Наездница без головы

Всё началось в баре, куда он пришел, чтобы убить время. Морочиться с выбором не стал: просто нырнул под первую попавшуюся вывеску. И не пожалел.

Прямо за дверью собралась толпа. А где толпа, там развлечение. По крайней мере, он привык так думать.

Люди расположились широким полукругом возле стойки, то и дело издавая одобрительные выкрики. Ему стало интересно. Твердым шагом он направился к ним. Без стеснения плечом подвинул кого-то.

«Вот и началось!» — подумал он в ответ на резкую критику в свой адрес. Уже поворачивался, чтобы ответить, но так и застыл с открытым ртом. И словами в горле.

То, что находилось в самом центре толпы, действительно стоило увидеть. Потрогать атласную кожу с жемчужной россыпью пота в неярком свете. Хотя бы глазами.

В одну минуту он постиг всю суть выражения: «прибитый к месту». А еще: «как громом пораженный». И уж конечно: «охреневший до безумия». Он пытался вспомнить что-то еще, но не смог — слишком много Ее было теперь в мозгу.

Девчонка была рыжей. Настолько рыжей, что пламя зажигалки казалось бледным призраком из приюта для убогих. И она лихо плясала под “People are Strange” The Doors. Танец, известный лишь ей.

Он и представить себе не мог, что женское тело способно ТАК двигаться и при этом быть грациозным. Но самым крутым было даже не это. Самым крутым было то, что при всей своей необычной пластике и яркой красоте, девчонка еще и пила. Вернее, КАК она пила…

Его глаза полезли на лоб при виде того паровоза из налитых стопок, что публика выстроила на столешнице. Не сбивая ритма, рыжая ловким движением цепляла одну из них и опрокидывала залпом. Потом темп ее движений нарастал как бы от подзарядки и танец продолжался, пока не наступал черед новой порции виски. И так много раз. Без остановки. Когда песня заканчивалась, ее тут же запускали сначала.

Вопли толпы становились всё яростнее. Только при нём бармен разлил полбутылки на порции. А сколько их было до него? Народ разошелся не на шутку: они делали ставки на то, когда девчонка свалится с ног. Но той было всё нипочем.

Это было похоже на гротескный спектакль. Именно сейчас по карманам зевак должен был шнырять воришка, пока его напарница отвлекает людей. Только ему было на это наплевать. Подумав о том, что возможно у него сейчас сперли полштуки зелёных, он ухмыльнулся. Деньги — пыль. А представление того стоило.

Но им всё же наскучило. Потеряв терпение, к девчонке потянулось несколько волосатых лап. Он среагировал незамедлительно. Хрустнули кости. Завязалась драка.
Он отбивался вяло, пытаясь не дать им дотронуться до девчонки.

Бой выдался яростным, но коротким. Почти над самой головой раздался выстрел. Все они, кто еще мог, перестали его пинать и бросились к выходу. Кроме нескольких стонущих тел, в баре остались только хозяин с дымящимся дробовиком, он, сжимавший окровавленный лоб и она, все еще дергавшаяся в ритме танца.

Песня, наконец, доиграла. Никто больше не совал мелочь в автомат и в баре повисла опустошающая тишина. Она танцевала еще какое-то время, закрыв глаза и не обращая внимания ни на что. Но тишина вдруг коснулась и её.

Он продолжал смотреть на то, как она извивается, словно змея, когда рыжая вдруг распахнула свои большие, чуть раскосые глаза. Их взгляды встретились. Этого для неё оказалось достаточно.

— Меня зовут Каролина, — сказала она, усевшись рядом на пол и протянув руку. — А тебя?

— Каин, — тихо отозвался он, будто не веря, что слышит её голос.

— Какие у нас с тобой странные имена! Не купишь мне выпить?

Он решил, что она издевается.

— Выпить? — спросил Каин, глядя на неё сверху вниз. — Да в тебе сидит уже половина здешних запасов! Неужели ещё поместится?

Она вытащила из кармана джинсов мятую пачку. Зубами достала сигарету. Прикурила. Глядя ему в глаза, выпустила первые кольца дыма. Ментоловые.

— А ты предложи и узнаешь. У тебя даже есть время подумать: мне нужно кое-куда отлучиться, — она указала на дверь с нарисованным женским силуэтом. — Так что не упусти свой шанс, красавчик!

Он снова смотрел, как она движется. Только на этот раз в сторону туалета. Ее задница, вальяжно перекатывавшаяся под тугой красной тканью, была восхитительной. Он вдруг почувствовал, как и в его штанах становится тесновато.

Бармен заставил Каина вернуться в реальность.

Тот запустил руку во внутренний карман своей кожанки. К его удивлению, бумажник оказался на месте. Он заказал бутылку виски. Бармен покрутил пальцем у виска и сказал, что через полчаса его заведение закрывается. Каину было плевать.

***

Бутылка опустела всего на две трети, когда он понял, что напивается. А его новой знакомой все было пофигу. Она самозабвенно что-то несла про созвездия и какую-то метафизическую хрень. Каин честно пытался понять каждое слово, что вылетало из её прекрасного рта, но все его мысли сводились к одному: даст она ему сегодня ночью, или так и останется прекрасным видением среди пьяных городских кошмаров.

Он хотел ей сказать, что она прекрасна.

Хотя, какая разница? Подобных слов могло быть сотни. И все они оказались бы пустым сотрясанием воздуха рядом с ней. Наверное, любой комплимент, сказанный ей, тут же переставал что-либо значить — настолько часто она всё это слышала.

Эта девка была и не девкой вовсе. В ней было что-то, что отличало от всех прочих. Что-то, что делало её нимфой. Богиней. Звездой.

— Здесь становится скучновато! — заявила Каролина, допивая. — Давай найдем местечко повеселее!

Она резво вскочила с места. Сосредоточенно подтянула джинсы. Пока Каин расплачивался, она смотрела на него в упор. Потом тряхнула своей рыжей шевелюрой и рассмеялась. Звонко, точно ребенок.

— Кстати, — вдруг сказала она, прижавшись к его бедру, — если ты всё ещё собираешься переспать со мной, лучше не налегай на виски!

***

Очень скоро Каин убедился, что она была права. В следующем баре Каролина устроила тот же номер. В отличие от него, народ подобное видел впервые. Зеваки тут же принялись выворачивать карманы, требуя продолжения. Паровозы из стопок все наполнялись. А она оставалась всё такой же пластичной и сексуальной.

Его мужская гордость была задета. Каин пытался следовать примеру своей новой подружки, но после третей отвертки картины перед глазами стали расплываться и ему с позором пришлось заказать кофе.

А девчонка и не думала сбавлять обороты. Казалось, что чем больше она пила, тем быстрее двигалась. Он даже подумал, что Каролина была космическим пришельцем, на которого земной алкоголь действовал так же, как на автомобиль горючее.

Да и многие зрители уже не доверяли своим глазам. Кто-то решил, что вместо виски в паровоз залили газировку, чем выразил свой бурный протест. Другой малый в его поддержку вызвался быть дегустатором. Парень, который всё оплатил, орал на них благим матом. Потасовка переросла в драку.

Им стоило поберечься. Но они вновь покинули бар последними.

Каин держался за помятые бока. Ему неплохо досталось. Всё, чего он сейчас хотел, сводилось к жалкому желанию свернуться калачиком на собственной кровати и постараться уснуть. Ей же всё было мало.

Она предложила зайти в караоке-клуб. Каин, вместо того, чтобы послать её на хер, тут же согласился. Такой подлости к самому себе он не ждал. Пришлось тащиться за этой сумасшедшей.

В клубе народу было немного. В них всегда малолюдно перед рассветом.
Каролина встретила там кого-то из знакомых. Приличные. В дорогих костюмах. Сидели, попивали ром. С умным видом говорили об умных вещах, в то время как их «спутницы» дурным голосом орали что-то из Бьорк.

Она шепнула несколько слов одному из «галстуков». Тот согласно кивнул. Они обменялись дружеским рукопожатием. Обнялись. Каролина поболтала с ними еще немного о заумных пустяках. Затем отправилась в туалет, прихватив с собой и его.
Порошок в ее ладонях выглядел очень БЕЛЫМ.

— Прими чуть-чуть, — сказала она. — Это тебя взбодрит. Да и мне не помешает…
Она ловко скрутила в трубочку долларовую бумажку. Вставила себе в ноздрю. Часть порошка высыпала на стеклянную полочку рядом с раковиной. Придала этой ангельской пыли вид ровной дорожки. И шумно втянула в себя.

Протянула ему. Каин послушно взял, хотя его вечно настороженное внутреннее «Я» выворачивало наизнанку, вопя: «НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!!!»

Было странно. В последний раз он употреблял наркотики ещё в школе. Но даже тогда он делал это не особенно часто. Кайф был сомнительным. А наказание суровым.
В этот раз он почувствовал себя по-другому. Сперва он нашел свое тело скованным от странного оцепенения. Которое стало быстро спадать, взамен принося легкость и желание поскорее сделать хоть что-нибудь. Никогда ещё мысли не были такими ясными и четкими. Каин даже решил, что вместо сломанного радио, на которое минуту назад походило его сознание, он вдруг получил свою собственную FM-частоту.

Каролина сразу поняла, что ему лучше. Её радостный смех сделался на тон выше. В раскосых глазах плясали хищные огоньки. Она схватила его за руку и помчалась на сцену.

Пьяные секретарши ещё терзали уши своих кавалеров, но попасть в такт мелодии были уже не в силах. Каролина стянула их в две секунды, не став даже слушать, что они там желают сказать в ответ.

Она глубоко вдохнула. Так, что её массивные груди встали торчком. Потом свет в зале погас. Заиграла музыка. И слова послушно запрыгали на экране.

People are strange when you're a stranger
Faces look ugly when you're alone
Women seem wicked when you're unwanted
Streets are uneven when you're down.

Всё та же. Каин сразу уловил, что это её любимая песня теперь звучала, как древняя мантра или колдовское заклятие. От этой мысли всё вокруг окрасилось темными тонами, опасными и пугающими. Хотя, если придерживаться версии про инопланетян, другой песни она могла просто не знать.

Плевать. Даже если и так. Выбор всё равно неплохой. Его любимой песней The Doors, конечно была не эта, но и “People are Strange” всё равно, звучала неплохо в исполнении Каролины. Её голос идеально ложился на этот мотив: всё время высокий и звонкий альт как по волшебству, вдруг обернулся бархатным сопрано. Словно Каролина по щелчку пальцев превратилась в женскую версию Джима Моррисона.

Он не понял, когда это произошло. И как. Но обнаружил себя вдруг пляшущим возле сцены, имитируя все те движения, в которых так щедро рассыпалась Она.

***

Затем был её черед удивляться. Каролина пришла в себя, самозабвенно трахаясь с парнем, которого знала всего одну ночь, и то не полную. Врубать заднюю было слишком поздно. Всё, что ей оставалось, это поднажать, чтобы успеть кончить до того, как сознание вновь ей откажет…

***

Каин пришел в себя только на следующий вечер. Его тело отозвалось тупой мучительной болью. В нём не было ни одной клетки из всех этих мифических ста триллионов, которая бы не болела. Наверное, так себя чувствует кусок говядины, пропущенный через мясорубку.

Головой нельзя было двигать, не содрогаясь от спазмов. Воспоминания возвращались толчками. От них становилось всё хуже. Мучительно хотелось блевать. А ещё лучше сдохнуть. Единственное, что мешало ему наложить на себя руки, это последний яркий образ прошлой ночи, вернее, утра.

Обнаженное тело богини, содрогавшееся на нем в такт пульсации солнца.

Каин повернулся на другой бок. Постель была пустой и холодной.

Черт возьми! Теперь нужно было всё начинать заново. Идти туда, вниз, к людям. Бросать свое больное, страждущее тело в пустоту, где ходят, харкают, сморкаются, матерятся, мочатся, голосуют, смердят, убивают собак и умирают сами…

О, нет! Только не это! Да и зачем?

Зачем?!

Ответ пришел незамедлительно. Чтобы снова её увидеть.

***

Он облазил несколько десятков баров, пока не нашел её. На удивление, она была свежа, полна жизни. И так же хорошо двигалась, как вчера ночью. Нет, даже лучше.

Мучительно хотелось пить. Каин заказал себе пива. И принялся наблюдать издали.

Драка началась нескоро, часа через два. На этот раз вмешиваться он не стал. На девчонку больше никто не обращал внимания и как только она оказалась в опасной близости от чьего-то локтя… БАМ!!! Из глаз её только что искры не посыпались.

Оглушительный визг заставил бармена вызвать копов. Каин видел его постную рожу, когда тот набирал номер. Что ж, если валить, то немедленно. Пока в запасе ещё было хоть какое-то время.

Он бесстрашно нырнул в толпу. Подхватил ее на руки. И выбежал прочь через заднюю дверь. Не часто ему приходилось выходить из драки без единой царапины…

— Как ты мог допустить, чтобы этот ублюдок меня двинул?!! — кричала она сквозь все грязные переулки мира. — Эти гориллы могли порвать меня на части!!!

— А с чего ты взяла, что я должен был тебя спасать? — отвечал он сквозь злобу. — Ты бросила меня одного. И продолжать не собиралась. Так что трахайся теперь с кем угодно!

Со злости Каролина топнула ногой. И сломала каблук. Что могло быть хуже этого?

— Зачем же ты приперся сюда, аж на край города? Пить захотелось?

— Представь, так и было…

Они надолго замолчали. Ему было стыдно. Не это он собирался ей сказать. А теперь вот было поздно. Чертова гордость!

Ей тоже было неловко. Ведь она знала больше, чем Каин думал. Она специально забралась так далеко от его дома, чтобы понять, как всё дальше будет. И не прогадала. А теперь ведет себя, как последняя сука. Несмотря на то, что он ей нравился. Правда, нравился…

— Ой! Больно! — взвизгнула Каролина, дотронувшись до ушиба холодным зеркалом. — Теперь, наверное, фингал будет.

— Не смертельно, — буркнул он в ответ, потирая вчерашние ушибы. Те в ответ засаднили ещё сильнее.

— Да-а, с такой рожей не погуляешь… Может, пойдем ко мне?

Она посмотрела на него с вызовом и добавила:

— Если не боишься.

Не дожидаясь ответа, она скинула с ног поломанные туфли и легко направилась в сторону выхода. Он двинулся за ней. А что ещё оставалось?

***

Наверное, Каин был счастлив. Он даже не подозревал, что способен так долго заниматься сексом. В тот момент, когда он думал, что сможет, наконец, кончить, она соскальзывала с него. Но только затем, чтобы через минуту оседлать снова.

Голова всё ещё гудела с похмелья. Каждая клетка молила о пощаде. И вместе с тем он молил богов о том, чтобы эта ночь длилась вечно. Ведь он трахался с лучшей девчонкой на свете.

И вот теперь он лежал в её постели. Обессиленный. И довольный, как стадо обожравшихся гиппопотамов. Лежал, глядя, как она порхает по комнате. Юная. Свежая. Полная сил.

Её лицо сверкало чистотой. На вчерашний синяк под глазом не было и намека. Каин мог поклясться, что лично созерцал тот удар, которым её наградили в том баре: щека заплыла уже через полчаса. Но сегодня он исчез без следа. Это случилось меньше, чем за ночь. Наверное, боги были к ней благосклонны.

— Одевайся, — сказала она, протягивая Каину штаны, — мы идём на променад.

***

Так продолжалось недели две. Ночные похождения, включавшие в себя всю палитру удовольствий большого города. От пьяных тусовок в грязных тошниловках до элитных сборищ с кокаином и проститутками. От элегантных пари в блэк-джек до тяжелых побоищ с заезжими лесорубами. И везде танцы. Танцы и секс. А ещё выпивка. Много выпивки. Бухла. Спиртяги. Дорогой. И на халяву.

Каин был влюблен. Влюблен и едва не при смерти.

Каждое утро начиналось для него в пять часов вечера с мучительного похмелья. У него болело всё: голова, ноги, руки, член. Всё, чего он порой желал, это хорошей отключки. На несколько дней. Чтобы придти немного в себя. Чтобы со всем этим разобраться.

Она же всё не менялась. Еженощно Каролина потребляла столько виски, что хватило бы напоить всю студенческую общагу. Из кокаина можно было высыпать дорогу до главной площади и обратно к её дому. И трахалась она так, будто завтра этот мир разлетится на куски. При этом ничто не мешало ей выглядеть молодо и свежо, словно для обложки Vogue.

Видит Бог, Каин любил ее. Даже когда превратился в серую мумию, он следовал за ней по пятам, чтобы еще раз увидеть этот танец. Её походка, движения были исполнены той трепетной юности, что была присуща человеческому роду, когда его история исчислялась не тысячами, а сотнями лет. Весь её облик был пропитан магией и тоской. Стоило вкусить её хоть однажды, как всё другое переставало иметь смысл.

Только он знал, что стоит ему остановиться на этом — и долго он не протянет. Каин стал подозревать Каролину. Он чувствовал, что она скрывает страшный секрет. И он хотел знать его так же сильно, как и обладать ей тот остаток ночи, в котором хватало места только для них двоих.

***

Однажды это случилось. Каин настолько устал, что вырубился прямо во время секса. Похмелье заставило его проснуться раньше обычного. Мучительно хотелось пить. В горле пересохло настолько, что нельзя было прохрипеть ни слова.

Он хотел разбудить Каролину, но её сторона постели уже была пустой. В панике он ринулся в кухню. Там, рядом с ней была ещё одна дверь. Каин уже несколько раз пытался её открыть, но так и не смог. В этот раз дверь оказалась чуть приоткрытой. В узкой щели таилось незнакомое фиолетовое свечение.

Забыв обо всем, он прильнул к странному просвету. Внутри оказалось совсем немного места. Первое, что он увидел, была божественная задница Каролины. «Не жопа, а произведение искусства!» — часто говорил он, шлепая несколько раз по этим упругим ягодицам. Она чуть краснела и улыбалась.

Но в этот раз из её пересохших губ вырывались лишь тяжелые хрипы. Девчонка стояла на коленях, склонившись над странным столиком. Там было специальное углубление для шеи. А ещё какая-то длинная рама. На которой…

От того, что Каин увидел, его тело прошил электрический разряд. Но… Этого же не могло быть! Чудовищную длинную раму венчало скошенное в один угол лезвие. Такое он уже видел в фильме про Французскую революцию…

Он ещё не успел закричать, когда она надавила на рычаг.

Нож опустился вниз с легким шорохом. Пазы рамы, в которых ходило лезвие, были превосходно смазаны. Голова скатилась вниз с таким звуком, как будто на пол шлепнулся качан капусты.

На миг Каин увидел эту голову. Серая кожа. Черные круги под глазами. Сухие, потрескавшиеся губы. Это было лицо человека, СЛИШКОМ сильно страдавшего…

По его лицу катились слезы. Неужели, это конец?

Естественно, Каин ошибся. В который уже раз.

Безголовое тело в панике пошарило вокруг руками. Только сейчас Каин увидел, что все полки противоположной стены были усеяны стеклянными сосудами. А в них…

В них были головы. Множество одинаковых голов с рыжими волосами… И все они были живыми. ЖИВЫМИ!!! Они бешено вращали глазами, открывали рты в попытках поговорить, высовывали бледные языки.

Наконец, безголовое тело нашарило нужную банку. Не без труда отвинтило крышку. Схватило голову за волосы. Та без устали напрягала все лицевые мышцы.

Каин смотрел, как тело пытается приставить голову к отрубленному месту и думал, что сходит с ума. Всё это было похоже на кадры из фильмов Дэвида Линча или Ларса фон Триера. Возможно, это даже выглядело стильно, если бы не происходило на самом деле. НА САМОМ ДЕЛЕ, СУКА!!!

Безголовое тело мучительно долго пыталось пристроить свежую голову к своей багровой шее. Там было что-то вроде молнии. И сейчас её вроде бы заело. Такая хрень с ними происходит постоянно, с этими молниями. Чертовски бездарно воплощенная в моде идея соединения двух половин.

Своими длинными пальцами Каролина сжимала собачку, судорожно гоняя ее взад-вперед. Голова стояла на месте уже на две трети. Теперь девчонка могла пользоваться зеркалом. В нем отразилось чуть бледное, но спокойное лицо. Если не считать того, что её голова была не совсем на плечах, Каролина чувствовала себя гораздо лучше. Почти так же, как и всегда.

И тут до Каина дошло. Он вдруг понял, ЧТО случайно увидел этим утром. Он разгадал её секрет. Её страшный секрет против похмелья, старения и других косяков, на которые обречено человечество.

И он был очень прост. Девчонка просто отрезала болящую голову, пристраивая на её место одну из сотен свежих, булькающих в прозрачном неведомом рассоле. А всё потому, что она до жути боялась боли. Чудо, а не способ!

Едва он это понял, как увиденное перестало выглядеть, словно сцена из фильма ужасов. Теперь всё это показалось ему одной из милых слабостей, к которым порой склонны любимые люди.

Подумаешь, головы в шкафу! А кто-то ест дерьмо. Или берёт взятки. Или трахает кошек, или собственных дочерей, выбрасывает в мусоропровод младенцев. Или вызывает демонов. Не так уж всё и страшно.

Ей никак не удавалось справиться. Она вновь взглянула в зеркало и увидела Каина. Бежать было некуда. Прятаться тоже. Да она и не собиралась.

Вместо этого Каролина открыла рот, пытаясь что-то сказать. Кровь еще недостаточно циркулировала по голосовым связкам, поэтому ничего не вышло. Тогда она подышала на стекло. Ее указательный палец быстро запрыгал на гладкой поверхности.
Каролина чуть развернула зеркало, чтобы Каину было лучше видно. Там, быстро исчезая, отпечаталась надпись:

«Раз уж ты всё знаешь, не мог бы мне помочь?»

Каин криво усмехнулся и шагнул в ультрафиолетовый мрак. Дверь неслышно закрылась.