Немного по большому

Правда и нечего кроме правды

НЕМНОГО ПО БОЛЬШОМУ

    Наше время. Когда я был не столь злобен, юн и весел, армейская судьба занесла меня  в далекую жаркую страну ЙАР. Мы ремонтировали оружие, обучали им владеть  и пытались аборигенам объяснить преимущество социализма перед коммунизмом. Это было в начале нашей миссии. Вскоре мы поняли, что оба этих понятия им просто незнакомы.  А,  преимущество одного над другим они различают лишь в разновидностях листьев местного наркотического растения -  Ката. Поэтому мы успокоились и сосредоточились на ремонте и сдаче оружия. Я занимался крупнокалиберными пулеметными установками, имеющими подвижное кресло с храповым устройством для разворота пулемета. На нем приходилось проводить массу времени, отлаживая все механизмы. Геморроя, слава богу, не заработал, но заработал другое. На гражданке, как сяду, простите за натурализм, на  унитаз,  руки автоматически поднимаются до уровня плеч и пальцы судорожно ищут гашетки пулемета. И еще. На улице, пролетающий над головой вертолет  дико бесит. Уж больно его хочется сбить.  Вот такая слабость.  Так и живу с дурными привычками. Как раз об унитазе и хочу поговорим. Вернее, о служителях этого прекрасного атрибута цивилизации.  Оказывается, в древнем Риме существовали общественные туалеты. Здания имели два этажа. На  втором находился сам туалет с рядом двойных отверстий для больших и маленьких дел. На первом параллельно верхним отверстиям стояли кувшины для соответствующего улавливания. По мере заполнения рабы их выносили для утилизации.  Мочу,  использовали для выделки и отбеливания  шерсти. Ну а что посерьезней, на поля. Впрочем,  в  наших деревнях многие так и продолжают делать. Чем вкуснее клубника, тем больше вероятности, что ее удобряли с выгребной ямы. Приятного аппетита. По истечения десяти лет, обслуживающему персоналу, то бишь,   рабам предоставляли свободу, пенсию и участок земли. Они становились уважаемыми людьми и гражданами Великого Рима.
В наши дни к космонавтам,  употребляющим в пищу отходы жизнедеятельности своих организмов отношение крайне уважительное. Лаборанты, врачи, изучающие наши анализы и внутренности , заслуживают также уважение.  Но вот к  людям,  создающих нам комфортные условия существования, занимаясь столь не престижной работой по ремонту и чистке и ремонту  канализационных систем,  отношение никакое или откровенно пренебрежительное.
Не буду исследовать исторические корни этого снобизма, а лучше расскажу о работе городской ялтинской аварийной  службе ЖКХ.
Ялта 2015 год. Стандартный подвал многоэтажки. На первом этаже как всегда, забилась канализация. Я и сосед, вызвали аварийную  ЖКХ Ялты. Приехали быстро. И мы со слесарями в подвале. Два аварийщика открыв лючок канализационного коллектора, работают с тросом,  прочищая засор.  Назову их Большой и Худой.  Большой - Тихо, пошел слив
Оба застыли. Худой ведет носом - Отработка стиральной машины. Работаем дальше.
В трубах заурчало. С люка, действительно пахнуло ароматизированным стиральным порошком. Шум прекратился. Слышно лишь шуршание тросика и легкое поругивание ребят. Труба опять ожила. Большой
- Слышу запах рассола. Откуда взялся? Наверное, банки по вздувались? А как укропчиком
попахивает.
 Работа продолжается. Вдруг оба опять застывают,  прислушиваясь. Большой неожиданно громко - Пошел слив. Дерьмо! Ложись!
 Оба, несмотря на возраст,  прыгают в противоположные стороны. В воздухе делают кувырок. Падают. Перекатываются и отползают. Спецназ, да и только. В открытом люке ахнуло легким дерьмовым фугасом.
- Газы!- прохрипел худой.
Характерным запахом заполнился подвал. Вновь тишина. Большой - Тебя не задело?
Худой - Немножко за шиворот. А тебя?
- Просвистело мимо.
Большой поправил спецовку - Надо заканчивать. Обед подходит к концу. Может начаться обвал. Народ сядет на унитазы.
Худой - Это, что. Пустяки. Помнишь, перед дефолтом – люд  стал больше есть и вне всяких графиков. Трубы забивались постоянно. Во время ремонтов,  только и успевали уворачиваться.  Хоть и через люки, но брызги как осколки. Радиус поражения до трех метров. Естественный засор всегда можно понять. Но когда в унитаз тупо бросают, что  попало и все этажи или даже дом,  страдают, от таких  идиотов, понять невозможно. Диверсия, да и только.
Я восхищенно смотрел на слаженную работу сантехников и почему то думал об искусстве. Интересно, смог бы Пушкин написать бессмертные строки …Я помню чудное мгновение – передо мной явилась ты…, если бы у него в это время забилась канализация? Сомневаюсь я, однако. А Босх изображал на своих полотнах людей- монстров, думаю, как раз в периоды проблем с желудком или канализацией.
На воздухе, мы словно после боя оживленно заговорили.
- Ребят, по скольку таких заявок в смену  делаете?- задал вопрос.
 - Много. А зарплата тю – тю.  Сейчас, правда,  повысили.  До двенадцати тысяч  доходит. Но разве это деньги?  – большой, обиженно надул губы.
Я,  потрясенно замолчал. Мы еще о чем - то поговорили  и тепло попрощались. Ребята мне понравились. Трудолюбивые и откровенные. При такой работе нет смысла юлить, обманывать. Видя как происходит физический процесс очищения у других, сантехник сам очищается душой и больше думает о вечном. Помните агронома из Ивана Чонкина.
… И происходит, Ваня, круговорот дерьма в природе.
Сегодня дерьмо  упало в землю, а завтра цветок вырос.  Любой из нас встречался с людьми, которых - то и назвать подумаешь как. И отмыться от них,  сложнее чем от дерьма.
Я шел на свой этаж и думал о рабах  Рима. О борьбе против рабства севера и юга США и о великой империи,  в которой до середине девятнадцатого века сохранялось рабство в виде крепостного права не над попавшими в плен противниками или выходцами из черного континента,  а над собственными людьми. И только из желания царя, приобщиться к мировой цивилизации его отменили.  Но неистребимое желание унижать собственных соплеменников осталось у нас в крови.