Вован-царевич 4

   Православный коммунист Вован-царевич вдруг, то есть совершенно неожиданно для себя, умер. Да и правда, с чего бы это ему помирать? Обслуживали его лекари самого высокого ранга и никаких-таких опасных для организма симптомов не замечали. Разными спортивными успехами он, конечно, уже не блистал, но уж в крепкой мужкой форме был и даже с девкой молодой мог на татами покувыркаться, о чём окружающие его высокооплачиваемые попализы с огромным энтузиазмом передавали народишку через глашатых на государственных площадях.
   
   А тут на тебе! Тётка с косой, в наглую, никого не спросясь, наплевав на всякую субординацию к нему заявилась! Но мозги-то прежние, чекистские, начал он окружающую обстановку изучать, оставив вопрос мести к старухе в чёрном, на будущее (он никогда ничего не забывал, особенно тех, кто был повинен в его унижении и ответка была во много раз изощрённей).
   
   Окружающие его не порадовало. Огромная очередь состоящая из тысяч разнополых  людей всей возрастов и рас толпилась на облаках постепенно теряясь в дали горизонта.
   
   - Товарищ, - обратился Вован-царевич к впереди стоящему в больничной пижаме старичку, - вы не в курсе, как тут что? Может какие заслуги прежней жизни учитываются, а если - да, то по какой системе? И нельзя ли с кем-то взаимовыгодно обменяться заслугами. Скажем, я ему два добрых дела из корыстных побуждений, а он мне одно, но бескорысное. Можно ли поручителей найти или там, например, рекомендации от авторитетных священников? У меня, между прочим, с самим нынешним патриархом дружба хорошая с давних времён и Папу Римского знаю, он мне даже письма писал.
   
   Измождённое лицо старика, доселе только только лупающего глазами на говорливую душонку, озарилось неземной радостью.
   
   - Господи! - закричал он неожиданно во весь свой громоподобный бас, - Радость-то какая! Спасибо, Боженька! Сподобился!
   
   Засунув два пальца себе в рот старик выдал такой свист, что будь здесь Соловей-разбойник, то умер бы от чёрной зависти!
   
   Вздрогнули облака, вздрогнула и обернулась вся очередь.
   
   - Мужики!!! - заорал пижамный старичок, - Русские!!! Вовка - прихвостень буржуинский, здесь! Подходи выразить своё восхищение, - и начал деловито закатывать рукава.
   
   Обладая хорошей интуицией Вован-царевич понял, что  восхищением тут даже не пахнет, а очень даже наоборот, здесь и сейчас могут произойти некие противоправные действия направленные на него лично:
   
   - Протестую! Это не я, то есть не он! Я не он! Однофамилец! Похож только! Вы ошибаетесь!
   
   Больше ничего Вован-царевич сказать сказать не успел. Нахлынувшая агресивная толпа в которой, к сожалению, присутствовали не только мужчины укрыла его...

   Проснувшись в своей роскошной постели Вован-царевич ощутил, что тело его покрыто холодным липким потом. "Ну, твари, это вам даром не пройдёт", - подумал он и позвонил золотым колокольчиком.
   
   - Дима,- обратился он к угодливо согнувшимся слуге, - быстро ко мне юристов-карьеристов, будем новые конституционные законы для быдла составлять,- положил колокольчик и, улыбнувшись, добавил, - ТАМ, я вас может пока и не достану, но здесь родня-то осталась...