядывал, хватал за рукав и заводил в свой кабинет, где расспрашивал, какие имеются проблемы, как решаются, что и как стоит докладывать в Москву.

Так он делал не только со мной, но и с другими ведущими по темам. Как правило, приказывал звонить из его кабинета московскому куратору, слушая переговоры.

Я ещё на Урале уяснил, что работу ежедневно нужно начинать с обхода цехов и ведущих секторов в КБ. Там от начальников цехов, мастеров, начальников секторов и ведущих инженеров узнаешь всю необходимую информацию.

Правда, приходилось  учитывать и то, что особенно откровенничать с военным не будут, но кто-то всегда мог сказать что-нибудь полезное, а там уже начнёшь раскручивать.

К тому же в цехах сразу видно, в каком состоянии находятся изделия.
Несколько раз приходилось ездить с районным инженером в командировки, где он сваливал на меня все переговоры и подготовку совместных решений, а сам появлялся, чтобы подписать бумаги.

Но замечания его были по существу и чёткие, сказывался большой опыт. Я его очень уважал за острый ум и за то, что он курсантом военно-морского училища сражался под Москвой в 1941 году и был тяжело ранен.

Как исполнитель, я подписывался на оборотной стороне листа, где был расчёт рассылки. Чем он занимался в командировке и где пропадал, понятия не имел, да это меня и не интересовало.

Александр Александрович всё время был в делах, но только не производственных. С помощью директора завода он получил дачный участок в хорошем месте на Карельском перешейке, рядом с заводским начальством.
 
Как-то он мне похвалился, что ему выписали брёвна из разобранной градирни для строительства дома. «Простоит двести лет», - с гордостью сказал капитан 1 ранга. «Сан Саныч, - бестактно ответил я ему, - Вы планируете столько прожить?». Он немного задумался.

Продолжение http://www.proza.ru/2019/10/06/462