Вечное счастье

               
                Сказка.

Долго ли коротко, но подошла свадебка к концу. Гости веселились, как могли. Пели, танцевали, шутили, разыгрывали друг друга.
Подруги жены нашего героя не очень унывали.
- Каждый  устраивает свою жизнь на свой лад. – Говорили они.
В селе по-разному относились к свадьбе.
- Мужика отпустила дурра! А ведь такой мужик!
- Да ничего хорошего! Мужичонка как мужичонка. Таких в базарный день по пятаку штука!
- Ишь ведь на молодую позарился! Старый дурак! Что будет потом делать? Молодого соседа на помощь звать?
- Ничего особенного. Баба она, конечно, справная да жизни ему не давала. Никак угодить не мог.
- А работящий какой! Всегда при деле, всегда в работе! Нет, дура баба, да и только!
- Свежатинки захотел!
   Были и другие многочисленные мнения, но большинство были на стороне мужика.
- Молодец! Да и только.
Между тем молодые, проводив и выпроводив гостей  стали устраивать свой быт. Сначала повела ежиха своего мужа в лес. Там показала ему на нору очень узкую и маленькую и сказала:
- Лезь!
- Как же я полезу? Ты шутишь! У меня и рука - то не пролезет.
- А ты попробуй сначала.
   Стал наш герой на четверинки и суёт свою голову в нору. А нора ничего подходящая. Пролезла голова, за тем плечи, а впереди ровный мягкий свет. Пригляделся наш герой и увидел огромный зал, весь освещённый чудным сиянием да ежиха рядом.
- Ну как? Пролез? – С усмешкой сказала она. – Со мною всюду тебе дорога, только верить мне должен. Ты, наверное, проголодался?
- Да не мешало бы мне червячка хоть заморить.
- Столько хватит – спросила она, и увидел он стол, который ломился от яств. Он подошёл к столу, посмотрел на одно блюдо, другое. Не видывал он никогда таких. Дома всё щи да каша, да картошка в мундирах. Как это едят? Из чего сварено? Он думал, а она знала всё наперёд.
- Не беспокойся. Жареных змей и кузнечиков здесь нет. Не всякий властелин  может себе такого позволить. Ешь и наслаждайся!
Сели за стол. Он попробовал одно блюдо, другое  и ну, уплетать всё за обе щеки. Она же от одного отщипнёт, другого откусит – всего помаленьку.
- Не увлекайся, дорогой, - сказала она. У нас ещё впереди много дней и много обедов, да не таких, а ещё хлеще.  Это только пока, на скорую руку.
Не утерпело мужицкое сердце. Потянулся он за вином, а она сама ему наливает.
- Хочешь покрепче или послабей?
Вот это было уже через край! Дома, если уж случалась выпивка, то строго под контролем. Не вздумай лишнего, что ты пьяница что ли? Бутылку убирали в самый разгар удовольствия. А здесь …. сама наливает! Выпил бокал одного, другого и больше не стал.
- Что я пьяница в самом - то деле? – Подумал он.
   А ежиха уже хлопочет. Приглашает его в сад погулять, да и поговорить бы надо. Вдруг стена распахнулась и они оказались в саду.
- Что ты больше всего любишь? Георгины, розы, настурции или ещё какие цветы?
- Люблю ромашки на лугу.
   Вмиг сад превратился в луг и на нём ромашки самых разных размеров и расцветок.
- Мне не надо разных, мне бы обыкновенных, наших, сельских на покосах. Всё было моментально исполнено. Под роскошной плакучей ивой стояла скамья как кресло. Он сел. Она села рядом.
- Мы будем жить долго и счастливо. Для жизни надо выбрать место для двора. Где бы ты хотел?
- Да, на предборье, возле Сенькиного луга.
- Хорошо ли тебе там будет? Не надоест?
- Как же надоесть? Там же работы непочатый край! Работа в бору зимой, пашня опять же, покос, жатва, прочее, да и за домом надо ухаживать.
- Тебе не надо больше ни пахать, ни сеять, ни косить, ни жать. Другая жизнь для тебя настала. Я всё могу. Будет у нас достаточно всего, ты сам уже видел.
- Тогда где же?
- Хочешь на высокой, самой высокой скале, с которой будет виден и восход и закат солнца, вокруг будет чудный лес и сад, а у скалы будет плескаться тёплое, синее море. Будет всегда тепло, но не жарко, будет каждое утро в радость, а вечер в успокоение, да ночи будут волшебными.
- Хочу, не хочу, только такой жизни я не знаю. Как жить так?
- Хорошо, давай договоримся, что ты поживёшь такой жизнью, а если надоест и захочешь прежней, то отпущу тебя, только больше тебе ежиху не найти.
- Суровое условие, пусть так и будет. А если я передумаю?
- Я решаю только один раз! Ушёл, значит, чужой.
- Что ж, давай перебираться.
   Вмиг оказались они на берегу моря. Оно тёплое и нежное ласкало тело  и было так приятно, что и думать ни о чём не хотелось. Вокруг резвились дельфины, огромные рыбины подставляли свои спины, предлагая покатать.
- Хватит, пошли домой.
- Где же этот мой дом? – Подумал он.
   Они стали подниматься на скалу. На вершине сверкал чудными огнями дворец, подниматься было легко, хотя ступенек было не считано. С каждого поворота открывался новый вид и Сергей (назовём его так) только рот открывал от удивления. Ежиха наслаждалась теми новыми чувствовами удовольствия, которые испытывал Сергей. Наконец они одолели последнюю ступеньку и вступили в роскошный зал.
- Может чем ни-будь повечеруем? – Спросила она.
- Давай, милая!
- Ты сказал в первый раз, милая, - заметила она.
   Ужин был роскошней обеда. Теперь оба ели медленно, наслаждаясь пищей. Внимание постоянно привлекали виды их огромных окон. Птицы пролетали мимо, сверкая пёстрым оперением. Через открытые окна дул лёгкий ветерок, лаская кудри Сергея. Наконец, солнышко закатилось, а луна ещё не взошла. Они сели рядом, наблюдая за игрой красок моря. Его рука случайно коснулась её плеча и она вздрогнула.
- Я тебе сделал что-то не то?
- Нет, это было неожиданно и очень приятно, - сказала она.
   Тогда он уже осознанно погладил её по голове.
- Пора спать? Ты не находишь?
- Можно и поспать. Почему нет?
- Спим на одной постели или на разных?
   И так и эдак прикидывал Сергей. С ёжиками как-то даже не мечталось.
- Ведь жена же! – Подумал он. Давай на одной.
   Что – то вспыхнуло в лице ежихи и появилась кровать, да такая роскошная, что Сергей рот от удивления раскрыл. Нежная перина обхватила его бока. Лёгкое покрывало скрыло его тело. Недолго отдавался он новым ощущениям. Рядом женщина, жена! Надо делать своё, мужское дело. Рука быстро скользнула по плечам, стала лихорадочно ощупывать все выступы и впадины ежихи. Конечно, никаких иголок не было в помине. Нежное, юное тело завораживало, придавало ощущения давно забытой юности. Но Сергей был из простых мужиков, сексуальных игр не знал, а те особо не чванятся. Добравшись до прекрасной розочки, он через секунду был наверху и начал обычные телодвижения. Делал он это грубо, ничуть не заботясь об ежихе, только своё, а другое, считал он, придёт само.
   Ежиха же наслаждалась тем, что исполнилось её желание. Она и ойкнуть не успела, а он уже там! Вот он её любимый, а что не отёсанный, так это дело времени. Ей было так хорошо, что она застонала от счастья! Ей бы ещё и ещё, но Сергей выдохся. Он лежал рядом, обездвиженный приступом страсти.
   Они молчали. Волшебная теплота разливалась по телу, было боязно её вспугнуть, хоть чуть-чуть пошевелиться, двинуть хотя бы одним членом тела. Луна уже завладела небом, её свет ударил Сергею в глаза, он сладко зажмурился и решил повторить. Ежиха была не против. Сколько раз они повторяли не сосчитать! Ночь кончилась, они сладко заснули.
   Утреннее солнце ударило в лицо Сергею. Он открыл глаза и увидел её лицо, склонённое над ним. Она им любовалась. Был в тот день и завтрак и обед  и ужин. После обеда ежиха спросила Сергея:
- Вы когда пашете, сразу впрягаете коня в упряжь или сначала готовите его?
Сергей не понял о чём это и сказал:
- Конь животина особенная. Она кормит и поит. За ним уход нужен.
- Какой?
- Ну, почистить его, подковать, сбрую подогнать, побаловать овсецом, кусочком сахарку.
- Вот видишь. Даже животным необходим уход и ласка, а думаешь, женщине не нужно?
   Задумался Сергей. Следующую ночь он уже не был таким быстрым. Нежно погладил её по голове, почесал за ушком, погладил щёки, шею, плечи, поиграл с пальчиками ног, разгладил ступни, ласкал ноги, руки. Она лежала тихо и неподвижно. Он обнял её нежно, поцеловал, снова стал гладить и ласкать её тело. Дрожью своего тела ответила она, а Сергей понял, что пора. Каждую ночь Сергей всё усложнял и утончал свои ласки. Их взаимным удовольствиям не было предела.
Звучала музыка, приятная, тихая и любовная. Птичьи хоры выводили такие рулады, что уму непостижимо! Одуряющие цветочные ароматы дневных и ночных цветов! Игра света различных оттенков и волшебные прикосновения. Её ласки, искусные и такие нежные разливали вокруг благодать! Они пили друг друга, выпивали волшебный напиток, а он не кончался. Только больше становился.  Упивались близостью и ничего им не надоедало, не портило, а лишь углубляло взаимное удовольствие видеть, трогать, слушать, говорить, обожествлять. У них не было фальши, а было что, - это истинная любовь!
Дни и вечера проводили они в приятных беседах, в наслаждениях природой, в духовной близости. Секс был только именем прилагательным, хотя и очень приятным. Однажды Сергей спросил:
- Вот мы живём вместе и дни не считаем.
- Зачем их считать, если нам вместе хорошо да другого не надо.
- Всё-таки сколько же мы вместе?
- Страшный для меня вопрос. Ведь я люблю тебя!
- И сколько?
- Ты удивишься, но я знаю точно двести семьдесят пять лет. Для меня века счастья, которые пролетели незаметно. Будто вчера всё начиналось! Видно счастье может длиться веками, но не может быть вечным! Любое счастье коротко! Несчастье длинно.
- Для меня тоже будто всё началось вчера, но интересно посмотреть, что же стало с тем селом, где мы познакомились? Что стало с домом, с садом, кто живёт там сейчас, каково им?
- Ты наш уговор помнишь?
- Помню, но я же не навсегда, только из любопытства. Это постоянно беспокоит меня.
- Это навсегда. Со временем даже я не могу спорить.
Я клянусь чем угодно, что тебя не забуду и только одним глазом посмотрю. Я ведь жил там!
- Иди. – Сказала она грустно.
   Мигом переместился он в родное село. Но что это? Вместо села был большой город.
- Как называется это село? – Спросил он у прохожих.
   Одни смотрели на него удивлённо, другие крутили пальцем у виска. Наконец, увидел он вывеску, где старинным шрифтом было названо его село в названии предприятия с вековыми традициями. Но села уже не было. Была одна из улиц большого города. Речка, что протекала за садом, спрятана в трубы, леса вокруг не было, ухабистая дорога покрыта гладким асфальтом, по которому мчались невиданные самоходные повозки. Воняло бензином, маслами, над дорогой висела паутина из железных проводов, по небу летали огромные стальные птицы со страшным, оглушительным рёвом. На домах висели странные тарелки и ящики. Интересно, они зачем?
   Он стал спрашивать имена его знакомых, родных, но никто таковых не знал, советовали обратиться к чиновникам. Он увидел скалу, недалеко от неё раньше стоял его дом. Но дома не было. На его месте был большой магазин, а вокруг толпились люди, чудно одетые и обутые.
   Глянув в зеркальную витрину, он увидел себя. На него глядел седой старик с морщинистым лицом, на вид как печеное яблоко. С каждым шагом ему было всё труднее ступать. Сел отдохнуть на скамейку.
Ему стали вспоминаться картинки его жизни. Вот он у костра. Вспомнил, как пролазил в норку. Как впервые оказался во дворце. Вспоминал, как они бродили среди благоухающих  яблонь, роз и других роскошных цветов. А какие одуряющие ароматы! Какое птичье пение! Сияние солнца и блеск звёзд, ровный свет луны! Игривый ветерок и плеск моря! Как их тянуло друг к другу! Как наслаждались тем, что они есть, что они вместе! Как они легли ясным днём на высокой горе и цветущее разнотравье закрыло их! Ромашки, его любимые! Были только он и она! Эх, вернуть бы!
   Наутро в криминальных сводках сообщалось, что ночью у магазина обнаружен труп неизвестного человека преклонного возраста. Полиция ведёт расследование обстоятельств смерти. Теленовости сообщали, что полиция назвала имена восемнадцати подозреваемых в причастности к смерти старика. Некоторых уже арестовали. Они дают признательные показания. Причиной умерщвления названо желание завладеть его пенсией. Показан телерепортаж о штурме квартир подозреваемых. В вечернем выпуске новостей сообщали, что труп бесследно  исчез.
Через некоторое время экспедиция исследовала старинный замок на вершине труднодоступной горы. В огромном зале они обнаружили ложе, на котором лежал окаменевший мужчина, а над ним склонилась убитая горем красавица-женщина, тоже окаменевшая, и глядела ему в лицо. Её волосы были очень похожи на ежинные колючки.