На Пушкинском бульваре

На Пушкинской гуляют сквозняки,
насторожённо зыркает конвойный,
колонна пленных - наши моряки
бредут понуро, шаркая нестройно.

Ворота настежь, стража, лай собак,
колонна входит, строится на "аппель",
в кармане сжал ручонку я в кулак,
пронзила мысль тревожная о папе.

Другую руку мама сжала мне,
проходим, не задерживаясь, мимо -
по противоположной стороне,
хотя бежать хотелось нестерпимо.

Бежать нельзя, конвой начнёт стрелять,
собак нам тут же выпустят вдогонку...
Не хочется об этом вспоминать,
хотя свербит до коликов в печёнке.

Вновь на бульвар я Пушкинский вхожу,
журчит ручей за кущами граната,
оград высоких простенький ажур,
а вместо врат фасад пансионата.

И улица давно уже не та -
из двух ветвей - аллеи и дороги
единого пространства широта
и плиток полотна рисунок строгий.

И гения России колорит
привычен стал, прописан здесь, как дома,
вот прохожу, Он на меня глядит
и я киваю, будто век знакомы.

Ухожены куртины, и бассейн
встречает нас журчаньем струй фонтана,
теперь бульвар встаёт во всей красе
под сенью крон платанов и каштанов...

Пенатами гуляя, увлекусь,
один или в компании приватной,
дойду до "Спартака" и оглянусь,
и хочется мне повернуть обратно.

...НО НЕ ОНА ОТ НАС...

Пацан, босые ноги, блеск в глазах,
в киоске "курабьешки" на витрине,
глицинии нависшая лоза
роняет цвет на иглы старых пиний.
............
Десятки лет менялся город мой,
я не пацан - девятый прёт десяток.
и всё-таки, как прежде, заводной -
движеньем жив, да и в делах порядок.

Грохочет молоток, что Учан-Су,
хоромы возводя для новой знати,
попали мы в застройки полосу
и тесновато стало в нашей Ялте.

На Пушкинском бульваре красота,
фонтана пунш на плитах оседает,
а вот каштан срубили у моста -
здесь Гения застыла плоть литая.

И многое исчезло из примет,
взамен - "шедевры" нового базара,
газетного киоска тоже нет,
о чём в стихе стенал Егиазаров.

И я о том с тоскою говорю,
и пусть тоска моя другого рода...
Да! Мы теряем Ялточку свою,
но не она от нас, а мы уходим!

       ПРОМЕНАД

В границах чётких Ялты центр -
Дарсана холм – напротив берег,
лежит меж русел двух в кольце,
а я гуляю  в старом  сквере.

Платана кроны  шик-наряд,
струй водопадных  блещет устье,
я продолжаю  променад,
а значит, Пушкинской пройдусь я.

По старой памяти примет
отдельны улица, аллея,
в  едином уровне проспект –
вполне удачная затея.

Чуть пострадал каштанов ряд,
но память Гению на месте,
Фонтана бьёт живой каскад
и ныне стал бульвар известен.

С довольством я гуляю здесь,
вот к Спартаку иду от сквера,
путь жизни повторяю весь,
мгновенья подчинив размеру.

Строений старых многих нет,
полёт души о них не плачет,
утрачен  старый парапет,
зато унылый вид утрачен.

Сменил анфас Народный дом,
то бишь СПАРТАК – кинотеатр,
лишь помнят старики о том,
но тоже, впрочем, слабовато.

Нетороплив мой променад,
вот удлиняться стали тени,
и вновь меня пронзает взгляд,
что  в бронзе устремляет гений.