Тридцать пятый день осени

Сегодня пятое Октября, тридцать пятый день осени. Обуваю галоши чтобы выйти на улицу, и слышу на против меня через дверной проем тарахтят и пищат за столом на кухни мыши. А ведь недавно их не было. Рано они перебрались в дом подумал я, похоже зима будет ранняя и суровая, так говорят старые люди.

Выхожу во двор, на улице очень, тепло, подхожу к летней кухне на стене которой несет повседневную вахту термометр, удивительно, Октябрь месяц, а я в одной майке, и на его шкале +14.

Серый день, не пасмурно и не ясно, не туман и не дымка, но солнца не видно, оно словно за какой-то вуалью, и можно смело на него смотреть и видеть его круглое светлое очертание.

Меняются на глазах деревья, "лысеют" сбрасывая листву, уже нет их пышных шевелюр, и нет тех красок которые ещё вчера так радовали взор. Полуобнаженные деревья с ужасом готовятся к спячке, чтобы не видеть холодных и хрустальных глаз матушки зимы.

Грустит и огород, укутанный навозной шубой, в ожидании ненавистной вспашки.
Куры с удовольствием гребут гнилую пожухлую траву и опавшие листья.

В сером небе стонет грузовой самолёт, тяжело ему лететь неся тонны груза. Как не старайся но увидеть это зрелище увы не возможно, его надёжно скрывает непонятная пелена былого голубого неба.

Все в печали, все грустит, даже тишина не звенит, она словно уснула. Нет лая собак, нет крика птиц, все замерло, все застыло.

Иду в леваду, на пути меня радостно встречает стая мошкары, клубится, прохода не даёт, так и норовит в глаза забраться. Вот пристали, по думал я, и отмахиваюсь от них руками. Иду в надежде найти грибы после прошедшего ливня, но все тщетно, все тропинки усыпаны толстым слоем опавшей листвы. Слой так глубок, что словно в большой луже утопают в нем галоши. Какие уж тут грибы, подумал я, и побрел обратно домой.

Перехожу по старому мостику, сделанным каким-то добрым человеком. Мостик так прост, обыкновенные тракторные скаты ( покрышки ), на которых лежат полусгнившие доски. Иду и думаю, как бы не проломить их, а тут как на зло не даёт прохода завалившейся на бок жёлтый камыш. Но прошёл. Дело в том, что ещё в пятидесятых годах прошлого века, по этому месту проходило русло реки, но потом оно поменяло направление, ( со слов старожилов ), и теперь тут по осени поднимается из земли вода, и стоит до весны мёртвой лужей, в которой обильно плодятся комары. По этому и была сооружена такая вот примитивная переправа, чтобы перебираться рабочим на элеватор.

Ну что же, гулять хорошо, но надо и по трудиться. Ещё много осталось не доделанной работы, обкашивать огород, заборы, от назойливого бурьяна, а так не охота, но надо. Да что об этом говорить, вы и сами все прекрасно знаете.

ВОТ ВИДИШЬ, ТЕБЯ НИКТО НЕ ЛЮБИТ.

Сергей Целищев.

Неба синь над головой,
Удивляешь,ты мир мой...

И это не просто слова из песни. Небо и в правду удивляет свои очарованием.

Октябрь. На просторах синего неба застыло множество больших белых перьев, ( перистые облака ) их так много, что и не сосчитать, такое чувство, что там чего-то не поделив бились гигантские белые птицы. После их "боёв" всегда бывает перемена погоды.

На южных стенах домов освещаемых солнцем, оживленно снуют мухи, ещё немножко и они исчезнут до прихода матушки весны.

На цоколе сараев, на камушках и пнях сидят наслаждаются теплом целые отряды клопов солдатиков.

Солнце уже не так ласково как летом. На фоне без крайнего и бездонного неба, и по жухлой травы, серые деревья так красивы, словно это не реальность, не явь, а картина не известного художника.

Лёгкий осенний ветерок морщит озёра и реки, в которых азартно гуляет щука, у неё нынче жор, и она остервенело добывает себе пропитание, ест разнообразную мелкую рыбу, и даже себе подобных, так эта проглотка запасается жиром к предстоящей зиме.

На ровне с самолетом, нет, нет, да и пролетит журавлиная стая, гонимая холодами к югу. О, как печален их крик, помните песню?

Журавлиный крик в осеннем небе тает,
Уплывает не коснувшись земли,
Вот и все, прости, забудь,
Время сказок не вернуть,
Улетают, улетают, журавли.....

Нет прежней зелёной улыбки деревьев, осыпалась пестрая листва, надёжно укутав родные корни, и "похоронила" под собой прекрасные дары природы, грибы. Их теперь очень сложно увидеть даже вооруженным глазом.

Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой... ( Вилли Токарев).

По рыжему "небоскрёбу" ( муравейнику ), устало ползают знаменитые трудяги муравьи. Похоже что они перекрывают входные отверстия в свое жилище в преддверии грядущих холодов.

Исчезли пауки и гады, ящерицы и лягушки, в степи набравшись жиру в глубоких норах залегли в спячку байбаки, и потихонечку завершают свои полёты пчелы. Все живое готовится к зиме. Так было, так есть, и так будет.

Синий туман, похож на обман... ( А. Добрынин. )

А как прекрасен осенний туман, он словно кисель, густой и прохладный. Его не только можно по трогать но даже пить, и натолкать в карманы. Его влага оседает каплями на волос и одежду людей. Ни чего не видно вокруг, не идёшь, а плывешь в нем.

Ах осень, осень, как ты не предсказуема. Сегодня дождь, а завтра мороз, сегодня северный ветер, а завтра штиль и хоть загорай на улице. Ты приносишь грусть, и радость, печаль, и хандру, уныние, и лишь иногда веселье. И похоже тебя кроме поэтов никто не любит. Ты заставляешь увядать природу, окрашиваешь все в серые тона, а это тона хандры и уныния. Заставляешь страдать людей, обостряешь болезни, наводишь агрессию, о тебе даже все песни грустные поют, нет ни одной весёлой. Вот взять бы хотя бы эту:

- Осенью в один дождливый день.....

Или вот эту:

- Осень, ты на грусть мою похожа очень,
- Не люблю тебя но все же осень,
- Вместе будем до зимы..... ( Алла Пугачева.)

Вот видишь, тебя никто не любит.

НЕ ОБЫЧНАЯ СТАЯ.

Сергей Целищев.

15 Октября. 2020 год. 9 часов утра.

Набрал я ведро воды и иду поить козу привязанную у дома. Увидела меня коза обрадовалась, стала хвостиком трясти и приветливо "мемекать". Поставил я ведро на траву, погладил ей спинку, почесал за рожками и стою жду когда она воды напьется. Взглянул я на небо и вижу летит с северной стороны огромная чёрная стая. Не уж то грачи? - подумал я, ведь их в наших краях осталось так мало. Стая была так велика, что казалось ей конца и края не будет. Вдруг птицы стали выделывать разные фигурные "пилотажи, то стекали как водопад с гор на землю, то вновь взмывали вверх и перекатывались словно морские войны, то собирались в тёмный шар бесследно растворялись и вновь появлялись в раскинутой чёрной картине, птицы падали, изворачивались, вытягивались в длинный ряд и мгновенно сжимались словно пружина. Потом собрались в плотный слой и долго кружились на одном месте. Но, что это за птицы? - все время думал я. Бинокль, у меня же есть бинокль. Я опрометью бросился в дом, взял бинокль и выбежав на улицу стал смотреть на птиц. Но то, что я увидел повергло меня в шок. Я глазам своим не верил. Я что сплю, ущипните меня. Но я не спал. В место птиц в небе летали сапоги, это была огромная стая разнообразных сапог, и резиновые и кирзовые, мужские и женские, и даже валенки. Смотрю в полисаднике копается сосед. Я к нему, гляди говорю. Сосед глядя в бинокль был удивлён не меньше меня и все время повторял слова ненужного лексикона. (Сапожники отдыхают.) Стая сделав ещё круг полетела опять прежним курсом. Долго мы стояли и смотрели ей в след. Многие люди видели эту стаю, но ни кто не знал, что это летело. Я не удержался и сказал, что это летели сапоги. Мне улыбались в ответ, не верили, я говорил спросите у соседа, мы вместе с ним в бинокль смотрели. Но все снова только смеялись с меня, а позже и с соседа. Сосед в гневе доказывал всем свою правоту. Но люди в ответ только улыбались и говорили, что мы либо сговорились с ним или употребили нечто такое, что вызвало галлюцинации. А как им докажешь, что мы реально видели летевшую обувь. У них же ни у кого на тот момент не было бинокля.

Странно устроен человек, когда врешь, - верят.
Говоришь правду, говорят лжешь!!!