Колечко - талисман ч. 2 глава 11

Прошло пять лет.

 За это время  наша  страна отпраздновала и  50 – ти летие  Великого Октября и 100 – летие нашего вождя Владимира Ильича Ленина.

 К 50- летию Октября  была построена гостиница «Советская» на пересечении   Лермонтовского   проспекта и улицы Огородникова,первое высотное здание в городе на Неве, введена в действие Братская ГЭС  на Ангаре.

 Закончен капитальный ремонт дома  № 77 на Садовой улице, где я снимала угол комнаты у Антонины Николаевны.
 Только Антонина Николаевна до окончания ремонта не дожила, да и квартиры той, № 28, после ремонта не стало – переделали тот флигелек.

  Построены новые станции метро.

 Зиночка родила двойню – мальчика и девочку.

  Марина Усова и Гвидон поженились.

 Лука посмеялся:

 - Свое за «юбками»  Гвидон уже отбегал, а Мариночка – девочка серьезная, будет  держать его в « ежовых рукавицах».

 В Мухинку Марина не поступила, учится у нас в институте – будет учить детей рисовать и чертить.

 Женя Букина  по комсомольской путевке уехала на строительство БАМа.

  Сеня Сажин и Сережа Градов служат в армии.

  Гриша Носин учится в университете.

 Соня замуж так и не вышла.

 8 мая 1965 года было  посмертно присвоено звание Героя Советского Союза самому пожилому обладателю этого звания за все время существования этой  награды 83 – летнему Кузьмину Матвею Кузьмичу, повторившему в годы Великой Отечественной войны подвиг Ивана Сусанина.

Страна помнит своих героев!

  С 1965 года день Победы, 9 Мая, стал нерабочим днем,   а с 7 марта 1967 и  суббота стала нерабочим днем.
 Теперь у нас два выходных дня – суббота и воскресенье.

 Мы с Лукой закончили институты – я педагогический, он – строительный.
  Правда, с красным дипломом у меня не получилось закончить, но, синий – тоже неплохо.
 Зато  у нас подрастают двое детей – Димке уже седьмой год, Милаше – пять.
 Стоим на очереди на получение квартиры.

 Лука работает на стройке, как он  сам говорит  - слежу за производством работ в белой каске.
  Сейчас  он еще и учится   на вечернем отделении в медицинском институте – все – таки сказываются корни предков.
  Лука говорит, что в нашей стране грех не учиться, когда существуют такие возможности.

 За эти годы Лука возмужал и  из обаятельного паренька превратился в очень привлекательного  молодого мужчину, которого я теперь ревную к каждой юбке.
 Лука над этим смеется, говоря, что, кроме меня – самой любимой, желанной, аппетитной, ему никто не нужен.
 Что за годы совместной жизни я расцвела как цветок и приобрела очень приятные формы и становлюсь все интереснее и загадочнее.
 И,  что, если уж кого ревновать, то надо меня, а не его, особенно учитывая разговоры молодых мамочек о том, сколько любовников у Анастасии Петровны,  и, сколько мужчин посещают  Марью Васильевну в отсутствие ее мужа.

 На это я ему отвечаю, что на прогулках с детьми надо с ними гулять, а не слушать глупые разговоры недалеких женщин.
 Он смеется.
 Сама  я  работаю в школе учителем начальных классов.
 Все у нас хорошо.

  Начались  летние каникулы.
  У меня отпуск.
 Дети ходят в дежурный садик.
 У Луки заканчивается сессия.
 Потом на работе  он  закроет квартал и  тоже пойдет в отпуск,  и мы всей семьей поедем в Крым.

 В пятницу вечером  поехали в деревню.

 В субботу с утра, накормив ребятишек, отправила их в сад поесть клубники с грядки.
 Сама же, набрав клубники на варенье и, засыпав ее песком, миску клубники понесла Глафире.
  Лука  к ней пошел с раннего утра, помочь по хозяйству.
Заходя в дом, услышала:

 - Теперь, мальчик мой, все только от тебя зависит – быть или нет твоей семье….

 - Не помешала я вам? - входя в комнату, спросила я,- О чем вы тут беседуете?

  -О тебе, - сказала Глафира, и, без всякого  перехода, продолжила, 
- Вот, если, Мелеша сейчас объявится, что делать  будешь?

 Услышав такое, я, невольно, огляделась,  оглянулась, миска чуть не выпала у меня из рук, часть ягод просыпалась, я сделала пару шагов к Глафире, давя эти ягоды ногами…

- Видишь ее реакцию? – обратилась она к Луке,
 - Ты ягоды – то мне здесь не дави, полы не пачкай,- это уже мне.

  Я, словно, пришла в себя:

 -Зачем ты так шутишь? Это плохая шутка, - чуть слышно прошептала я, - а полы я тебе помою, не беспокойся.

 -Мне беспокоиться нечего. Пусть Лука беспокоится, - был ответ.

 А у меня после вопроса Глафиры, кровь прилила к голове, в глазах потемнело, как бешенное заколотилось сердце.
 Я еле – еле дошла до стола и опустилась на стул, миску из рук у меня подхватил Лука, иначе я бы просыпала и остатки ягод на пол.
 
 Лука с тревогой смотрел на меня:

 - Тебе плохо?

 -  Сама не знаю. Сейчас пройдет,- побелевшими губами пробормотала я.

 - Водички выпей. Успокойся, - сказала Глафира, протягивая мне стакан с водой.

 У меня настолько дрожали руки и зубы отбивали нервную дрожь, что почти полстакана я пролила себе на блузку.

 Лука, видя мое состояние, побледнел, сжал губы и опустил голову.

 -Отправляй ее с детьми в Крым одну, пусть не ждет твоего отпуска, потом к ним приедешь, - сказала Глафира.

 - Без Луки я никуда не поеду, - возразила я.

 -Ладно,  Глафира, я все понял,  поживем  – увидим, -  вставая со стула,  сказал Лука, - Пойдем, Сашенька,  домой. Приляжешь, может,  полегчает.
 За детьми я  сам пригляжу.

 Укладывая меня на диван и укрывая пледом, Лука, поцеловав меня, спросил:

 - Сашка, родная моя, ты же любишь меня?

  -Ты сомневаешься в этом?- укутываясь в плед,  спросила я.

 Глядя мне в глаза, Лука произнес:

 - Я боюсь за нашу любовь, Саша.
  Боюсь, если выпадет испытание, ты его не выдержишь, а я не всегда смогу быть рядом, чтобы отвести от тебя все невзгоды, защитить тебя.
 Я безумно тебя люблю. Сашка,  и  никогда и никому  не отдам.
 
-Папа, Димка дерется, - вбежала в комнату Милочка.

-А, что ты, лапонька моя, у него отобрала?
 Димка справедливый, просто так драться не будет,  спросил Лука.

-Я не хотела, - заныла Мила, - Он сам…

-Ну, что, пойдем разбираться, – сказал Лука, и, целуя меня,  нежно прошептал, - Я люблю тебя.
 Спи, солнце мое. Постарайся уснуть, родная.