Сентябрь-19

1.9. в-е Я Гене, что нам надо быть с Европой, а он мне: «Не, Европа кинет! Русским надо ислам принимать!» Ну понятно, человек всего пару дней как из Москвы.

Бабки хвалят Шилу: мол, с его деньгами мог бы откупиться; сделали бы что Саша сама виновата, а он не стал, наоборот всё что Саше надо покупает, с сестрой своей постоянно ее проведывают…

2.9. п-к
–Алексей,-звонит Ильич,-как ты думаешь еще не поздно написать губернатору, что б вроде как перед выборами он постаралсы?
-Боюсь, Вов, уже поздно, выборы через 6 дней. А что случилось?
-Ды с водой тут у нас совсем плохо стало. Когай провел воду на свинарник без разрешений, сам, от нашого водопровода, а потом перешел у другое место, а свинарник занял бывшай милицанер из Светлограда и стадо стал держать больше и у нас начались перебои с водой. Ды он жи ишо и не платя. Мы наше начальство вызвали, а они говорять, что ничяво яму сделать не могут, потому что он бывшай милицанер и у няво усе там знакомаи у Светлограде. Так что теперь тольки писать! Ты напишешь?
-Ну я-то напишу, Вов, ну губернатору уже поздно; ему теперь не до водопровода.   

3.9. в-к –Лёша,-звонит Ржипова,-ты дома?
-Да, тёть Рай.
-Ну выйди, тут к табе Толик Попов пришел.
Отставляю чечевицу, натягиваю штаны, выхожу. Толик сидит на лавочке. То же голый по пояс, только белый; что и выражает возгласом:
-О, Лёх, ды ты чёрнай, как негр!
-Ну да, такой я, загоручий!
-Ды я, Лёх, чё пришел… пойдешь наблюдателем на выборы?
-Можно,
-А то Олег дижуря у воскресенье, а надо двух человек. Сват согласилсы, Ёжик.
-А, Зоин отец,
-Ну да. Ну и, если ты пайдешь, тада буду звонить, что нашел двоих.

5.9. ч-г
–Привет, Алекс!
-Привет, Саш! Сейчас пойду включу «Вайбер».
-Да не надо, роуминг то отменили! Я теперь так буду звонить.
- «Так» -это хорошо.
-Везде отменили, а в Крыму, почему-то нет. Я почему и не звонил, что мы в Крыму были,
-Да я так и понял, что вы где-то отдыхаете,
-Ох и отдохнули! Просыпаюсь ночью, потому что по мне что-то ползет! Здоровое! Я ее смахнул, а оно меня укусило! Вскакиваю, включаю свет, добил ее, зашел в интернет, а это сколопендра. Пишут, что надо сразу к врачу, а мы же в Мисхоре, в посёлке, где я там среди ночи врача найду! Но, слава Богу, обошлось. Следы вон до сих пор, будто только вчера укусила!
-Память о Крыме!
-Ага!-смеётся.   

«Неважно, кто стоит во главе, — важен дух, живущий в народе.»
                Ф. Нансен

                «И наблюдатель уснет,
                Убаюканный шумом воды.»   
                Б.Г.    
9.8. п-к Воскресенье. 7 утра. Солнечно, но не жарко. На каменной трибуне, под гипсовым Лениным, стоит милиционер. Увидев, свернувшего в ДК человека с рюкзаком, бросается вдогонку:
-Мужчина, минутку!
-Да, здравствуйте,
-Вы голосовать?
-Нет, наблюдать. Я-наблюдатель. Голосовать мне в Доме Быта.
-А-а-а, хорошо.   
Самая лучшая часть получилась с выездом на улицу Сараева, потому что все сбегались к нам, как к цирку-шапито; мы были в центре внимания; мы радовали людей; а на избирательном участке мы становились винтиками в механизме. Забавно голосовали старики; спрашивали у нас с Инной:
-Ну за кого тут ставить?
-Ну вот верхний нынешний губернатор, Владимиров, а это…
-Мы других не знаим, мы за няво, за Владимирова. Ды он же нам и дорогу делая! А чяво ставить? Крестик?
-Хоть крестик, хоть галочку.
И только двое проголосовали за Соболева («иде тут военнай?»): худой-худой мужик в наколках и его мать.   
Самая худшая часть началась часов с семи вечера, усталость накапливалась и уже меньше хотелось общаться, а только общение скрашивало подневольное времяпровождение. Но с собеседницами повезло; флегматичную Оксану было интересно разговорить, растормошить, а живчик Люба умела и слушать, и рассказывать.
Потом, время от времени, беспокоило, что Марков молчит про деньги, хотя Анатолий Ильич говорил, что он отдаст. При прощании Марков эту тему так и не затронул, а когда я напомнил, то сказал, что это по ведомству Чибисова.
Только начал писать этот абзац, как услышал приближающийся голос А.И.; вышел, они с Чибисовым пришли; вручили тысячу в торжественной обстановке.   

10.9. в-к
-Гулял он, бил мине, а усе думали, он ангель, умел людям показаться. А раз приехал ночью, вижу, щяс кинится, злой и что на мине нашло, я сама на няво кинулась! Ухватила за чуб, а он как закричить: «Ой, мать, больно! Ой, отпусти!» А я ору: «А мине ни больно было! Скольки ты надо мной издевалсы!» А он: «Ой, мать, отпусти, больши ни буду бить!» Ну и правда, после этого палцам ни тронул. А перед смертью, чуял видно, прощенья попросил за всё. И няня, потом уже говорила, ты хоть покойного яво прасти, а я сказала: «Нет! Никада не прощу!» И на том свете Бога попрошу, чтоб яво и там не видать! 
-Да, кто б о нем сказал, что жену бьет, не поверил бы! Но вот пошел хороший муж, наверно?
-Этот! Куды уж лучши! Трое детей, а он ни работая! Шландая туды-суды! И жану, говорять, бьеть.
-Ну вот, а на вид не скажешь! Тоже «ангель». Ну ваш то сын точно жену не бьет.
-Нет, уж тут он молодец! И живуть они не плохо. Было, одно время, поначалу, начали ругаться часто. Ну я приду к ним, сын ждеть, что я буду за няво заступаться и невестка заранее надувается из-за этого. А я им сказала: «Ну вот так, вы теперь оба мои дети и одного перед другим я выставлять не буду! Нынче один прав, завтра другой; нынче один виноват, завтра другой; и надо вам самим во всём разбираться!»    

11.9. с-да Большевики нехватку продуктов и вещей (ими же созданную) превратили в инструмент управления; на «выборы» завлекали выбрасыванием* дефицита; на ударные стройки-хорошим снабжением; карьерный рост поощряли спецраспределителями. Но при этом, блага верхушки не афишировались, в отличие от сейчас. Даже больше, сейчас у нас демонстративное потребление-Идол. Попал на фифу у Гордона, которая водила страну по своей квартире и хвасталась сколько миллионов стоит та или иная вещь (сложилось впечатление, что там нет вещей дешевле миллиона). И это показывают нищей стране! Что ж удивляться, что крепнет миф о справедливом Сталине и райском СССР!

*Помню, как в далеком прошлом, к маме заскочила подруга:
-Валь, побежали в магазин, там сосиски выкинули!
-Ма,-спрашиваю,-а куда их выкинули? В яр за магазином?   

12.9. ч-г Вчера ночью одел пальто, так было прохладно в доме, а сегодня утром прятался от солнца в тень на Светлоградской автостанции. В Константиновке вышли вместе с одной знакомой и около почты остановились, разговорились, а когда я какой-то темой увлекся, она сказала: «Какая-то всё-таки в вас сила есть! Хорошая! Притягательная!» Мне кажется дело даже не в том, как я говорю, или о чем, а дело именно в этой «силе»; это именно из-за нее, а не из-за содержимого разговоров, Димкин друг воскликнул: «Весь день бы тебя слушал!» Но самое удивительное, что она еще есть.   

 Лариса говорит, прощаясь: «Жаль, что не удалось подольше посидеть. У тебя так хорошо!» Видимо, хорошо со мной, а у меня то так себе.

24.09.2006, Константиновское
«Был в Норвегии; в гостях у какой-то семьи, где жена норвежка, а муж русский. У них две дочки, довольно взрослые. Больше общался с женой. Помню момент, когда она показала на свежевспаханную землю за окном, мол, будем сажать овощи.»
Правил рукопись воспоминаний и на этом месте воскликнул про себя: «Ба, да это же Ташина норвежка! Русский муж, дача; вот только про детей неизвестно.

19.9. ч-г Путин и российские олигархи жертвуют Израилю.

20.9. п-а Для рождения жемчужины нужна ракушка, но когда жемчужина готова, то ракушка становится мусором. Похоже с телом и душой; первое необходимо для созидания души, но часто становится большей ценностью. Видимо, для этого и нужен метемпсихоз; если хоть чуть души было создано, то это уже твоё, заберешь это в следующую жизнь и так пока не создашь полноценную душу.
Правда, слышал я, что жемчужина получается, только когда моллюск заболел. Но может быть и тут отражение тайного; что если обезьяны, ставшие людьми были для этого специально заражены?

Целовальников странный работодатель: сам пошел пообедал, а друзьям-помощникам не предложил; часам к пяти и по Василию, и по Шефу было видно: голодные, уставшие и морально подавленные (потому что странно, ты жертвуешь день на алтарь дружбы и за это никакой благодарности свыше); прямо моё отражение…
    
 «В пороховницах есть еще порох;
Еще не все мосты сожжены;
То, что небо сказало мне – мне некому пересказать;
Меня бы не было здесь, когда б не тайная милость Луны.»
                БГ
               
25.9. с-да В субботу утром пишу и вижу, как прошел Букрей; потом слышу, как он стучит и кричит Саше… «Ох,-думаю,-не тёть Маша там умерла! Он же к Саше никогда не ходил, а тут… Машина то нужна, если умерла…»
Вчера, около часа дня, звонит Целовальников:
-Что там у вас за бабка упала, ударилась головой и умерла?
-Когда?
-Да сегодня утром. Не Ржепова?
-Нет, если бы Ржепова, тут бы народ кружился… Это или Задорожнова или Букреева мать.
-Значит ты не знаешь… А то сказали, рядом с Лёхой Сотниковым.
Примерно через час после него звонит тёть Рая:
-Лёша, ты слыхал, что тёть Маша Дорохина померла?
-Нет,-говорю, а потом соображаю, что это она упала, но уже не скажешь, «слыхал».
-Да, померла. Нынче утром воду выносила на улицу, упала и конец.
-А когда похороны?
-А уже похоронили,
-Как? Нынче упала и сразу похоронили!?
-Дык жарко; поставили ие на дворе, а она уже запахла!
-Значит отмучилась тёть Маша… А то она всё жаловалась.
-Ды плохо они жили, что тут скажишь.

30.9. п-к Спал плохо, сны снились; первый можно рассматривать, как кошмар, но страшно не было, хотя… я под арестом, но не в тюрьме, а у какого-то родственника-силовика в кабинете отбываю; второй сон, был лучше, но не запомнился. Потом ухо так сильно раззуделось где-то внутри, что думал уже и не засну…
Для осени вчерашний день был жарким; на мне было 4 тонких одёжки, когда я шел к Ильичу, и пару из них я бы снял. Сегодня похожий день.