Реальность жизни... часть 7

 Здесь жизнь невесома и зыбка.
Цена ей- поломанный грош.
Не знают здесь слово "улыбка",
Не встретишь ее, не найдешь.
И радость сюда не заходит.
Повсюду надежный запор.
Тоска закоулками бродит.
Решает судьбу приговор.

Анна с трудом отыскала это сизо. Бродила какими-то закоулками, поворачивала то влево, то вправо, хотя ей прохожие и объясняли, но путь был  путаный...Нашла наконец.  Зашла в приемное помещение, стала оглядываться,  как вдруг услышала свою фамилию. Ее просили подойти к окошечку, куда стояла длиннющая очередь посетителей.  Молодая женщина в окошечке , еще раз убедившись, что это именно та, кого она назвала, сказала Анне:
-Постойте здесь, я сейчас.
Через некоторое время она вышла из своего  кабинета, подошла к Анне, попросила документы. Просмотрев, сказала, чтобы Анна присела и подождала. Ждала Анна с полчаса. Затем та же сотрудница подошла к ней, протянула бумагу, где было указано время свидания, и сказала:
-Ждите. Вашего сына сейчас приводят в порядок. Вас  потом проведут к нему...И ушла.
Хотя Анна была записана  в  первую очередь, попала только во вторую. Ждать пришлось долго. Но внимательное и обходительное отношение к ней сотрудников  было, все-таки, приятно.  Она сидела, как на иголках. Вздрагивала от каждого стука двери, замирала от каждого громко звучащего голоса...Но старалась успокоить себя: Сейчас я, наконец, увижу своего мальчика. Хоть бы он меня узнал. Ведь так много надо у него спросить. Задумалась Анна, не заметила, что к ней подошел мужчина . Анна подняла на него глаза, когда он тронул ее тихонько за плечо. Одет был в военную форму.
-Здравствуйте.  Сейчас приведут вашего сына, но он очень болен, плохо себя чувствует. Ваше свидание может длиться три часа, но я боюсь, что он не выдержит. Он находится на лечении в медсанчасти. Состояние его очень плохое. Завтра повезем в областную больницу на обследование.  Так что если что, зовите конвоира, он будет за дверью. Пойдемте, я проведу Вас в комнату для свиданий.  Анна пошла, а ноги, ноги совсем не слушали ее. Кое-как дошла. Военный открыл  дверь в комнату.
-Заходите и ждите. И, пожалуйста, не плачьте при нем, ведь ему и так нелегко. И ушел.
Анна огляделась. Небольшая комната. Стол, две табуретки, кровать, застланная серым одеялом....Чисто...Похоже на  номер захудалой гостиницы...Только вот решетка на окне сразу возвращала в реальность.
Дверь открылась. Конвоир ввел сына.
-Если что, я за дверью. Позовёте-сказал и вышел.
Бедный, бедный мой мальчик! Худой, бледный, еле стоит на ногах, и лишь тень улыбки на губах. Но смотрит осмысленным взглядом. -Узнал, узнал меня!-про себя подумала Анна, а сердце вдруг вскипело, забушевало. Хотелось выть дикой волчицей, колотить кулаками эти казенные двери и кричать: -ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ С МОИМ СЫНОМ? Еще два месяца назад он был веселым, сильным, красивым. А теперь?-  Эта вспышка была мгновением, Анна взяла себя в руки, обняла, поцеловала, усадила на постель, сама села рядом.  Пыталась накормить, но он ничего не хотел. Эх, не пропустили йогурты, молоко, сметану. А он бы поел это-горевала она. А затем вопросы, вопросы. А ответы -мычание, кивок, качание головой, и всё. Но она мать, она даже по глазам сына смогла многое прочесть. И выяснила:
Приехал в Брянск и пошел в районный полицейский участок, что бы написать заявление о том, что у него работодатель забрал документы и не отдает. Там его внимательно выслушали, дали подписать бумагу. Он подписал, думая, что это по поводу его документов. и тут же предъявили обвинение: Кража наутбука в гостинице. Слушать оправдания не стали, отвезли его в сизо.
Алла предположила, что полиция, видя, что парень издалека, без документов, доказать не сможет, поэтому на него и повесили чью-то кражу этого злосчастного наутбука. А так, как он стал отрицать кражу, его избили и заставили подписать признание. Ведь был конец месяца, а дело срочно надо закрывать.Вот и нашли козла отпущения.
-Тебя они били? Силой заставили подписать?-но сын энергично закачал головой, что-то замычал.
-А что своей ногой? Почему ты хромаешь? Почему не разговариваешь?
Он "рассказал", что в сизо, в медблоке медсестра стала вводить в большом шприце какой-то препарат. Когда он спросил, что это, она резко ответила:
-Не твоё дело! Эксперимент. (это слово он написал в воздухе).
После этого   он отключился. Очнулся на кровати. Говорить не мог. Два месяца он находился в этом медблоке. Чем лечили-неизвестно.  Речь не восстановилась. Что с ним было?  Таким привезли на суд. Таким увидела сына мать.
Побыть с сыном удалось не долго. Ему стало плохо. Анна позвала конвоира, и он его подхватил  за пояс и повел.  Вот и кончилось это горькое свидание.
Домой Анна приехала поздно, проехав свою остановку и заблудившись, о чем было рассказано выше.
А на следующий день рано утром она уезжала в свое далекое село.  Мы с Батей ее провожали. Был с утра сильный гололед.  Анне удалось два раза упасть. Я ее не смогла удержать. Такса крутилась около, тянула ее за дубленку, помогала встать. Кое-как дошли до остановки. Я ее посадила на маршрутку до вокзала. Через двадцать минут она позвонила, сказала, что уже ждет электричку. А еще через десять минут сообщила, что уже едет. Все нормально. Я по телефону получила море "Спасибо" и море извинений.
- Береги себя. Приезжай, если будешь в Брянске-сказала я.
Потом она позвонила уже поздно вечером:
-Всё. Я дома. Вот открываю дверь. Дома холодина. Печь не топлена. Завтра пойду насобираю дров для топки.
-У тебя, что, и дров нет?
-Давно подала заявку в Лесхоз. А они не спешат. Ведь не им холодно, а мне. Завтра позвоню, напомню им. Ну всё. До свидания, солнышко. До встречи.



                Продолжение следует.